Детально разрабатывались планы колонизации оккупированных территорий СССР, создания немецких поселений, передачи в руки германских собственников промышленного и сельскохозяйственного комплекса Советского Союза. Главари третьего рейха многократно высказывались о необходимости разрыва исторических связей между народами СССР, разжигании вражды и ненависти между ними. В своей записке «Некоторые соображения об обращении с местным населением восточных областей» в мае 1940 года рейхсфюрер СС Г. Гиммлер писал, что важнейшей задачей «восточной политики» является очищение присоединённых территорий на Востоке от лиц «чужой расы».

Особое внимание в документе уделялось вопросу дробления и расчленения «восточных областей», что, по замыслу Гиммлера, должно было привести к ослаблению и исчезновению целых наций, в том числе польской и украинской. В апреле 1942 года с замечаниями и дополнениями к плану «Ост» выступил начальник отдела колонизации главного политического управления министерства по делам оккупированных территорий доктор Ветцель, подчеркнув, что «…речь идёт не только о разгроме государства с центром в Москве… Дело заключается скорее всего в том, чтобы разгромить русских как народ, чтобы разобщить их». Известный нацист А. Розенберг заявлял, что для реализации «восточной политики» необходимо «…поощрять любую форму разногласий и раскола между народами СССР…»

Для реализации этих планов была разработана изуверская система, широко применённая на оккупированной территории БССР. Планы нацистского руководства предполагали и территориальное расчленение нашей республики: Белостокскую область оккупанты включили в состав Восточной Пруссии. В неё вошли Гродно, Волковыск, Высокое, Шерешово, Порозово и ряд других городов и населённых пунктов. На этой территории гитлеровцы издавали специальные декреты, распоряжения, приказы, которые вводили немецкое право, суды, антисоветские законы и т.д.

Южные районы Брестской, Гомельской, бывших Пинской и Полесской областей были присоединены к рейхскомиссариату «Украина»: города Брест, Пинск, Мозырь, а также Василевичский, Хойникский, Брагинский, Лоевский, Калиновичский, Мозырский, Петриковский, Лельчицкий, Туровский, Ельский, Наровлянский, частично Копаткевичский и другие районы. Это означало, что все районы БССР, расположенные к югу от железной дороги Брест — Гомель, полностью попадали под действие законов и распоряжений рейхскомиссариата «Украина».

Характерно, что параллельно с оккупационными марками были запущены в обращение украинские карбованцы. Всё делопроизводство и переписка велись только на немецком и украинском языках. Исходя из политики германизации, белорусский язык был запрещён. Целенаправленно осуществлялась политика ликвидации белорусского народа.

По административному делению, предусмотренному нацистами, Витебская, Могилёвская, Гомельская области, восточная часть Минской области образовали так называемую область армейского тыла.

В состав генерального комиссариата Белоруссии, или, как его оккупанты называли, «генеральбецирк Белорутения», включались бывшая Барановичская область, часть западных и северо-западных районов Минской области, а также северные районы бывшей Пинской области — всего только 68 районов из 192, которые были в составе СССР накануне Великой Отечественной войны. Площадь этих 68 районов составляла четверть территории Белоруссии. По данным оккупантов на 4 декабря 1941 года, там проживало 3138256 человек, или 22,9% от общего числа всего довоенного населения БССР, а к концу 1942 года насчитывалось 2411333 человека. Во главе был поставлен один из приближённых Гитлера и Гиммлера — Вильгельм Кубе. Важно отметить, что на должность генерального комиссара Белоруссии он был назначен 6 мая 1941 года, то есть ещё до вероломного нападения Германии на СССР.

