Раскрываются ключевые тенденции, связанные с мемориализацией жертв нацистского геноцида, мирных жителей районного центра Корюковка, Черниговской области. Корюковская трагедия считается самым значительным эпизодом массового истребления оккупантами мирного населения в годы Второй мировой войны. Несмотря на свой масштаб, она не попала в советские учебники истории. О ней мало кто знает на постсоветском пространстве. По мнению автора, увековечивание памяти жертв, уничтоженных гитлеровцами 1, 2 и 9 марта 1943 г. в Корюковке должно стать межнациональным символом скорби народов, победивших во Второй мировой войне.

Воззрения на Нюрнбергский кодекс, в котором проведенный американскими оккупационными властями в 1946—1947 годах суд над группой представителей медицинского персонала нацистской Германии изложил принципы морального нормирования опытных исследований на человеке, нуждаются в обновлении, поскольку за истекшие семь с половиной десятилетий вокруг него образовался слой фактических ошибок и надуманных оценок. В настоящей статье предложен критический анализ данного явления на основе контент-анализа более шестидесяти русско — и англоязычных научных публикаций, других источников, включая официальные судебные материалы. На основе исторического подхода текст Нюрнбергского кодекса представлен как результат процесса, протекавшего под воздействием многих факторов в период до начала и во время суда. Выдвинут тезис о том, что последующее формирование противоречивого и калейдоскопического образа Кодекса ведет к его превращению в историческое предание.

Ряд признаков современной науки позволяет говорить о стирании границы между естественнонаучной и гуманитарной познавательной культурами и становлении «третьей культуры» с синтетическими характеристиками. Если допустимо утверждение о мыслимости естественнонаучных аналогов гуманитарных конструктов, то и оправданно зондирование предметного поля культуры в целях обнаружения неприродных подобий таких явлений, которые притягивают внимание пост(не)классического естествознания в его исконной предметной области. В функции социогуманитарных объектов с постклассической симптоматикой предлагается проанализировать послевоенные нюрнбергские трибуналы и Нюрнбергский кодекс 1947 г., которые на протяжении всей своей истории окружены острой полемичностью и неопределенностью. Последнее вызвано не только субъективными факторами, но и объективной двойственностью указанных судебных процессов и документа, что и превращает их в феномены постклассического типа. В данной части статьи вскрываются трудности, встающие на пути однозначной локализации нюрнбергских военных трибуналов и Нюрнбергского кодекса в биполярной системе «международное право — национальное право (право США)».

Ряд признаков современной науки позволяет говорить о стирании границы между естественнонаучной и гуманитарной познавательной культурами и становлении «третьей культуры» с синтетическими характеристиками. Если допустимо утверждение о мыслимости естественнонаучных аналогов гуманитарных конструктов, то и оправданно зондирование предметного поля культуры в целях обнаружения неприродных подобий таких явлений, которые притягивают внимание пост(не)классического естествознания в его исконной предметной области. В функции социогуманитарных объектов с постклассической симптоматикой предлагается проанализировать послевоенные нюрнбергские трибуналы и Нюрнбергский кодекс 1947 г., которые на протяжении всей своей истории окружены острой полемичностью и неопределенностью. Последнее вызвано не только субъективными факторами, но и объективной двойственностью указанных судебных процессов и документа, что и превращает их в феномены постклассического типа. В данной части статьи вскрываются трудности, встающие на пути однозначной локализации нюрнбергских военных трибуналов и Нюрнбергского кодекса в биполярной системе «международное право — национальное право (право США)».

Автор представляет обзор знакового события в общественной и научной жизни России — публикации масштабного электронного архивного проекта «Преступления нацистов и их пособников против мирного населения СССР в годы Великой Отечественной войны 1941—1945 гг.» на сайте Федерального архивного агентства РФ (Росархив). Подробно рассмотрена структура этого федерального проекта, потенциал взаимосвязей с другими успешными публикациями документальных материалов по нацистской истребительной политике на временно оккупированной территории СССР, в том числе в контексте углубления интеграционного сотрудничества России и Белоруссии.

