Покровский Трибунал имеет в своем распоряжении дневники подсудимого Франка.

В томе, который имеет пометку «Дневник 1943 года», мы находим важную запись на страницах 1070—1072, в русском переводе это отрывок на странице 5 дополенения к «Фрагментам из дневников Франка» и на странице 321 вашей книги документов, отмеченный карандашом. Я цитирую это место:

«Краков, 23 октября 1943 г.

Генерал-губернатор делает доклад в административной академии о принципе фюрерства в управлении. Генерал-губернаторство с точки зрения государственной и народно-правовой в качестве придатка великогерманской империи является составной частью территории, на которую распространяется власть Великой Германии в Европе. Суверенность над этой территорией принадлежит фюреру великогерманской империи и от его имени осуществляется генерал-губернатором, который в качестве заместителя фюрера объединяет в себе все его права».

Мне хотелось бы доложить вам, господа судьи, еще о двух документах строго официального характера.

В имперском вестнике законов за 1939 год на странице 2077 (документ СССР-296) помещен указ фюрера и имперского канцлера об управлении польскими оккупированными территориями от 12 октября 1939 г.

Я оглашу § 2 этого указа. Он состоит из двух пунктов.

Ǥ 2.

1) Генерал-губернатором оккупированных польских областей назначаю имперского министра доктора Франка.

2) Заместителем генерал-губернатора назначаю имперского министра доктора Зейсс-Инкварта».

В том же имперском вестнике законов за 1940 год, часть 1, помещен указ о праве помилования в оккупированных польских областях. Он зарегистрирован трибуналом как документ СССР-289 и он на странице 336 книги документов. В нем сказано:

«В оккупированных польских областях я передаю генерал-губернатору оккупированных польских областей право утверждения смертных приговоров, а также право помилования и отклонения ходатайств о помиловании с правом дальнейшего передоверия».

Право жизни и смерти, право суверена в Польше, оккупированной гитлеровцами, были отданы в руки подсудимого Франка.

Не лишне вспомнить, что Гитлер говорил, что он покажет на конкретном примере характер взаимоотношений между польским и германским народом и что найдена такая форма общения, «которая окажется полезной делу мира, а вместе с тем и благу обоих народов».

Выше говорилось, какой имелся в виду пример и о каком «благе» шла речь.

6 апреля 1941г. гитлеровские заговорщики отметили новым, заранее обдуманным и тщательно подготовленным преступлением. Без всякого предупреждения и объявления войны они напали на Югославию.

Нападением на Югославию были грубо нарушены положения 3-й Гаагской конвенции от 18 октября 1907 г. и Парижский пакт от 27 августа 1928 г. Делегации Великобритании и Соединенных Штатов Америки уже предъявили вам значительное количество документов, относящихся к вопросу предательского нападения на Югославию. Считаю нужным представить новые доказательства и установить связь между этой новой документацией и тем, что уже было оглашено на суде. Немецкие официальные документы с исключительной яркостью позволяют нам восстановить события. Немецкая педантичность в данном случае оборачивается против авторов преступного плана.

27 марта 1941 г. Адольф Гитлер провел специальное совещание о положении в Югославии. В тот же день им была подписана совершенно секретная директива № 25, адресованная только командному составу. Оба документа, приобщались как документ PS-1746, и уже находятся в числе доказательств принятых трибуналом.

В речи главного обвинителя от СССР уже был процитирован полностью пункт 2 директивы № 25. 7 декабря 1945 г. был оглашен и пункт 1-й этого документа. Я хочу прибавить к этому еще несколько строк и огласить § 3. В нем сказано;

«...Приказываю следующее:

а) Как только будут приведены в боевую готовность достаточные силы и позволят метеоусловия, авиация непрерывными дневными и ночными налетами уничтожит аэродромное базирование югославских военно-воздушных сил и Белград.

б) По возможности одновременно — но ни в коем случае не ранее — приступить к операции «Марита», для начала с ограниченной целью овладеть Салоникским заливом и закрепиться на гористой местности Эдесса».

Здесь важно подчеркнуть, как мне кажется, три обстоятельства:

1) Стремление произвести полное уничтожение столицы государства.

2) Связь между агрессией против Югославии и агрессией против другой страны — Греции. Агрессия против Греции была зашифрована, как известно трибуналу, под названием операции «Марита».

3) Моментом, лимитирующим начало нападения, являлась только необходимость закончить сосредоточение немецких войск и метеорологические условия.

Как и во всех предыдущих случаях преступной фашистской агрессии, мы видим одно и то же — преступный умысел хищника, вероломство и холодный расчет.

Подготовка очередного злодеяния производилась длительное время и шла по уже раскрытому обвинителями гитлеровскому стандарту: пятая колонна, спекулирование лозунгом о защите немецкого меньшинства, лживая практика миролюбивых деклараций в сочетании с непрекращающейся подготовкой захвата. Как я уже говорил, подготовка преступлении проводилась на протяжении очень длительного периода и следовала обычному гитлеровскому порядку который уже раскрыт обвинителями.

27 марта 1941 г., в тот самый день, когда была подписана Гитлером директива № 25, он лично в Берлине провел специальное совещание о положении в Югославии. Запись этого совещания предъявлена американским обвинением 4 декабря 1945 г. под № PS-1746.

Под этим же номером зарегистрированы и документы, относящиеся к этому совещанию. На совещании была совершенно точно определена задача и дана схема действий. Уважаемый суд найдет отрывок который я цитирую на странице 349.

Гитлер заявил:

«Не принимать во внимание могущих последовать со стороны нового правительства заверений о лояльности, а провести всю подготовку для уничтожения вооруженных сил Югославии и уничтожения ее как государства.

…Политически особенно важно, чтобы удар против Югославии был нанесен со всем ожесточением, а военный разгром ее должен последовать молниеносно».

И в том же документе несколько далее:

«По внешнеполитической линии не будет предъявлен ультиматум. Наступление начнется тотчас же, как только будут подготовлены необходимые для этого материалы и соединения» (имеются в виду средства и войска).

Таким образом, Гитлер интересовался вовсе не фактическим отношением к Германии того югославского правительства, а фактическим уничтожением Югославии как государства. Он стремился сделать это уничтожение молниеносным и жестоким.

Старательно выполняя гитлеровскую установку о молниеносном и жестоком уничтожении Югославии, штаб оперативного руководства ОКВ срочно разработал подробный план согласованных операций немецкой и итальянской армий. Он был направлен как официальная оперативная директива, датированная 28 марта 1941 г. (документ PS-1746). Я оглашаю § 4 этого документа.