В соответствии с требованиями немецкой оккупационной политики административный аппарат создавался и на местах. Вся территория генерального комиссариата была разделена на 10 округов (гебитскомиссариатов): Барановичский, Слонимский, Борисовский, Вилейский, Ганцевичский, Глубокский, Лидский, Минский, Новогрудский и Слуцкий во главе с гебитскомиссарами, подчинявшимися В. Кубе. Минском управлял непосредственно генеральный комиссар. Городской комиссариат Минска, аппарат которого был укомплектован исключительно немецкими служащими, возглавлял Вильгельм Янецке. Параллельно с этим была образована городская управа, состоявшая из коллаборантов.

Были также созданы районные управы, которые комплектовались из числа предателей. Во главе каждой из них стоял бургомистр. Гитлеровцы на эту должность ставили привезённых из Германии белорусских националистов, а также лиц, которые до войны имели судимость или были раскулачены.

В пределах территории сельских Советов оккупанты создали волости во главе с назначенными ими бургомистрами. Волостные бургомистры и старосты подбирались главным образом из числа раскулаченных, а также лиц, имевших до войны судимость. Особенно желанными были лица с судимостью по политическим мотивам.

Территория армейского тыла (Витебская, Могилёвская, восточные районы Минской, южные районы Гомельской области и город Гомель) рассматривалась как зона военных действий. Оккупационная гражданская администрация здесь не создавалась. Вся полнота власти находилась в руках армейских частей в лице полевых комендатур. Им были подчинены местные комендатуры и так называемые местные гражданские власти. В распоряжении полевых и местных комендатур находились различные карательные органы.

На территории Белоруссии, которая отходила к рейхскомиссариату «Украина», были образованы четыре гебитскомиссариата: Мозырский с центром в Мозыре, в который входили Мозырский, Калинковичский, частично Копаткевичский районы и местечко Скригалово; Василевичский, объединяющий Хойницкий, Василевичский, Брагинский и Лоевский районы, с центром в местечке Василевичи; Петриковский включал Петриковский, Туровский и Лельчицкий районы; Ельский — Ельский и Наровлянский районы. Эти учреждения играли важную роль в системе оккупационного режима.

Во всех городах, районных центрах и крупных населённых пунктах размещались воинские гарнизоны и многочисленные отряды полиции. В Минске гарнизон насчитывал около 5 тысяч гитлеровских солдат и офицеров, не считая различные армейские резервы, штабы, карательные части СС, части СД, жандармерию, полицию и т.д. В Гомеле дислоцировался вражеский гарнизон численностью около 3,5 тыс. солдат и офицеров.

Важную роль в системе управления оккупантов на земле Белоруссии играли различные части полиции, СС и другие карательные органы, являющиеся основным орудием нацистских преступлений. Полиция безопасности, служба безопасности (СД), жандармерия, тайная полевая полиция (ГФП), контрразведывательные органы абвера, полиция службы охраны порядка и другие принимали самое непосредственное участие в карательных экспедициях, проводили повсеместные аресты гражданского населения, массовое уничтожение советских граждан, расстрелы заложников, вывозили советских граждан на работы в Германию, направляли большое число арестованных в тюрьмы и лагеря, где их держали в нечеловеческих условиях, подвергали пыткам и истязаниям.

В прифронтовой полосе главную роль играли тайная полевая полиция, жандармерия, органы военной контрразведки абвера и т.д. Здесь они действовали самостоятельно или вместе с воинскими частями.

На территории так называемого генерального комиссариата Белоруссии действовали постоянные органы полиции безопасности и службы СД. В Минске было создано управление полиции безопасности и СД, которое возглавлял обер-штурмбанфюрер СС Э. Штраух, а в округах и районных центрах находились его отделы и филиалы. Органы полиции безопасности и СД виновны в самых страшных злодеяниях на белорусской земле.

Руководству частей, как сказано в одной из инструкций, было дано право решать: или жечь деревни, уничтожать или эвакуировать их жителей. Помимо полиции безопасности и СД, на временно оккупированной территории БССР были сконцентрированы большие силы войск СС, охранной полиции и жандармерии. По указанию Гитлера прибыл созданный из уголовных элементов батальон СС специального назначения под командованием О. Дирлевангера. Все эти войска — СС, полиции и жандармерии — находились под командованием начальника СС и полиции Белоруссии группенфюрера СС К. фон Готтберга.