В статье ставится цель рассмотреть, как в Мемориальном музее США в Вашингтоне сохраняется память о холокосте, какие образовательные технологии предлагается использовать педагогам при его изучении. Увековечение памяти о холокосте тем более важно, что и в наши дни предпринимаются попытки отрицать сам факт массового уничтожения евреев или преуменьшить его масштабы. В Музее прописывается в широком историческом контексте традиционный нарратив — приход Гитлера к власти, политика Третьего рейха в отношении евреев. Значительное место отводится нацистской идеологии и пропаганде. Большое внимание уделяется источникам, причем не только официальным — дневникам, письмам, мемуарам, фотографиям, интервью с бывшими узниками концлагерей, артефактам, аудио — и видеоматериалам и т. д. Онлайн-выставка «Американцы и холокост» знакомит с оценками событий в Германии различных периодических изданий США. Даются конкретные рекомендации педагогам — избегать простых ответов на сложные вопросы, сопоставления уровня страданий разных народов, показывать, что холокост не был неотвратимым, учитывать возрастные особенности аудитории и пр. Можно согласиться с исследователями в том, что реконструкция холокоста в музее оказывает влияние на наше восприятие прошлого и, следовательно, углубляет наше понимание современности.

В статье определяются и подвергаются критическому анализу три направления фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн. Первое попытка искажения их причин посредством приемов и методов «альтернативной истории», мифа о сговоре «двух диктатур» пакта Молотова Риббентропа. Второе фальсификация социального характера Великой Отечественной войны утверждениями, что она была «чужая», а не отечественная, всенародная и освободительная. Третье искажение исторической правды хода и исхода этих войн ложью о том, что ряда побед Красной армии, массового героизма советских воинов якобы не было, а решающий вклад в дело Победы внес не СССР, а его западные союзники. Разоблачаются указанные приемы искажения исторической правды, вскрывается их методология: с одной стороны, антисоветизм и русофобия, с другой стремление пересмотреть итоги Нюрнбергского трибунала в целях геополитической ревизии в пользу «коллективного» Запада, сплочения НАТО и «демократических» сил на постсоветском пространстве в борьбе с «русской угрозой».

Несмотря на та, что со времени окончания Нюрнбергского процесса прошло более 70 лет. многие вопросы, затронутые в рамках этого суда, продолжают оставаться актуальными для современного международного права. Учреждение и деятельность Нюрнбергского международного военного трибунала явились важнейшим вкладом в дело становления и развития института международной уголовной ответственности индивидов. Статья посвящена значению Нюрнбергского процесса для дальнейшего развития международного права.

Авторы освещают проблемы квалификации противоправных деяний нацистских преступников сквозь призму современных представлений о преступлениях и о принципах международного права. В ходе исследования использовались формально-логический и сравнительный методы, метод структурного анализа. Предметами анализа являются заявления, ноты, директивы, приказы и иные документы СССР, указания немецкого командования, а также отдельные международные документы. Авторы констатируют, что законодательная техника рассматриваемых документов была несовершенна, но тем не менее они заложили основу для формирования международных уголовно-правовых норм. Указано, что в отношении военных преступлений Второй мировой войны действовал территориальный принцип подсудности. Приведены цитаты из рассекреченных приказов и директив, на основании которых делается вывод о возможном расширении подхода к пониманию субъекта международного уголовного преследования, вплоть до признания таковым политических и государственных институтов. Также рассмотрены некоторые юридические особенности Нюрнбергского процесса, касающиеся, в частности, выдачи военных преступников и способов их правовой защиты. Отмечается, что несмотря на значительные сомнения немецких юристов в справедливости процесса, права и законные интересы обвиняемых и подозреваемых были соблюдены в полном объеме.

Публикуется ранее не вводившийся в научный оборот протокол допроса офицера Латышского легиона СС Валерия Кирштейнса, содержащий свидетельства участия в насилии над мирным населением на оккупированной территории России в 1944 г. военнослужащих 19-й латышской дивизии Ваффен-СС. Документ сопровожден вводной статьей и комментариями.

Оккупационная политика нацистской Германии на временно захваченной советской территории являлась одним из орудий достижения главной цели агрессии уничтожения Советского государства и массового истребления его населения, «непригодного» для эксплуатации в качестве рабской силы. К дележу захваченной территории СССР Гитлер допустил двух своих союзников Румынию и Финляндию. Они также активно участвовали в насаждении на отведенных им участках террористического режима и разграблении советского хозяйства. В публикуемой статье анализируются причины, способы реализации и последствия оккупационной политики агрессоров.

Оценена важность Нюрнбергского трибунала для формирования международного уголовного права и процесса как отрасли международного права. Определена правовая природа трибунала, проанализированы критические замечания относительно легальности его учреждения. Обосновано значение принципов, положенных в основу Статута и приговора трибунала, как фундаментальных положений уникального для международного права строения уголовной юстиции.