«Замыслом германского командования предусматривается в случае, если политическая ситуация потребует применения силы против Югославии, в кратчайшие сроки осуществить нападение на нее с нескольких направлений, разгромить ее вооруженные силы и расчленить территорию страны».

Я не могу не напомнить о терминологии Гитлера и других фашистских заговорщиков. Гитлер говорил: «Не может быть и речи о том, чтобы пощадить Польшу». Он требовал: «Фактически уничтожить Югославию как государство — молниеносно и жестоко».

Беспощадность, безжалостность, уничтожение народов и государств — в этом стиль и смысл действий фашистских заговорщиков.

Агрессия против Чехословакии, нападение на Польшу, стремление уничтожить Югославию — все это звенья одной и той же цепи. Но цепь не оканчивается на этом звене.

Задачей следующего представителя обвинения СССР будет продемонстрировать уважаемому суду, что основной целью преступников, главным звеном в центре всех гитлеровских замыслов было нападение на СССР.

Документы о преступлениях против Югославии доказывают, что, нападая на эту страну, фашистские заговорщики точно следовали своей привычной схеме. Даже в деталях они повторили свои ранее совершенные преступления против Польши, Австрии, Чехословакии. В том случае, если бы мы не знали, кто именно организовал нападение на Югославию, — сам характер фактов, последовательность событий, способы совершения преступлений безошибочно указали бы нам на виновников.

В официальном докладе югославского правительства (документ СССР-36) в первом разделе, озаглавленном «Планомерная подготовка заговора порабощения и уничтожения Югославии», имеется совокупность интересных сведений. Я хочу процитировать тот фрагмент из этого документа, который вы найдете на странице 355 документальной книги, абзац 4 на странице 3 русского текста, 3-й абзац сверху гласит:

«Правительство третьей империи и гитлеровская партия тайным образом организовали немецкое меньшинство. Поселенные австрийскими императорами более ста лет назад, немцы пользовались в Югославии братским полноправием и культурной автономией. У них были собственные школы и имелись представители в парламенте и в органах самоуправления. Их количество достигало полумиллиона человек (то есть около 3% общего числа населения). С 1920 года они имели свою массовую организацию «Швабско-немецкий союз культуры», кратко называемый «Союз культуры». Как раз из этой организации и через нее, а также из всех немцев в Югославии нацистская партия создала политический и военный орган для уничтожения Югославии...

Мне кажется, я могу пропустить несколько строк без потери смысл и цитирую дальше:

«В Югославии тайно создаются нацистские «гау» и назначаются «гауляйтеры». Под видом различных физкультурных и спортивных союзов организуются полувоенные и гитлеровские соединения. Из империи прибывают многочисленные «туристы», «путешественники по торговым делам» и «родственники», в действительности же — нацистские инструкторы и организаторы».

Я пропускаю ряд подробностей, которые не имеют большого значения, и перехожу ко второму абзацу этого же раздела на странице 5 – это будет страница 356 в вашей документальной книге – где описан способ которым действовала пятая колонна. Я зачитаю под протокол абзац 2 начинающийся со второго пункта:

«Гитлеровцы привлекли к себе все сепаратистские и шовинистические элементы, как-то: усташей254 Павелича255, «Збор256» (движение Лётича257), МФРО (македонское фашистское движение), Ванца Михайлова и организовали их как террористические организации с центральным управлением в Берлине. С другой стороны, через своих агентов — принца Павла258, Стоядиновича259, Цветковича260, Цинкара-Марковича261 — они привлекли к себе великосербских централистов и создали из них террористическую группу, которая, используя свое командное положение на государственных постах, должна была отдать Югославию на «мирное» порабощение путем присоединения к пакту трех держав262«.

Далее в докладе подчеркивается, что параллельно с организацией многочисленных ответвлений пятой колонны гитлеровцы все время делали новые и новые коварные заявления о своих будто бы дружественных намерениях в отношении Югославии. Об этом говорится в параграфе 3 документа СССР-36:

«Параграф 3. В то время, как гитлеровское правительство и партия так основательно и многосторонне готовили заговор с целью нападения и оккупации Югославии, Гитлер использовал всякий повод для того, чтобы от имени того же самого правительства, партии и всей Германии заявить всему миру, что Югославия может на них рассчитывать как на преданных друзей».

17 января 1938 г., то есть за несколько недель до оккупации Австрии, Гитлер имел встречу с тогдашним премьер-министром Югославии. На встрече присутствовали подсудимые Геринг и фон Нейрат. Подлинник документа из которого я процитирую отдельные отрывки был представлен трибуналу как документ ТС-92. Фрагмент, который я далее цитирую в качестве документального доказательства датирован 4 декабря 1945. Вы найдете его на странице 411 документальной книги.

4 декабря 1945 г. в качестве одного из доказательств по делу была предъявлена книга немецких документов о конфликте с Югославией и Грецией (ТС-92).

На странице 68 – и вы найдете это, как я уже сказал на странице 411 в вашей документальной книге, как документ номер 28 этого сборника – мы имеем расшифровку переговоров, которые прошли во время совещания от 17 января 1938. Я считаю, что нет необходимости полностью зачитывать документ под протокол. Я ограничусь только тремя фразами, произнесенными Гитлером: «Что касается Югославии, то Германия заинтересована в существовании сильной Югославии». Несколько позднее, во время этой же беседы, Гитлер произнес вторую фразу: «Что бы там ни случилось, сегодняшняя граница Югославии останется такой же неприкосновенной, какой она является на сегодня у Бреннера». Кроме того, Гитлер во время этой же беседы произнес такую фразу: «...Немецкое население Югославии лояльно относится к югославскому правительству».

За несколько недель до оккупации Чехословацкой республики, 30 января 1939 г., Гитлер в своей речи перед Рейхстагом сделал следующее заявление по поводу Югославии – у вас, цитируемое место приводится нами на странице 412 книги документов находящейся на вашем столе:

«Государство, которое со времени великой войны все более и более вступает в поле зрения нашего народа, — это Югославия. То глубокое уважение, которое когда-то германские солдаты имели к этому мужественному народу, с тех пор еще более усилилось и вылилось в чистосердечную дружбу».

Конец цитаты.

Фашистские заговорщики считали полезным включить эту речь как документ номер 32 в книгу из которой я сейчас цитировал и представил трибуналу как документ номер ТС-92.