Используя эту огромную машину принуждения и издевательств, нацисты пытались насадить на белорусской земле свой «новый порядок».

С первых дней оккупации повсеместно на захваченной территории БССР были развешены приказы и распоряжения гитлеровцев, в которых указывалось, что населению угрожает расстрел за выход на улицу после установленного времени, невыполнение вовремя распоряжений оккупантов, связь с партизанами, отказ участвовать в сборе тёплых вещей для немецкой армии, хождение вблизи железнодорожного полотна, выход в лес и т. д. И это были не просто угрозы. Приказы приводились в исполнение с точностью и пунктуальностью, как этого требовало верховное командование гитлеровской армии.

В своём приказе от 16 ноября 1941 года начальник штаба верховного командования немецкой армии фельдмаршал В. Кейтель писал, что «человеческая жизнь в соответствующих странах в большинстве случаев не имеет никакой ценности» и что покорности можно «добиться только при помощи исключительно жёстких мер». Массовые убийства гражданского населения и чрезвычайно жестокое обращение с ним проводились захватчиками чудовищными способами и средствами.

Специальным распоряжением Кейтеля о применении военной подсудности в районах осуществления плана «Барбаросса» устанавливались неограниченные полномочия армейского командования. Даже низшим военным чинам предоставлялось право расстрела без суда, по собственному усмотрению.

В соответствии с гитлеровским планом колонизации территории БССР нацисты намеревались поселить в Минске 50 тыс. арийцев и временно оставить для использования в качестве рабочей силы до 100 тыс. местных жителей. В Гомеле намечалось поселить 30 тыс. колонистов и оставить в живых 50 тыс. местных жителей. Такое же положение отмечено и по другим областным центрам Белоруссии. Всего планировалось поселить в городах 200 тыс. немецких колонистов.

В сообщении минской СД в Берлин в марте 1942 года говорилось: «В зоне Минского комиссариата (генерального округа Белоруссии) проживает около 15 тыс. лиц немецкого происхождения. Есть намерение выселить из сёл русское население и поселить туда лиц арийского происхождения, чтобы создать замкнутые немецкие поселения».

Важным документом, который проливает свет на нацистскую политику геноцида, является фашистский план послевоенного устройства Минска. Согласно ему, гитлеровцы рассчитывали построить на важнейших магистралях при выезде из города и в его центре громадные казармы для гарнизонов эсэсовцев и административные здания для размещения фашистского управленческого аппарата. Вдоль реки Свислочь, между улицами Первомайской и Интернациональной, предполагалось построить здания главного административного управления, а в границах улиц Свердлова, Комсомольской, Кирова разместить структуры абвера, СД, жандармерии, вспомогательных карательных органов. Между улицами Берсона и Мясникова планировалось соорудить громадную тюрьму. В районе улицы Карла Либкнехта предполагалось построить крематорий с площадкой для расстрелов и специальными подъездными железнодорожными путями.

На оккупированной территории БССР была создана густая сеть тюрем, еврейских гетто, действовали более 260 лагерей смерти, их филиалов и отделений, которые в целях маскировки официально назывались «лагерями военнопленных», «штрафными и трудовыми лагерями», «лагерями восточных рабочих» и т.п., и 70 гетто.

О том, в каких условиях находились военнопленные и местное население в концлагерях Минска, министерский советник Дорш сообщал в Берлин рейхсляйтеру Розенбергу 10 июля 1941 года: «В лагерях для военнопленных в Минске, расположенных на территории размером с площадь Вильгельмплац, находится примерно 100 тыс. военнопленных и 40 тыс. гражданских заключённых. Заключённые, загнанные в это тесное пространство, едва могут шевелиться и вынуждены отправлять естественные потребности там, где стоят. Военнопленные, проблема питания которых едва ли разрешима, живут по 6–8 дней без пищи, в состоянии животной апатии, вызванной голодом, и у них есть одно стремление: достать что-либо съестное».

