Автор подчеркивает, что формирование юридического концепта «военных преступлений» связано со становлением международного гуманитарного права с середины XIX в. В настоящее время общепризнанно, что основополагающими международными документами, определяющими формально-правовой характер военных преступлений, являются: Женевские конвенции о защите жертв войны 1949 г. и Дополнительные протоколы к ним 1977 г.; ряд конвенций о запрещении использования тех или иных методов и средств ведения вооруженного конфликта; «устанавливающие» документы современных органов международной уголовной юстиции. Также особое значение для понимания военных преступлений имеют решения Нюрнбергского и Токийского трибуналов, а также международных трибуналов по Руанде и бывшей Югославии. По мнению автора, в современной российской доктрине, несмотря на терминологическую разницу, имеется определенное смысловое единство в понимании термина «военные преступления». При этом в основу определения этого термина предложено принципы международного гуманитарного права (гуманность, ограничение противоборствующих сторон в выборе средств и методов ведения военных действий, защита гражданского населения и гражданских объектов в ходе вооруженных конфликтов международного и немеждународного характера). Однако, как подчеркивает большинство российских авторов, военное преступление, изначально являющееся нарушением норм международного гуманитарного права, подразумевает индивидуальную уголовную ответственность лица, его совершившего. В современной зарубежной доктрине также говорится о том, что термин «военные преступления» часто используется в различных и противоречивых значениях. Однако и зарубежные авторы все чаще используют «узкое» определение: военное преступление это нарушение нормы международного гуманитарного права, влекущее уголовную ответственность. Автор отмечает, что в российской и зарубежной доктрине дебатируется вопрос о применимости международно-правового определения «военные преступления» в национальной уголовно-правовой системе. Данный тезис особенно важен для государств, не участвующих в Римском Статуте Международного уголовного суда, но для которых обязательными являются нормы международного обычного права. В результате автор делает вывод о том, что для современной российской и зарубежной доктрины характерно принципиально схожее понимание термина «военное преступление» в международном уголовном праве.