<Главная страница дня
9
Робертс: В мою задачу входит представление доказательств по второму пункту обвинительного заключения, касающемуся агрессии Германии в отношении Бельгии, Нидерландов и Люксембурга. Обвинения II, III, IV, IX, XI, XIII, XIV, XVIII это обвинения в нарушении определенных договоров, соглашений и заверений. Некоторые из договоров уже были представлены в качестве доказательств, и я в свое время буду на них ссылаться. Некоторые из них уже в материалах дела и я укажу на них в соответствующее время. Прежде чем перейти к подробностям, я хотел бы напомнить Трибуналу историю этих несчастных стран — Нидерландов и Бельгии, особенно Бельгии, которая в течение столетий являлась ареной боев в Европе.
Трибунал припомнит, что независимость Бельгии была гарантирована в 1839 году великими европейскими державами. Эта гарантия выполнялась в течение семидесяти пяти лет, а затем была бессовестно нарушена в 1914 году Германией, которая принесла Бельгии все ужасы войны, а затем еще большие ужасы немецкой оккупацией. Но история повторяется и примерно через 25 лет, в 1940 году, как Трибунал уже знает, случилось то же самое, но в еще худшей форме.
Первый нарушенный договор — это Гаагские Конвенции 1907 года. Сэр Дэвид приобщил её, и мне кажется излишним еще что-либо говорить о них.
Второй договор — это Локарнская Конвенция от 1925 года об арбитраже и мирном урегулировании, подписанная Германией и Бельгией, о котором также говорилось. Милорд, она была заключена между Германией и Бельгией. Её приобщил сэр Дэвид. Это ВБ-15 и я думаю, что не требуется большего говорить о нём.
Независимость и нейтралитет Бельгии были гарантированы Германией посредством этого документа.
Милорд, следующий договор — это Гаагская Конвенция об арбитраже и мирном урегулировании между Германией и Нидерландами, подписанная в Гааге в мае 1926 года. Это документ я должен формально приобщить. Это «Reichsgesetzblatt», который я наверное для краткости могу называть RGB в будущем; и не сомневаюсь, что он известен как публичный документ. Но в моей документальной сшивке, она идёт в том порядке, как я на них ссылаюсь, я думаю это более удобно для презентации моего дела. Это второй или третий документ ТС-16.
10
Председатель: Это книга 4?
11
Робертс: Милорд, это книга 4. Это Конвенция об арбитраже и согласительной процедуре между Германией и Нидерландами подписанная в Гааге в мае 1926. Ваши светлости располагают документом; вероятно мне нужно зачитать только статью I.
Далее следуют статьи, относящиеся к процедуре урегулирования, которые нет нужды зачитывать. Я хотел бы только привлечь внимание Трибунала к статье 21, в которой говорится, что Конвенция остается в силе в течение 10 лет, по истечении которых она действует на периоды по пять лет, если не денонсирована любой из сторон. Договор с Германией вообще не был денонсирован.«Договаривающиеся стороны обязуются урегулировать все споры, какие бы ни возникли между ними и которые невозможно решить дипломатическим путем, а также не оговоренные Постоянной Комиссией международного суда, посредством норм Конвенции об арбитраже и мирном урегулировании, как обусловлено договором».
Я приобщаю этот документ как документ ТС-16, который будет экземпляром ВБ-97; и приобщается заверенная копия с переводом.
Как Трибуналу уже известно, в 1928 году был подписан в Париже пакт Бриана — Келлога, посредством которого все державы отказались от обращения к войне.
Последний договор, относящийся полностью к периоду Веймарской республики, — это договор об арбитраже между Германией и Люксембургом, подписанный в 1929 году. ТС-20 в сшиве. Это два документа дальше чем то, на что обращался трибунал. Это договор об арбитраже и согласительной процедуре между Германией и Люксембургом подписанный в Женеве в 1929. Могу я прочесть несколько первых слов статьи 1, которые знакомы: «Договаривающиеся стороны предпринимают урегулирование мирными средствами согласно настоящему договору всех споров любого характера и когда бы они не возникли и которые невозможно урегулировать дипломатическими средствами».
И затем следуют требования о механизме мирного урегулирования споров, который имеет общий характер.Милорд, такими были договорные обязательства. Я приобщаю это последний договор ТС-20, который будет экземпляром ВБ-98. Таковы были договорные обязательства между Германией и Бельгией к моменту прихода нацистской партии к власти в 1933 году и как вы уже слышали, в выступлениях Гитлер принял и ратифицировал обязательства Германии, принятые во времена Веймарской республики, в отношении договоров, которые вошли в силу. Ничто не меняло этого положения Бельгии до марта 1936 года, когда Германия ремилитаризовала Рейнскую область, объявила введение обязательной воинской повинности и т. д., и Гитлер в своей речи 7 марта 1936 г. отверг обязательства Германии по Локарнскому пакту. Причиной называлось заключение франко-советского пакта 1935. Сэр Дэвид рассматривал это и отмечал, что не имелось никакого законного основания для такого заявления, чтобы отказаться от обязательств по Локарнскому пакту. Но, конечно, Бельгия повисла в воздухе в том смысле, что она взяла на себя различные обязательства согласно Локарнскому пакту в ответ на признанные обязательства которые взяли другие нации; и теперь одна из этих стран несущих ответственность, Германия, отказалась от обязательств. И таким образом, 30 января 1937 г. вероятно Гитлер сознавал положение Бельгии и Нидерландов, Гитлер, в следующем документе в сшивке, ТС-33 и 35, который я вручаю как экземпляр ВБ-99, дал торжественное заверение Бельгии и Нидерландам, которое уже зачитывалось генеральным прокурором и поэтому я не хочу зачитывать его снова. Но трибунал заметит, что полная гарантия. В апреле 1937 года документом которого нет у суда, Франция и Англия освободили Бельгию от ее обязательств по Локарнскому пакту. Это исторический факт и он приводится в экземпляре, но копия не представлена. Бельгия взяла на себя обязательства сохранять строгую независимость и нейтралитет, а Франция и Англия дали гарантию помогать Бельгии в случае нападения на нее. В связи с этим Германия 13 октября 1937 г. ясно и безусловно дала гарантию Бельгии, документ ТС-34, от октября 1937, который я приобщаю в качестве доказательства как экземпляр ВБ-100, немецкая декларация от 13 октября 1937 показана в стенограмме.«От имени германского правительства имею честь сделать следующее сообщение вашему превосходительству: Германское правительство крайне заинтересованно в публичном заявлении, которым бельгийское правительство определило международное положение Бельгии. Со своей стороны оно постоянно выражало свою точку зрения, в частности заявлением канцлера Германского Рейха в речи 30 января 1937. Германское правительство также заинтересовано в декларации сделанной британским и французским правительствами 24 апреля 1937.Это документ, на который я ранее ссылался.
«Поскольку заключение договора заменяющего Локарнский договор потребует некоторого времени и желательно ввиду усиления мирных устремлений обеих стран, германское правительство считаем уместным выразить своё отношение к Бельгии. С этой целью оно заявляет следующее:
«1. Германское правительство приняло к сведению взгляды, которые бельгийское правительство сочло нужным высказать, а именно: б) о его решении защищать границы Бельгии всеми силами, при любой агрессии или вторжении, а также не допускать, чтобы бельгийская территория была использована для агрессии против другого государства в качестве транзитной территории или в качестве базы для операций на суше, на море и в воздухе, и с этой целью организовать оборону Бельгии наиболее действенным образом.
2. Германское правительство считает, что в нерушимости и целостности Бельгии заинтересованы все западные державы. Оно подтверждает свое решение ни при каких обстоятельствах не наносить ущерба этой нерушимости и целостности и всегда уважать неприкосновенность бельгийской территории, за исключением такого случая, когда Бельгия примет участие в военных действиях, направленных против Германии, при вооруженном столкновении, в которое Германия будет вовлечена.
3. Германское правительство, так же как британское и французское правительства, готово помочь Бельгии, если последняя подвергнется нападению или вторжению».
Вы судите руководителей германского правительства и руководителей германских вооруженных сил. Не приходится доказывать, — не правда ли, — что каждый из обвиняемых должен был прекрасно знать об этом торжественном заверении их правительства. Каждый из этих подсудимых в своих различных сферах деятельности — некоторые более активно, а другие — менее — были участниками бессовестного нарушения этого договора через два с половиной года после его подписания, и я утверждаю, что согласно обычным законам само собой подразумевающейся справедливости все эти люди должны считаться активными участниками в этом безобразном нарушении доверия, которое принесло несчастье и смерть миллионам людей.
По-видимому, мы услышим утверждения со стороны, например, Кейтеля и Йодля, что они были лишь честными солдатами, выполняющими свой долг. Трибунал, несомненно, захочет узнать, какого кодекса чести они придерживались, который разрешил им нарушить слово, данное их страной.
Как мало значила эта декларация октября 1937 для лидеров и для высшего командования Германии можно увидеть из следующего документа, который 375-ПС в сшивке. Ему уже присвоен экземпляр США-84, и на него уже много раз ссылались. Я могу сослаться, или напомнить трибуналу одно или два предложения. Документ появился 25 августа 1938 г., в то время, когда разыгрывалась драма с Чехословакией и когда еще не было уверенности, будет ли война с западными державами или нет, офицером генерального штаба военно-воздушных сил был составлен совершенно секретный документ. Предмет: «Расширенный план Грюн, оценка обстановки». Вероятно, более правильными словами будут: «Изучение обстановки и оценка противника». Видимо какого-то штабного офицера попросили подготовить это исследование. В виду того факта, что он зачитывался ранее, я думаю мне требуется прочитать последний параграф, параграф Н и он будет внизу страницы 6, предпоследняя страница документа. Итак, Н «Запросы верховному главнокомандованию вооружённых сил, армии и флоту». Как вы видите, исследование было направлено штабным офицером воздушных сил. Это просьбы армии и флоту. И затем если перевернуть страницу, номер 4:
Причина, по которой обвинение обратилось к этому документу, в том, что, очевидно, штабной офицер полагал, что Германия и ее верховное командование не обратят ни малейшего внимания на то, что Голландии и Бельгии было дано слово. Они рассматривают это как обычное обстоятельство, выгодное с военной точки зрения, убежденные в том, что, если фюрер согласится с их мнением, то всякий договор просто не будет приниматься во внимание. Такова была честь германского правительства.«...Бельгия и Нидерланды в германских руках представят собой чрезвычайное преимущество для ведения воздушной войны против Великобритании, так же как и против Франции. Поэтому считается необходимым узнать мнение сухопутных войск относительно условий, при которых оккупация этого района может быть проведена, и сколько времени это может занять. В данном случае будет необходимо пересмотреть позицию в отношении Великобритании».
Теперь, как было доказано, в марте 1939 года была мирно захвачена остававшаяся Чехословакия и наступило время для дальнейших обещаний и заверений ТС-35 и 39, которые были даны Бельгии и Нидерландам 28 апреля 1939 г.
Они зачитывались моим учёным другом майором Элвин Джонсом. У них номер ВБ-78. Мне не требуется вновь это зачитывать.
Была дана гарантия и Люксембургу, документ ТС-42 (а). Она была выражена Гитлером в его речи в рейхстаге, в которой он с другой стороны Атлантики говорил о лёгком беспокойстве Рузвельта в отношении намерений Гитлера. Могу я, перед оглашением этого документа, сказать, что мне кажется трибунал будет смотреть съемку речи Гитлера об этом; и вы сможете увидеть Гитлера в его комическом виде, потому что это приветствовалось и произносилось в комичном стиле. И вы увидите в фильме, что подсудимый Гёринг который сидит выше Гитлера в Рейхстаге весьма оценил эту шутку, шутку о следующем: абсурдно предполагать, что Германия может пойти войны на кого-либо из своих соседей — и смысл шутки очень хорошо поняли.
Позволю себе, зачитать документ:
Вы поймете, что хотя это насмешка над господином Рузвельтом, её произнесли в присутствии обвиняемого Гёринга, и объявили абсурдом то, что Германия имеет какие-либо воинственные чувства в отношении своих соседей.«Наконец г-н Рузвельт требует дать ему заверения, что германские войска не предпримут нападение на территорию или владения следующих независимых государств, более того не вступят туда. И он перечислил следующие страны: Финляндия, Латвия, Литва, Эстония, Норвегия, Швеция, Дания, Голландия, Бельгия, Великобритания, Ирландия, Франция, Португалия, Испания, Швейцария, Лихтенштейн, Люксембург, Польша, Венгрия, Румыния, Югославия, Россия, Болгария, Турция, Ирак, Сирия, Палестина, Аравия, Египет и Иран.
Ответ: Я начал беспокоиться в отношении того, чтобы определить, во-первых, в приведенном списке страны, которым, по их мнению, угрожают и, во-вторых, явилась ли просьба г-на Рузвельта результатом их демарша или хотя бы просьбы с их стороны.
Ответ конечно отрицательный. Конечно, этот контрвопрос с моей стороны не найдет ответа, так как некоторые страны в настоящее время сами не имеют свободы (как, например, Сирия) и оккупированы войсками демократически государств и потому лишены своих прав.
В-третьих, кроме того, все государства, граничащие с Германией, получили много больше связывающих нас обязательств или куда больше обязывающих предложений, чем г-н Рузвельт попросил от меня в этой телеграмме».
Лживость этой и предыдущей гарантий еще раз доказывается также следующим документом. Приобщаю этот документ ТС-42 (а) как экземпляр ВБ-101.
Следующий документ (Л-79), это совещание Гитлера 23 мая на который ссылались много раз и это экземпляр США-27. Прежде всего, на первой странице является интересным кто присутствовал: фюрер, Гёринг, адмирал Рёдер, Браухич, генерал-полковник Кейтель, и другие которые не являются обвиняемыми. Там был полковник Варлимонт. Как я понимаю он был заместителем Йодля.
Темой совещания был анализ положения. В протоколе сказано. Я могу сослаться на третью страницу внизу. Карандашный номер 819:
«Какой будет эта борьба?
«И затем такие слова: «Голландские и бельгийские авиационные базы должны подвергнуться военному захвату. Заявлениям о нейтралитете никакого значения придавать нельзя».
Так было принято решение: «Следует игнорировать нейтральность» и там присутствовал гросс-адмирал, и там был министр авиации и начальник германских воздушных сил, и там был генерал Кейтель. Все они были там, и все их последующие действующие показали, что они соглашались с этим: давай своё слово и нарушай его. Таков их кодекс чести. И вы увидите, как в конце совещания, на самой последней странице — карандашный номер 823 — фельдмаршал Гёринг задал один или два вопроса. Было решение от 23-го мая. Будет ли преувеличением представлять, «что гарантия, что заверение это лишь лицемерие, это лишь часть множества преступлений — обыкновенного преступления?
12
Председатель: Господин Робертс, я думаю, мы бы хотели, чтобы насколько возможно вы ограничивали себя документом.
13
Робертс: Да, милорд, мы переходим к 22 августа 1939 г., ПС-798, уже приобщённый как экземпляр США-29. Милорд, это была речь Гитлера от 22 августа. И читали и читали. Милорд, сошлюсь только на один отрывок, он внизу второй страницы:
Осталась бы еще возможность нарушения нейтралитета Голландии, Бельгии и Швейцарии. Я не сомневаюсь в том, что все эти государства, а также и Скандинавия будут защищать свой нейтралитет всеми средствами.«Наступление на Западе с линии Мажино — это я считаю невозможным».
Милорд, я желаю подчеркнуть следующее предложение: Англия и Франция нейтралитет этих стран не нарушат».
Далее я хочу прокомментировать: я прошу вашу светлость запомнить это предложение, это верное пророчество, вспоминая об оправданиях последующего вторжения Бельгии и Нидерландов. Милорд, следующие документы ТС-36, 40 и 42. Это три заверения. Номер 36 — заверение германского посла, сделанное бельгийскому правительству:
«Ввиду серьезности международного положения, мне дано определенное указание Главой Германской империи передать Вашему Величеству следующее сообщение: При том, что германское правительство в настоящее время прилагает все усилия для достижения мирного решения проблем между Рейхом и Польшей, несмотря на это оно желает чётко определить здесь и сейчас своё отношение к Бельгии в случае если конфликт в Европе станет неизбежным.
Германское правительство полно решимости следовать условиям декларации, содержавшейся в германской ноте от 13 октября 1937 года. Это предусматривает, что Германия ни при каких обстоятельствах не нарушит неприкосновенности и целостности Бельгии и всегда будет уважать бельгийскую территорию. Германское правительство возобновляет эти обязательства
однако ожидает, что бельгийское правительство со своей стороны будет следовать строгому нейтралитету и что Бельгия не потерпит никаких нарушений со стороны третьей державы, что напротив, он будет сопротивляться этому всеми средствами имеющимися в его распоряжении. Подразумевается, что если бельгийское правительство займет иное отношение, германское правительство будет вынуждено защищать свои интересы с учётом новой ситуации».
Документ будет экземпляром ВБ-102. Милорд, ТС-40, следующий документ является аналогичным заверением, переданным её величестве королеве Нидерландов в тот же день — 26 августа 1939 г. Следуя указанию трибунала, я не читаю его. Это опубликованный документ в немецкой документальной книге и у него такие же характеристики.
Это будет экземпляром ВБ-103.
Милорды, далее, документ ТС-42, экземпляр ВБ-104 — подобный же документ в отношении Люксембурга и также от 26 августа 1939 г. В нем даются в тех же выражениях такие же полные гарантии, как в двух предыдущих документах. Думаю, мне не следует его зачитывать.
Милорды, как известно трибуналу Польша была оккупирована молниеносной победой; и в октябре германские вооружённые силы были свободны для других задач. Первый шаг предпринятый в отношении Нидерландов и Бельгии показан в следующем документе, который, как я думаю, это ВБ-80; но два центральных фрагмента относятся к Бельгии и Нидерландам. Это следующий документ в сшиве ваших светлостей: номер 4.
14
Председатель: ТС-32?
15
Робертс: Да. Он начинается с ТС-32, и затем если вы перейдете к другому, милорды увидят ТС-37, на той же странице и затем ТС-41; оба 37 и 41 отсылают к данному вопросу. Итак, это германское заверение от 6 октября 1939. «Бельгия. Незамедлительно после принятия государственных дел я попытался создать дружеские отношения с Бельгией. Я отказался от всякого пересмотра и всякого желания пересмотра. Рейх не заявлял никаких требований, которые могли как-либо рассматриваться как угроза Бельгии». Милорд, есть схожее заверение Нидерландам — следующая часть документа.Новый Рейх стремился продолжать традиционную дружбу с Нидерландами. Она непоколебима никакими разногласиями и не создаёт новых трудностей».
«Должна соблюдаться только голландская граница от Эмса до Рейна».
Из документа это совершенно ясно. Я приобщаю последний документ; он содержит оригинал машинописной подписи фон Браухича, и он будет ВБ-105.
Милорд, следующие документы имеют две части. Оба пронумерованы С-62. Первая часть датирована 9 октября 1939 г., 2 дня спустя после зачитанного мною документа. Милорд, всё это оглашалось генеральным атторнеем до параграфа (b). Поэтому я не читаю это снова. Могу я напомнить трибуналу одно предложение:
В следующем параграфе, могу я зачитать шесть слов: Целью этих наступательных операций является... захват возможно большей голландской, бельгийской и северо-французской территории...».«На северном фланге западного фронта подготовить наступательные операции через люксембургско-бельгийско-голландскую территорию. Это наступление должно быть проведено как можно более крупными силами и как можно скорее».
Документ подписан Гитлером и адресован трем подсудимым: Кейтелю, Рёдеру и Гёрингу, что следует из расчета рассылки.
Я убираю этот документ и приобщаю ещё один.
Милорд, следующий документ от 15 октября 1939 г. — указания верховного командования вооруженными силами, подписанные Кейтелем, были снова адресованы Рёдеру, Гёрингу и генеральному штабу сухопутных войск.
Это также зачитывалось генеральным атторнеем. Разрешите мне лишь напомнить Трибуналу, что сказано в конце этого документа:
Во втором параграфе говорится о захвате Западно-Фризских островов.«...Сухопутным войскам следует строить свои дальнейшие планы, исходя из того, что в соответствии со специальным приказом придется овладеть голландской территорией, на первом этапе — до рубежа Греббё-Маас».
По моему мнению, даже не обсуждается, что с этого момента было принято решение нарушить нейтралитет этих стран. Всё, что осталось — разработать детали, дождаться благоприятной погоды, и между тем, ни дать и намёка на то нейтралитет будет нарушен. В противном случае эти малые страны имели хоть какой-то шанс объединится со своими соседями. Он будет экземпляром ВБ-106.
Что же, следующий документ — директива Кейтеля. Это документ ПС-440, ВБ-107. Она снова посылается командованию армии, флота и военно-воз-душных сил, и в ней излагаются подробности осуществления нападения. Я хочу прочитать два абзаца на первой странице:
И могу я прокомментировать: ваша светлость отметит это как немецкую уступку?«Во изменение отданной ранее директивы проведение всех намеченных против Голландии мер разрешается без особого на то приказа с общим началом наступления».