Интернациональным лагерем смерти стал концлагерь в Малом Тростенце, находившийся в 10 км от Минска. По зверствам, творимым в нём фашистскими палачами, он не уступал таким лагерям смерти, как Освенцим и Майданек.

В 1941 году местом массовых расстрелов избрали Благовщину, что в 11 км от Минска. Сюда же свозили трупы людей, уничтоженных в душегубках. Трупы засыпали землёй и утрамбовывали гусеничными тракторами. В 1943 году фашисты, чтобы скрыть свои злодеяния в Благовщине, стали извлекать из могил трупы и сжигать их. Для этого в 1943 году недалеко от лагеря в урочище Шашковка гитлеровцами была построена специальная печь.

Свидетель С.И. Савинская, чудом спасшаяся при расстреле 30 июля 1944 года, заявила: «Вскоре очередь дошла и до меня. Я с А. Голубевой и Г. Семашко и ещё с одной женщиной по команде немцев вышли из машины и взошли на штабель трупов. Когда послышались выстрелы, я упала и была ранена в голову. Я лежала на трупах до позднего вечера. Немецкие палачи привозили в этот день ещё две машины с женщинами, которые были расстреляны на моих глазах. Я выбралась из-под трупов, увидала двух раненых мужчин, и все втроём бежали. Немецкий конвой открыл по нам огонь. Бежавшие со мною мужчины были убиты, а я всё же убежала в болото и скрывалась там 15 дней, так как не знала, что Минск уже освобождён за эти дни от немецко-фашистских захватчиков».

В фонде Чрезвычайной государственной комиссии в Государственном архиве РФ имеется акт комиссии от 25 июля 1944 года под председательством Героя Советского Союза генерал-майора В.И. Козлова. В неё входили врач И.М. Стельмашонок, военный следователь, капитан Семёнов, писатель, депутат Верховного Совета БССР М. Лыньков, кандидат медицинских наук Л.Е. Таранович, доктор Е.М. Наумович, топограф Володько и жители деревни Малый Тростенец Бошко и М.В. Барлани. В акте отражены зверства, имевшие место на территории концлагеря.

Путём осмотра лагеря комиссия выявила 34 ямы-могилы на месте массовых расстрелов мирных жителей, сожжённые сараи с трупами и специальные печи, в которых сжигались люди. Среди сотен тысяч советских людей, замученных в Тростенце, были военнопленные, политические заключённые немецких тюрем, еврейское население Минска и не только, партизанские семьи, семьи заложников и т.д. Среди погибших было много женщин, стариков и детей. В этом лагере уничтожалось население городов Чехословакии, Австрии, Германии и Польши, что подтверждают архивные материалы.

Чудовищные карательные акции являлись неотъемлемой частью немецко-фашистского оккупационного режима, одним из основных средств установления так называемого нового порядка. На территории БССР они проводились с первых дней оккупации.

24 сентября — 2 октября 1941 года каратели провели «акции успокоения» в деревнях Княжицы, Липок, Гуслянка, Гришаново, Шапчицы Могилёвского района, расстреляв 112 человек. 3 октября они уничтожили 2 тыс. человек из гетто в Могилёве.

С жестокостью, не имевшей пределов, истязали гитлеровцы и их сообщники своих жертв. Только в первые дни оккупации Витебска фашисты уничтожили свыше 20 тыс. мирных жителей.

Массовые расстрелы, сожжение сёл с людьми гитлеровцы совершали в сельских районах этой области. Только с июля 1941 года по октябрь 1943-го на территории Сутокского сельсовета Лиозненского района уничтожено 185 человек, из них 126 были сожжены, в том числе 58 детей. Уже в начале июля 1941 года недалеко от Витебска, около деревни Журжево, нацисты осуществили массовую расправу над жителями. Детей бросали в яму живыми, некоторых младенцев фашистские душегубы хватали вдвоём за ноги и разрывали на части.