1 июня 1939 г., то есть до нацистского нападения на Польшу, югославский принц Павел, которого официальный доклад югославского правительства называет гитлеровским агентом, нанес визит Гитлеру. Гитлер в Берлине по этому поводу заявил, вы найдете отрывок на странице 413 вашей документальной книги:

«Германская дружба с югославским народом не является стихийной. Она углубилась и укрепилась в трагическом смятении мировой войны».

Затем, после нескольких высказываний которые не представляют интереса для трибунала, он продолжаю:

«Я тем более верю в это, что крепко завязанные, полные доверия отношения между Германией и Югославией теперь, когда мы вследствие исторических событий стали соседями с навсегда установленными общими границами, — обеспечат не только длительный мир между нашими обоими народами, но и явятся, сверх того, элементом умиротворения для нашего нервновозбужденного континента».

Я ещё раз докладываю, что я цитировал из книги за номером ТС-92.

После поражения Польши в очередной речи перед Рейхстагом 6 октября Гитлер еще раз заверил Югославию о своем миролюбии и дружелюбном отношении:

«...Точно так же после завершенного присоединения я сообщил Югославии, что граница с этим государством останется для Германии с этого момента неизменной, что мы желаем жить с ней в мире и дружбе».

Теперь я перехожу к оглашению нескольких абзацев из пункта 2-го раздела 1-го сообщения югославской государственной комиссии по установлению преступлений фашистских захватчиков. Интересующие фрагменты начинаются с абзаца 3, на странице 6 документа СССР-36. В вашей документальной книге это том I, раздел I.

Так Гитлер регулярно делал заверения в дружбе к Югославии и неизменности ее границ, в то время как его заговорщическая банда поработителей затягивала уже кольцо войны вокруг Югославии. Когда Югославия полностью была окружена гитлеровскими танковыми дивизиями и когда правительство централистской «пятой колонны» принца Павла, Цветковича и Мачека263 подготовило присоединение к пакту трех держав, 25 марта 1941 г., то есть за 10 дней до нападения на Югославию, обвиняемый Риббентроп заявил следующее, на странице 413 вашей документальной книги вы найдете этот документ PS-2450:

«Сама Германия, — я торжественно заявляю здесь об этом, — не имеет в этой области ни территориальных, ни политических интересов...»

Трибуналу передана заверенная выдержка из документа номер 72 уже упомянутой мной немецкой книги.

Официальная нота имперского правительства от того же самого числа гласит:

«Господин премьер-министр! От имени и по поручению германского правительства я имею честь доложить вашему превосходительству следующее:

В связи с имевшим сегодня место присоединением Югославии к пакту трех держав, германское правительство подтверждает свое решение во всякое время уважать суверенность и территориальную неприкосновенность Югославии...»

Подписано: «Иоахим фон Риббентроп» (документ PS-2450).

Кульминационным пунктом коварно подготовленного фашистами вероломства является следующее заявление Гитлера, которое он сделал 6 апреля 1941 г., то есть в тот момент, когда коварное и вероломное нападение на Югославию уже началось. Мы находим эту фразу в документе ТС-92:

«Германский народ не чувствует ненависти к сербскому народу. Германский народ прежде всего не видит повода воевать с хорватами и словенами, он ничего от них не хочет».

Заверенные фрагменты вручённые трибуналу из документов немецкой книги уже цитировались на страницах 1 и 4.

В то самое время, когда он так говорил, происходила оккупация, аннексия и раздробление югославского государства. Вскоре началась бомбардировка незащищенных городов и поселений, принудительные выселения, угон в лагеря, карательные экспедиции и сотни других актов планомерного осуществления уничтожения народов Югославии, что повлекло за собой смерть 1650 тысяч мужчин, женщин и детей Югославии.

По вопросу о подготовке нападения на Югославию и о лицах, которые непосредственно руководили этим преступлением, мы располагаем двумя очень ценными свидетельскими показаниями.

Первое из них — это подлинное показание немецкого генерала Лёра264. До начала и во время агрессии против Югославии он был командующим 4-м воздушным флотом. Именно его авиационные соединения производили воздушные налеты на Белград. Несомненно, что он является человеком, хорошо осведомленным и о ходе операции и о ее руководителях.

24 мая 1945 г. генерал Лёр был взят в плен югославскими войсками. Во время его допросов, которые производились с 24 мая по 6 июня 1945 г., он показал (документ СССР-253):

«...Я вместе со своим штабом переехал 26 марта в Софию, так как должен был начаться поход против Греции.

На следующий день, 27 марта 1941 г., произошел переворот в Югославии. Меня неожиданно вызвали в Берлин, где от рейхсмаршала Геринга я получил приказы о подготовке воздушной войны против Югославии.

После этого начали готовиться против Югославии. При первой встрече с Герингом дату начала войны против Югославии мне еще не сообщили, но вскоре в Вене я получил письменный приказ, по которому начало операции было назначено на 6 апреля».

Не зачитывая остальной части протокола, я перехожу к оглашению выписки из протокола допроса бывшего генерал-фельдмаршала германской армии Фридриха Паулюса265. Следуя пожеланию трибунала, мы представляем подлинник этого допроса.

Фридрих Паулюс был допрошен 12 января 1946 г. главным обвинителем от СССР. Его показания зарегистрированы нами как экземпляр номер СССР-182. Вы найдете цитируемый отрывок на странице 419 вашей документальной книги. Мои коллеги из советской делегации вероятно обратятся к данному документу в связи с последующими вопросами. Я цитирую только то, что касается подготовки нападения на Югославию:

«Как для нас, немецких офицеров, так и для венгерских офицеров было ясно, что эти военные приготовления должны базироваться на подготовке военного сотрудничества между Германией и Венгрией.

Председатель Полковник Покровский, трибунал понял, что первый допрос на который вы сослались – генерала Лёра, который имеется в документе номер СССР-253, это официальный документ?

Покровский Да.

Председатель Официальный документ вашего правительства. Другой допрос, на который вы сослались, фельдмаршала Паулюса, это не официальный документе, не так ли?

Покровский Протокол допроса фельдмаршала Паулюса был составлен в соответствии со всеми правилами юридической процедуры применяемыми к таким допросам судебными организациями в СССР. Он допрошен в качестве свидетеля с предупреждением о том, что он должен говорить правду, в соответствии со статьями 95 и 92 нашего Уголовно-процессуального кодекса. Эти документы, в СССР считаются абсолютно официальными документами, с полной, абсолютной доказательственной ценностью, подлежащей представлению трибуналу при необходимости.

