Только после запроса, сделанного в сейме 25 января 1945 года группой депутатов по вопросу о привлечении к ответственности виновников войны, финское правительство 5 февраля создало специальный комитет для изучения вопросов, связанных с внешней политикой Финляндии, начиная с 1938 года, и поставило во главе комитета доктора Хориборга. Однако, деятельность комитета, как то уже отмечалось в нашей печати, оказалась бесплодной, и комитет отнюдь не помог вскрыть виновников вовлечения Финляндии в войну на стороне гитлеровской Германии.

Следующим этапом явился запрос в финском сейме 29 июня, сделанный группой в составе двадцати пяти депутатов, которые требовали от правительства принятия решительных мер к проведению политической чистки и привлечению к ответственности виновников войны.

На заседании сейма 4 июля финский премьер-министр Паасикиви дал ответ на запрос и обещал «завершить без дальнейших отлагательств расследование политики приведшей Финляндию к войне совместно с Германией, и привлечь выявленных виновников к законной ответственности».

Финское правительство выработало соответствующий законопроект, и 16 августа он должен был обсуждаться в сейме. Но совершенно неожиданно не только для явившееся на заседание сейма публики, но и для самих депутатов обсуждение законопроекта было отложено и сейм был распушен на каникулы до 22 августа. В связи с этой отсрочкой в главном органе финской социал-демократической партии «Суомен сосиалиде-демокраатти» была опубликована заметка, автор которой, скрывшийся за инициалами Э. К., недоумевал по поводу странной истории с внезапной отсрочкой заседания сейма. Печать скоро расшифровала указанные инициалы. Автором заметки оказался министр социальных дел Энно Кильпи, являющийся одновременно редактором упомянутой социал-демократической газеты. Кильпи — один из организаторов оппозиционной группировки в социал-демократической партии. В финской печати были приведены некоторые подробности событии 16 августа.

Три социал-демократических депутата — таннеровца, вопреки решению социал-демократической фракции о поддержке законопроекта, успели посетить до заседания сейма президента республики, и результатом явилось то, что законопроект не был внесен в сейм, хотя депутаты созывались на заседание.

Финская газета «Вапаа сана» в передовой статье 17 августа писала: «Когда дело затягивается, оно осложняется. Так обстоит дело, по-видимому, с вопросом о виновниках войны и о главных привлекаемых теперь к ответственности военных преступниках».

22 августа законопроект финского правительства о виновниках войны был принят в сейме в первом чтении и передан на рассмотрение в конституционную комиссию. Последняя подвергла законопроект многодневному обсуждению, затребовав специальный отзыв у Верховного суда.

29 августа группа в составе двадцати четырех социал-демократических депутатов внесла в сейм новый законопроект по тому же вопросу. В новом законопроекте предлагалось изучить внешнюю политику Финляндии начиная с военных событий 1939—1940 гг., и рассмотреть вопрос о виновности всех лиц, влиявших на вовлечение Финляндии в войну. На первый взгляд это предложение звучало как будто даже радикально. В действительности же стремлением искусственно расширить круг виновников войны авторы законопроекта явно стремились вызвать более широкое сопротивление изданию закона о наказании виновников войны в явной надежде на то, что удастся провалить самый закон. Авторы нового за

Новый законопроект, внесенный двадцатью четырьмя социал-демократами, вызвал бурю возмущения на страницах финской печати.

Газета «Илта саномат» в передовой статье, озаглавленной «Странная инициатива», писала: «Многие из социал-демократических депутатов давно задались целью выгородить главных виновников. Большинство подписавших указанный новый законопроект о виновниках войны являются сторонниками Таннера. Они хотят запугать вопрос о наказании виновников войны и подорвать наши моральные устои перед всем остальным миром. За этим законопроектом явно скрывается нечистая игра».

Характерно, что председатель исполкома финской социал-демократической партии министр Хилтунен отметил, что считает «самостоятельное выступление 24 социал-демократических депутатов беззастенчивым и наглым поступком».

Что указанная группа отнюдь не отображает позицию финской социал-демократии по вопросу о виновниках войны, видно также из заявления, сделанного 2 сентября в речи в Мянтсяля председателем сейма Фагерхольмом, являющимся видным деятелем социал-демократической оппозиции. Критикуя предложение двадцати четырех финских социал-демократов, Фагерхольм указал, что «в социал-демократической партии, как и в ее фракции в сейме, царит полный разброд; никогда положение партии не было столь шатким, как теперь».

В соседней с Финляндией Швеции отдают себе отчет в том, что в лагере финской социал-демократии налицо явный раскол. «Может быть, все было бы по-иному, — пишет шведская газета «Экспрессен», — если бы Таннер и его политика до последней минуты не имели такой сильной поддержки со стороны влиятельных социал-демократических людей в Швеции».