О вопиющих фактах жестокости в Полоцке дала показания ЧГК во время допроса 19 марта 1945 года свидетельница Н.И. Метецкая: «20 октября 1942 г. немцы арестовали в городе 700 человек, в том числе и её с мужем, поместили в лагерь.

4 дня не давали пищи, по 10–15 человек вывозили на расстрел. За полтора месяца моего нахождения в лагере расстреляли 250 человек. Среди расстрелянных был депутат Верховного Совета БССР Матушков Дмитрий».

Массовое уничтожение детей совершалось в концентрационных лагерях. Только в Барановичском лагере смерти было загублено 5200 детей и подростков. В пересыльном лагере на территории учебного хозяйства «Красный Берег» Жлобинского района в качестве доноров содержали 1990 детей от 8 до 14 лет. Для этих же целей в деревне Лучицы Копаткевичского района было собрано 130 детей. Более 1500 подростков было обескровлено в лагере деревни Скобровка Бобруйского района. В Германию были вывезены 24 тысячи детей из Белоруссии.

В процессе расстрела узников лагеря города Барановичи с 23 сентября по 2 октября 1942 года один из палачей, руководитель расстрелов обершарфюрер Берхард Отто выхватил за ноги ребёнка из рук матери и размозжил его голову о телеграфный столб. Жительница станции Лесная Серафима Юдкевич, которая чудом осталась в живых при этих расстрелах, рассказала ЧГК: «Нас, 42 человека, вывезли на автомашине за ст. Лесная. Среди нас было 19 детей от 8 месяцев до 7 лет. Руководивший расстрелом по имени Роберт приказал всех грудных детей положить на край ямы, а матерям стать возле них. Когда были расстреляны все мужчины и женщины без детей, то по его команде немцы немедленно штыками сбрасывали детей в яму, а потом убили их матерей».

В сентябре 1942 года оккупанты расстреляли 100 беспризорных детей Минска в возрасте от 5 до 12 лет и 54 воспитанника Домачевского детского дома. Весной 1943-го 40 младенцев утопили в колодце деревни Ухвалы Крупского района, а 2128 детей утопили в реке Свольна, 60 мальчиков и девочек 8–12 лет живыми закопали около деревни Палыковичи Могилёвской области. Только в Брестской, Бобруйской, Полоцкой и Полесской областях было повешено, сожжено, расстреляно 63920 детей.

В Гродненской области были зверски убиты 3739 детей, из них только в одном Волковысском районе 1554. В Полесской области за время оккупации было истреблено фашистами 7443 ребёнка еврейской национальности, в том числе заживо сож-жены 2403 человека. В сентябре 1943 года немцы расстреляли 150 детей из минского детского дома, находившегося на улице Надеждинской.

В начале марта 1944 года на территории Полесской области фашисты создали концлагерь для мирных жителей, в который в основном направлялись семьи с детьми, их было более 15 тыс. (комплекс лагерей смерти «Озаричи», находившийся в Домановичском районе). Там нацисты проводили чудовищные опыты, и в первую очередь над детьми.