«Заранее нельзя предугадать отношение голландских вооружённых сил».
Там, где сопротивления оказано, не будет, придать вторжению войск характер мирной оккупации.
Затем параграф (b) следующего абзаца:
Следующие два абзаца касаются действий против бельгийцев, а в пятом параграфе сказано:«В первую очередь голландской территорией до рубежа, включительно Западно-Фризские острова...».
…овладеть Греббе-Маас».
«7-я воздушно-десантная дивизия должна приступить к высадке десанта лишь после захвата мостов через канал Альберта, что в Бельгии как известно суду».
16
Председатель: Это документ приобщён?
17
Робертс: ВБ-107, милорд. Следующий документ С-10, экземпляр ВБ-108 от 28 ноября 1939 г., подписанный Кейтелем, также адресован армии, флоту и авиации. Он касается вопроса о том, что если быстрый прорыв к северу от Льежа не удастся, будут использованы другие методы нападения — милорд, я думаю, это детали нападения.
В параграфе втором ясно сказано, что следует напасть на Голландию и «захватить остров Вальхерн и соседний порт Флюшинг или какой-либо другой южно-голландский остров, представляющий особую ценность для ведения нами войны на море или в воздухе», а также «захватить одну или несколько переправ через Маас между Намюром и Динаном».
Это будет 108.
Милорд из этих документов ясно, что с ноября 1939 года по март 1940 года верховное командование и Гитлер ожидали благоприятных условий погоды для дня «А», как они называли начало нападения на Люксембург, Бельгию и Голландию.
Милорд, следующий документ С-72, включает 18 документов, которые охватывают период с 7 ноября по 9 мая 1940. Они являются удостоверенными фотокопиями, и я приобщаю, и все они подписаны либо лично Кейтелем или лично Йодлем, и я не думаю, что требуется их зачитывать. Как я думаю, защита располагает всеми копиями, но они последовательно показывают, что день «А» был отложен почти на неделю, из-за погоды. Это будет экземпляр ВБ-109.
Милорд, 10 января 1940, как генеральный атторней проинформировал трибунал, германский самолёт совершил вынуждённую посадку в Бельгии. Пилоты попытались сжечь приказы, но смогли только часть. И следующий документ это документ ТС-58 (а); он будет экземпляром ВБ-110. Оригинал это фотокопия удостоверенная бельгийским правительством, которые конечно же располагает оригиналом.Милорд, я могу его подытожить. Это приказы командующего 2-м воздушным флотом (Luftflotte) о явном нападении на Францию, Голландию и Бельгию. Можно взглянуть на первую страницу. Он касается дислокации бельгийской армии. Бельгийская армия занимает основными силами линию Льеж-Антверпен, меньшие силы на фронте Мейзе — канал Шельде. Затем идёт дислокация голландской армии; и затем если вы перевернёте на страницу 3, вы поймете, что германские западные армии были направлены для атаки между Северным морем и Мозелем при наибольшей воздушной поддержке в бельгийско-люксембургском регионе.
Милорд, я не думаю, что требуется читать далее. Остальное это оперативные подробности о бомбардировках различных целей в Бельгии и Голландии. Милорд, следующий документ скорее за рамками моего выступления. Мой учёный друг, майор Элвин Джонс, приобщил дневник Йодля, который, ВБ-88 и я желаю очень коротко обратиться к некоторым фрагментам, которые напечатаны в сшивке номер 4.
Если посмотреть на запись от 1-го февраля 1940 и затем несколько строк ниже…
18
Председатель: 1809-ПС?
19
Робертс: Да, верно милорд, и ВБ-88.
20
Председатель: У нас нет номеров ВБ на документах.
21
Робертс: Милорд, виноват, моя ошибка. Если ваша светлость посмотрит на восемь строк ниже там говорится,
Милорд, я думаю остальное не требуется зачитывать; это оперативные детали.«17 часов 00 минут, генерал Ешоннек — и далее: «1. Действия десантных частей. Перед Гаагой они должны быть достаточно многочисленными, чтобы прорваться, если необходимо, грубой силой. 7-я дивизия намеревается сбросить части вблизи от города».
2) Политическая задача в некоторой степени противоречит жёстким действия против голландских воздушных сил».
В записи от 2 февраля в дневнике Йодля сказано: «Высадка может быть произведена в центре Гааги».
Если ваша светлость перевернёт страницу — я опускаю 5 февраля. В записи от 26 февраля сказано:
А в записи от 3 марта говорится:«Фюрер ставит вопрос о том, лучше ли будет провести операцию «Везерюбунг» до «плана Гельб» или некоторое время спустя».
В записи от 8 мая, то есть за два дня до вторжения, в начале страницы сказано:«Фюрер решил произвести операцию «Везерюбунг» до «плана Гельб», с перерывом между ними в несколько дней».
Милорд, разрешите сделать два замечания. Во-первых, немцы выражали некоторое неудовольствие по поводу того, что голландцы делали какие-то приготовления к сопротивлению. Как они записали: «Тревожные новости». Во-вторых, Йодль записал, что, согласно сведениям разведки, голландцы до сих пор строго придерживаются нейтралитета. Я больше не буду зачитывать выдержек из дневника.«Тревожные вести из Голландии — отпуска отменены, эвакуация, преграждение дорог, другие меры по мобилизации. Согласно сообщению разведки, англичане просили у голландцев разрешения вступить на их территорию, но голландцы отказали».
Таковы документы, кроме врученных Голландии, Бельгии и Люксембургу после того, как вторжение стало совершившимся фактом. Как известно, в 4.30 утра 10 мая в эти три небольшие страны было произведено грубое вторжение со всей жестокостью современной войны. Никакого предупреждения им не было сделано Германией, и до начала операций никакого недовольства не было высказано Германией относительно какого-либо нарушения нейтралитета этими странами, что доказывает ясность преднамеренного планирования агрессии.
22
Председатель: Наверное, следует объявить перерыв до 2 часов.
23
Робертс: Как угодно вашей светлости.
[Объявлен перерыв до 14 часов]
Выступление главного консультанта Главного обвинителя от Великобритании Дж. Робертса: Агрессия против Бельгии, Нидерландов и Люксембурга, I(F)5.
11
Робертс С позволения трибунала, когда суд прервался, я дошёл до 4 часов 30 минут 10-го мая 1940, когда немцы без предупреждения вторглись в эти три малых страны — нарушение, о котором из документов ясно, что оно было решено и запланировано месяцами ранее.
MR ROBERTS May it please the Tribunal, when the Court adjourned I had just come to the point at 4:30 a.m. on the 10th of May 1940 when the Germans invaded these three small countries without any warning - a violation which, the Prosecution submits, it is clear from the documents had been planned and decided upon months before.
M. ROBERTS Plaise au Tribunal. À la suspension de l’audience j’en étais arrivé aux événements du 10 mai 1940. À 4 h. 30 du matin, les Allemands envahissaient ces trois petits pays sans avertissement aucun; violation projetée et décidée des mois auparavant, comme le Ministère Public l’a montré à la lumière des documents.
MR. ROBERTS Eure Lordschaft! Bei Vertagung der Sitzung war ich gerade bei der Besprechung der Vorfälle des 10. Mai 1940, 4.30 Uhr morgens, als die Deutschen ohne Warnung in diese drei kleinen Staaten einfielen, eine Verletzung, die wie aus den von der Anklagevertretung vorgelegten Dokumenten klar hervorgeht, schon vor Monaten geplant und entschieden worden war.
2
Милорд, перед завершением этой части дела, могу я обратиться к трём документам. Милорд, вторжение началось в 4.30 утра. Через несколько часов после этого германские послы во всех трех странах явились к представителям правительств и вручили им аналогичные документы, называемые меморандумами или ультиматумами.
My Lord, before I close this part of the case, may I refer to three documents in conclusion. My Lord, the invasion having taken place at 4:30 in the morning in each of the three countries, the German Ambassadors called upon representatives of the three governments some hours later and handed in a document which was similar in each case and which is described as a memorandum or an ultimatum.
Votre Honneur, avant d’en terminer avec cette présentation, puis-je citer en conclusion trois documents? L’invasion s’étant produite à 4 h. 30 du matin dans chacun des trois pays, les ambassadeurs d’Allemagne appelèrent les représentants de ces trois Gouvernements quelques heures plus tard et leur remirent un document qui était le même pour chacun et qu’on intitule mémorandum ou ultimatum.
Eure Lordschaft! Ehe ich diesen Teil des Falles beende, möchte ich abschließend auf drei Dokumente hinweisen. Nachdem die Einfälle in jedes der drei Länder um 4.30 Uhr früh begonnen hatten, besuchten die Deutschen Gesandten einige Stunden später Vertreter der drei Regierungen und übergaben ein in alten drei Fällen gleichlautendes Dokument, das als Denkschrift oder Ultimatum bezeichnet ist.
3
Милорд, то, что произошло в Бельгии, излагается в нашем документе ТС-58, который является пятым документом с конца нашего сшива, который называется: «Выдержка из официального изложения бельгийских событий 1939–1940 гг.» и я вручаю копию оригинала удостоверенную бельгийским правительством, который является ВБ-111:
My Lord, an account of what happened in Belgium is set out in our Document TC-58, which is about five documents from the end of the bundle. It as headed, "Extract from Belgium-The Official Account of What Happened 1939-1940," and I hand in an original copy, certified by the Belgian Government, which is Exhibit GB-111.
Votre Honneur, un compte rendu de ce qui est arrivé en Belgique figure au document TC-58 de notre documentation, le cinquième environ avant la fin du cahier. Il porte l’en-tête: «Extrait. Belgique. – Compte rendu officiel des événements 1939-1940»; j’ai un exemplaire original certifié par le Gouvernement belge; c’est la pièce GB-111.
Eure Lordschaft! Ein Bericht der Vorgänge in Belgien ist in Dokument TC-58 enthalten, das ungefähr das fünftletzte in der Dokumentenmappe ist. Es lautet:»Auszug aus dem offiziellen belgischen Bericht über die Ereignisse in den Jahren 1939-1940«. Ich überreiche eine von der Belgischen Regierung beglaubigte Originalkopie als Beweisstück GB-111.
4
Милорд, могу я зачитать короткие фрагменты? Я читаю третий абзац:
My Lord, might I read short extracts? I read the third paragraph:
Votre Honneur, puis-je en lire de courts extraits? Je lis le troisième paragraphe:
Eure Lordschaft! Darf ich kurze Auszüge verlesen? Ich lese den dritten Absatz:
5
Начиная с 4.30 утра поступали сведения, которые не оставляли никаких сомнений, что час пробил. Сначала coобщили о появлении самолетов на востоке. В 5 часов пришло известие о налете на два голландских аэродрома, о нарушении бельгийской границы, высадке германских солдат в форте Эбен-Эмаэль и бомбежке станции Жемель».>
From 4:30 a.m. information was received which left no shadow of doubt: the hour had struck. Aircraft were first reported in the east. At 5 o'clock came news of the bombing of two Netherlands' airdromes, the violation of the Belgian frontier, the landing of German soldiers at the Eben-Emael Fort, the bombing of the Jemelle station.
À partir de 4 h. 30, nous reçûmes des informations qui ne laissèrent pas l’ombre d’un doute: l’heure avait sonné. On nous signala d’abord des avions vers l’Est. À cinq heures, on fut informé du bombardement de deux aérodromes des Pays-Bas, de la violation de la frontière belge, du débarquement de soldats allemands au fort de Eben-Emaël et du bombardement de la gare de Jemelle.
Von 4.30 Uhr an gingen Mitteilungen ein, die nicht einen Schatten von Zweifel ließen: Die Stunde war gekommen. Zuerst wurden Flugzeuge im Osten gemeldet. Um 5 Uhr traf die Nachricht über die Bombardierung von zwei holländischen Flughäfen, über die Verletzung der belgischen Grenze, über die Landung deutscher Soldaten beim Fort Eben-Emaлl und über die Bombardierung der Station Jemelle ein.
6
Милорд, я думаю далее можно пропустить два абзаца:
My Lord, then I think I can go to two paragraphs lower down:
Votre Honneur, je pense pouvoir passer maintenant deux paragraphes:
Eure Lordschaft! Ich glaube, zwei Absätze weiter unten fortfahren zu können:
7
В 8.30 утра германский посол приехал в министерство иностранных дел. Когда он вошел в комнату министра, он начал вынимать из кармана бумагу, Спаак, бельгийский министр, остановил его. «Простите, господин посол, — сказал он, — я буду говорить первым», и возмущенным тоном прочитал ноту протеста бельгийского правительства: «Господин посол, германская армия только что напала на нашу страну. Во второй раз в течение 25 лет Германия совершила преступную агрессию против нейтральной и лояльной Бельгии. То, что произошло сейчас, пожалуй, более отвратительно, чем агрессия 1914 года. Никакого ультиматума, никакой ноты, никакого протеста не было вручено бельгийскому правительству. Только в результате самого нападения Бельгия узнала, что Германия нарушила обязательства, данные ею 13 октября 1937 года и добровольно подтвержденные ею накануне войны. Актом агрессии, совершенным Германией, для которого нет никакого оправдания, глубоко возмутилась общественность всего мира. История будет считать германскую империю ответственной. Бельгия полна решимости защищаться. Ее дело — правое дело, не может быть проиграно...».
"At 8:30 a.m. the German Ambassador came to the Ministry of Foreign Affairs. When he entered the Minister's room, he began to take a paper from his pocket. M. Spaak"— that is the Belgian Minister — "stopped him: I beg your pardon, Mr. Ambassador. I will speak first.' And in an indignant voice, he read the Belgian Government's protest: Fir. Ambassador, the German Army has just attacked our country. This is the second time in 25 years that Germany has committed a criminal aggression against a neutral and loyal Belgium. What has just happened is perhaps even more odious than the aggression of 1914. No ultimatum, no note, no protest of any kind has ever been placed before the Belgian Government. It is through the attack itself that Belgium has learned that Germany has violated the undertakings given by her on October 13th 1937 and renewed spontaneously at the beginning of the war. The act of aggression committed by Germany for which there is no justification whatever will deeply shock the conscience of the world. The German Reich will be held responsible by history. Belgium is resolved to defend herself. Her cause, which is the cause of Right, cannot be vanquished."'
À 8 h. 30 du matin, l’ambassadeur d’Allemagne se présenta au ministère des Affaires étrangères. Lorsqu’il pénétra dans le bureau du Ministre, il commença par retirer un papier de sa poche. M. Spaak – c’est le Ministre belge – l’arrêta: “Excusez-moi, monsieur l’Ambassadeur, je parlerai le premier”. Et d’une voix indignée il lut la protestation du Gouvernement belge: «Monsieur l’Ambassadeur, l’armée allemande vient d’attaquer notre pays. Pour la deuxième fois en l’espace de 25 ans, l’Allemagne commet un acte d’agression criminelle contre une Belgique neutre et loyale. Ce qui vient d’arriver est peut-être encore plus odieux que l’agression de 1914; le Gouvernement belge n’a reçu auparavant aucun ultimatum, aucune note, aucune protestation d’aucun genre. C’est par l’attaque elle-même que la Belgique a appris la violation par l’Allemagne des garanties qu’elle avait données le 13 octobre 1937 et renouvelées spontanément au début de la guerre. L’acte d’agression commis par l’Allemagne et pour lequel il n’y a aucune justification frappera d’une profonde indignation la conscience du monde. Le Reich allemand en sera tenu pour responsable devant l’Histoire. La Belgique est résolue à se défendre. Sa cause, qui est la cause du Droit, ne peut être vaincue.
Um 8.30 Uhr kam der Deutsche Botschafter in das Ministerium für Auswärtige Angelegenheiten. Als er das Zimmer des Ministers betrat, begann er ein Papier aus der Tasche zu ziehen. Herr Spaak«– das ist der belgische Außenminister –»unterbrach ihn: ›Verzeihung, Herr Botschafter, ich spreche zuerst.‹ Und mit indignierter Stimme verlas er den Protest der Belgischen Regierung: ›Herr Botschafter, die deutsche Armee hat soeben, unser Land angegriffen. Es ist das zweite Mal in 25 Jahren, daß Deutschland einen verbrecherischen Angriff auf ein neutrales und loyales Belgien unternommen hat. Was soeben geschehen ist, ist vielleicht noch abscheulicher als der Überfall von 1914. Kein Ultimatum, keine Note, kein Protest irgendwelcher Art wurde je zuvor der Belgischen Regierung übermittelt. Erst durch den Angriff selbst hat Belgien erfahren, daß Deutschland die von ihm am 13. Okto ber 1937 gegebenen und bei Kriegsausbruch freiwillig erneuerten Garantien verletzt hat. Der deutsche Angriffsakt, für den es keinerlei Rechtfertigung gibt, wird das Gewissen der Welt tief erschüttern. Die Geschichte wird Deutschland verantwortlich machen. Belgien ist entschlossen, sich zu verteidigen. Seine Sache, die die des Rechtes ist, kann nicht verloren sein.‹
8
Затем я должен опустить следующий абзац: «Посол зачитал ноту…». И последний абзац:
Then I think I shall omit the next paragraph: "The Ambassador read the note...." And in the last paragraph:
Je passe le paragraphe suivant: «L’ambassadeur lut la note…», puis, dans le dernier paragraphe:
Ich glaube, ich werde den nächsten Absatz auslassen:»Der Botschafter verlas die Note...«Und im letzten Absatz steht:
9
В середине послания, господин Спаак, который был в сопровождении генерального секретаря, прервал посла: «Вручите мне документ — сказал он — «я хочу облегчить вашу нелёгкую задачу». После изучения ноты, господин Спаак ограничил себя замечанием о том, что он уже ответил тем протестом который заявил.
In the middle of this communication M. Spaak, who had by his side the Secretary-General, interrupted the Ambassador: 'Hand me the document,' he said. I should like to spare you so painful a task.' After studying the note, M. Spaak confined himself to pointing out that he had already replied by the protest he had just made.
L’ambassadeur en était arrivé à la moitié de sa communication lorsque M. Spaak, ayant à ses côtés le Secrétaire général, l’interrompit: “Donnez-moi le document, dit-il, je voudrais vous éviter une tâche aussi pénible”. Après avoir étudié cette note M. Spaak se contenta de souligner qu’il y avait déjà répondu dans la protestation qu’il venait d’émettre.
Mitten in dieser Mitteilung unterbrach Herr Spaak, der den Generalsekretär seiner Abteilung zur Seite hatte, den Botschafter: ›Übergeben Sie mir das Dokument‹, sagte er, ›ich möchte Ihnen eine so peinliche Aufgabe gern ersparen.‹ Nach Durchlesen der Note beschränkte sich Herr Spaak darauf, zu bemerken, daß er bereits mit dem soeben geäußerten Protest geantwortet habe.
210
Председатель Трибунал желает, чтобы вы зачитали то, что прочёл посол.
THE PRESIDENT The Tribunal word like you to read what the Ambassador read.
LE PRÉSIDENT Le Tribunal aimerait que vous lisiez la note de l’ambassadeur.
VORSITZENDER Der Gerichtshof möchte gern, daß Sie vortragen, was der Botschafter verlas.
311
Робертс Извиняюсь. Я собирался прочесть его следующим документом. Я читаю последний абзац на первой странице:
MR ROBERTS I am sorry. I was thinking of the next document I was going to read. I read the last paragraph on the first page:
M. ROBERTS Excusez-moi. Je pensais au document que j’allais lire. Je lis le dernier paragraphe de la première page:
MR. ROBERTS Ich bitte um Entschuldigung. Ich dachte an das nächste Dokument, das ich verlesen wollte. Ich lese nun den letzten Abschnitt auf der ersten Seite:
12
Тогда посол смог зачитать ноту, которую он принес: «Правительство Германии уполномочило меня, — сказал он, — сделать следующее заявление: Для того чтобы предупредить вторжение в Бельгию, Голландию и Люксембург, к которому Великобритания и Франция делали приготовления, явно направленные против Германии, правительство Германии вынуждено обеспечить нейтралитет трех вышеупомянутых стран при помощи оружия. С этой целью правительство Германии бросит в бой крупные вооруженные силы, так что любое сопротивление будет бесполезным. Германское правительство гарантирует европейскую и колониальную территорию Бельгии, а также и ее династию при том условии, что не будет оказано никакого сопротивления. Если будет оказано какое-либо сопротивление, то Бельгия поставит под угрозу свою территорию и свою независимость. Поэтому в интересах Бельгии, чтобы население было призвано прекратить всякое сопротивление и чтобы власти получили необходимые инструкции об установлении контакта с германским военным командованием».>
The Ambassador was then able to read the note he had brought: " 'I am instructed by the Government of the Reich,' he said, 'to make the following declaration: 'In order to forestall the invasion of Belgium, Holland, and Luxembourg, for which Great Britain and France have been making preparations clearly aimed at Germany, the Government of the Retch are competed to ensure the neutrality of the three countries mentioned by means of arms. For this purpose the Government of the Reich will bring up an armed force of the greatest size so that resistance of any kind will be useless. The Government of the Reich guarantee Belgium's European and colonial territory as well as her dynasty on condition that no resistance is offered. Should there be any resistance, Belgium will risk the destruction of her country and the loss of her independence. It is, therefore, in the interests of Belgium that the population be called upon to cease all resistance and that the authorities be given the necessary instructions to make contact with the German Military Command.'