Председатель Могли бы вы сказать, где был проведён допрос?

Покровский Паулюс был допрошен лично, в Москве, 12 января 1946. Это, сэр, должно быть указано в начале допроса.

Председатель Дата в документе, но не место. Продолжайте, полковник.

Покровский С вашего разрешения, я продолжаю свою цитату из протокола допроса фельдмаршала Паулюса, представленного вам.

«Венграм было ясно, что содействие Германии является заблаговременной и преднамеренной подготовкой венгерской армии для будущих совместных военных действий, включением союзника в свои ряды.

В связи с последовавшим затем нападением на Югославию не было необходимости в особых разъяснениях о том, в каком направлении идет эта военная подготовка.

Было ясно, что подготавливаются вооруженные силы для войны против СССР, ибо нападение на Югославию было частью оперативной программы нападения на СССР.

С поражением Югославии обеспечивался правый фланг, который должен был образоваться с началом военных действий против России.

Я оставляю один абзац, который касается другого предмета, и продолжаю цитату:

«Подготовка совместного германо-венгерского нападения на Югославию была поручена мне. 27 или 28 марта 1941 г. я был вызван в имперскую канцелярию к Гитлеру, где кроме Гитлера присутствовали Кейтель, Йодль, Гальдер и Браухич. Гальдер встретил меня следующими словами:

Фюрер решил напасть на Югославию и тем самым устранить фланговую угрозу при наступлении на Грецию и захватить в свои руки железнодорожную магистраль Белград — Ниш в южном направлении. Но главная цель нападения на Югославию — это позднее, при реализации «плана Барбаросса», оставить свободным правое плечо.

Ваша задача — немедленно отправиться в моем специальном поезде в Вену, передать вызванным туда фельдмаршалу Листу266 (армейская группа 12), генералу фон Клейсту267 (танковая группа) и полковнику фон Вицлебену (начальнику штаба 2-й армии) приказы и объяснить обстановку.

Из Вены выехать в Будапешт и согласовать там с венгерским генеральным штабом стратегическое развертывание немецких войск на венгерской территории и участие венгерских войск в наступлении на Югославию».

Участие гитлеровских наиболее высокопоставленных генералов в предательском нападении на Югославию никак не укладывается в рамки выполнения только военных задач.

Я оглашаю еще один документ, предъявленный трибуналу под номером PS-1195.

9 января 1946 г. из него были зачитаны здесь четыре строки второго раздела. Настало время огласить его полностью:

«Верховное командование вооружённых сил. Штаб оперативного руководства. Отдел L (IV/Qu). №00630/41 Совершенно секретно. 12/IV—41г.

Ссылаться на: ОКВ/L (IV/Qu), №4434/41, совершенно секретно, только для командования от 3 апреля 1941.

Предварительные указания о разделе Югославии.

I. Фюрер дал по вопросу о разделе Югославии следующие указания:

1. Бывшая территория Штирии и Крайны

Территория бывшей Штирии, увеличенная к югу на 90 км в ширину и на 10—15 км в глубину, отходит к области Штирии.

Северная часть Крайны с пограничной линией, проходящей к югу (только на севере, к северу от Лайбаха, согласно карте ОКХ), относится к Каринтии.

Передача территории, занятой главным командованием сухопутных сил, проводится через главное командование армии соответствующим гауляйтером и через окружное управление, поскольку это позволяет умиротворение страны.

Передача территории, занятой итальянцами, подготавливается письмом фюрера к дуче и проводится по непосредственному распоряжению министерства иностранных дел. До этого момента Германия не должна принимать никаких мер. (Телетайп ОКХ – генерал-квартирмейстер, Abt. Kr. Verw., A., Ob. Kdo. 2 I, номер 801141, совершенно секретно, исполнено).

2. Область Убермур. Область Убермур тесно примыкает к Венгрии в исторических границах. Следует иметь в виду в дальнейшем переселение немцев, проживающих в северо-западной части этой области. Передачу области Венгрии регулирует главное командование сухопутных сил.

3. Банат. Область от точки пересечения Дравы с венгерской границей до устья Тиссы передается прежде всего под германскую защиту, также и область южнее Дуная, восточнее общей линии устья Мораш на Дунай — Пожаровац — Летровац — Вольявац — Княжевич — Калина. Эта область охватывает район медных рудников от Бора, примыкающий с юго-востока, и угольный бассейн. Названная линия считается исходной и определяет предварительное разграничение. В этой области следует предусмотреть прежде всего германское военное управление под началом ОКХ.

4. Южная Сербия. Область, заселенная болгарскими македонцами, отходит к Болгарии, соответственно этнографической границе. Предварительное установление границы производится главным командованием сухопутных войск с учетом военной точки зрения.

5. Старая Сербия. Территория Старой Сербии поступает под германское военное управление под началом ОКХ.

6. Хорватия. Хорватия становится самостоятельным государством в ее этнографических границах. Германии не следует вмешиваться во внутриполитические дела.

7. Остальные территории, включая Боснию и Черногорию Политическое устройство этих областей остается за Италией. При этом можно иметь в виду восстановление самостоятельности Черногории.

Раздел II

Протяжённость границ

1. Поскольку протяженность границ не установлена, это проводится по согласованию с министерством иностранных дел, уполномоченным по четырехлетнему плану и с рейхсминистром через верховное командование вооруженных сил.

Для верховного командования вооруженных сил штаб оперативного руководства вооруженных сил (L. IV/Qu) является исполнительным органом.

2. Главное командование сухопутных сил выражает свои пожелания верховному командованию вооруженными силами (штабу оперативного руководства) возможно скорее установить протяженность границ вне области Протектората к югу от Дуная, если это не установлено фюрером.

3. Управление экономической группой промышленности ОКВ незамедлительно выражает штабу оперативного руководства (отдел L) свои пожелания относительно границ области Протектората южнее Дуная (раздел 1 № 3).

4. Для итальянцев действуют прежде всего тактические границы армии.

Начальник штаба ОКВ Кейтель».

Документ за подписью подсудимого Кейтеля решительно опровергает лживую версию о якобы непричастности ОКВ к политическим аспектам фашистского плана или заговора. Германский генералитет был не только послушным орудием в руках Гитлера.

ОКВ, министерство иностранных дел и Гестапо сплелись в одно целое. Об этом может свидетельствовать еще и такой документ.

Генерал Недич268, бывший премьер-министр квислинговского югославского правительства, в своих показаниях дает интересные сведения, относящиеся к данному вопросу.