Зверствам и издевательствам подвергались в годы оккупации все категории жителей Белоруссии. Страшные трагедии разыгрались в сентябре 1942 года в населённых пунктах Борисовка, Лазовича Гора, Хмелище, Олтуш, Ланская и в других белорусских деревнях, что находились почти у самой границы Брестской и Волынской областей. О дикой расправе над жителями Борисовки Малоритского района рассказывает Елена Григорьевна Куликович: «Мы с мужем жили на хуторе, возле деревни. Рядом с нами родители мужа. Ранним утром 23 сентября к нам нагрянули гитлеровцы... Когда нас привели в деревню, там были собраны все жители Борисовки и окрестных хуторов. Недалеко от деревенского кладбища была уже вырыта могила. Там находились одни мужчины. А женщин и детей согнали в одно гумно на окраине деревни. Мужа оставили возле кладбища, я видела, как один из карателей ходил с коробкой, куда складывали деньги и ценности (часы, кольца и др.). Этот же бандит потом пришёл к нам в гумно. У женщин также отнимали все ценности и деньги, у кого были серьги — вырывали из ушей, выламывали пальцы и снимали кольца. Затем мы услышали выстрелы возле кладбища. Это расстреливали мужчин.

Спустя некоторое время группами по 20–25 человек начали уводить женщин и детей. Их также раздевали и расстреливали.

В одном углу лежала солома и мякина. Я зарылась в эту кучу. Туда же спряталась моя соседка Бокатюк Евдокия и одна женщина из Дивина по имени Секлита. Нас гитлеровцы не заметили, и никто из уводимых на расстрел женщин не выдал нас. Мы слышали разговор двух женщин, которых уводили последними. Одна из них сказала: «Умирать — так всем». Но вторая ответила ей: «Молчи, пусть хоть одна душа останется в живых и расскажет людям о наших муках». Так их и увели. Мы просидели в своём убежище до ночи, а затем убежали в лес. Дома наши все сожгли, а имущество всё вывезли в бывшее помещичье имение Мокраны».

Кровавые злодеяния совершили фашисты в ряде районов Гомельской области. Только в Рогачёвском, Речицком, Жлобинском и Журавичском районах были расстреляны и замучены более 17 тыс. человек. Деревня Селец Рогачёвского района была сожжена вместе с 204 колхозниками, также была уничтожена деревня Филевичи с её 235 жителями. Всего в районе фашистами было сожжено 72 населённых пункта и погибло 2153 человека.

За годы оккупации БССР немецко-фашистскими захватчиками проведено свыше 140 карательных операций, среди них «Орёл», «Болотная лихорадка», «Коттбус», «Зимнее волшебство», «Герман», «Весенний праздник», «Огго», «Треугольник», «Франц», «Хрущ» и др. В своём отчёте об итогах карательной операции «Герман», проведённой в июле — августе 1943 года на территории Кореличского, Новогрудского, Ивьевского, Воложинского, Столбцовского и других районов БССР, фон Готтберг 20 августа писал, что убиты 4280 человек, взяты в качестве рабочей силы 20944 человека, в том числе 4178 детей.

Карательные операции проводили войска СС и команды СД, полицейские, жандармские и другие спецподразделения захватчиков, охранные и фронтовые части вермахта. Особой жестокостью отличался батальон СС, возглавляемый бывшим уголовником, эсэсовцем О. Дирлевангером. На территории БССР он действовал с лета 1942 года и участвовал в карательных операциях «Майский жук», «Нордзее», «Карлсбад», «Фрида», «Хорнунг», «Яков», «Волшебная флейта», «Коттбус», «Гюнтер», «Герман» и др. Особый батальон Дирлевангера проводил локальные акции в Плещеницком, Логойском и Бегомльском районах. 22 марта 1943 года им и 118-м украинским полицейским батальоном была сожжена деревня Хатынь и её жители. Дирлевангер и его подчинённые уничтожили в Белоруссии более 200 деревень, расстреляли свыше 120 тыс. человек.

Отдельно следует сказать о широкомасштабной кровавой операции под кодовым названием «Зимнее волшебство», которая проводилась в феврале — марте 1943 года на территории Дриссенского, Освейского, Полоцкого, Россонского районов Витебской области и Себежского района России. Операция осуществлялась силами боевых групп Иссерштедта, Шрёдера, Кнехта, подразделений 3-й танковой армии, карателями были задействованы авиация и артиллерия. Руководил операцией обер-группенфюрер СС, генерал полиции Ф. Ёккельн. Непосредственно боевые действия проводились с 14 февраля по 30 марта 1943 года. Как подтверждают архивные материалы, основной ударной силой были не немецкие подразделения, а латышские полицейские батальоны: 15-й, 16-й, 17-й, 265-й, 206-й (Е), 273-й, 276-й, 277-й, 278-й, 279-й, 280-й, 281-й, 282-й, 282-й (Е), а также 50-й украинский, 2-й и 201-й литовский, 265-й эстонский.