L’ambassadeur fut alors à même de lire la note qu’il avait apportée. “Je suis habilité par le Gouvernement du Reich, dit-il, pour faire la déclaration suivante: Afin d’empêcher l’invasion de la Belgique, de la Hollande et du Luxembourg, invasion pour laquelle la Grande-Bretagne et la France ont fait des préparatifs manifestement dirigés contre l’Allemagne, le Gouvernement du Reich est obligé de recourir aux armes pour assurer la neutralité des trois pays mentionnés. Dans ce but, le Gouvernement du Reich mettra sur pied une Force armée considérable afin de rendre vaine toute résistance. Le Gouvernement du Reich garantit les territoires européens et coloniaux de la Belgique ainsi que sa dynastie à condition qu’aucune résistance ne lui soit opposée. Dans le cas contraire, la Belgique risquera d’être détruite et de perdre son indépendance. Il est donc de l’intérêt de la Belgique de demander à la population de cesser toute résistance et de donner les instructions nécessaires aux autorités afin qu’elles se mettent en contact avec le Commandant militaire allemand”.
Der Botschafter konnte dann den Inhalt der von ihm überreichten Note lesen: ›Ich bin von der Reichsregierung angewiesen‹, sagte er, ›die folgen de Erklärung abzugeben. Um der Invasion Belgiens, Hollands und Luxemburgs zuvorzukommen, für die Großbritannien und Frankreich deutlich gegen Deutschland gerichtete Vorbereitungen getroffen haben, sieht sich die Reichsregierung genötigt, die Neutralität der drei genannten Länder mit Waffengewalt sicherzustellen. Zu diesem Zweck wird die Reichsregierung Streitkräfte größten Umfanges einsetzen, so daß jeglicher Widerstand nutzlos ist. Die Reichsregierung garantiert Belgien sein europäisches und koloniales Gebiet und auch sein Herrscherhaus unter der Bedingung, daß kein Widerstand geleistet wird. Im Falle irgendwelchen Widerstandes setzt Belgien die Zerstörung seines Landes und seine Unabhängigkeit aufs Spiel. Es liegt daher im Interesse Belgiens, daß die Bevölkerung aufgefordert wird, allen Widerstand aufzugeben und daß den Behörden die nötigen Weisungen erteilt werden, sich mit dem deutschen Militärkommando in Verbindung zu setzen.‹
13
Милорд, так называемый ультиматум, врученный через несколько часов после начала вторжения это документ ТС-50, который предпоследний документ в сшиве. Это вручённый документ и он станет ВБ-112. Милорд, это длинный документ и я зачитаю трибуналу такие фрагменты, которые будут полезны трибуналу:
My Lord, the so-called ultimatum handed in some hours after the invasion had started is Document TC-57, which is the last document but three in the bundle. It is the document I handed in and it becomes Exhibit GB-112. My Lord, it is a long document and I will read to the Tribunal such parts as the Tribunal thinks advisable:
Votre Honneur, ce soi-disant ultimatum, présenté quelques heures après que l’invasion eût commencé, est le document TC-57, le troisième à partir de la fin du cahier. C’est le document que j’ai déposé et qui devient GB-112. C’est un long document, Votre Honneur, et je lirai au Tribunal les parties qu’il jugera nécessaires:
Eure Lordschaft! Dieses sogenannte Ultimatum, das einige Stunden nach Beginn der Invasion überreicht wurde, ist Dokument TC-57 und ist das drittletzte in der Dokumentenmappe. Es ist das von mir überreichte Dokument und wird Beweisstück GB-112 . Eure Lordschaft! Diese Urkunde ist sehr umfangreich, und ich werde dem Gerichtshof nur die Teile vorlesen, die er für ratsam erachtet. Es beginnt:
14
В течение долгого времени германское правительство не сомневалось в главной цели военной политики Великобритании и Франции. Эта цель заключается в распространении войны на другие страны и в использовании населения других стран в качестве наемников Англии и Франции.
The Reich Government"— it begins —"have for a long time had no doubts as to what was the chief aim of British and French war policy. It consists of the spreading of the war to other countries and of the misuse of their peoples as auxiliary and mercenary troops for England and France.
Le Gouvernement du Reich» – c’est le début – «n’a eu pendant longtemps aucun doute sur le but principal de la politique de guerre française et anglaise. Elle consiste à amener la guerre dans d’autres pays et à se servir de leurs peuples comme troupes auxiliaires et mercenaires au service de la France et de l’Angleterre.
Die Reichsregierung ist sich seit langem über das Hauptziel der britischen und französischen Kriegspolitik im klaren; es besteht in der Ausweitung des Krieges auf andere Länder und in dem Mißbrauch ihrer Völker zu Hilfs- und Söldnertruppen Englands und Frankreichs.
15
Последней попыткой такого рода являлся план оккупации Скандинавии с помощью Норвегии, имевший целью создание нового фронта против Германии. Только путем действий, предпринятых Германией в последний момент, этот план был нарушен. Германия представила всему миру документальные доказательства этого.
The last attempt of this sort was the plan to occupy Scandinavia with the help of Norway, in order to set up a new front against Germany in this region. It was only Germany's last minute action which upset this project. Germany has furnished documentary evidence of this before the eyes of the world.
Le dernier essai de cet ordre fut le plan d’occupation de la Scandinavie avec l’aide de la Norvège, destiné à créer un nouveau front contre l’Allemagne dans cette région. Ce fut seulement l’action de la dernière heure entreprise par l’Allemagne qui empêcha ce projet de se réaliser. L’Allemagne en a fourni des preuves évidentes aux yeux du monde.
Der letzte Versuch in dieser Richtung war der Plan, Skandinavien mit Hilfe Norwegens zu besetzen, um hier eine neue Front gegen Deutschland zu errichten. Nur durch das Eingreifen Deutschlands in letzter Stunde wurde diese Absicht zunichte gemacht. Deutschland hat hierfür vor der Weltöffentlichkeit den dokumentarischen Nachweis erbracht.
16
Немедленно после того, как англо-французские действия в Скандинавии потерпели неудачу, Англия и Франция начали проводить свою политику распространения войны в другом направлении. В связи с этим, когда отступление… из Норвегии все еще продолжалось, английский премьер-министр объявил, что в результате изменившейся ситуации в Скандинавии Англия снова была в состоянии перебросить весь свой военно-морской флот в Средиземное море и что английские и французские части уже направились в Александрию. Средиземное море теперь стало центром англо-французской военной активности. Это было сделано частично для того, чтобы смягчить поражение в Скандинавии и громадную потерю престижа перед лицом их собственного народа и перед лицом всего мира, а отчасти для того, чтобы создать впечатление, что Балканы были избраны в качестве следующего театра военных действий против Германии.
Immediately after the British-French action in Scandinavia miscarried, England and France took up their policy of war expansion in another direction. In this respect, while the retreat . . . from Norway was still going on, the English Prime Minister announced that, as a result of the altered situation in Scandinavia, England was once more in a position to go ahead with the transfer of the full weight of her Navy to the Mediterranean, and that English and French units were already on the way to Alexandria. The Mediterranean now became the center of English-French war propaganda. This was partly to gloss over the Scandinavian defeat and the big loss of prestige before their own people and before the world, and partly to make it appear that the Balkans had been chosen for the next theater of war against Germany.
Immédiatement après l’échec de l’action anglo-française en Scandinavie, l’Angleterre et la France entreprirent leur politique d’expansion de la guerre dans une autre direction. À cet effet, tandis que la retraite… de Norvège était encore en cours, le Premier Ministre anglais annonça, comme un résultat du changement de situation en Scandinavie, que l’Angleterre se trouvait une fois de plus dans une situation qui lui permettait de transférer tout le poids de sa Marine en Méditerranée et que les unités anglaises et françaises étaient déjà en route vers Alexandrie. La Méditerranée devint alors le centre de la propagande de guerre anglo-française. Ceci était destiné en partie à pallier la défaite subie en Scandinavie et la grande perte de prestige aux yeux de leurs propres peuples et aux yeux du monde, en partie à faire croire que les Balkans avaient été choisis pour être le prochain théâtre de guerre contre l’Allemagne.
Sofort nach dem Scheitern der britisch-französischen Aktion in Skandinavien haben England und Frankreich ihre Politik der Kriegsausweitung in anderer Richtung wieder aufgenommen. So verkündete noch während des... Rückzuges... aus Norwegen der englische Premierminister, daß England infolge der veränderten Situation in Skandinavien nunmehr in der Lage sei, eine Verlagerung des Schwergewichts seiner Flotte nach dem Mittelmeer vorzunehmen, und daß englische und französische Einheiten bereits nach Alexandrien unterwegs seien. Das Mittelmeer wurde jetzt zum Mittelpunkt der englisch-französischen Kriegspropaganda. Diese sollte teils die Niederlage in Skandinavien und den erlittenen großen Prestigeverlust vor den eigenen Völkern und der Welt verschleiern, teils sollte hierdurch der Anschein erweckt werden, als ob nunmehr der Balkan zum nächsten Kriegsschauplatz gegen Deutschland ausersehen sei.
17
В действительности это кажущееся перемещение англо-французской военной политики на Средиземное море имело совершенно другую цель. Это была лишь диверсия широких масштабов, рассчитанная на то, чтобы ввести Германию в заблуждение относительно направления следующего англо-французского нападения, потому что германскому правительству давно известно, что истинная цель Англии и Франции — это тщательно подготовленное и теперь надвигающееся нападение на Германию с запада с тем, чтобы продвинуться через Бельгию и Голландию к району Рура.
In reality, however, this apparent shifting to the Mediterranean of English-French war policy had guise another purpose. It was nothing but a diversion maneuver in grand style to deceive Germany as to the direction of the next English-French attack. For, as the Reich Government have long been aware, the true aim of England and France is the carefully prepared and now immediately imminent attack on Germany in the West, so as to advance through Belgium and Holland to the region of the Ruhr.
En réalité, cependant, cette apparente modification de la politique de guerre anglo-française visant désormais la Méditerranée, avait un tout autre but. Ce n’était rien d’autre qu’une manœuvre de diversion de grand style, destinée à tromper l’Allemagne sur la direction de la prochaine attaque anglo-française; car, comme le Gouvernement du Reich le savait depuis longtemps, le but véritable de l’Angleterre et de la France était l’attaque de l’Allemagne à l’Ouest, attaque préparée avec soin et maintenant imminente, qui devait se développer à travers la Belgique et la Hollande, pour atteindre la région de la Ruhr.
In Wirklichkeit aber diente diese scheinbare Verlagerung der englisch-französischen Kriegspolitik nach dem Mittelmeer einem ganz anderen Zweck: Sie war nichts anderes als ein Ablenkungsmanöver größten Stils, um Deutschland über die eigentliche Richtung des nächsten englisch-französischen Angriffs zu täuschen. Denn, wie der Reichsregierung seit langem bekannt ist, ist das wahre Ziel Englands und Frankreichs der sorgsam vorbereitete und nunmehr unmittelbar bevorstehende Angriff gegen Deutschland im Westen, um über belgisches und niederländisches Gebiet nach dem Ruhrgebiet vorzustoßen.
18
Германия признавала и уважала неприкосновенность Бельгии и Голландии, считая, конечно, что в случае войны Германии против Англии и Франции эти две страны будут сохранять строжайший нейтралитет.
Germany has recognized and respected the inviolability of Belgium and Holland, it being, of course, understood that these two countries in the event of a war of Germany against England and France would maintain the strictest neutrality.
L’Allemagne a reconnu et a respecté l’inviolabilité de la Belgique et de la Hollande, car il est sous-entendu évidemment que ces deux pays, au cas où l’Allemagne entrerait en guerre contre l’Angleterre et la France, maintiendraient la neutralité la plus stricte.
Deutschland hat die Integrität Belgiens und der Niederlande anerkannt und respektiert, unter der selbstverständlichen Voraussetzung, daß diese beiden Länder im Falle eines Krieges zwischen Deutschland und England-Frankreich die strikteste Neutralität bewahren würden.
19
Бельгия и Нидерланды не выполнили этого условия».>
Belgium and the Netherlands have not fulfilled this condition.
La Belgique et les Pays-Bas n’ont pas rempli cette condition.
Belgien und die Niederlande haben diese Bedingung nicht erfüllt.
420
Председатель Господин Робертс, вам кажется нужным читать это полностью?
THE PRESIDENT Mr. Roberts, do you think it is necessary to read this in full?
LE PRÉSIDENT Monsieur Roberts, croyez-vous qu’il soit nécessaire de lire ceci en entier?
VORSITZENDER Herr Roberts, ist es Ihrer Meinung nach nötig, dies vollständig zu verlesen?
521
Робертс Нет, я не читаю. Я собирался подытожить эти обвинения. Если ваша светлость будет достаточно любезен, перейти к нижней части первой страницы, вы увидите так называемый ультиматум с жалобами на враждебные высказывания в бельгийской и нидерландской прессе; и затем, милорд, во втором абзаце сверху страницы есть утверждение о попытках британской разведки добиться революции в Германии при содействии Бельгии и Нидерландов.
MR ROBERTS No, I don't. I was going to summarize these charges. If your Lordship would be good enough to look at the bottom of the first page, you will see the so-called ultimatum complaining of the hostile expressions in the Belgian and Netherlands press; and then, My Lord, in the second paragraph over the page there is an allegation of the attempts of the British Intelligence to bring a revolution in Germany with the assistance of Belgium and the Netherlands.
M. ROBERTS Non, je ne pense pas. J’allais résumer ces accusations. Votre Honneur voudrait-il avoir la bonté de regarder au bas de la première page? Il y verra le soi-disant ultimatum s’élevant contre les expressions hostiles employées par la presse belge et hollandaise. Ensuite, au paragraphe 2 de la page suivante, on parle d’essais faits par le service de renseignements britannique pour amener la révolution en Allemagne, avec l’aide de la Belgique et des Pays-Bas. Puis,
MR. ROBERTS Nein, ich denke nicht. Ich stand im Begriff, diese Anklagepunkte zusammenzufassen. Ich bitte den Gerichtshof, einen Blick auf das Ende der ersten Seite zu werfen, wo Sie dann das sogenannte Ultimatum finden, das sich über feindselige Erklärungen in der belgischen und niederländischen Presse beschwert. Ferner, Hoher Gerichtshof, befindet sich im Absatz 2 auf der folgenden Seite eine Behauptung, daß der britische Nachrichtendienst mit Hilfe Belgiens und der Niederlände eine Revolution in Deutschland anzetteln wolle.
22
Затем, милорд, в абзаце 3 сделана ссылка на военные приготовления двух стран; и в абзаце 4 отмечается, что Бельгия укрепляла бельгийско-германскую границу. Жалобы на Голландию в абзаце 5 о том, что британский самолёт пролетел над Нидерландами. Милорд, есть и другие обвинение в отношении нейтралитета этих двух стран, хотя не приводятся примеры. Я не думаю, что нужно ссылаться на, что-либо на странице 3.
Then, My Lord, in Paragraph 3 reference is made to military preparation of the two countries; and in Paragraph 4 it is pointed out that Belgium has fortified the Belgian-German frontier. A complaint is made in regard to Holland in Paragraph 5 that British aircraft have flown over the Netherlands' country. There are, My Lord, other charges made against the neutrality of these two countries although no instances are given. I don't think I need refer to anything on Page 3 of the document.
Votre Honneur, il est fait allusion, au troisième paragraphe, aux préparatifs militaires de ces deux pays; et dans le paragraphe 4, on souligne que la Belgique a fortifié la frontière germano-belge. Le paragraphe 5 contient une protestation concernant la Hollande, des avions britanniques ayant survolé le territoire des Pays-Bas. Il y a d’autres accusations concernant la neutralité de ces deux pays bien qu’aucun exemple ne soit donné. Je ne crois pas qu’il soit nécessaire de parler de la page 3 du document.
Im dritten Absatz wird auf militärische Vorbereitungen dieser beiden Länder Bezug genommen; im vierten Absatz wird ausgeführt, daß Belgien die deutsch-belgische Grenze befestigt hat. Im fünften Absatz wird Holland vorgeworfen, daß britische Flugzeuge niederländisches Gebiet überflogen haben. Weiterhin werden diesen beiden Ländern Neutralitätsverletzungen zur Last gelegt, obwohl keine bestimmten Beispiele aufgeführt werden. Ich halte es nicht für nötig, auf irgendwelche auf Seite 3 des Dokuments enthaltenen Punkte Bezug zu nehmen.
23
Милорд, страница 4 — я хочу, если возможно, зачитать абзац в середине:
Page 4, My Lord-I would like, if I might, to read the middle paragraph:
Dans la page 4, j’aimerais lire le paragraphe du milieu:
Auf Seite 4 möchte ich mit Ihrer Genehmigung den mittleren Absatz verlesen:
24
В этой борьбе за существование, навязанной германскому народу Англией и Францией, германское правительство не намерено покорно ждать нападения со стороны Англии и Франции и разрешить им перенести войну через Бельгию и Нидерланды на германскую территорию».
In this struggle for existence, forced upon the German people by England and France, the Reich Government are not disposed to await submissively the attack by England and France and to allow them to carry the war over Belgium and the other Netherlands into German territory.
Dans cette lutte pour la vie imposée au peuple allemand par l’Angleterre et la France, le Gouvernement du Reich n’est pas disposé à attendre tranquillement que la France et l’Angleterre l’attaquent et à leur permettre d’amener la guerre sur le sol d’Allemagne à travers la Belgique et les Pays-Bas.
Die Reichsregierung ist nicht gewillt, in diesem, dem deutschen Volke von England und Frankreich aufgezwungenen Existenzkampf den Angriff Englands und Frankreichs tatenlos abzuwarten und den Krieg über Belgien und die Niederlande in deutsches Gebiet hineintragen zu lassen.
25
Милорд, я просто подчёркиваю это предложение и не читаю далее:
And, My Lord, I just emphasize this sentence and then I read no further:
Je souligne cette phrase, Votre Honneur, puis j’interromprai ma lecture:
Und nun, Hoher Gerichtshof, lege ich nur Wert auf den folgenden Satz und verlese dann nicht weiter:
26
Поэтому, оно приказало командованию германских войск гарантировать нейтралитет этих стран всеми военными средствами имеющимися в распоряжении Рейха».
They have, therefore, now issued the command to German troops to ensure the neutrality of these countries by all the military means at the disposal of the Reich;
Il a donc donné l’ordre aux troupes allemandes d’assurer la neutralité de ces pays par tous les moyens militaires à la disposition du Reich.
Sie hat deshalb den deutschen Truppen nunmehr den Befehl erteilt, die Neutralität dieser Länder mit allen militärischen Machtmitteln des Reiches sicherzustellen.
27
Милорд, нет необходимости подчеркивать лживость этого заявления. Теперь весь мир знает, что приготовления к нарушению нейтралитета этих трех стран велись задолго до того, как это было сделано.
My Lord, it is unnecessary, in my submission, to emphasize the falsity of that statement. The world now knows that for months preparations had been made to violate the neutrality of these three countries. This document is saying the orders to do so have now been issued.
Il n’est pas nécessaire que j’insiste dans mon examen sur la fausseté de cette déclaration. Le monde sait maintenant que pendant des mois, des préparatifs militaires avaient été faits pour violer la neutralité de ces trois pays. Ce document dit que les ordres d’agir dans ce sens ont été maintenant donnés.
Eure Lordschaft! Es ist meiner Meinung nach nicht notwendig, die Falschheit dieser Erklärung zu betonen. Die Welt weiß heute, daß seit Monaten Vorbereitungen getroffen wurden, um die Neutralität dieser drei Staaten zu verletzen. Dieses Dokument aber sagt: Die Befehle, so zu handeln, wurden nunmehr ausgegeben.
28
Милорд, аналогичные меморандумы были вручены представителю голландского правительства; милорд, ТС-60 будет ВБ-113, который предпоследний документ в сшиве. Милорд это меморандум правительству Люксембурга который прилагается с копией документа вручённого правительствам Бельгии и Нидерландов.
My Lord, a similar document, similar in terms altogether was handed to the representatives of the Netherlands Government; My Cord, TC-60 - that will be GB-113, which is the last document but one in the bundle. My Lord, that is a memorandum to the Luxembourg Government, which enclosed with it a copy of the document handed to the Governments of Belgium and the Netherlands.