Перед тем, как я оглашу небольшую выдержку из его показаний, я должен сказать несколько слов относительно четырех немцев, фамилии которых называет Недич. Он говорит о Краусе, Тернере269, Кизеле и Кронхольце.

Доктор Краус был шефом Гестапо «Юго-Восток», центр которого находился в Белграде. Доктор Тернер являлся начальником штаба гражданского управления немецкого военного коменданта Сербии. Доктор Кизель являлся заместителем Тернера. Кронхольц не занимал официального поста. Он жил в Югославии еще до войны и был директором немецкого транспортного предприятия «Schenker A.G.270». Как оказалось впоследствии, он являлся крупным агентом немецкой разведки. Эти сведения заверены югославской чрезвычайной комиссией по расследованию немецких злодеяний. После этой справки я оглашаю краткую выдержку из показаний сербского квислинга — генерала Недича. Заверенная копия допроса или скорее фрагментов из протокола зарегистрирована нами как документ СССР-288. Я могу сейчас представить вам её, для вашего использования, подлинник этого протокола с подписью Недича. К сожалению, я не могу оставить вам её, потому что он касается вопроса Югославии, который пока не завершен, но я могу вручить вам его для использования трибуналом, при том, что заверенные фрагменты останутся у нас в качестве доказательства.

Председатель Полковник Покровский, трибунал понял, что вы желаете приобщить этот документ в качестве доказательства и затем забрать его в целях использования в других случаях, это так?

Покровский Я хочу приобщить его в качестве доказательства по настоящему делу, фрагменты допросов, надлежащим образом заверенные югославской чрезвычайной комиссией, для того, чтобы протокол находящийся сейчас у вас, то есть подлинный протокол – можно было вернуть в Белград, где он будет представлен в качестве документа необходимого в другом деле, которое сейчас расследуют. Поэтому я прошу вас сохранить копию для трибунала, после того как вы удостоверитесь в том, что эта копия соответствует подлиннику.

Председатель Что же, если так, мы должны попросить вас сдать на хранение трибунала фотокопию данного документа, потому что, конечно же, все документы или фотокопии, которые приобщаются в качестве доказательств должны быть сданы на хранение генеральному сектерарю трибунала. Таким образом, если вы обеспечите фотокопию данного документа и оставите её генеральному секретарю, я думаю, трибунал согласится с тем, чтобы вы так сделали, чтобы вы могли использовать этот документ.

Покровский Трибунал будет удовлетворён заверенной фотокопией, в дополнение к заверенным фрагментам и фотокопии части которую я цитировал?

Председатель Да, разумеется.

Покровский Благодарю.

«С Кронхольцем я познакомился в период оккупации, еще до того, как я стал премьер-министром. Насколько я помню, его привел ко мне начальник Гестапо, доктор Краус. Тогда Кронхольц настаивал на том, чтобы я принял предложенный пост.

Тернер принял меня в присутствии доктора Кизеля и сказал, что он уполномочивает меня через коменданта Сербии генерала Данкельмана271 создать авторитетное правительство...

Почти одновременно с созданием моего правительства немцы установили контакт с группой четников272 под командованием Печанца273, который до того находился в лесах. И этот контакт был установлен через посредничество шефа Гестапо, доктора Крауса. Вскоре затем Печанац прибыл в Белград, явился ко мне и предложил свои услуги. Таким образом, мое правительство пришло к созданию первых вооруженных соединений».

Несколько далее в этом же протоколе имеется такая запись показаний Недича:

«Тотчас же после провозглашения моего правительства, в начале сентября 1941 года, ко мне явилась делегация от Драже Михайловича274, имевшая своей целью вести переговоры на основании полномочий от Драже Михайловича».

Недич перечисляет условия переговоров, которые не представляют для нас интереса, и затем говорит:

«Я, со своей стороны, принял все эти условия и предложения. Драже получил деньги, и немцы разрешили это».

На этом цитата кончается, но мне кажется, что есть еще одно важное место в этом протоколе. Речь идет о посещении Недичем Гитлера и подсудимого Риббентропа. Недич показывает:

«Я заметил, что на приеме у Риббентропа было предъявлено требование, чтобы я предоставил в распоряжение германского рейха для продолжения войны все духовное и материальное достояние Сербии».

Недич утверждает, говоря о своей беседе с Гитлером:

«Он кричал на меня, подчеркнул, что распоряжение относительно 100 за одного слишком мягко, что оно должно быть усилено до 1000 за одного. Он прибавил также, что он готов уничтожить весь народ, если сербы будут продолжать действовать как мятежники».

Глава фашистской Германии хотел распоряжаться славянскими странами, как своей собственной вотчиной. В этом ему дружно помогали и генералы, и дипломаты, и промышленники, и разведчики. При их непосредственном участии готовились и осуществлялись все агрессивные акты.

Я повторяю: германский генералитет был не только послушным орудием в руках Гитлера. Подсудимые Кейтель, Йодль и Геринг лично принимали участие в планировании, подготовке и осуществлении преступлений против народов и государств.

Документ PS-1195 является дополнительным доказательством установления данного факта. Названные мной подсудимые, так же как Нейрат и Фрик, Ширах и Франк, Зейсс-Инкварт и Риббентроп, являются прямыми виновниками тягчайших преступлений, о которых я докладывал суду.

Национал-социализм невозможно отделить от понятия войны, это признают сами гитлеровцы.

Говоря другими словами, гитлеризм и агрессивная война — это одно и то же. И если войны не всегда планируют только военные, то военные их всегда ведут; ответственность за агрессию, за агрессивные войны, за гибель миллионов людей, за зверства, за уничтожение культурных и материальных ценностей ложится всей тяжестью на всех главных военных преступников, сидящих на скамье подсудимых.

Председатель Мы прервёмся.

Нельте Господин председатель, я хочу попросить у трибунала решения в отношении общего вопроса представления доказательств. Русская делегация представила книги которые содержат заявления генералов и государственных деятелей, при отсутствии удостоверения этих заявлений официальным замечанием советских властей.

Документы которые мне вручили сегодня – СССР-149, 150 и 294 – являются только лишь фотокопиями рукописных записей. Они не имеют ни замечания, которое позволит квалифицировать их как письменные показания, ни представляют собой показаний взятых советским чиновником или офицером, ни имеют правительственных или официальных деклараций.

Я буду благодарен трибуналу, если он вынесет решение по вопросу, в соответствии со статьей 21 устава. Мнение защиты заключается в том, что такие заявления могут иметь ценность для личной презентации обвинения, но не имеют доказательственной ценности.

