Судебный процесс над Эйхманом, задуманный как воплощение единства морали и права, обнаружил сложное переплетение и конфликт правовых и моральных моментов, актуализировал идею нерядоположенности морали и права, выявил противостояние моральности и социальности, поставил и философов, и юристов перед необходимостью переосмыслить фундаментальные понятия и основания мышления о морали и праве. Этический взгляд на этот процесс возможен лишь как взгляд морального субъекта, то есть того, кто ответственен за Аушвиц как свой поступок: для него центральным является вопрос о том, как не совершить радикальное зло, не соучаствовать в нем. Ответ предполагает переосмысление идеи морали, противопоставление ее социальности, в том числе освобождение от правовых смыслов. Обращение к материалам процесса над Эйхманом позволяет описать ряд требующих осмысления моментов: различия Эйхмана и свидетелей в моральной окрашенности языка, во вписанности в логику судебного процесса, в отношении к собственной вине, в понимании правды, в отношении к факту; возможность правового и морального отношения к радикальному злу, разрушившему право и мораль как основания его оценки, судебную рутинизацию зла и инструментализацию морали, позволяющую вынести обвинительный приговор, различие в понимании поступка в этике и праве и др. Последовательный этический ответ связан с полаганием абсолютного запрета на убийство, не опирающегося на мораль или право, но являющегося их основой.