Un document analogue, formulé dans les mêmes termes fut donné aux représentants du Gouvernement des Pays-Bas. C’est, Votre Honneur, le TC-60 qui sera le GB-113, l’avant-dernier document du cahier. C’est le mémorandum adressé au Gouvernement du Luxembourg qui contenait copie des mémorandums présentés aux Gouvernements de la Belgique et des Pays-Bas.
Ein ähnliches Schriftstück, in allen Ausdrücken übereinstimmend, wurde den Vertretern der Niederländischen Regierung überreicht. Es folgt TC-60, GB-113, als vorletzte Urkunde in der Dokumentenmappe. Dies ist eine Denkschrift an die Luxemburgische Regierung, der eine Abschrift der an die Regierungen Belgiens und der Niederlande überreichten Note beigefügt war.
29
Милорд, я желаю подчеркнуть второй абзац ТС-60:
My Lord, I only desire to emphasize the second paragraph of TC-60:
Je désire seulement insister sur le second paragraphe du TC-60:
Eure Lordschaft! Ich möchte nur auf den zweiten Abschnitt von TC-60 hinweisen:
30
В целях защиты от неизбежного нападения, германские войска получили приказ обеспечить нейтралитет двух стран…
In defense against the imminent attack the German troops have now received the order to safeguard the neutrality of these two countries....
Par mesure de défense contre l’attaque imminente, les troupes allemandes ont maintenant reçu l’ordre de défendre la neutralité de ces deux pays…
Zur Abwehr des bevorstehenden Angriffs haben die deutschen Truppen nunmehr den Befehl erhalten, die Neutralität dieser beiden Länder... sicherzustellen.
31
Милорд, последний документ, ТС-59, который я ранее приобщил, это ВБ-111.
My Lord, the last document, TC-59; which I formerly put in, that is GB-111.
Votre Honneur, le dernier document, TC-59, que j’ai déposé précédemment était le GB-111.
Eure Lordschaft! Die letzte Urkunde, TC-59, die ich schon vorher vorlegte, ist Beweisstück GB-111.
32
Милорд, это достойный протест бельгийского правительства против преступления совершённого в отношении её. Милорд, таковы факты, подтверждающие обвинение в нарушении заверений и договоров с этими тремя странами и ведении против них агрессивной войны. Обвинение осветило историю коварства, бесчестия и позора.
My Lord, that is the dignified protest of the Belgian Government against the crime which was committed against her. My Lord, those are the facts supporting the charges of the violation of treaties and assurances against these three countries and supporting the allegation of the making of an aggressive war against them. My Lord, in the respectful submission of the Prosecution here the story is a very plain, a very simple one, a story of perfidy, dishonor, and shame.
C’est la protestation pleine de dignité du Gouvernement belge au sujet du crime commis contre la Belgique. Ce sont les faits venant à l’appui des charges de violation des traités et assurances envers ces trois pays et à l’appui de l’accusation d’avoir mené contre eux une guerre d’agression. Votre Honneur, dans l’exposé respectueux que le Ministère Public aura fait ici, cette histoire est très claire et très simple: c’est une histoire de perfidie, de déshonneur et de honte.
Es ist dies der würdevolle Protest der Belgischen Regierung gegen das Verbrechen, das gegen sie verübt wurde. Eure Lordschaft! Dies sind die Tatsachen, die die Anklagen wegen der gegen diese drei Staaten gerichteten Verletzung der Verträge und Zusicherungen unterstützen und die Beschuldigung eines gegen sie geführten Angriffskrieges bekräftigen. Die von der Anklagevertretung ergebenst unterbreitete Darlegung ist eine sehr verständliche und einfache Geschichte, eine Geschichte von Gemeinheit, Ehrlosigkeit und Schande.
Выступление помощника Главного обвинителя от Великобритании Г. Филлимора: Агрессия против Греции и Югославии, I(F)5.
633
Филлимор С позволения трибунала, моей задачей является представление доказательств в отношении агрессивных войн, развязанных Германией в нарушение договоров с Грецией и Югославией. Доказательства, которые я представлю трибуналу подготовлены при содействии моего американского коллеги, подполковника Крюкера.
COL. PHILLIMORE (Junior Counsel for the United Kingdom): May it please the Tribunal, it is my task to present the evidence on the wars of aggression and wars in breach of treaties against Greece and Yugoslavia. The evidence which I shall put in to the Tribunal has been prepared in collaboration with my American colleague, Lieutenant Colonel Krucker.
COLONEL H. J. PHILLIMORE (substitut du Procureur Général britannique): Plaise au Tribunal. Ma tâche est de vous présenter des preuves concernant les guerres d’agression et les violations de traités contre la Grèce et la Yougoslavie. Les preuves que je présenterai au Tribunal ont été préparées en collaboration avec mon collègue américain, le lieutenant-colonel Krucker.
OBERST PHILLIMORE(HILFSANKLAGER FÜR DAS VEREINIGTE KÖNIGREICH): Hoher Gerichtshof! Es ist meine Aufgabe, die Beweise für die Angriffskriege und Kriege in Verletzung von Verträgen gegen Griechenland und Jugoslawien vorzulegen. Das Beweismaterial, das ich dem Gerichtshof vorlegen werde, wurde in Zusammenarbeit mit meinem amerikanischen Kollegen, Oberstleutnant Krucker, vorbereitet.
34
Вторжение немецких войск в Грецию и Югославию, которое произошло рано утром 6 апреля 1941 г., является прямым нарушением Гаагской Конвенции 1899 года о мирном урегулировании международных споров и пакта Бриана — Келлога от 1928 года. Обвинение в их нарушении изложено соответственно в пунктах I и XIII обвинительного заключения в приложении «С». Они уже приобщались моим учёным другом сэром Дэвидом Максвеллом-Файфом, который также пояснил обязательства германского правительства перед правительствами Югославии и Греции.
The invasion of Greece and Yugoslavia by the Germans, which took place in the early hours of the morning of the 6th of April 1941, constituted direct breaches of the Hague Convention of 1899 on the Pacific Settlement of International Disputes and of the Kellogg-Briand Pact of 1928. Those breaches are charged, respectively, at Paragraphs I and XIII of Appendix C of the Indictment. Both have already been put in by my learned friend, Sir David Maxwell-Fyfe, who also explained the obligation of the German Government to the Governments of Yugoslavia and Greece under those pacts.
L’invasion de la Grèce et de la Yougoslavie par les Allemands qui commença de bonne heure le matin du 6 avril 1941, était nettement une violation de la Convention de La Haye de 1899 pour la solution pacifique des différends internationaux ainsi que du Pacte Briand-Kellogg de 1928. Ces violations figurent respectivement aux paragraphes I et XIII de l’appendice C de l’Acte d’accusation. Toutes deux ont déjà été exposées par mon éminent ami, Sir David Maxwell-Fyfe, qui a exposé également l’obligation que, d’après ces Pactes, le Gouvernement allemand avait contractée vis-à-vis des Gouvernements de la Yougoslavie et de la Grèce.
Der deutsche Einfall in Griechenland und Jugoslawien, der in den frühen Morgenstunden des 6. April 1941 begann, stellt direkte Verletzungen der Haager Konvention von 1899, über die Friedliche Schlichtung Internationaler Streitfälle, und des Kellogg-Briand-Paktes von 1928 dar. Diese Verletzungen werden in den Absätzen 1 und 13 des Anhanges C der Anklageschrift als Anklagepunkt angeführt. Beide wurden bereits von meinem verehrten Freund, Sir David Maxwell-Fyfe, vorgetragen, der auch die Verpflichtung der Deutschen Regierung den Regierungen von Jugoslawien und Griechenland gegenüber auf Grund dieser Pakte erwähnte.
35
В случае Югославии одно из заверений первоначально было дано в виде заявления германского министерства иностранных дел в Берлине 28 апреля 1938 г. и было впоследствии повторено самим Гитлером 6 октября 1939 г. в речи, которую он произнес в рейхстаге. В обвинительном заключении, в пункте XXVI приложения С, говорится именно об этом повторном заверении, данном Гитлером в его речи.
In the case of Yugoslavia the invasion further constituted a breach of an express assurance by the Nazis, which is charged at Paragraph XXVI of Appendix C. This assurance was originally given in a German Foreign Office release made in Berlin on the 28th of April 1938 but was subsequently repeated by Hitler himself on the 6th of October 1939 in a speech he made in the Reichstag, and it is in respect of this last occasion that the assurance is specifically pleaded in the Indictment.
Dans le cas de la Yougoslavie, l’invasion constituait en plus une violation d’une assurance expresse donnée par les nazis et qui est reproduite au paragraphe XXVI de l’appendice C. Cette assurance fut donnée originairement dans un document du ministère allemand des Affaires étrangères, fait à Berlin le 28 avril 1938, mais elle fut répétée ensuite par Hitler lui-même le 6 octobre 1939 dans un discours qu’il fit au Reichstag; c’est principalement sur ce dernier fait que l’Acte d’accusation s’est basé.
Im Falle Jugoslawien führte der Einfall ferner zum Bruche einer von den Nazis ausdrücklich gegebenen Zusicherung, welche im Absatz 26 des Anhanges C als Anklagepunkt angeführt ist. Diese Zusicherung wurde ursprünglich in einer Erklärung des Deutschen Auswärtigen Amtes in Berlin vom 28. April 1938 gegeben, wurde aber nachträglich von Hitler selbst am 6. Oktober 1939 in einer Reichstagsrede wiederholt, und mit Rücksicht auf dieses letzte Ereignis ist diese Zusicherung in der Anklageschrift besonders angeführt.
36
Могу я попросить трибунал, перейти к первому документу в документальной книге, которая документальная книга номер 5. Первый документ это ПС-2719, который является частью документа, который уже приобщён как экземпляр ВБ-58. Это текст заявления германского министерства иностранных дел от 28 апреля 1938 г., и я читаю начало, а затем предпоследний абзац на странице:
May I ask the Tribunal to turn now to the first document in the document book, which is Book Number 5. The first document is 2719-PS, which is part of the document which has already been put in as Exhibit GB-58. This is the ted of the German Foreign Office release on the 28th of April 1938, and I would read the beginning and then the last paragraph but one on the page:
Puis-je demander au Tribunal de prendre maintenant le premier texte du livre de documents nº 5? C’est le PS-2719, il fait partie du document qui a déjà été déposé sous le nº GB-58. C’est le texte du ministère allemand des Affaires étrangères, en date du 28 avril 1938; je voudrais en lire le début et ensuite l’avant-dernier paragraphe de la page:
Ich bitte nun den Gerichtshof, sich der ersten Urkunde im Dokumentenbuch Nummer 5 zuzuwenden. Das erste Dokument ist 2719-PS, ein Teil des Dokuments, das schon als Beweisstück GB-58 vorgelegt worden ist. Hier ist der Text des Erlasses des Deutschen Auswärtigen Amtes vom 28. April 1938, und ich möchte den Beginn und dann den vorletzten Absatz der Seite vorlesen:
37
Берлин, 28-е апреля 1938. Государственный секретарь германского министерства иностранных дел германским дипломатическим представителям. Вследствие воссоединения Австрии с Германией теперь мы имеем новые границы с Италией, Югославией, Швейцарией, Лихтенштейном и Венгрией. Эти границы мы рассматриваем как окончательные и нерушимые. В связи с этим сделано следующее заявление...
Berlin, the 28th of April 1338. The State Secretary of the German Foreign Office to the German Diplomatic Representatives. As a consequence of the reunion of Austria with the Reich we have now new frontiers with Italy, Yugoslavia, Switzerland, Liechtenstein and Hungary. These frontiers are regarded by us as final and inviolable. On this point the following special declarations have been made ....
Berlin, 28 avril 1938. Le secrétaire d’État allemand aux Affaires étrangères, aux représentants diplomatiques allemands. Comme conséquence de la réunion de l’Autriche au Reich, nous avons maintenant de nouvelles frontières du côté de l’Italie, de la Yougoslavie, de la Suisse, du Liechtenstein et de la Hongrie. Ces frontières sont considérées par nous comme définitives et inviolables. À ce sujet nous avons fait spécialement les déclarations suivantes:…
Berlin, 28. April 1938. Der Staatssekretär des Auswärtigen Amtes an die Deutschen Diplomati schen Missionen. Erlaß. Infolge der Wiedervereinigung österreichs mit dem Reich haben wir mit Italien, Jugoslawien, der Schweiz, Liechtenstein und Ungarn neue Grenzen erhalten. Diese Grenzen werden von uns als endgültig und unantastbar betrachtet. Hierüber sind folgende besondere Erklärungen abgegeben worden:...
38
И затем последний абзац:
And then to the last paragraph:
Et maintenant passons au dernier paragraphe:
Und nun der letzte Absatz:
39
3. Югославия. Югославскому правительству сообщено авторитетными германскими кругами, что германская политика не имеет каких-либо целей, помимо Австрии, и что при всех условиях югославская граница останется нетронутой». В своей речи в Граце 3 апреля фюрер и канцлер заявил, что в отношении воссоединения Австрии Югославия и Венгрия заняли ту же позицию, что и Италия. Мы счастливы, иметь там такие границы, которые освободили нас от всякой необходимости их защищать».>
3. Yugoslavia. The Yugoslav Government have been informed by authoritative German quarters that German policy has no aims beyond Austria, and that the Yugoslav frontier would in any case remain untouched. In his speech made at Grazon the 3rd of April of that year the Fuehrer and Chancellor stated that in regard to the reunion of Austria, Yugoslavia and Hungary had adopted the same attitude as Italy. We were happy to have frontiers there which relieved us of all anxiety about providing military protection for them.
3. Yougoslavie. Les autorités allemandes ont informé le Gouvernement yougoslave que la politique allemande n’a pas de visées au-delà de l’Autriche et que la frontière yougoslave resterait de toute façon telle qu’elle est. Dans son discours qui eut lieu à Graz le 3 avril, le Führer Chancelier déclara que, au sujet de la réunion de l’Autriche, la Yougoslavie et la Hongrie ont adopté la même attitude que l’Italie. Nous sommes heureux d’avoir ces frontières qui nous délivrent de toute anxiété quant à leur protection militaire.
3. Jugoslawien. Der Jugoslawischen Regierung ist von maßgebender deutscher Seite erklärt worden, daß die deutsche Politik nicht über österreich hinausziele und daß die jugoslawische Grenze in jedem Falle unberührt bleibe. Der Führer und Reichskanzler hat dann in seiner Rede in Graz vom 3. April d. J. ausgeführt, Jugoslawien und Ungarn hätten zu der Wiedervereinigung österreichs dieselbe Haltung eingenommen wie Italien. Wir seien glücklich, hier Grenzen zu Besitzen, die uns der Sorge enthöben, sie militärisch beschützen zu lassen.
40
Далее, если позволите, я перейду ко второму документу в книге, ТС-92, и приобщаю его как экземпляр ВБ-114. Это выдержка из речи Гитлера, произнесенной на обеде в честь принца-регента Югославии 1 июня 1939 г. Я полностью зачитаю фрагмент:
Then, if I may, I will pass to the second document in the book, TC-92, and offer that as Exhibit GB-114. This is an extract from a speech made by Hitler on the occasion of the dinner in honor of the Prince Regent of Yugoslavia on June 1, 1939. I will read the extract in full:
Je passerai ensuite, si vous le voulez bien, au deuxième document du livre, TC-92, et je le dépose sous le nº GB-114. C’est l’extrait d’un discours de Hitler prononcé à un dîner donné en l’honneur du Prince Régent de Yougoslavie le 1er juin 1939. Je vais lire cet extrait en entier:
Und nun zum zweiten Dokument in dem Buch TC-92, das ich als Beweisstück GB-114 unterbreite. Hier handelt es sich um einen Auszug aus einer Ansprache Hitlers, die anläßlich der Abendtafel zu Ehren des Prinzregenten von Jugoslawien am 1. Juni 1939 gehalten wurde. Ich lese den ganzen Auszug vor:
41
Германская дружба с югославским народом не только является добровольной, она стала глубже и прочнее во время трагической ошибки мировой войны, когда германский солдат привык ценить и уважать своих чрезвычайно храбрых противников. Я думаю, что это чувство было взаимным. Это взаимное уважение находит свое подтверждение в общих политических, культурных и экономических интересах, поэтому мы смотрим на нынешнее посещение Вашего королевского высочества как на живое доказательство правильности нашей точки зрения и в то же время мы получаем надежду, что немецко-югославская дружба будет продолжать развиваться в будущем и станет еще более тесной.
The German friendship for the Yugoslav nation is not only a spontaneous one. It gained depth and durability in the midst of the tragic confusion of the World War. The German soldier then learned to appreciate and respect his extremely brave opponent. I believe that this feeling was reciprocated. This mutual respect finds codification in common political, cultural, and economic interests. We therefore look upon your Royal Highness' present visit as a living proof of the accuracy of our view, and at the same time, on that account we derive from it the hope that German-Yugoslav friendship may continue further to develop in the future and to grow ever closer.
L’amitié de l’Allemagne pour la nation yougoslave n’est pas seulement une amitié spontanée. Elle a gagné en profondeur et en solidité au milieu de la confusion tragique de la guerre mondiale. Le soldat allemand apprit alors à apprécier et à respecter l’extrême bravoure de son adversaire. Je crois que ce sentiment fut payé de retour. Ce respect mutuel est rehaussé par les intérêts politiques, culturels et économiques communs. Nous considérons donc la visite actuelle de Votre Altesse Royale comme une preuve vivante de la justesse de notre point de vue, et, en même temps, ceci nous permet de formuler l’espoir que l’amitié germano-yougoslave continuera à se développer dans l’avenir et à devenir de plus en plus étroite.
Die deutsche Freundschaft zum jugoslawischen Volk ist nicht nur eine spontane, sie hat ihre Tiefe und Dauerhaftigkeit erhalten inmitten der tragischen Wirren des Weltkrieges. Der deutsche Soldat hat damals seinen so überaus tapferen Gegner schätzen und achten gelernt. Ich glaube, daß dies auch umgekehrt der Fall war. Diese gegenseitige Achtung findet ihre Erhärtung in gemeinsamen politischen, kulturellen und wirtschaftlichen Interessen. So sehen wir auch in Ihrem jetzigen Besuch, Königliche Hoheit, nur einen lebendigen Beweis für die Richtigkeit dieser unserer Auffassung, und wir schöpfen deshalb daraus zugleich die Hoffnung, daß sich die deutsch-jugoslawische Freundschaft auch in Zukunft weiter entwickeln und immer enger gestalten möge.
42
В присутствии Вашего королевского высочества мы также видим счастливую возможность для откровенного и дружественного обмена мнений, который, в этом я уверен, может быть в этом смысле плодотворным для наших двух народов и государств. Я в это верю особенно потому, что крепкие, надежные отношения между Германией и Югославией теперь возможны благодаря историческим событиям, в результате которых мы стали соседями с установленными навсегда границами. Это не только гарантирует постоянный мир между нашими двумя народами и странами, но также представляет собой фактор спокойствия на нашем континенте. Эта мирная цель разделяется всеми, кто хочет выполнять действительно созидательную работу».>
In the presence of your Royal Highness, however, we also perceive a happy opportunity for a frank and friendly exchange of views which-and of this I am convinced-in this sense can only be fruitful to our two peoples and States. I believe this all the more because a firmly established reliable relationship of Germany and Yugoslavia, now that owing to historical events we have become neighbors with common boundaries fixed for all time, will not only guarantee lasting peace between our two peoples and countries but can also represent an element of calm to our nerve-racked continent. This peace is the goal of all who are disposed to perform really constructive work;
En présence de Votre Altesse Royale, nous trouvons aussi l’occasion heureuse d’un échange de vues amical et franc qui, j’en suis convaincu, ne peut être qu’utile à nos deux peuples et à nos deux États. Je crois d’autant plus à des relations sûres et fermement établies entre l’Allemagne et la Yougoslavie maintenant que des événements historiques nous donnant de définitives frontières communes nous ont rendus voisins; ceci n’est pas seulement une garantie de paix durable entre nos deux peuples et nos deux pays, mais peut aussi représenter un élément de tranquillité pour notre continent à bout de nerfs. Cette paix est le but de tous ceux qui sont disposés à faire du travail réellement constructif.
In Ihrer Anwesenheit, Köingliche Hoheit, sehen wir aber auch eine freudige Gelegenheit zu einem offenen und freundschaftlichen Meinungsaustausch, der – davon bin ich überzeugt – für unsere beiden Völker und Staaten in diesem Sinne nur nutzbringend sein kann. Ich glaube daran um so mehr, als ein festbegründetes vertrauensvolles Verhältnis Deutschlands zu Jugoslawien nun – da wir durch die geschichtlichen Ereignisse Nachbarn mit für immer festgelegten gemeinsamen Grenzen geworden sind – nicht nur einen dauernden Frieden zwischen unseren beiden Völkern und Ländern sichern wird, sondern darüber hinaus auch ein Element der Beruhigung für unseren nervös erregten Kontinent darstellen kann. Dieser Frieden ist aber das Ziel all jener, die wirklich aufbauende Arbeit zu leisten gewillt sind.