Председатель Могу я увидеть документы?

Председатель Трибунал не возражает тому, что доктор Нельте обратил его внимание на эти документы на данной стадии. Однако, он считает, что будет лучше подождать пока эти документы в действительности будут приобщаться в качестве доказательства, и он рассмотрит, могут ли они быть допущены. Как только эти документы будут приобщаться, он рассмотрит можно ли их допустить.

Покровский С разрешения трибунала, я хочу представить генерал-майора Зорю, государственного советника юстиции 3-го класса, который представит материалы по теме «Агрессия против Советского Союза».

Латернзер Я хочу отметить, что решение трибунала о том, чтобы каждый защитник получал в достаточном количестве и заранее, копии всех документов которые должны быть представлены в качестве доказательств в ходе процесса, не выполнено. Таким образом, для защиты сложно следовать процессу, потому как предоставляемые документы не предоставляются в достаточном количестве.

Председатель Не думаю, чтобы трибунал, когда-либо возлагал на обвинение обязанность обеспечивать копиями каждого документа каждого защитника.

Без сомнения перед вами имеется копия распоряжения трибунала по этому предмету, и мне кажется, что этот приказ был размещён на доске в информационном центре подсудимых. Если правильно помню, он заключается в том, чтобы определённое количество подлинников или фотокопий сдавалось в информационный центр, и о том, чтобы определённое количество копий документов предоставляли защитникам, и о том, что в остальном, защитники должны полагаться на тот факт, что каждый документ или часть документа которые приобщаются в качестве доказательств, оглашаются в открытом заседании и таким образом, доводятся по наушникам до защитников и отражаются в стенографических записях. Мы предусмотрели, чтобы копии стенографических записей предоставляли защитникам как можно скорее, через день после дачи показаний. Кроме этого, мы не думали о том, что правильно возлагать на обвинение обязанность по обеспечению документами защитников.

Это не соответствует вашим воспоминаниям.

Латернзер Господин председатель, американское обвинение, британское обвинение, а также французское обвинение, в ходе процесса, вручали таким способом достаточное количество копий всех документов для каждого защитника. Мне кажется, что то, что возможно для остального обвинения, также возможно для советского обвинения для того, чтобы облегчить работу.

Председатель Ваше убеждение на этот счёт не совсем соответствует приказам трибунала. Трибунал не выносил такого приказа, и может быть, что Соединённые Штаты и Великобритания выходили за рамки приказов трибунала, и обеспечивали копиями каждого защитника. Но, как я скажу, трибунал не считает уместным возлагать такую обязанность на обвинение.

Я полагаю, вы не знаете, сколько точно копий советских документов сдали в информационный центр?

Латернзер Я не знаю точное количество. Во всяком случае, их недостаточно для того, чтобы каждый защитник имел копию каждого документа, как было с остальными обвинениями.

Председатель Что же, несомненно, вы понимаете огромные трудности в переводе и копировании. Я уверен, что советские обвинители делают всё возможное в их силах, чтобы содействовать защитникам, но как я скажу, мы не возлагали на обвинение обязанность обеспечивать одной копией перевода на немецкий язык каждого документа для каждого защитника. Я могу лишь выразить свою надежду на то, что советские обвинители сделают как лучше.

Латернзер Господин председатель, я помню, когда стал известен факт о том, что пресса получила 250 копий документов, вы, господин председатель, высказали мнение о том, что можно предоставить защитникам 25 копий. Тогда мнение трибунала было таким.

Председатель Приказы трибуналы изложены в письменном виде, и вы найдете их в информационном центре подсудимых. Я сказал о том, как я их помню, если я ошибаюсь, принесите мне копию документа, и я откажусь от своего заявления.

Зоря Господа судьи! Моей обязанностью является представление документальных доказательств агрессии против Союза Советских Социалистических Республик, организованной фашистскими военными преступниками, сидящими ныне на скамье подсудимых.

Это обвинение в преступлении, предусмотренном пунктом «а» статьи 6 устава Международного военного трибунала, сформулировано в § 6, пункта IV, раздела I обвинительного заключения по настоящему делу и в разделе IV речи главного обвинителя от Союза Советских Социалистических Республик, генерала Руденко.

Среди множества преступных войн, которые вел германский фашизм в своих грабительских целях против свободолюбивых народов, нападение на Союз Советских Социалистических Республик занимает особое место.

Можно с уверенностью сказать, что захватническая война против Советского Союза являлась ключевым вопросом всего фашистского заговора против мира. Агрессивные действия германского фашизма до нападения на Союз Советских Социалистических Республик и, в частности, германская агрессия против Чехословакии, Польши, Югославии были, как это доказал мой коллега полковник Покровский, лишь этапами на пути к нападению на Советский Союз.

Украинская пшеница и уголь Донбасса, никель Кольского полуострова и кавказская нефть, плодородные приволжские степи и белорусские леса — все это играло решающую роль в преступных замыслах фашистских захватчиков.

Война против Союза Советских Социалистических Республик велась фашистской Германией также в целях порабощения и эксплуатации советских народов.

В войне фашистской Германии против Советского Союза с ужасающей полнотой нашла свое выражение зоологическая ненависть гитлеровцев к славянским народам.

И, наконец, германский империализм, выступавший в его фашистском издании, видел в захвате богатств Советского Союза и его неисчислимых продовольственных и сырьевых ресурсах базу для достижения своих далеко идущих агрессивных целей и завоевания сначала европейской, а затем и мировой гегемонии.

Известная формула германского империализма «Drang nach Osten», о которой говорилось в речи Главного обвинителя от СССР, в разные периоды трактовалась фашистскими преступниками в самых разнообразных аспектах, но всегда в их агрессивных планах нападения на Советский Союз занимала доминирующее положение.

«Если желать новой территории, — писал Гитлер в книге «Mein Kampf», уже имеющейся в распоряжении трибунала, — то в общем и целом ее можно было бы достигнуть за счет России. Новая империя должна была бы двинуться по пути прежних рыцарских орденов» (Гитлер Адольф, «Mein Kampf», Мюнхенское издание, 1930 г., страница 742).

То обстоятельство, что, развязав окончательно фашистскую агрессию в 1939 году, Гитлер начал войну на Западе, по существу ничего не меняло в, этой основной концепции фашизма.

Американским обвинением под номером PS-789 была представлена трибуналу запись совещания Гитлера с главнокомандующими, которое состоялось 23 ноября 1939 г.

