Обвиняемый был командующим 37-й японской армией на Борнео с декабря 1944 года до прекращения боевых действий. В то время, когда обвиняемый принял командование 37-й армией, в лагере для военнопленных в Сандакане находилось около тысячи британских и американских военнопленных. Эти пленные были переведены из Сандакана в Ранау (марш в 165 миль по чрезвычайно трудной местности) двумя партиями. Одна отправилась в декабре 1944 года, а другая — в мае 1945 года. Из-за очень скудного рациона, который заключенные получали в течение долгого времени, состояние их здоровья в декабре 1944 года было очень плохим.

Приказ о походе был отдан до того, как обвиняемый принял командование 37-й армией, но обвиняемый признал, что ему было известно об условиях содержания пленных и что он приказал провести рекогносцировку местности, через которую должны были пройти пленные. Он не изменил приказ о марше после этой рекогносцировки. Во время марша погибло большое количество заключенных. Многие из них подверглись жестокому обращению, а некоторые, которые не могли идти в ногу с марширующей колонной, были расстреляны охранниками по приказу офицера, возглавлявшего партию, который был офицером, подчиненным обвиняемому.

Обвиняемый получил отчет об этом марше в начале 1945 года, несмотря на который он приказал эвакуировать оставшихся 540 заключенных по тому же маршруту в мае 1945 года. Этот второй марш оказался еще более провальным, чем первый. Только 183 заключенных достигли Ранау, а еще 150 из них умерли вскоре после прибытия. К концу июля из всей партии в живых осталось только 33 человека. Они были убиты 1 августа по приказу офицера, находившегося под командованием обвиняемого.

Что касается двух маршей, защита утверждала, что эвакуация лагеря военнопленных в Сандакане была оперативной необходимостью, поскольку лагерь находился недалеко от берега моря и ожидалась высадка союзных войск. Союзные войска действительно высадились там в июле 1945 года, после того как лагерь был эвакуирован. Защита также отметила, что японская армия сама испытывала нехватку продовольствия и медикаментов, а многие охранники умерли на марше в результате тех же трудностей, которые перенесли заключенные. Обвинение этого не отрицало.

Обвиняемый дал показания о мерах, принятых им для обеспечения провизией и медикаментами второго марша, и сказал, что он сделал все возможное, чтобы обеспечить пленных. Что касается убийства 33 выживших в Ранау 1 августа, он заявил, что к тому времени Ранау был отрезан от его штаба в результате высадки союзников, и поэтому он больше не мог осуществлять эффективный контроль над офицерами, которые ранее находились под его командованием. Он дал показания, что узнал об этом убийстве только после прекращения боевых действий.