43
Как уже известно, эта речь была произнесена тогда, когда Гитлер уже решил начать европейскую войну. Я думаю, я прав если скажу, что это было неделей спустя после совещания в рейхсканцелярии, известной как запись Шмундта, к которой трибунал обращался уже не раз. Ссылка на «неустойчивый континент» вероятно можно приписать войне нервов, которую Гитлер вёл многие месяцы.
As we now know this speech was made at the time when Hitler had already decided upon the European war. I think I am right in saying it was a week after the Reich Chancellery conference, known as the Schmundt note, to which the Tribunal has been referred more than once. The reference to "nerve-racked continent" might perhaps be attributed to the war of nerves which Hitler had himself been conducting for many months.
Ce discours, nous le savons maintenant a été prononcé au moment où Hitler avait déjà décidé une guerre européenne. Je ne crois pas me tromper en disant que c’était une semaine après la conférence de la Chancellerie du Reich, connue sous le nom de note Schmundt, et à laquelle le Tribunal a dû se reporter plus d’une fois. L’allusion au «continent à bout de nerfs» pourrait s’appliquer à la guerre des nerfs que Hitler menait lui-même depuis plusieurs mois.
Wie wir heute wissen, wurde diese Rede zu einer Zeit gehalten, da Hitler sich bereits zum europäischen Krieg entschlossen hatte. Ich glaube, ich habe recht, wenn ich sage, daß es eine Woche nach der Reichskanzlei-Konferenz war, die als Schmundt-Note bekannt war, und auf die der Gerichtshof schon mehrmals verwiesen wurde. Die Bemerkung über den»nervös-erregten Kontinent«kann vielleicht auf den Nervenkrieg zurückgeführt werden, den Hitler selbst seit mehreren Monaten geführt hatte.
44
Теперь я перехожу к документу особо отмеченном в параграфе XXVI как нарушенное заверение; это следующий документ в сшиве, ТС-43, германское заверение Югославии от 6 октября 1939 г. Это часть документа который уже приобщили как экземпляр ВБ-80. Это фрагмент из «Dokumente der Deutschen Politik»:
Now I pass to a document which is specifically pleaded at Paragraph XXVI as the assurance breached; it is the next document in the bundle, TC-43 - German assurance to Yugoslavia of the 6th of October 1939. It is part of the document which has already been put in as Exhibit GB-80. This is an extract from the Dokumente der Deutschen Politik:
Je passe maintenant à un document spécialement invoqué au paragraphe XXVI à propos de la violation des assurances données; c’est le document suivant, TC-43: «Assurances données par l’Allemagne à la Yougoslavie le 6 octobre 1939». C’est une partie du document qui a déjà été déposé sous le nº GB-80, un extrait desDokumente der Deutschen Politik:
Ich komme jetzt zu einem Dokument, das in Absatz 26 bei den Verletzungen von Zusicherungen besonders hervorgehoben ist. Es handelt sich hier um das nächste Dokument im Aktenbündel TC-43, die deutsche Zusicherung an Jugoslawien vom 6. Oktober 1939. Es ist ein Teil des Dokuments, das bereits als Beweisstück GB-80 vorgelegt wurde; ein Auszug aus:»Dokumente der Deutschen Politik«.
45
Немедленно после осуществления аншлюса я сообщил Югославии, что с настоящего момента граница с этой страной будет оставаться неизменной и что мы лишь желаем жить с ней в мире и дружбе».>
Immediately after the completion of the Anschluss I informed Yugoslavia that from now on the frontier with this country would also be an unalterable one and that we only desire to live in peace and friendship with her.
Immédiatement après la réalisation de l’Anschluss, j’ai informé la Yougoslavie que dorénavant nos frontières communes avec ce pays seraient aussi inaltérables et que nous voulions seulement vivre en paix et en amitié avec lui.
Ich habe sofort nach vollzogenem Anschluß Jugoslawien mitgeteilt, daß die Grenze auch mit diesem Staat von jetzt ab für Deutschland eine unabänderliche sei und daß wir nur in Frieden und Freundschaft mit ihm zu leben wünschen.
46
Несмотря на обязательства Германии согласно Конвенции 1899 года и пакту Бриана — Келлога и в соответствии с приведенными выше заверениями, судьба как Греции, так и Югославии была решена, как мы теперь знаем, на совещании Гитлера, подсудимого Риббентропа и Чиано, состоявшемся в Оберзальцберге 12–13 августа 1939 г.
Despite the obligation of Germany under the Convention of 1899 and the Kellogg-Briand Pact and under the assurances which I have read, the fate of both Greece and Yugoslavia had, as we now know, been sealed ever since the meeting between Hitler and the Defendant Ribbentrop and Ciano at Obersalzberg, on the 12th and 13th of August 1939.
Malgré les obligations imposées à l’Allemagne par la Convention de 1899, le Pacte Briand-Kellogg et les assurances que j’ai lues, le sort de la Grèce et de la Yougoslavie avait été décidé comme nous le savons maintenant, depuis la rencontre de Hitler avec Ciano et l’accusé Ribbentrop à Obersalzberg les 12 et 13 août 1939.
Trotz der Verpflichtungen Deutschlands nach dem Abkommen von 1899 und dem Kellogg-Briand-Pakt und trotz der Zusicherungen, die ich gerade verlesen habe, war das Schicksal der beiden Länder Griechenland und Jugoslawien, wie wir heute wissen, schon seit der Besprechung zwischen Hitler, dem Angeklagten Ribbentrop und Ciano auf dem Obersalzberg am 12. und 13. August 1939 besiegelt.
47
Мы переходим к следующему документу в сшиве, который ТС-77. Этот документ уже приобщён как ВБ-48; и отрывки на которые я обращаю внимание вашей светлости уже цитировались, как я думаю, моим учёным коллегой генеральным атторнеем. Эти отрывки на странице 2 последнего абзаца от «В целом…» до «подобных нейтралов» и затем снова на страницах 7 и 8, часть цитировал генеральный атторней и в особенности подчёркивал полковник Гриффит-Джонс внизу страницы 7 второго дня совещания, слова начинающиеся: «Однако, в целом, успех одного из партнёров по оси…» по «…Италия и Германия освободили бы свои тылы для работы против запада».
We will pass to the next document in the bundle, which is TC-77. That document has already been put in as GB 48; and the passages to which I would draw Your Lordship's attention already have been quoted, I think, by my learned friend, the Attorney General Those passages are on Page 2 in the last paragraph from "Generally speaking . . ." until ". . . neutral of this kind," and then again on Pages 7 and 8, the part quoted by the Attorney General and emphasized particularly by Colonel Griffith-Jones at the foot of Page 7 on the second day of the meeting, the words beginning "In general, however, success by one of the Axis partners . . ." to ". . . Italy and Germany would have their backs free for work against the West."
Nous allons passer au document suivant du cahier qui est le TC-77. Il a déjà été déposé sous le nº GB-48 et les passages sur lesquels je voudrais attirer l’attention de Votre Honneur ont déjà été cités par mon éminent ami l’Avocat Général: ces passages sont à la page 2, dans le dernier paragraphe, à partir de «à parler d’une façon générale…» jusqu’à «… neutres peu sûrs», et de nouveau pages 7 et 8, le passage cité par l’Avocat Général et particulièrement souligné par le colonel Griffith-Jones. Au bas de la page 7, le second jour de la réunion, la phrase commençant par «En général, toutefois, le succès remporté par un des partenaires de l’Axe…» jusqu’à «… l’Italie et l’Allemagne auraient leurs arrières libres pour une action contre l’Ouest.»
Wir gehen nun zu dem nächsten Dokument in der Mappe über, und zwar zu TC-77. Diese Urkunde ist bereits als GB-48 vorgelegt worden, und die Sätze, auf die ich Eurer Lordschaft Aufmerksamkeit lenken möchte, sind, wie ich glaube, bereits von meinem verehrten Freund, dem Herrn Hauptanklagevertreter, zitiert worden. Diese Sätze stehen auf Seite 2 im letzten Abschnitt, angefangen mit»Ganz allgemein gesprochen...«bis «... unsicherer Neutraler anzusehen«, und dann auf Seite 7 und 8, die zum Teil vom Herrn Hauptanklagevertreter verlesen und von Oberst Griffith-Jones speziell hervorgehoben wurden, am Ende der Seite 7, am 2. Tage der Sitzung, beginnend mit den Worten:»Im übrigen sei jede gelungene Einzelaktien eines Achsenpartners...«bis «... Italien und Deutschland im Kampfe gegen den Westen den Rücken frei hätten«.
48
Оба отрывка здесь цитировали; и если я могу подытожить, документы показывают, что уже через два месяца после обеда, данного в честь принца-регента Югославии, Гитлер и подсудимый Риббентроп стремились убедить Италию начать войну против Югославии в то время, как Германия начала бы военные действия против Польши, что Гитлер решил сделать в ближайшем будущем. Чиано, по-видимому, вполне был согласен с Гитлером и Риббентропом относительно желательности ликвидировать Югославию и сам хотел получить Салоники. Но он сказал, что Италия еще не готова для всеобщей войны в Европе.
Both of those passages have been quoted before; and if I might sum up the effect of the meeting as revealed by the document as a whole, it shows Hitler and the Defendant Ribbentrop, only 2 months after the dinner to the Prince Regent, seeking to persuade the Italians to make war on Yugoslavia at the same time that Germany commences hostilities against Poland, as Hitler had decided to do in the very near future. Ciano, while evidently in entire agreement with Hitler and Ribbentrop as to the desirability of liquidating Yugoslavia and himself anxious to secure Salonika, stated that Italy was not yet ready for a general European war.
Ces deux extraits ont déjà été cités. Auparavant, je voudrais résumer les conséquences de cette réunion telles que ce document les fait apparaître dans leur ensemble; il montre Hitler et l’accusé Ribbentrop, deux mois seulement après le dîner offert au Prince Régent, essayant de persuader les Italiens de déclarer la guerre à la Yougoslavie, au moment où l’Allemagne commencerait la guerre contre la Pologne, ce que Hitler avait décidé de faire dans un très proche avenir. Ciano était tout à fait d’accord avec Hitler et Ribbentrop sur l’opportunité de liquider la Yougoslavie, et, dans son désir de s’assurer Salonique, il affirma que l’Italie n’était pas encore prête pour une guerre européenne générale.
Beide Stellen sind bereits verlesen worden, und wenn ich die Auswirkung der Zusammenkunft, wie wir sie auf Grund dieses Dokuments erkennen, als Ganzes zusammenfasse, so sehen wir: Nur zwei Monate nach dem Essen für den Prinzregenten von Jugoslawien versuchen Hitler und Ribbentrop, die Italiener zu veranlassen, den Krieg mit Jugoslawien zur gleichen Zeit anzufangen, zu der Deutschland die Feindseligkeiten gegen Polen eröffnet; hierzu war Hitler in nächster Zukunft entschlossen. Ciano, allem Anschein nach der gleichen Ansicht wie Hitler und Ribbentrop, daß die Erledigung Jugoslawiens wohl wünschenswert sei, und er selbst nur zu gern Saloniki in die Hand bekommen würde, führte jedoch aus, daß Italien noch nicht für einen allgemeinen europäischen Krieg vorbereitet sei.
49
Несмотря на все убеждения, к которым прибегли Гитлер и подсудимый Риббентроп на этом совещании, нацистские заговорщики должны были снова заверить будущую жертву — Югославию в своих мирных намерениях. Италия же продолжала придерживаться прежней политики и не вступала в войну, когда немцы вторглись в Польшу, в то время, как сами немцы еще не были готовы нанести удар на Балканах. По этой причине в речи Гитлера 6 октября содержалось подтверждение заверения, данного им ранее в 1938 году. Является историческим фактом то, что после поражения союзных армий в мае и июне 1940 года итальянское правительство объявило войну Франции и после этого в 3 часа утра 28 октября 1940 г. итальянский посланник в Афинах вручил греческому правительству ультиматум, срок которого истекал через 3 часа, после чего итальянские войска начали вторжение на греческую территорию.
Despite all the persuasion which Hitler and the Defendant Ribbentrop exerted at the meeting, it became necessary for the Nazi conspirators to reassure their intended victim, Yugoslavia, since in fact Italy maintained her position and did not enter the war when the Germans invaded Poland, while the Germans themselves were not yet ready to strike in the Balkans. It was just for this reason that on the 6th of October through Hitler's speech they repeated the assurance they had given in April 1938. It is, of course, a matter of history that after the defeat of the Allied armies in May and June 1940 the Italian Government declared war on France and that subsequently at 3 o'clock in the morning of the 28th October 1940 the Italian Minister at Athens presented the Greek Government with a 3 hours' ultimatum upon the expiry of which Italian troops were already invading the soil of Greece.
Ainsi, malgré toutes les persuasions de Hitler et de Ribbentrop au cours de cette réunion, il devint nécessaire pour les conspirateurs nazis de rassurer la victime à venir, la Yougoslavie, puisqu’on fait l’Italie maintenait effectivement sa position et n’entra pas en guerre lorsque l’Allemagne envahit la Pologne et que les Allemands eux-mêmes n’étaient pas encore prêts à faire la guerre dans les Balkans. C’est, je pense, pour cette raison, que le 6 octobre, Hitler dans son discours renouvela les assurances qu’il avait données au mois d’avril 1938. L’Histoire est là d’ailleurs: après la défaite des armées alliées, aux mois de mai et juin 1940, le Gouvernement italien déclara la guerre à la France, et le 28 octobre 1940, à 3 heures du matin, le ministre italien à Athènes présenta au Gouvernement grec un ultimatum comportant un délai de trois heures, à l’expiration duquel les troupes italiennes envahissaient déjà le sol de la Grèce.
Trotz aller Überredungsversuche Hitlers und des Angeklagten Ribbentrop bei dieser Besprechung, wurden die Nazi-Verschwörer gezwungen, ihr zukünftiges Opfer, das heißt Jugoslawien, zu beruhigen, da Italien in der Tat auf seinem Standpunkt verharrte und zu dem Zeitpunkt nicht in den Krieg eintrat, als die Deutschen in Polen einmarschierten, während die Deutschen selbst noch nicht genügend vorbereitet waren, um auf dem Balkan loszuschlagen. Aus diesem Grunde wiederholten sie die im April 1938 gegebenen Zusicherungen in einer Rede, die Hitler am 6. Oktober hielt. Es ist selbstverständlich eine geschichtliche Tatsache, daß nach der Niederlage der alliierten Heere im Mai/Juni 1940 die Italienische Regierung Frankreich den Krieg erklärte und daß dann am 28. Oktober 1940, um 3 Uhr früh, der Italienische Gesandte in Athen der Griechischen Regierung ein auf drei Stunden befristetes Ultimatum vorlegte, nach dessen Verlauf italienische Truppen bereits den Boden Griechenlands betraten.
50
Позволю процитировать трибуналу слова, в которых посланник Его величества сообщал: «Президент совета обеспечил себе выдающееся место в истории Греции…»
If I may quote to the Tribunal the words in which His Majesty's Minister reported that event, "The President of the Council has assured himself an outstanding . . ."
Je voudrais citer au Tribunal les termes dans lesquels le Ministre de Sa Majesté rapporta cet événement: «Le Président du Conseil s’est assuré une place prépondérante…»
Ich möchte dem Gerichtshof die Worte des Gesandten Seiner Majestät wiederholen:»Der Präsident des Rates hat sich einen hervorragenden...«
751
Председатель Вы ссылаетесь на документ?
THE PRESIDENT You have referred to a document?
LE PRÉSIDENT Avez-vous renvoyé à un document?
VORSITZENDER Sie haben sich auf ein Dokument bezogen?
852
Филлимор Этого нет в моих документах. Это просто обращение к истории следующего документа:
COL. PHILLIMORE It is not in any of my documents. It is merely carrying the story to the next document:
COLONEL PHILLIMORE Ce n’est dans aucun de mes documents. Cela introduit seulement le prochain.
OBERST PHILLIMORE Es ist nicht aus einem Dokument, es ist bloß eine Überleitung der Sache zum nächsten Dokument.
53
«Президент совета обеспечил себе выдающееся место в истории Греции, и что бы ни принесло будущее, его предвидение и упорядоченная подготовка своей страны к войне, и его отвага в отчаянном протесте итальянскому ультиматуму, полученному в ранние часы того октябрьского утра заслуживают чести в истории европейских государств. Он решился сражаться с Италией до полной победы, и этого отражало настроение всего греческого народа».
The President of the Council has assured himself an outstanding place in Greek history, and whatever the future may bring, his foresight in quietly preparing his country for war, and his courage in resisting without demur The Italian ultimatum when delivered in the small hours of that October morning will surely obtain an honorable mention in the story of European statecraft. He means to fight until Italy is completely defeated, and this reflects the purpose of the whole Greek nation.
Le Président du Conseil s’est assuré une place prépondérante dans l’Histoire de la Grèce et quel que soit l’avenir, la prévoyance avec laquelle il a préparé calmement son pays à la guerre et le courage avec lequel il a rejeté sans hésitation l’ultimatum italien lorsqu’il fut présenté à l’aube de ce jour d’octobre, lui assureront une place d’honneur dans l’histoire politique européenne. Il a l’intention de se battre jusqu’à la défaite complète de l’Italie et ceci reflète l’intention de toute la nation grecque.
Der Präsident des Rates hat sich in der griechischen Geschichte einen hervorragenden Platz geschaffen und, was auch die Zukunft bringen mag, seine Voraussicht in der ruhigen Vorbereitung seines Landes auf den Krieg und sein Mut bei der unverzüglichen Zurückweisung des italienischen Ultimatums, das ihm früh morgens an jenem Oktobertage überreicht wurde, wird ihm in der Geschichte europäischer diplomatischer Kunst einen bedeutenden Platz einräumen. Er beabsichtigt zu kämpfen, bis Italien vollständig geschlagen ist, und das ist auch der Wunsch der gesamten griechischen Nation.
54
Теперь я перехожу к следующему документу в сшиве, это ПС-2762 письму Гитлера к Муссолини, которое я приобщаю как ВБ-115, — . Письмо не датировано, из его содержания можно полагать, что оно было написано вскоре после итальянского вторжения в Греции. Оно полностью цитировалось генеральным атторнеем, но я думаю трибуналу поможет если я зачитаю только два последних абзаца выдержки:
I turn now to the next document in the bundle. That is 2762-PS, a letter from timer to Mussolini, which I put in as GB-115. Although not dated, I think it is clear from the contents that it was written shortly after the Italian invasion of Greece. It has been quoted in full by the attorney General, but I think it would assist the Tribunal if I read just the last two paragraphs of the extract:
Je passe maintenant au document suivant du cahier, c’est-à-dire PS-2762, une lettre de Hitler à Mussolini que je dépose sous le nº GB-115. Bien que non datée, je pense qu’il ressort clairement de son contenu qu’elle a été écrite peu après l’invasion de la Grèce par l’Italie. L’Avocat Général l’a déjà citée en entier, mais je peux venir en aide au Tribunal en lisant les deux derniers paragraphes de cet extrait:
Ich wende mich nun dem nächsten Dokument in der Mappe zu, 2762-PS, ein Brief Hitlers an Mussolini, den ich als GB-115 unterbreite. Obwohl dieser Brief kein Datum trägt, ist meines Erachtens klar aus dem Inhalt zu erkennen, daß er kurz nach der italienischen Invasion in Griechenland geschrieben wurde. Dieser Brief ist schon einmal von dem Herrn Hauptanklagevertreter vollständig zitiert worden; ich glaube aber, es würde für den Gerichtshof von Nutzen sein, wenn ich die letzten beiden Absätze des Auszugs verlese:
55
Югославия должна, если возможно, стать незаинтересованной, однако, с нашей точки зрения, хорошо было бы заинтересовать ее в сотрудничестве при ликвидации греческого вопроса. Без заверения со стороны Югославии бесполезно рисковать какой-либо успешной операцией на Балканах».>
Yugoslavia must become disinterested if possible, however, from our point of view interested in co-operating in the liquidation of the Greek question. Without assurances from Yugoslavia, it is useless to risk any successful operation in the Balkans.
Il faut désintéresser, si possible, la Yougoslavie, toutefois à notre point de vue, il faut si possible l’intéresser à coopérer à la liquidation de la question grecque. Sans assurance de la part de la Yougoslavie, il est inutile de risquer d’opérer dans les Balkans.
Jugoslawien muß desinteressiert werden, wenn möglich aber in unserem Sinne sogar positiv interessiert an der Bereinigung der griechischen Frage mitarbeiten. Ohne Sicherung von selten Jugoslawiens ist keine erfolgreiche Operation auf dem Balkan zu riskieren.