Чудовищные зверства, чинимые полицейскими батальонами, особенно латышскими, приводили в ужас даже немцев, что также подтверждают архивные материалы. За полтора месяца карателями были сожжены 439 населённых пунктов, более 7 тыс. жителей были угнаны (несколько тысяч из них впоследствии погибли), уничтожены 10–12 тыс. мирных граждан, более 1000 детей были отправлены карателями в Саласпилский лагерь смерти. Только в Освейском районе в марте 1943 года каратели за несколько дней сожгли 158 населённых пунктов (45 из них не возродились), районный центр Освея и местечко Кохановичи, 9 домов соцкультуры, 12 средних и 90 неполных средних школ, 4 детских дома, 6 больниц, 3 ветлечебницы, 3 МТС и 3 крупные мельницы, 3 православных храма и 3 костёла.

С холодным садизмом немцы и их пособники заживо сожгли и утопили в реке Свольна 3639 мирных жителей, из них 2118 детей до 12 лет и 310 лиц старше 50 лет. Практически полностью были выж-жены Освейский и Дриссенский районы. В послевоенные годы юстиция ФРГ квалифицировала карательную операцию «Зимнее волшебство» как преступление против человечности.

Карательные операции проводились на территории Белоруссии с самого начала и до конца оккупации и коснулись буквально всей её территории. Во время этих чудовищных акций было уничтожено более 5454 населённых пунктов республики.

За период оккупации нацистами были сожжены 9200 сёл и деревень, 5295 из них были уничтожены вместе со всем или частью населения. Из 5295 деревень — 3% уничтожено в 1941 году, 16% — в 1942-м, 63% — в 1943-м, 18% — в 1944-м. Были разрушены и сожжены 209 городов и районных центров. Варварское отношение к городам Белоруссии чётко дано в высказывании генерал-комиссара генерального округа «Белорутения» В. Кубе: «Крупные города Белорутении — Минск, Витебск, Гомель, Могилёв — превращены в развалины. Нет необходимости восстанавливать эти города, так как город портит белорутена, потому что он привязан к земле».

Многонациональный белорусский народ не покорился врагу. Ответом на чудовищный террор нацистов стало всенародное сопротивление, развернувшееся с первых дней оккупации. Сыны и дочери белорусской земли внесли достойный вклад в разгром нацизма, положив на алтарь Великой Победы каждого третьего жителя республики. Гитлеровцам и их пособникам не удалось разобщить советский народ, не удалось разжечь ненависть и вражду. Представители всех народов Советского Союза в тесном единстве на фронте и в тылу ковали Великую Победу 1945 года.

Сегодня в так называемой цивилизованной Европе гидра нацизма поднимает голову. Попирая решения Нюрнбергского трибунала на государственном уровне, объявлена циничная война праху советских воинов, отдавших свою жизнь за освобождение Европы. К сожалению, в этих чудовищных акциях первенство занимают бывшие советские прибалтийские республики и Украина.

Коллективный Запад во главе с США развязал широкомасштабную «гибридную войну» против восточнославянских народов. Мы, наследники победителей «коричневой чумы» XX столетия, не имеем морального права проиграть в навязанном нам противостоянии. Только народ, который сохранил и сохраняет исторические традиции своих отцов и дедов, может смело смотреть в будущее. Мы исторически обречены только на победу. Правомерно напомнить слова великого полководца А.В. Суворова: «Мы русские и мы всё преодолеем».