На этом совещании Гитлер, по его собственному выражению, давал «обзор мыслей, владевших им в связи с предстоящими событиями».

В этом обзоре он заявил, вы найдёте отрывок котрый я читаю на странице 3 в документальной книге на столе у трибунала, страница 2 русского текста:

«Я долго сомневался, не начать ли с нападения на Восток, а затем уж на Запад. Вынужденно получилось, что Восток на ближайшее время выпал».

Это заявление Гитлера свидетельствовало о том, что нападение на Советский Союз оставалось в планах фашистской агрессии и весь вопрос заключался лишь в выборе наиболее удачного момента для этого нападения.

Следует тут же отметить, что этот «западный» вариант начала фашистской агрессии не представлялся ее авторам наиболее выгодным вариантом.

Тот же самый Гитлер ровно за пять месяцев до совещания, о котором только что шла речь, на другом совещании, 23 мая 1939 г. (это документ американского обвинения L-79), инструктируя своих сообщников относительно современного положения и целей политики, говорил: «Если судьба, — говорил Гитлер, — нас толкнет на конфликт с Западом, то будет хорошо, если мы к этому времени будем владеть более обширным пространством на Востоке».

Обширные пространства на Востоке должны были, по мысли гитлеровских заговорщиков, сыграть решающую роль в конфликте с Западом.

И поэтому, когда фашистские полчища оказались не в состоянии форсировать Ла-Манш, остановились на его берегах и надо было искать путей дальнейшей агрессии, заговорщики немедленно стали готовиться к нападению на Советский Союз. Это нападение было основной частью всех их агрессивных планов, которые без него не могли быть реализованы.

Я полагаю, что нет необходимости в использовании документов более раннего периода и в цитировании книги Гитлера «Mein Kampf», где вопросы, связанные с грабительским нападением на Советский Союз, были сформулированы задолго до 1939 года.

Эта книга уже представлена трибуналу, и относящиеся к делу отрывки цитировались в качестве доказательства нашими коллегами из Соединённых Штатов и Британии.

Советское обвинение намеревается представить трибуналу ряд документов, подтверждающих предумышленную агрессию фашистской Германии против Союза Советских Социалистических Республик.

Среди этих документов — материалы различных архивов, захваченных частями Красной Армии при наступлении, высказывания в печати фашистских вожаков, в том числе и некоторых подсудимых, и показания лиц, располагающих достоверными сведениями о том, как в действительности протекала подготовка к нападению на Советский Союз.

Документы советского обвинения представляются по следующим разделам:

1. Военные приготовления в самой Германии. 2. Обеспечение военных приготовлений по линии разведки. 3. Обеспечение фашистскими заговорщиками участия стран-сателлитов в агрессии против Советского Союза.

Я начинаю первый раздел, касающийся военных приготовлений в самой Германии.

Высказывания Гитлера и его сообщников показывают, что замысел преступного нападения на Союз Советских Социалистических Республик политически созрел в умах фашистских заговорщиков давно. Однако, помимо этого факта, нас интересует также вопрос о том, когда этот замысел стал облекаться в конкретные формы непосредственно военных приготовлений к грабительской войне против Советского Союза.

18 декабря 1940 г. получила официальное оформление известная трибуналу директива номер 21 — «Вариант Барбаросса». Этот документ был представлен американским обвинением под номером PS-446. Когда подпись командования появляется на такого рода документе, то это является моментом, завершающим длительную и напряженную работу всех звеньев аппарата военного управления.

Эта работа может не быть регламентирована письменными приказами. Тайна, которая окутывает эту работу, заставляет часто прибегать к приказам устным. И, наоборот, многие приказы текущего порядка, в силу уже существующего стратегического замысла, приобретают соответствующую направленность, хотя внешне они как будто бы и не имеют с этим стратегическим замыслом ничего общего.

Поэтому представляется, что в деле установления реального момента начала военных приготовлений к нападению на Советский Союз…

Председатель Генерал Зоря, трибунал узнал, что вы собираетесь зачитать показания генерала Варлимонта, и трибунал считает, что в соответствии с распоряжением вынесенным ранее в связи с иным вопросом, в связи с другими доказательствами, если защитники подсудимых пожелают, вы должны быть готовы к тому, чтобы генерал Варлимонт был вызван в суд для того, чтобы защита могла подвергнуть его перекрестному допросу.

Зоря Я оглашу выдержку из показания генерала Варлимонта через некоторое время. Этот допрос Варлимонта был произведен представителем советского обвинения Александровым, и если защита будет настаивать на том, чтобы генерал Варлимонт был подвергнут перекрестному допросу здесь, в судебном заседании, то советское обвинение предпримет со своей стороны все возможное, чтобы удовлетворить это желание.

Председатель То есть, конечно, предположив, что я прав, говоря о том, что генерал Варлимонт находится в Нюрнберге – доступен в Нюрнберге. Продолжайте, пожалуйста.

Зоря Я остановился на той мысли, что представляется целесообразным в деле установления реального момента начала военных приготовлений к нападению на Советский Союз использовать не только документы, ибо не всегда и не все фиксируется на бумаге, но и прибегнуть к показаниям людей, которые принимали непосредственное участие в осуществлении этих приготовлений.

Здесь я хотел бы перейти к тем показаниям Вальтера Варлимонта, о которых только что говорили вы, господин председатель. Эти показания даны Варлимонтом 13 ноября 1945 г. Я представляю этот документ в качестве доказательства под номером СССР-263.

Вальтер Варлимонт, как известно, был начальником отдела обороны страны в ОКВ, а также заместителем начальника штаба оперативного руководства.

Его показания в той части, в которой они затрагивают интересующий нас в данный момент вопрос, я и оглашаю. Я прошу раскрыть страницу вторую русского текста этого документа, который находится на странице двадцатой папки документов, представленной советским обвинением трибуналу. На вопросы обвинения Варлимонт показал:

«...Я лично впервые услышал об этом плане (имеется в виду «план Барбаросса») 29 июля 1940 года. В этот день генерал-полковник Йодль прибыл в специальном поезде на станцию Рейхенгалле, где находился отдел «L» штаба оперативного руководства... Это сразу же бросилось в глаза потому, что до этого генерал Йодль к нам, пожалуй, не приезжал. Кроме меня, он приказал явиться также трем другим старшим офицерам...»