56
К сожалению, я должен подчеркнуть тот факт, что ведение войны на Балканах невозможно до марта, поэтому будет сейчас бесполезно угрожать Югославии, так как сербский генеральный штаб хорошо понимает, что до марта не могут последовать никакие практические действия после таких угроз. Поэтому, если возможно, Югославию следует привлечь на нашу сторону другим путем и другими средствами
Unfortunately I must stress the fact that waging a war in the Balkans before March is impossible. Therefore any threatening move towards Yugoslavia would be useless since the impossibility of a materialization of such threats before March is well known to the Serbian General Staff. Therefore Yugoslavia must, if at all possible, be won over by other means and other ways.
Malheureusement, je dois insister sur le fait que risquer une guerre dans les Balkans avant le mois de mars est impossible. Il serait donc inutile de menacer la Yougoslavie car l’État-Major général serbe sait très bien que de telles menaces ne peuvent prendre corps avant le mois de mars. En conséquence, la Yougoslavie doit être gagnée, si possible, par d’autres moyens.
Ich muß leider aber feststellen, daß die Führung eines Krieges auf dem Balkan vor März unmöglich ist. Es würde daher auch jede drohende Einwirkung auf Jugoslawien zwecklos sein, da dem serbischen Generalstab die Unmöglichkeit einer praktischen Verwirklichung einer solchen Drohung vor dem März genau bekannt ist. Jugoslawien muß daher, wenn irgend möglich, durch andere Mittel und Wege gewonnen werden.
57
Как можно подумать, ссылка в первых двух строчках на его мысли — он был с Муссолини 14 дней — вероятно, указывает на то, что это было написано почти в середине ноября, вскоре после итальянского нападения.
You may think the reference in the first two lines to his thoughts - having been with Mussolini for the last 14 days - probably indicates that it was written in about the middle of November, shortly after the Italian attacks.
II est permis de penser que l’allusion faite par Hitler dans les deux premières lignes aux idées qu’il avait débattues avec Mussolini les quinze derniers jours, indique que cette lettre fut écrite au milieu de novembre environ, peu de temps après l’attaque italienne.
Ich glaube, daß der Hinweis in den ersten beiden Zeilen, daß seine Gedanken seit den letzten 14 Tagen bei Mussolini geweilt hatten, darauf schließen läßt, daß das Schrittstück ungefähr Mitte November abgefaßt war, kurz nach dem italienischen Angriff.
958
Председатель Вы могли бы привести нам дату итальянского нападения?
THE PRESIDENT Could you give us the date of the Italian attack?
LE PRÉSIDENT Pouvez-vous nous donner la date de l’attaque italienne?
VORSITZENDER Könnten Sie uns das Datum des italienischen Angriffs angeben?
1059
Филлимор 28 октября 1940.
COL. PHILLIMORE 28th October 1940.
COLONEL PHILLIMORE 28 octobre 1940.
OBERST PHILLIMORE Der 28. Oktober 1940.
1160
ПредседательСпасибо.
THE PRESIDENT Thank you.
LE PRÉSIDENT Merci.
VORSITZENDER Danke schön.
1261
ФиллиморКак Трибунал увидит из последующего документа, в то время Гитлер планировал на весну 1941 года вторжение в Грецию с севера. Это письмо подтверждает, что составной частью планов была попытка перетянуть на свою сторону Югославию или, во всяком случае, принудить ее занять нейтральную позицию при ликвидации других балканских государств.
COL. PHILLIMORE As the Tribunal will see from the succeeding document, it was at this time that Hitler was making his plans for the offensive in the spring of 1941, which included the invasion of Greece from the north. This letter shows that it was an integral part of those plans that Yugoslavia should be induced to co-operate in them or at least to maintain a disinterested attitude toward the liquidation of the other Balkan states.
COLONEL PHILLIMORE Comme le Tribunal le verra dans le document suivant, c’était à ce moment-là que Hitler établissait ses plans pour l’offensive de printemps de 1941 qui envisageait l’invasion de la Grèce par le Nord. D’après cette lettre, il entrait dans ces plans que la Yougoslavie fût amenée à y coopérer ou tout au moins à maintenir une attitude désintéressée vis-à-vis de la liquidation des autres États balkaniques.
OBERST PHILLIMORE Wie der Gerichtshof aus dem folgenden Dokument ersehen wird; machte Hitler zu dieser Zeit seine Pläne für die Frühjahrsoffensive von 1941, einschließlich des Einfalls in Griechenland vom Norden her. Dieser Brief zeigt, daß es ein wesentlicher Teil dieser Pläne war, Jugoslawien dazu zu veranlassen, an ihnen mitzuarbeiten, oder wenigstens eine desinteressierte Haltung bei der Liquidierung der anderen Balkanstaaten zu bewahren.
62
Я перехожу к следующему документу в сшиве ПС-444, который станет ВБ-116 — это совершенно секретная директива № 18 от 12 ноября 1940 г., подписанная Гитлером и имеющая инициалы Йодля. Я зачитаю первые две строки и затем перейду к параграфу 4 на третьей странице:
I pass now to the next document in the bundle, 444-PS, which becomes Exhibit GB-116. It is a top-secret directive issued from the Fuehrer's headquarters, signed by Hitler, initialed by the Defendant Jodl, and dated the 12th of November 1940. I will read the first two lines and then pass to Paragraph 4 on the third page:
Maintenant, je passe au document suivant du cahier, PS-444 (GB-116). Ce sont des «Instructions absolument confidentielles» émanant du Quartier Général du Führer, signées par Hitler, portant les initiales de l’accusé Jodl et datées du 12 novembre 1940. Je vais lire d’abord les deux premières lignes et ensuite passer au paragraphe 4 de la troisième page:
Ich gehe nun zum nächsten Dokument in der Mappe über, 444-PS, das Beweisstück GB-116 wird. Es handelt sich um eine»Geheime Kommandosache«, eine Weisung, die vom Führerhauptquartier ausgegeben wurde und die Hitlers Unterschrift sowie die Initiale des Angeklagten Jodl trägt; es datiert vom 12. November 1940. Ich verlese die ersten beiden Zeilen und gehe dann zum Absatz 4 der dritten Seite über:
63
Директива номер 18. Подготовительные меры главных командований по ведению войны осуществлять на ближайшее время согласно следующим установкам:>
Directive Number 18. The preparatory measures of Supreme Headquarters' for the prosecution of the war in the near future are to be made along the following lines . . .
Instruction nº 18. Les mesures préparatoires du Grand Quartier Général pour la poursuite de la guerre dans un proche avenir doivent être prises sur les bases suivantes…»
Weisung Nr. 18. Die vorbereitenden Maßnahmen der Oberkommandos für die Kriegführung der nächsten Zeit sind nach folgenden Richtlinien zu treffen:...
64
Опуская серьёзные мероприятия по операциям против Гибралтара и наступления в Египте, я зачитаю параграф 4 на третьей странице:
Omitting the serious dealings with operations against Gibraltar and an offensive against Egypt, I will read Paragraph 4 on the third page:
Je passe les tractations concernant des opérations contre Gibraltar et une offensive contre l’Égypte et je lis le quatrième paragraphe de la troisième page.
Ich lasse die wichtigen Ausführungen über eine Operation gegen Gibraltar und einen Angriff gegen Agypten aus und werde Artikel 4 auf der dritten Seite verlesen:
65
4. Балканы… Главнокомандующий сухопутными войсками принимает подготовительные меры к тому, чтобы в случае надобности наступлением с территории Болгарии овладеть континентальной частью Греции севернее Эгейского моря и тем создать предпосылки для боевых действий соединений гepманской авиации против целей в восточной части Средиземного моря, а особенно против тех английских авиационных баз, которые угрожают румынскому нефтяному району.
Balkans . . . The Commander-in-Chief of the Army will make preparations for occupying the Greek mainland north of the Aegean Sea in case of need, entering through Bulgaria, and thus make possible the use of German Air Force units against targets in the eastern Mediterranean, in particular against those English air bases which are threatening the Romanian oil area.
Balkans… Le Commandant en chef de l’Armée fera des préparatifs pour occuper le territoire continental de la Grèce au nord de la Mer Égée, si besoin est, en entrant par la Bulgarie. Rendant ainsi possible l’utilisation des unités de l’aviation allemande contre les objectifs de la Méditerranée orientale, en particulier contre les bases aériennes anglaises qui menacent la région pétrolifère de la Roumanie.
Balkan. Oberbefehlshaber des Heeres trifft Vorbereitungen, um im Bedarfsfall aus Bulgarien heraus das griechische Festland nördlich des Agäischen Meeres in Besitz zu nehmen und damit die Voraussetzung für den Einsatz deutscher Fliegerverbände gegen Ziele im ostwärtigen Mittelmeer zu schaffen, insbesondere gegen diejenigen englischen Luftstützpunkte, die das rumänische ölgebiet bedrohen.
66
Дабы быть в состоянии справиться с любыми возможными задачами и держать Турцию под угрозой, в основу всех соображений и расчетов по сосредоточению и развертыванию войск положить введение в действие одной армейской группы силой примерно 10 дивизий. На использование для сосредоточения этих войск железной дороги, ведущей через Югославию, рассчитывать не следует.
In order to be able to face ad eventualities and to keep Turkey in check, the use of an army group of an approximate strength of 10 divisions is to be the basis for the planning and the calculations of deployment. It will not be possible to count on the railway leading through Yugoslavia for moving these forces into position.. '
Afin de pouvoir faire face à toute éventualité, et de garder la Turquie en respect, l’utilisation d’un groupe d’armée d’une force d’environ dix divisions doit être la base des calculs et du plan des opérations. Il ne sera pas possible d’utiliser les chemins de fer traversant la Yougoslavie pour amener ces effectifs sur leurs positions.
Um allen möglichen Aufgaben gewachsen zu sein und die Türkei in Schach zu halten, ist den Überlegungen und Aufmarschberechnungen der Einsatz einer Armeegruppe in der Stärke von etwa 10 Divisionen zugrunde zu legen. Auf eine Benutzung der durch Jugoslawien führenden Eisenbahnen wird für den Aufmarsch dieser Kräfte nicht zu rechnen sein.
67
С целью сокращения потребного для сосредоточения войск времени подготовить увеличение в ближайшее время германской военной миссии в Румынии, предложения о размере которой представить мне.
So as to shorten the time needed for the deployment, preparations will be made for an early increase in the German Army mission in Romania, the extent of which must be submitted to me.
Afin de réduire le temps nécessaire au déploiement des troupes, on fera des préparatifs destinés à augmenter rapidement la mission militaire en Roumanie dont on me soumettra l’importance.
Um den Zeitbedarf für den Aufmarsch abzukürzen, ist eine baldige Verstärkung der deutschen Heeresmission in Rumänien in einem mir vorzuschlagenden Ausmaß vorzubereiten.
68
Главнокомандующий авиацией с учетом намеченных операций сухопутных войск подготавливает использование германских военно-воздушных соединений на юго-востоке Балкан и действия службы воздушного наблюдения и оповещения на южной границе Болгарии».>
The Commander-in-Chief of the Air Force will make preparations for the use of German Air Force units in the southeast Balkans and for aerial reconnaissance on the southern border of Bulgaria in accordance with the intended ground operations.
Le Commandant en chef de l’Aviation fera des préparatifs pour l’utilisation des unités de l’aviation allemande dans le Sud-Est des Balkans et pour un service de reconnaissances aériennes sur la frontière sud de la Bulgarie, en liaison avec les opérations prévues au sol.
Oberbefehlshaber der Luftwaffe bereitet im Einklang mit den beabsichtigten Heeresoperationen Einsatz deutscher Luftwaffenverbände auf dem südostwärtigen Balkan und den Einsatz eines Flugmeldedienstes an der Südgrenze Bulgariens vor.
69
Я не думаю, что следует затруднять трибунал остальным. Следующий документ в сшиве это ПС-1541, который я приобщаю в качестве доказательства как ВБ-117, это директива о начале действий против Греции. Перед тем как зачитать его, может быть уместно если я подытожу положение вторгшихся итальянских войск как важный фактор который Гитлер указал в директиве. Я очень коротко это покажу. Я вновь использую слова посланника Его величества:
I don't think I need trouble the Tribunal with the rest. The next document in the bundle, 1541-PS, which I offer in evidence as Exhibit GB-117, is the directive issued for the actual attack on Greece. Before reading it, it might be convenient if I summarized the position of the Italian invading forces at that time as this is one of the factors mentioned by Hitler in the directive. I can put it very shortly. I again use the words in which His Majesty's Minister reported:
Je pense inutile d’importuner le Tribunal en lisant davantage. Le document suivant, PS-1541, que je dépose comme preuve sous le nº GB-117, est la directive donnée pour l’attaque effective contre la Grèce. Avant de lire, je vous résumerai la position occupée alors par les Forces d’invasion italiennes car c’est un des facteurs mentionnés par Hitler dans son instruction. Je vais résumer très brièvement. Je reproduis les termes de l’ambassadeur britannique:
Ich glaube kaum, daß ich den Gerichtshof mit dem Rest zu befassen brauche. Die nächste Urkunde in der Mappe ist 1541-PS, Beweisstück GB-117, eine Weisung, die für den Angriff selbst auf Griechenland herausgegeben wurde. Bevor ich sie verlese, wäre es vielleicht gut, wenn ich die Lage der italienischen Einfalltruppen zu dieser Zeit zusammenfassen würde, da dies einer der Faktoren ist, die Hitler in seiner Weisung erwähnt. Ich kann mich ganz kurz fassen. Ich benutze wiederum die Worte, die der Gesandte Seiner Majestät gebrauchte:
70
«Мораль греческой армии всё время находится на высоте и наш морской и сухопутный успех у Таранто и в западной пустыне сделали много для его поддержке»
The morale of the Greek Army throughout has been of the highest, and our own naval and land successes at Taranto and in the western desert have done much to maintain it.
Le moral de l’armée grecque a été très élevé, nos succès sur mer à Tarente et dans le désert de l’Ouest ont fait beaucoup pour le maintenir.
Die Stimmung der griechischen Armee ist durchwegs ausgezeichnet gewesen und unsere eigenen Erfolge zur See und zu Land in Tarent und in der westlichen Wüste haben viel dazu beigetragen, sie aufrechtzuhalten.
71
Несмотря на сравнительно плохое вооружение и минимальное количество снаряжения и современного оборудования, греческие войска отгоняли и захватывали в плен превосходящие итальянские силы чаще всего в штыковом бою. Современные греки показали, что они достойны древних традиций своей страны и, что они, как и их предки, готовы сражаться против неприятеля во имя своей свободы».
With relatively poor armaments and the minimum of equipment and modern facilities they have driven back or captured superior Italian forces more frequently than not at the point of the bayonet. The modern Greeks have thus shown that they are not unworthy of the ancient traditions of their country and that they, like their. distant forefathers, are prepared to fight against odds to maintain their freedom.
Avec un armement relativement faible, un minimum d’équipement et de perfectionnements, ils ont repoussé ou fait prisonnières des forces italiennes supérieures en nombre, très souvent à la pointe de la baïonnette. Les Grecs modernes ont ainsi démontré qu’ils n’ont pas démérité des anciennes traditions de leur pays et que, semblables à leurs ancêtres, ils sont prêts à combattre contre des forces supérieures pour défendre leurs libertés.
Mit verhältnismäßig geringer Bewaffnung und einem Minimum an Ausrüstung und modernen Hilfsmitteln haben sie überlegene italienische Streitkräfte zurückgetrieben oder gefangengenommen, nicht selten unter Anwendung der Bajonette. Die Griechen von heute haben gezeigt, daß sie der alten Tradition ihres Landes nicht unwürdig sind, und wie ihre Vorväter gegen überlegene Kräfte zu kämpfen bereit sind, ihre Freiheit zu verteidigen.
72
Дела итальянцев были плохи, для Гитлера наступило время прийти к ним на помощь. Совершенно секретная директива от 13 декабря 1940 г. под заголовком «Директива № 20 по операции «Марита» была направлена главнокомандующему военно-морскими силами, т. е. Редеру, главнокомандующему военно-воздушными силами, т. е. Гёрингу, в штаб верховного командования вермахта, т. е. Кейтелю и в штаб оперативного руководства, т. е. Йодлю.
In fact the Italians were getting the worst of it, and it was time that Hitler came to the rescue. Accordingly this directive was issued on 13 December 1940; it is top-secret Directive Number 20 for the Operation Marita. The distribution included, of course, the Commander of the Navy, that would, of course, be the Defendant Raeder; one to the Commander of the Air Force, which would be the Defendant Goering; one to the Supreme Command of the Armed Forces, Keitel; and one to the Command Stay, which I take it, would be the Defendant Jodl I shall read the first two paragraphs and then summarize the next two, if I may:
En fait les Italiens avaient le dessous et il était grand temps que Hitler vienne à leur secours. C’est pourquoi, cette instruction fut donnée le 13 décembre 1940; elle est absolument confidentielle; et c’est l’instruction nº 20, pour l’opération Marita. Elle s’adressait naturellement au commandant de la Marine qui évidemment était l’accusé Raeder et au commandant de l’Aviation qui était l’accusé Göring; elle s’adressait aussi au Commandant suprême des Forces armées Keitel, et au commandant de l’État-Major qui était, je le suppose, l’accusé Jodl. Je voudrais lire les deux premiers paragraphes et résumer les deux suivants:
Die Italiener waren tatsächlich schlecht daran, und es war Zeit, daß Hitler ihnen zu Hilfe kam. Dementsprechend ist diese Weisung am 13. Dezember 1940 herausgegeben worden; es ist eine»Geheime Kommandosache, Weisung Nr. 20, für die Operation Marita«. Bei der Verteilung ging natürlich ein Exemplar an den Oberbefehlshaber der Kriegsmarine, das ist der Angeklagte Raeder, eins an den Oberbefehlshaber der Luftwaffe, also den Angeklagten Göring, und eins an das Oberkommando der Wehrmacht, den Angeklagten Keitel, ein weiteres Exemplar ging an den Führungsstab, vermutlich also an den Angeklagten Jodl. Ich verlese die ersten beiden Abschnitte und werde dann, wenn es gestattet ist, die nächsten zwei zusammenfassen:
73
...Исход боев в Албании пока еще определить нельзя. Ввиду сложившегося в Албании угрожающего положения вдвойне важно сорвать осуществление английских стремлений, направленных на создание под защитой балканского фронта авиационных баз, представляющих опасность прежде всего для Италии, но наряду с тем и для румынского нефтяного района.
The result in the battles of Albania is not yet decisive. Because of a dangerous situation in Albania it is doubly necessary that the British endeavor to create air bases under the protection of a Balkan front-which would be dangerous above all to Italy as wed as to the Romanian oil fields-be foiled.
Le résultat de la bataille d’Albanie n’est pas encore décisif. La situation étant dangereuse en Albanie, il est doublement nécessaire de faire échouer les tentatives anglaises de créer des bases aériennes protégées par le front des Balkans, ce qui serait dangereux avant tout pour l’Italie et aussi pour les champs pétrolifères roumains.
Der Ausgang der Kämpfe in Albanien läßt sich noch nicht übersehen. Angesichts der bedrohlichen Lage in Albanien ist es doppelt wichtig, daß englische Bestreben, unter dem Schutz einer Balkanfront eine vor allem für Italien, daneben für das rumänische ölgebiet, gefährliche Luftbasis zu schaffen, vereitelt werden.
74
Отсюда мое намерение: а) в ближайшие месяцы создать в южной Румынии постепенно усиливающуюся группу войск; б) как только установится благоприятная погода — предположительно в марте — двинуть эту группу войск через Болгарию для овладения северным побережьем Эгейского моря и — если это потребуется — всей континентальной Грецией (операция «Марита»). На поддержку Болгарии следует рассчитывать».>
My plan, therefore, is (a) to form a slowly increasing task force in southern Romania within the next months (b) after the setting in R favorable weather-probably in March-to send this task force for the occupation of the Aegean north coast by way of Bulgaria and, if necessary, to occupy the entire Greek mainland (Operation Marita). The support of Bulgaria is to be expected.
Mon plan est donc:a) D’augmenter progressivement les effectifs réguliers en Roumanie du Sud au cours des prochains mois;b) Après que le temps se sera mis au beau, probablement au mois de mars, d’envoyer ces effectifs occuper la côte nord de la mer Égée, en passant par la Bulgarie, et, si nécessaire, d’occuper tout le territoire continental de la Grèce (opération Marita). On peut s’attendre à l’aide de la Bulgarie.
Meine Absicht ist daher: a.) in den nächsten Monaten in Südrumänien eine sich allmählich verstärkende Kräftegruppe zu bilden; b.) nach Eintreten günstiger Witterung – voraussichtlich im März – diese Kräftegruppe über Bulgarien hinweg zur Besitznahme der Agäischen Nordküste und – sollte dies erforderlich sein – des ganzen griechischen Festlandes anzusetzen (Unternehmen Marita). Mit der Unter stützung durch Bulgarien ist zu rechnen.