Возвращаясь к вопросу о законопроекте финского правительства, следует отмстить, что провокационная «инициатива» группы социал-демократов, как и все вообще проволочки с обсуждением и принятием решения по вопросу о наказании виновников войны, вызвали сильное недовольство в Финляндии среди самых широких общественных кругов.

Финская газета «Васабладет», комментируя выступления в финском сейме некоторых, депутатов против суда над виновниками войны, заявляла: «Отвратительно, что приходится выслушивать от государственных фокусников, как подобные, негодные в моральном отношении средства защищаются лицемерными фразами о северном правовом сознании, после всех неслыханных нарушений и злоупотреблений, которые позволили себе наши политические руководители в период войны в отношении этого же самого правового сознания... Оскорбленное правовое чувство большинства нашей нации повелевает рассчитаться с виновниками войны».

Лишь на заседании сейма 8 сентября законопроект был принят во втором чтении с поправками конституционной комиссии, которые были внесены с намерением смягчить действие этого закона для виновников войны. По смыслу принятого законопроекта к ответственности должны быть привлечены все те, кто оказал решающее влияние на вступление Финляндии в войну против СССР и Англии или же препятствовал во время войны заключению мира. Таким образом, под действие этого законопроекта бесспорно подпадают и бывший президент Финляндии Рюти, и занимавший бессменно во время войны пост министра Таннер, и бывшие премьер-министры Рангель и Линкомиес, и аккредитованный в Берлине на все время войны финский посланник Кивимяки.

При принятии в сейме законопроекта во втором чтении за него голосовали фракция Демократического союза народа Финляндии, часть социал-демократической фракции, фракция аграрного союза и значительная часть фракции шведской народной партии. Против голосовали фракция коалиционной партии, таннеровское крыло социал-демократической партии и отдельные правые депутаты из других партий.

На заседании финского сейма во время второго чтения пыталась взять реванш упомянутая выше группа двадцати четырех социал-демократических депутатов, законопроект которой был отвергнут конституционной комиссией сейма. Она выдвинула в качестве своего оратора правого социал-демократа Кильпеляйнена. выступившего с речью против законопроекта правительства. Нет ничего удивительного, что финская реакция в роли заступника с трибуны сейма за виновников войны поручила выступить именно Кильпеляйнену. Как сообщала финская печать вскоре после выборов нового финского сейма, социал-демократический депутат Ирье Кильпеляйнен, избранный по Куопиоскому избирательному округу, — не кто иной, как пресловутый финский радиообозреватель Яхветти. Сей «финский Дитмар», скрывшись под ставшим поистине одиозным псевдонимом Яхветти, в течение всего периода войны вел оголтелую провокационную пропаганду в пользу Фашистской Германии.

Заслуживает внимания также выступление в сейме при втором чтении одного из правых лидеров шведской народной партии фон Борна, который, высказываясь против законопроекта, предлагал, чтобы обвиняемые сами решили вопрос, кто должен их судить — финский или международный суд. Это заявление представляет собой перепев тех, с позволения сказать, аргументов, с которыми выступали при обсуждении в сейме законопроекта в первом чтении другие финские реакционеры. Эти адвокаты виновников войны использовали трибуну сейма для всякого рода казуистических выступлений, договорившись между прочим до того, что виновников войны можно судить только на основании законов, изданных последними, т. е. самими же виновниками войны.

На заседании сейма 8 сентября премьер-министр Паасикиви и министр юстиции Кекконен дали отпор реакционным депутатам, выступавшим против принятия законопроекта. Они подвергли резкой критике заключение Верховного суда, в котором говорится, что статья 13 соглашения о перемирии якобы не налагает на Финляндию таких обязательств, которые предусматриваются в законопроекте. Они подчеркнули, что толкование статьи 13 соглашения в законопроекте находится в полном соответствии с интерпретацией союзников по вопросу о привлечении к ответственности виновников войны. В тексте правительственного законопроекта прямо указывалось что постановка вопроса о привлечении к ответственности виновников войны в Финляндии базируется на решениях Берлинской конференции глав трех великих держав, а также на подписанном 8 августа 1915 года в Лондоне соглашении Англии, США, СССР и Франции об учреждении Международного военного трибунала для суда над главными военными преступниками.

В заключение своего выступления Паасикиви отметил, что сейм волен утвердить или отклонить законопроект, но правительство имеет свое определенное мнение и настаивает на принятии законопроекта для выполнения обязательств Финляндии по соглашению о перемирии.

Финский сейм отверг все вылазки реакционных элементов и принял правительственный законопроект о суде над виновниками войны с теми, правда, видоизменениями, которые были внесены конституционной комиссией. Теперь законопроект принят в третьем чтении, подписан президентом республики и ждет окончательного вступления в силу, а самое главное, претворения его в жизнь.