Я пропускаю несколько строк и перехожу на страницу третью протокола допроса Варлимонта. Это соответствует странице двадцать первой папки документов:

«...Я не могу дословно повторить его выражений, но смысл был следующий: Йодль заявил, что фюрер решил подготовить войну против России. Фюрер обосновал это тем, что война должна произойти так или иначе, так лучше будет, если эту войну провести в связи с уже происходящей войной и, во всяком случае, начать необходимые приготовления к ней...»

Пропускаю несколько строчек, которые не имеют значения для интересующего нас вопроса. Продолжаю:

«При этом, или несколько позднее, Йодль заявил, что Гитлер намеревался начать войну против Советского Союза уже осенью 1940 года. Однако он отказался затем от этого плана. Причиной этого явилось то, что стратегическое сосредоточение армии к этому времени не могло быть выполнено. Для этого отсутствовали необходимые предпосылки в Польше: железные дороги, помещения для войск, мосты не были подготовлены... средства связи, аэродромы — все еще не были организованы... Поэтому был издан приказ, который должен был обеспечить все предпосылки для того, чтобы такой поход подготовить и чтобы он состоялся».

На вопрос обвинения о том, является ли этот приказ приказом от 9 августа 1940 г., называвшимся Aufbau Ost275, Варлимонт ответил:

«Да, этот приказ был составлен в штабе руководства по приказанию генерала Йодля...

По мнению генерала Йодля, концентрация могла состояться только после того, как все приготовления, указанные в этом приказе, будут выполнены».

Далее Варлимонт в своем показании сообщает, что проект «плана Барбаросса», носивший первоначально название «Фриц», докладывался Гитлеру 5 декабря 1940 г., затем редактировался и 18 декабря увидел свет.

Я думаю, что значительную помощь при исследовании вопросов, относящихся к истории подготовки варианта «Барбаросса», может оказать свидетельство такого человека, как Фридрих Паулюс, бывший фельдмаршал германской армии, который принимал, как известно, самое непосредственное участие как в разработке «плана Барбаросса», так и в его реализации.

Я представляю заявление Паулюса, датированное 9 января 1946 г. и написанное в лагере для военнопленных, под номером СССР-156 и прошу принять это заявление в качестве доказательства.

Нельте Господин председатель! Я лишь хотел заметить, что у меня нет копии документа о Паулюсе. Но мне кажется, что это тоже самое заявление, которое пока не вручили защитникам. Если бы советское обвинение могло мне сейчас вручить заявление, тогда бы я мог решить могу ли я заявить свой протест для решения в той форме, в которой я его заявил в начале заседания.

Нельте Судя по этому документу — мне представлен подлипник, — речь идет о заявлении фельдмаршала Паулюса, которое он сделал правительству Советского Союза, изложив свое мнение, и советская делегация имеет это письмо в подлиннике, фотостат которого, как я полагаю, только что был вам представлен; но эта фотокопия официально не заверена советскими властями. Это заявление не является

также показанием, данным под присягой, которое могло бы быть допущено в качестве доказательства.

Поэтому я прошу принципиально решить вопрос, который был поставлен в начале заседания, чтобы также и советское обвинение знало об отношении высокого суда к подобным заявлениям.

Председатель Не хотите ли вы ответить на то, что сказал доктор Нельте?

Зоря В соответствии с пожеланиями трибунала, высказанными на одном из предыдущих заседаний, советское обвинение приняло меры к тому, чтобы в распоряжение трибунала через генерального секретаря были представлены подлинники всех документов советского обвинения или документы, заверяющие подлинность этих документов, с указанием места их нахождения.

Кроме того, имея в виду, что некоторые свидетели, показания которых собирается представить советское обвинение в судебном заседании, представляют значительный интерес, и, возможно, защита захочет подвергнуть их перекрестному допросу, советское обвинение предприняло меры к доставке некоторых свидетелей в Нюрнберг с тем, чтобы иметь возможность выслушать их устные показания. В частности, то заявление Паулюса, на которое я собираюсь ссылаться в некоторых частях моего выступления и о котором только что говорил представитель защиты, может быть проверено не позднее чем сегодня вечером, когда Фридрих Паулюс будет доставлен в зал судебного заседания.

Председатель Из того, что вы сказали, я понял вас так, генерал, что поскольку это касается фотокопии заявления фельдмаршала Паулюса, то, согласно желанию трибунала, будет представлено удостоверение в том, что фотостат является копией подлинника, а что касается вопроса о вызве свидетелей, которые могут дать очень важные показания, то фельдмаршал Паулюс будет вызван как свидетель для того, чтобы защита подвергла его перекрестному допросу.

Я думаю, что ответ на ваше возражение удовлетворяет вас, доктор Нельте?

Нельте Господин председатель, сущность этого вопроса, мне кажется, заключается в том, что должно быть представлено подтверждение тому, что фигурирующие здесь документы соответствуют действительным показаниям того, кто дал их. Заявления всегда являются только сомнительной заменой допроса свидетеля.

Защита вполне сознает трудности советского обвинения в том, чтобы доставить свидетеля туда, где оно представляет, например, свои документы. Защита признает это особенно в тех случаях, когда дело касается личности отдельных свидетелей и значения освещаемых ими вопросов. Следует предпочитать личный допрос заявлениям, но если это невозможно по причинам, о которых судить мы не можем, то было бы, во всяком случае, желательно, чтобы кроме заявления представлялись протоколы допросов, произведенных под присягой.

Если советская делегация должна представить сертификат в отношении того, что эти заявления соответствуют подлинным заявлениям, это не означает, что документы приобретут более высокую ценность в наших глазах. Мы сейчас не сомневаемся в том, что заявления такого рода находятся в распоряжении советской делегации. Защита не очень заинтересована в формальностях и хочет лишь иметь материальные доказательства. Если советское обвинение в этой области сможет помочь нам, то мы будем ему очень благодарны.

Председатель Вы можете продолжать, генерал.

Зоря Я думаю, что значительную помощь могут оказать в нашем исследовании показания Фридриха Паулюса. Я представляю показания Фридриха Паулюса на которые уже ссылался и сейчас зачитаю под протокол ту часть показаний которая относится к истории подготовки плана Барбаросса.

Я прошу вас открыть сшивку документов предоставленную трибуналу на странице 27, и здесь в тексте показаний Паулюса, на странице 2, вы найдете отрывки подчёркнутые карандашом, которые я намерен зачитать под протокол. С 3 сентября…

Председатель Генерал, наверное, поскольку сейчас четверть первого, вам лучше не начинать этот документ до отложения.

Зоря Господин председатель, так точно.