75
Следующий параграф приводит силы для операции и параграф 4 касается операции «Марита». Параграф 5 говорит:
The next paragraph gives the forces for the operation, and Paragraph 4 deals with the Operation Marita itself. Paragraph states:
Le paragraphe suivant donne les effectifs pour cette opération et le paragraphe 4 traite de l’opération Marita proprement dite. Le paragraphe 5 expose:
Der nächste Absatz bezeichnet die Streitkräfte für die Operation, und Absatz 4 behandelt die Operation»Marita«selbst. Absatz 5 lautet:
76
Являющееся особенно большим на Балканах политическое воздействие военных приготовлений требует от главных командований точного руководства всеми относящимися к этим приготовлениям мерами. О транспортировке войск через Венгрию и их прибытии в Румынию верховное командование будет сообщать постепенно, и поначалу эти переброски следует обосновывать усилением миссии вермахта в Румынии. Переговоры с румынами и болгарами, дающие им возможность сделать выводы о наших намерениях, а также информирование итальянцев требуют в каждом отдельном случае моего утверждения; то же относится к посылке рекогносцировочных групп и команд квартирьеров».
The military preparations which will produce exceptional political results in the Balkans demand the exact control of all the necessary measures by the High Command. The transport through Hungary and the arrival in Romania will be reported step by step by the High Command of the Armed Forces and are to be explained at first as a strengthening of the German Army mission in Romania. Consultations with the Romanians or the Bulgarians which may point to our intentions as well as notification of the Italians are each subject to my consent, also the sending of scouting missions and advanced parties.
Les préparatifs militaires qui donneront des résultats politiques exceptionnels dans les Balkans demandent le contrôle exact de toutes les mesures nécessaires, par le Haut Commandement. Le transport à travers la Hongrie et l’arrivée en Roumanie seront signalés au fur et à mesure par le Haut Commandement des Forces armées et seront expliqués d’abord comme un renforcement de la mission militaire allemande en Roumanie. Les consultations avec les Roumains ou les Bulgares qui pourraient révéler nos intentions, ainsi que les notifications aux Italiens doivent être soumises à mon approbation, de même que l’envoi des éléments de missions de reconnaissance et des éléments avancés.
Die auf dem Balkan besonders große politische Auswirkung militärischer Vorbereitungen erfordert die genaue Steuerung aller diesbezüglichen Maßnahmen der Oberkommandos. Die Abtransporte durch Ungarn und ihr Eintreffen in Rumänien werden vom Oberkommando der Wehrmacht schrittweise angemeldet und sind zunächst mit einer Verstärkung der Wehrmachtmission in Rumänien zu begründen. Besprechungen mit den Rumänen oder Bulgaren, die auf unsere Absichten schließen lassen, sowie Unterrichtung der Italiener, unterliegen im Einzelfall meiner Genehmigung; ebenso Entsendung von Erkundungsorganen und Vorkommandos.
77
Я думаю не нужно затруднять трибунал остальным. Следующий документ ПС-448, который я приобщаю как экземпляр ВБ-118 — — совершенно секретная директива, содержащая новые подробности этого плана; в ней говорится о решительных действиях для оказания поддержки итальянских войск в Албании. Я читаю первый короткий параграф и затем параграф внизу страницы.
I think I need not trouble the Tribunal with the rest. The next document, 448-PS, which I put in as Exhibit GB-118, is again a topsecret directive carrying the plan a little further; it deals with decidedly different aspects, the direct support of the Italian forces in Albania. I read, if I may, the first short paragraph and then the paragraph at the foot of the page.
Je pense qu’il est inutile d’importuner le Tribunal en lisant le reste. Le document suivant, PS-448, que je dépose sous le nº GB-118 est encore une instruction. Absolument confidentielle, développant ce plan, elle traite d’une question toute différente, le soutien des Forces italiennes en Albanie. Je vais lire le premier paragraphe et ensuite le paragraphe en fin de page.
Den Rest brauche ich wohl kaum zu verlesen. Das nächste Dokument, 448-PS, das ich als Beweisstück GB-118 vorlege, ist wiederum eine»Geheime Kommandosache«, eine»Weisung«, in der der Plan etwas weiter ausgearbeitet wird; er befaßt sich entschieden mit anderen Punkten, nämlich mit der unmittelbaren Unterstützung der italienischen Kräfte in Albanien. Ich darf wohl den ersten kurzen Absatz am Ende der Seite verlesen:
78
Положение на средиземноморским театре военных действий , где Англия вводит в бой против наших союзников превосходящие силы, требует по стратегическим, политическим и психологическим причинам оказания германской помощи».>
The situation in the Mediterranean theater of operations demands German assistance for strategical, political, and psychological reasons due to employment of superior farces by England against our allies.
La situation dans le théâtre des opérations de Méditerranée demande, pour des raisons stratégiques, politiques et psychologiques, l’aide de l’Allemagne, car l’Angleterre utilise des forces supérieures contre nos Alliés.
Die Lage im Mittelmeerraum, in dem England überlegene Kräfte gegen unsere Verbündeten ein setzt, erfordert aus strategischen, politischen und psychologischen Gründen deutsche Hilfeleistung.
79
И параграф 3, после изложения данных относительно сил, которые будут перемещены в Албанию, в директиве говорится о задачах германских сил, которые будут заключаться в следующем:
And in Paragraph 3 after dealing with the forces to be transferred to Albania the directive sets out what the duties of the German forces will be:
Et dans le paragraphe 3, après s’être occupée des effectifs à transporter en Albanie, la directive définit quelles seront les tâches des Forces allemandes:
Nachdem in Artikel 3 die Entsendung der Truppen nach Albanien behandelt worden ist, setzt die Weisung die Aufgaben der deutschen Streitkräfte wie folgt fest:
80
а) первоначально служить в Албании тыловым прикрытием на тот крайний случай, если там возникнут новые кризисные ситуации; b) облегчить в последующем итальянской армейской группе переход в наступление с целью:
a) To serve in Albania for the time being as a reserve for an emergency case should new crises arise there; b) To ease the burden of the Italian Army group when later attacking with the aim:
a) Pour l’instant, servir de réserve en Albanie en cas d’urgence, s’il y avait une nouvelle crise là-bas; b) Alléger la tâche du groupe d’armées italiennes quand il attaquera plus tard dans le but:
a) Zunächst als Rückhalt in Albanien zu dienen für den Notfall, daß dort noch erneute Krisen eintreten sollten; b) der italienischen Heeresgruppe den späteren Übergang zum Angriff zu erleichtern mit dem Ziel:
81
Прорвать греческий оборонительный фронт в решающем пункте для осуществления далеко идущей операции»
To tear open the Greek defense front on a decisive point for a far-reaching operation.
De percer le front défensif de la Grèce à un point décisif pour une opération à longue portée;
die griechische Abwehrfront an entscheidender Stelle für eine weitreichende Operation aufzureißen;
82
To open up the straits west of Salonika from the back in order to support thereby the frontal attack of Eist's army."
D’ouvrir les détroits à l’ouest de Salonique en les prenant par l’arrière, en soutenant ainsi l’attaque de front de l’armée List.»
die Enge westlich von Saloniki von rückwärts zu öffnen und dadurch den Frontalangriff der Armee List zu unterstützen.»
83
Эта директива была подписана Гитлером 11 января 1941 г., и, как вы увидите, на подлиннике имеются инициалы подсудимого Кейтеля и подсудимого Йодля. В данном случае, как обычно, была направлена копия подсудимому Редеру и, я полагаю, также копия была послана в управление разведки и контрразведки, по-видимому, дошедшая до подсудимого Риббентропа.
That directive was signed by Hitler and, as can be seen on the original which I have put in, it was initialed by both the Defendant Keitel and the Defendant Jodl Here again, of course, a cop, went to the Defendant Raeder, and I take it that the copy sent to foreign intelligence would probably reach the Defendant Ribbentrop.
Cette instruction était signée par Hitler, et, ainsi qu’on peut le voir sur l’original que j’ai présenté, elle portait les initiales des accusés Keitel et Jodl; ici encore, naturellement, l’accusé Raeder reçut un exemplaire et je pense que celui qui fut envoyé au service de renseignements étranger fut probablement adressé à l’accusé Ribbentrop.
Diese Weisung wurde von Hitler unterschrieben und, wie man auf dem Original erkennen kann, das ich eingereicht habe, war es mit den Initialen der Angeklagten Keitel und Jodl versehen. Hiervon ging selbstverständlich wiederum eine Ausfertigung an den Angeklagten Raeder, und ich nehme an, daß die Ausfertigung, die der Ausland/Abwehr übersandt wurde, wahrscheinlich an den Angeklagten Ribbentrop gelangte.
84
Документ С-134, следующий документ в сшиве который станет ВБ-119 — это протокол совещания подсудимого Кейтеля и итальянского генерала Гуццони, состоявшегося 19 и 20 января и предшествовавшего совещанию Гитлера с Муссолини, на котором присутствовали подсудимые Риббентроп, Кейтель и Йодль.
I pass to C-134, the next document in the bundle, which becomes Exhibit GB-119. This records a conference which took place on the 19th and 20th of January between the Defendant Keitel and the Italian General Guzzoni and which was followed by a meeting between Hitler and Mussolini at which the Defendants 3Ribbentrop, Keitel, and Jodl were present.
J’en arrive au document suivant, C-134, qui portera la cote GB-119. C’est le compte rendu d’une conférence qui eut lieu les 19 et 20 janvier entre l’accusé Keitel et le général italien Guzzoni. Cette conférence fut suivie par une rencontre de Hitler et de Mussolini à laquelle assistaient les accusés Ribbentrop, Keitel et Jodl.
Ich gehe nun zum nächsten Dokument C-134 über, das Beweisstück GB-119 wird. Dies ist ein Bericht über eine Besprechung vom 19./20. Januar zwischen dem Angeklagten Keitel und dem italienischen General Guzzoni; ihr folgte eine Zusammenkunft zwischen Hitler und Mussolini, bei der die Angeklagten Ribbentrop, Keitel und Jodl anwesend waren.
85
Я не утруждаю трибунал совещанием с итальянцами, но если вы перейдете на третью страницу документа, там имеется абзац из речи Гитлера, произнесенной им 20 января 1941 г. в середине страницы 3. Здесь говорится, что речь была произнесена после совещания с итальянцами и показано кто присутствовал.
I need not trouble the Tribunal with the meeting with the Italians, but if you would pass to Page 3 of the document, there is a paragraph there in the speech which the Fuehrer made, which is perhaps just worth reading - the speech by the Fuehrer on the 20th of January 1941, in the middle of Page 3. It sets out that the speech was made after the conference with the Italians and then shows who was present.
Je n’importunerai pas le Tribunal par la description de la rencontre avec les Italiens; mais à la page 3 de ce document il y a un paragraphe qui fait partie du discours du Führer et qui vaut sans doute la peine d’être lu. Le discours du Führer est du 20 janvier 1941. Vous le trouverez au milieu de la page 3. Ce paragraphe indique que le discours a été prononcé après la conférence avec les Italiens et signale les personnes présentes.
Ich glaube, daß ich diese Zusammenkunft mit den Italienern dem Gerichtshof kaum zu verlesen brauche, jedoch erscheint auf Seite 3 des Dokuments ein Absatz in der Ansprache des Führers, der vielleicht lesenswert ist; die Ansprache des Führers am 20. Januar 1941, in der Mitte der Seite 3. Es ergibt sich daraus, daß die Ansprache nach der Sitzung mit den Italienern stattfand; weiterhin finden wir eine Anwesenheitsliste.
86
С немецкой стороны присутствовали министр иностранных дел, начальник штаба верховного командования вооруженных сил, начальник штаба оперативного руководства, то есть подсудимые Риббентроп, Кейтель и Йодль. С итальянской стороны присутствовали дуче, Чиано и три генерала. Зачитаю последний абзац:
On the German side I would call your attention to the presence of the Minister for Foreign Affairs, the Chief of the Supreme Command of the Armed Forces, and the Chief of the Armed Forces Operational Staff. That is, of course, the Defendants Ribbentrop, Keitel and Jodl; and on the Italian side, the Duce, Ciano, and then three generals. It is the last paragraph that I would wish to read:
Du côté allemand, je voudrais appeler votre attention sur la présence du ministre des Affaires étrangères, du chef du Haut Commandement des Forces armées et du chef de l’État-Major d’opérations des Forces armées. Ce sont naturellement les accusés Ribbentrop, Keitel et Jodl. Du côté des Italiens, vous avez le Duce, Ciano et trois généraux. C’est le dernier paragraphe que je désire lire:
Ich möchte darauf hinweisen, daß auf deutscher Seite anwesend waren: der Reichsaußenminister, der Chef des Oberkommandos der Wehrmacht und der Chef des Wehrmachtführungsstabes; das sind die Angeklagten Ribbentrop, Keitel und Jodl. Auf seiten Italiens waren anwesend: der Duce, Ciano und drei Generale. Und nun folgt der letzte Absatz, den ich verlesen möchte:
87
Сосредоточение войск в Румынии служит трём целям: а) операции против Греции, б) защите Болгарии против России и Турции, в) обеспечению гарантий Румынии.
The massing of troops in Romania serves a threefold purpose: a. An operation against Greece; b. Protection of Bulgaria against:Russia and Turkey; c. Safeguarding the guarantee to Romania.
La concentration des troupes en Roumanie poursuit un triple but:a) Opération contre la Grèce;b) Protection de la Bulgarie contre la Russie et la Turquie;c) Sauvegarde des garanties données à la Roumanie.
Der Aufmarsch in Rumänien verfolgt einen dreifachen Zweck: a) eine Operation gegen Griechenland; b) Schutz Bulgariens gegen Rußland und Türkei; c) Sicherstellung der Garantie Rumäniens.
88
Каждая из этих задач требует отдельной группировки сил. Поэтому в целом требуются очень большие силы и это распределение, которое вдали от наших баз потребует значительного времени.
Each of these tasks requires its own group of forces; altogether, therefore, very strong forces whose deployment far from our base requires a long time.
Chacune de ces tâches requiert un groupe particulier de Forces armées, par conséquent des effectifs très puissants dont le déploiement loin de leurs bases demande un temps assez long.
Für jede dieser Aufgaben ist eine eigene Kräftegruppe nötig, im ganzen daher sehr starke Kräfte, deren Aufmarsch weit von unserer Basis entfernt lange Zeit in Anspruch nimmt.
89
Желательно, чтобы это распределение сил было завершено без вмешательства со стороны врага, поэтому нужно как можно дольше избегать огласки. Тенденция будет заключаться в том, чтобы форсировать Дунай в самый последний момент и занять позиции для наступления, которое следует начать как можно скорее».>
Desirable that this deployment is completed without interference from the enemy. Therefore disclose the game as late as possible. The tendency will be to cross the Danube at the last possible moment and to line up for attack at the earliest possible moment.
Il faudrait que ce déploiement puisse être accompli sans que l’ennemi ne le gêne. Il faut donc abattre les cartes le plus tard possible. Il faudra s’efforcer de traverser le Danube le plus tard possible et ensuite se mettre en ligne le plus tôt possible pour l’attaque.
Erwünscht, daß dieser Aufmarsch ohne feindliche Einwirkung zu Ende geführt wird. Deshalb die Karten so spät als möglich aufdecken. Tendenz wird sein, so spät als möglich über die Donau gehen und darnach so früh als möglich zum Angriff antreten.
90
Я перехожу к следующему документу ПС-1746, который я приобщаю как ВБ-120. Это документ из трёх частей…Он включает, в первую очередь, совещание фельдмаршала Листа с болгарами 8 февраля. Вторая и третья часть касаются последующий событий, и позволю себе вернуться к ним в подходящее время. Я оглашу первый и последний параграфы на первой странице этого документа:
I pass to the next document, 1746-PS, which I offer as GB-120. That document is in three parts. It consists, in the first place, of a conference between Field Marshal List and the Bulgarians on the 8th of February. The second part and the third part deal with later events, and I will, if I may, come back to them at an appropriate time. I would read the first and the last paragraphs on the first page d this document:
Je passe au document suivant PS-1746, que je dépose sous le nº GB-120. Ce document est divisé en trois parties. La première partie est une conférence qui eut lieu le 8 février entre le Feldmarschall List et les Bulgares. La seconde de même que la troisième partie traitent d’événements ultérieurs et j’y reviendrai en temps utile. Je voudrais lire le premier et le dernier paragraphes de la première page de ce document.
Ich gehe dann zu Dokument 1746-PS über, das ich als Beweisstück GB-120 vorlege. Dieses Dokument besteht aus drei Teilen: Zunächst einer Niederschrift über eine Konferenz zwischen Feldmarschall List und den Bulgaren vom 8. Februar. Der zweite und dritte Teil beschäftigen sich mit späteren Ereignissen, und ich möchte zu einem geeigneten Zeitpunkt darauf zurückkommen. Ich möchte gern den ersten und letzten Absatz auf der ersten Seite dieses Dokuments verlesen:
91
Протокол совещания представителей королевского генерального штаба Болгарии и германского верховного командования — генерал-фельдмаршала Листа по вопросам предполагаемого прохода германских войск через территорию Болгарии с последующим началом войны с Грецией, а возможно, — с Турцией, если она вмешается в войну».>
Minutes of questions discussed between the representatives of the Royal Bulgarian General Staff and the German High Command-General Field Marshal List-in connection with the possible movement of German troops through Bulgaria and their commitment against Greece and possibly against Turkey, if she should involve herself in the war.
Procès-verbal des questions qui furent discutées entre les représentants de l’État-Major général royal bulgare et du Haut Commandement allemand – général Feldmarschall List – concernant un mouvement possible de troupes allemandes à travers la Bulgarie et leur engagement contre la Grèce et éventuellement la Turquie, si cette dernière entrait dans la guerre.
Protokoll der zwischen den Vertretern des königlich-bulgarischen Generalstabes und des deutschen Oberkommandos – Generalfeldmarschall List – besprochenen Fragen im Zusammenhang mit dem eventuellen Durchmarsch der deutschen Truppen durch Bulgarien und den Einsatz der Letztgenannten gegen Griechenland und eventuell gegen die Türkei, wenn diese sich in den Krieg einmischt.
92
И затем последний параграф на странице показывает план согласованный с болгарами — параграф 3:
And then the last paragraph on the page shows the plan being concerted with the Bulgarians-Paragraph 3:
Puis le dernier paragraphe de la page montre le plan concerté avec les Bulgares, paragraphe 3:
Der letzte Absatz auf der Seite zeigt den Plan, wie er mit den Bulgaren abgestimmt war. Absatz 3:
93
Генеральные штабы Болгарии и Германии должны обеспечить скрытность всех подготовительных мероприятий для создания самых благоприятных условий проведения германскими вооруженными силами предстоящих операций.
The Bulgarian and the German General Staffs will take all measures in order to camouflage the preparation of the operations and to assure in this way the most favorable conditions for the execution of the German operations as planned.
Les États-Majors bulgare et allemand prendront toutes les mesures nécessaires pour camoufler les préparatifs des opérations et assurer de cette façon les conditions les plus favorables à l’exécution des opérations dont les Allemands ont établi les plans.
Der bulgarische und der deutsche Generalstab werden alle Maßnahmen treffen, um die Vorbereitung der Operationen zu tarnen und damit die günstigsten Bedingungen für die Ausführung der gedachten deutschen Operationen zu sichern.
94
Представители обоих генеральных штабов считают целесообразным обратить внимание своих правительств на то, что при присоединении Болгарии к Тройственному пакту необходимо учитывать требование соблюдения секретности и обеспечения внезапности с целью успешного проведения военных операций».>
The representatives of the two general staffs consider it suitable to inform their governments that it will advisable of necessity to take secrecy and surprise into consideration when the Three Power Treaty is signed by Bulgaria, in order to assure the success of the military operations.
Les représentants des deux États-Majors généraux considèrent comme désirable d’informer leurs Gouvernements de la nécessité qu’il y aurait à tenir secrète la signature par la Bulgarie du Traité tripartite et à ménager un effet de surprise de manière à assurer le succès des opérations militaires.
Die Vertreter der beiden Generalstäbe halten es für nützlich, ihren Regierungen mitzuteilen, daß es gut sein werde, bei der Unterzeichnung des Dreimächtepaktes seitens Bulgariens die Notwendigkeit von Geheimhaltung und Überraschung zu berücksichtigen, um den Erfolg der militärischen Operationen zu sichern.
95
Я перехожу к следующему документу С-59, я приобщаю его как ВБ-121 — это еще одна совершенно секретная директива от 19 февраля. Я не думаю, что требуется её зачитывать. Всё, что излагается это важность даты для операции «Марита». В ней говорится, что строительство моста через Дунай должно начаться 28 февраля, а переход через реку должен быть закончен 2 марта и что окончательный приказ должен быть отдан 26 февраля, как самое позднее.
I pass then to the next document, C-59. I offer that as Exhibit GB-121. It is a further top-secret directive of the 19th of February. I need not, I think, read it. All that is set out of importance is the date for the Operation Marita. It sets out that the bridge across the Danube is to be begun on the 28th of February, the river crossed on the 2d of March, and the final orders to be issued on the 26th of February at the latest.
Je passe maintenant au document suivant C-59; je le dépose sous le nº GB-121. C’est une autre instruction absolument confidentielle du 19 février. Je ne crois pas utile de la lire. Le seul élément important qu’elle comporte est la date de l’opération Marita. Elle ordonne que, pour franchir le Danube, on commence le pont le 28 février, le fleuve sera franchi le 2 mars et les ordres définitifs donnés le 26 février au plus tard.
Wir gehen zur nächsten Urkunde über, C-59. Ich lege sie als Beweisstück GB-121 vor. Es ist eine weitere»Geheime Kommandosache«vom 19. Februar. Ich glaube nicht, daß ich sie verlesen muß, da hier nur das Datum für die Operation»Marita«von Wichtigkeit ist. Sie ordnet an, daß der Brückenschlag über die Donau am 28. Februar beginnen und der Übergang über den Fluß am 2. März stattfinden soll; der endgültige Befehl sollte bis spätestens 26. Februar erfolgen.
96
It is perhaps worth noting that on the original which I have put in, the actual dates are filled in in the handwriting of the Defendant Keitel.
Il y a peut-être lieu de noter que, sur l’original que j’ai déposé, les dates sont écrites de la main de l’accusé Keitel.
Ich darf vielleicht darauf hinweisen, daß in dem Original, das ich vorgelegt habe, die Daten von der Hand des Angeklagten Keitel eingesetzt sind.
97
Вероятно следует отметить положение Болгарии в этот момент. Болгария присоединилась к пакту трех держав 1 марта…
It is perhaps just worth setting out the position of Bulgaria at this moment. Bulgaria adhered to the Three Power Pact on the 1st of March . . .
Il conviendrait peut-être de rappeler la position de la Bulgarie à cette époque-là. Elle avait adhéré au Pacte tripartite le 1er mars…
Es ist vielleicht wertvoll, Bulgariens Lage zu jenem Zeitpunkt darzulegen: Bulgarien unterzeichnete den Dreimächtepakt am 1. März...
1398
ПредседательКакого года?
THE PRESIDENT What year?
LE PRÉSIDENT Quelle année?
VORSITZENDER Welchen Jahres?
1499
ФиллиморВ 1941, и в тот же самый день, в соответствии с планом «Марита», началось вступление германских войск в Болгарию.
COL. PHILLIMORE In 1941, and on the same day the entry of German troops into Bulgaria began in accordance with the Plan Marita and the directives to which I have referred the Tribunal
COLONEL PHILLIMORE Le 1er mars 1941. Le jour même, les troupes allemandes commencèrent à entrer en Bulgarie, conformément au plan Marita et à l’instruction à laquelle je viens de renvoyer le Tribunal.
OBERST PHILLIMORE 1941. Und am gleichen Tage marschierten deutsche Truppen in Übereinstimmung mit dem Plan»Marita«und auf Grund der Weisungen, die ich dem Gerichtshof gerade verlesen habe, in Bulgarien ein.
100
Высадка английских войск в Греции началась 3 марта в соответствии с гарантией, данной Греции весной 1939 года правительством Его Величества, могла ускорить выдвижение германских войск; но как увидит трибунал, вторжение в Грецию было запланировано задолго до неё и уже шло в этот момент.
The landing of British troops in Greece on the 3rd of March in accordance with the guarantee given in the spring of 1939 by His Majesty's Government may have accelerated the movement of the German forces; but, as the Tribunal will have seen, the invasion of Greece had been planned long beforehand and was already in progress at this time.
Le débarquement des troupes britanniques en Grèce le 3 mars, d’accord avec la garantie que le Gouvernement de Sa Majesté avait donnée au printemps de 1939, a peut-être accéléré le mouvement des troupes allemandes, mais, ainsi que vous l’avez vu, il y avait longtemps que les plans avaient été établis pour l’invasion de la Grèce qui déjà était en cours.
Die Landung britischer Truppen in Griechenland am 3. März auf Grund der Garantie, die im Frühjahr 1939 von der Regierung Seiner Majestät erteilt worden war, dürfte vielleicht die Truppenbewegungen der Deutschen beschleunigt haben. Aber, wie der Gerichtshof gesehen hat, war der Einfall in Griechenland schon von langer Hand geplant und zu dieser Zeit bereits im Fortschreiten begriffen.
101
Я перехожу к следующему документу С-167, который я приобщаю как ВБ-122. Боюсь это не очень удовлетворительная копия, но оригинал который я приобщаю показывает, что подсудимые Кейтель и Йодль присутствовали при беседе с Гитлером, что представляет собой фрагмент. Это краткая выдержка из сообщения подсудимого Редера о беседе с Гитлером, происходившей в присутствии подсудимых Кейтеля и Йодля. Она интересна тем, что показывает беспощадный характер германского плана:
I pass now to the next document in the bundle, C-167, which I put in as GB-122. I am afraid it is not a very satisfactory copy, but the original which I have put in shows that both the Defendants Keitel and Jodl were present at the interview with Hitler which this extract records. It is a short extract from a report by the Defendant Raeder on an interview with Hitler in the presence of the Defendants Keitel and Jodl. It is perhaps interesting as showing the ruthless nature of the German intention.
Je passe maintenant au document suivant du cahier C-167 (GB-122). Ce n’est peut-être pas un très bon exemplaire, mais l’original que j’ai déposé montre que les accusés Keitel et Jodl étaient présents à la rencontre avec Hitler mentionnée par cet extrait. Ceci est un bref compte rendu de l’accusé Raeder concernant une entrevue qu’il a eue avec Hitler en présence des accusés Keitel et Jodl. Il est peut-être intéressant parce qu’il montre le caractère impitoyable des intentions allemandes.
Wir gehen nunmehr zum nächsten Dokument über, zu C-167, das ich als Beweisstück GB-122 vorlege. Leider ist es eine sehr unzulängliche Abschrift, das Original jedoch, das ich dem Gerichtshof überreicht habe, zeigt, daß sowohl der Angeklagte Keitel als auch der Angeklagte Jodl bei der Besprechung mit Hitler, die dieser Auszug beschreibt, anwesend waren. Es ist ein kurzer Auszug aus einem Bericht des Angeklagten Raeder über ein Interview, das er mit Hitler in Gegenwart der Angeklagten Keitel und Jodl hatte. Es ist vielleicht darum von Interesse, weil es die erbarmungslose Natur der deutschen Absicht zeigt:
102
Главнокомандующий флотом просит подтверждения того, что вся Греция будет оккупирована даже в случае мирного решения.
The Commander-in-Chief of the Navy asks for confirmation that the whole of Greece win have to be occupied even in the event of a peaceful settlement.
Le Commandant en chef de la Marine a demandé à avoir confirmation que toute la Grèce devra être occupée, même si on arrivait à un accord pacifique.
Oberbefehlshaber der Kriegsmarine bittet um Bestätigung, daß ganz Griechenland besetzt werden soll, auch bei friedlicher Regelung.
103
Фюрер: Полная оккупация является предпосылкой для любого решения вопроса».>
Fuehrer: The complete occupation is a prerequisite of any settlement.
Le Führer a dit que l’occupation complète était la condition requise pour tout règlement de la situation.
Führer: Die völlige Besetzung ist Vorbedingung für jede Regelung.
104
Вышеуказанный документ.
The above document . . .
Le document ci-dessus…
Das oben erwähnte Dokument...
15105
ПредседательИмеется ли дата на этом документе?
THE PRESIDENT Is it dated?
LE PRÉSIDENT Ce document porte-t-il une date?
VORSITZENDER Ist es datiert?
16106
ФиллиморОна проходила 18-го марта в 16 часов 00 минут.
COL. PHILLIMORE It took place on the 18th of March at 1600 hours.
COLONEL PHILLIMORE Cette entrevue eut lieu le 18 mars, à 16 heures.
OBERST PHILLIMORE Diese Besprechung fand am 16. März statt, und zwar um 16.00 Uhr.
17107
ПредседательЭто есть в оригинале?
THE PRESIDENT Is that on the original document?
LE PRÉSIDENT Cette date figure-t-elle sur le document original?
VORSITZENDER Steht das auf dem Originaldokument?
18108
ФиллиморДа, в оригинале документа.
COL. PHILLIMORE Yes, on the original document.
COLONEL PHILLIMORE Oui, sur le document original.
OBERST PHILLIMORE Ja, auf dem Originaldokument.
19109
Председатель Да.
THE PRESIDENT Yes.
[…]
VORSITZENDER Ja.
20110
Филлимор Этот документ показывает, что нацистские заговорщики, в соответствии с принципом ликвидации любой нейтральной страны, которая не переходила на их сторону, к концу января закончили подготовку и перебрасывали необходимые войска для обеспечения окончательной ликвидации Греции, которая к этому времени уже воевала и била итальянских союзников Германии.
COL. PHILLIMORE The document I have referred to shows, it is submitted, that the Nazi conspirators in accordance with their principle of liquidating any neutral who did not remain disinterested had made every preparation by the end of January and were at this date in the process of moving the necessary troops to ensure the final liquidation of Greece, which was already at war with and getting the better of their Italian allies.
COLONEL PHILLIMORE Le document dont j’ai parlé montre, à mon avis, que les conspirateurs nazis, conformément à leur principe de liquider tout neutre qui prendrait position, avaient achevé leurs préparatifs avant la fin de janvier; ils étaient à l’époque en train de déplacer les troupes nécessaires afin d’assurer la liquidation définitive de la Grèce, qui était déjà en guerre contre leurs alliés italiens et marquait des points.
OBERST PHILLIMORE Die Urkunde, auf die ich Bezug genommen habe, zeigt, daß die Nazi-Verschwörer, in Übereinstimmung mit ihrem Grundsatz, jeden Neutralen zu liquidieren, der nicht desinteressiert blieb, bis Ende Januar sämtliche Vorbereitungen beendigt hatten und zu diesem Zeitpunkt schon dabei waren, die notwendigen Truppenverschiebungen vorzunehmen, um die endgültige Erledigung Griechenlands sicherzustellen, das sich bereits im Krieg mit ihrem italienischen Verbündeten befand und die Oberhand über ihn gewonnen hatte.
111
Однако заговорщики еще не были готовы расправиться с Югославией, в отношении которой их политика продолжала заключаться в успокоении ничего не подозревавшей жертвы. Следуя этой политике 25 марта 1941 г. Югославия присоединилась к пакту трех держав. Этому присоединению предшествовало посещение 15 февраля 1941 г. югославским премьер-министром Цветковичем и министром иностранных дел Цинкар-Марковичем подсудимого Риббентропа в Зальцбурге, а затем Гитлера в Берхтесгадене, после чего министры 25 марта подписали пакт в Вене. По этому поводу подсудимый Риббентроп написал два письма с заверениями, которые изложены в следующем документе в сшиве, 2450-ПС, который я приобщаю как ВБ-123. Я позволю зачитать половину страницы: «Ноты правительствам оси в Белграде.
They were not, however, yet ready to deal with Yugoslavia towards which their policy accordingly remained one of lulling the unsuspecting victim. On the 25th of March 1941 in accordance with this policy, the adherence of Yugoslavia to the Three Power Pact was secured. This adherence followed a visit on the 15th of February 1941 by the Yugoslav Premier Cvetkovic and the Foreign Minister Cinkar-Markovic to the Defendant Ribbentrop at Salzburg and subsequently to Mimer at Berchtesgaden, after which these ministers were induced to sign the Pact at Vienna on the 25th of March. On this occasion the Defendant Ribbentrop wrote the two letters of assurance, which are set out in the next document in the bundle, 2450-PS, which I put in as GB-123 - If I might read from half-way down the page: "Notes of the Axis Governments to Belgrade".
Néanmoins, ils n’étaient pas encore prêts à s’occuper de la Yougoslavie à l’égard de laquelle leur politique restait celle d’endormir la victime sans défiance. Le 25 mars 1941, conformément à cette politique, ils s’assurèrent de l’adhésion de la Yougoslavie au Pacte tripartite. Cette adhésion eut lieu à la suite d’une visite faite à Salzbourg le 15 février 1941 par le Premier Ministre yougoslave Cvetkovič et son ministre des Affaires étrangères Cinkar-Markovič à l’accusé Ribbentrop et d’une visite ultérieure faite à Hitler à Berchtesgaden. Après quoi, ces ministres furent amenés à signer le Pacte à Vienne, le 25 mars. À cette occasion, l’accusé Ribbentrop écrivit les deux lettres d’assurances qui sont présentées dans le document suivant PS-2450 que je dépose sous le nº GB-123. Je vais le lire à partir du milieu de la page: «Notes des Gouvernements de l’Axe à Belgrade.»
Sie waren aber noch nicht darauf vorbereitet, sich mit Jugoslawien einzulassen, da ihre Politik vorläufig noch darin bestand, ihr ahnungsloses Opfer auch weiterhin einzulullen. Am 25. März 1941 wurde auf Grund dieser Politik der Beitritt Jugoslawiens zum Dreimächtepakt gesichert. Dieser Beitritt Jugoslawiens folgte einem Besuch des jugoslawischen Ministerpräsidenten Zwetkowitsch und des Außenministers Cinkar-Markowitsch bei dem Angeklagten Ribbentrop in Salzburg am 15. Februar 1941. Später besuchten sie Hitler in Berchtesgaden und daraufhin wurden die Minister überredet, am 25. März den Pakt von Wien zu unterzeichnen. Bei dieser Gelegenheit schrieb der Angeklagte Ribbentrop die zwei Zusicherungsbriefe, die in dem nächsten Dokument der Aktenmappe wiedergegeben sind, unter 2450-PS, das ich als Beweisstück GB-123 unterbreite. Ich möchte ungefähr in der Mitte der Seite zu lesen beginnen: »Noten der Achsenregierung an Belgrad".
112
Когда протокол о присоединении Югославии к пакту трех держав был подписан, правительства держав оси направили югославскому правительству следующие аналогичные ноты:
At the same time when the protocol on the entry of Yugoslavia to the Tri-Partite Pact was signed, the Governments of the-Axis Powers sent to the Yugoslavian Government the following identical notes:
Au moment même de la signature du procès-verbal de l’adhésion de la Yougoslavie au Pacte tripartite, les Gouvernements des puissances de l’Axe envoyèrent au Gouvernement yougoslave les mêmes notes:
Gleichzeitig mit der Unterzeichnung des Protokolls über den Beitritt Jugoslawiens zum Dreimächtepakt richteten die Regierungen der Achsenmächte an die Jugoslawische Regierung folgende gleichlautende Noten:
113
Г-н премьер-министр! От имени германского правительства и по его поручению имею честь сообщить Вашему превосходительству о следующем: По случаю присоединения Югославии к пакту трех держав германское правительство подтверждает свою решимость постоянно уважать суверенитет и территориальную неприкосновенность Югославии».
'Mr. Prime Minister: In the name of the German Government and at their behest I have the honor to inform Your Excellency of the following: "On the occasion of the Yugoslavian entry today into the Tri-Partite Pact the German Government confirm their determination to respect the sovereignty and territorial integrity of Yugoslavia at all times".
Monsieur le Président du Conseil, Au nom du Gouvernement allemand et à sa requête, j’ai l’honneur d’informer Votre Excellence des faits suivants: à l’occasion de l’adhésion de la Yougoslavie aujourd’hui même au Pacte tripartite, le Gouvernement allemand confirme sa détermination de respecter en tout temps la souveraineté et l’intégrité territoriale de la Yougoslavie.
›Herr Ministerpräsident! Namens und im Auftrag der deutschen Regie rung habe ich die Ehre, Euerer Exzellenz folgendes mitzuteilen: Aus Anlaß des am heutigen Tage erfolgten Beitritts Jugoslawiens zum Dreimächtepakt bestätigt die Deutsche Regierung ihren Entschluß, die Souveränität und die territoriale Integrität Jugoslawiens jederzeit zu respektieren.‹
114
Это письмо подписано подсудимым Риббентропом, который, как вы помните, на совещании в августе 1939 года пытался убедить Италию вторгнуться в Югославию. И через 11 дней после того, как было подписано это письмо, немцы вторглись в Югославию.
That letter was signed by the Defendant Ribbentrop, who you will remember, was present at the meeting in August of 1939 when he and Hitler tried to persuade the Italians to invade Yugoslavia. In fact it was 11 days after this letter was written that the Germans did invade Yugoslavia and 2 days after the letter was written that they issued the necessary order.
Cette lettre était signée par l’accusé Ribbentrop. Vous vous souvenez qu’il assistait à la réunion d’août 1939 au cours de laquelle Hitler et lui essayèrent de convaincre les Italiens d’envahir la Yougoslavie. C’est en fait onze jours après avoir écrit cette lettre que les Allemands envahirent la Yougoslavie, et seulement deux jours après l’avoir écrite, qu’ils donnèrent les ordres nécessaires.
Dieser Brief trägt die Unterschrift des Angeklagten Ribbentrop, der, wie Sie sich erinnern werden, bei der Sitzung im August 1939 anwesend war, als er und Hitler versuchten, die Italiener dazu zu überreden, in Jugoslawien einzufallen. Tatsache ist, daß elf Tage, nachdem dieser Brief geschrieben worden war, die Deutschen in Jugoslawien einbrachen und zwei Tage, nachdem der Brief geschrieben worden war, bereits die diesbezüglichen Befehle erlassen wurden.
115
Позволю себе зачитать второе письмо:
If I might read the second letter:
Permettez-moi de lire la seconde lettre:
Ich darf vielleicht auch den zweiten Brief verlesen:
116
Господин премьер-министр: В связи с беседами по поводу вхождения Югославии в Тройственный пакт, имею честь настоящим подтвердить вашему превосходительству от имени рейхскабинета — Reichsregierung —, что по соглашению между державами оси и королевским правительством Югославии державы оси во время ведения войны не потребуют от Югославии разрешения на передвижения или перевозки войск по национальной территории Югославии».
Mr. Prime Minister: With reference to the conversations that occurred in connection with the entry of Yugoslavia into the Tri-Partite Pact, I have the honor to confirm to Your Excellency herewith in the name of the Reich Cabinet" -Reichsregierung- "that in the agreement between the Axis Powers and the Royal Yugoslavian Government the Governments of the Axis Powers during this war will not direct a demand to Yugoslavia to permit the march or transportation of troops through Yugoslavian national territory.
Monsieur le Président du Conseil, À la suite des entretiens occasionnés par l’adhésion de la Yougoslavie au Pacte tripartite, j’ai l’honneur de confirmer par la présente à Votre Excellence, au nom du Gouvernement du Reich, qu’en vertu de l’accord conclu entre les puissances de l’Axe et le Gouvernement royal de Yougoslavie, les Gouvernements des puissances de l’Axe n’exigeront pas de la Yougoslavie, au cours de cette guerre, qu’elle permette le passage ou le transport de troupes à travers le territoire national yougoslave.
Herr Ministerpräsident! Mit Beziehung auf die Besprechungen, die anläßlich des heute erfolgten Beitritts Jugoslawiens zum Dreimächtepakt stattgefunden haben, beehre Ich mich, Euerer Exzellenz namens der Reichsregierung hiermit das Einverständnis mit den Regierungen der Achsenmächte und der Königlich Jugoslawischen Regierung darüber zu bestätigen, daß die Regierungen der Achsenmächte während des Krieges nicht die Forderung an Jugoslawien richten werden, den Durchmarsch oder Durchtransport von Truppen durch das jugoslawische Staatsgebiet zu gestatten.
117
В этот момент, 25-го марта 1941, положение было таким, что германские войска уже находились в Болгарии двигаясь к греческой границе, в то время как, Югославия, говоря словами Гитлера в письме Муссолини «стала незаинтересованной» в решении греческого вопроса.
The position at this stage, the 25th of March 1941, was therefore, that German troops were already in Bulgaria moving towards the Greek frontier, while Yugoslavia had, to use Hitler's own term in his letter to Mussolini, "become disinterested" in the cleaning-up of the Greek question.
À ce moment-là, le 25 mars 1941, la situation était par conséquent la suivante: les troupes allemandes étaient déjà en Bulgarie et marchaient vers la frontière grecque, tandis que la Yougoslavie, pour reprendre les propres termes employés par Hitler dans sa lettre à Mussolini, avait cessé de «s’intéresser» à la liquidation de la question grecque.
Die Dinge standen am 25. März 1941 also so, daß deutsche Truppen in Bulgarien schon auf dem Wege nach der griechischen Grenze waren, während Jugoslawien, um Hitlers eigenes Wort in seinem Brief an Mussolini anzuwenden, nunmehr»uninteressiert«wurde an der Regelung der griechischen Frage.
118
The importance of the adherence of Yugoslavia to the Three Power Pact appears very clearly from the next document in the bundle, 2765-PS, which I put in as GB-124. It is an extract from the minutes of a meeting between Hitler and Ciano, and if I might just read the first paragraph:
L’importance de l’adhésion yougoslave au Pacte tripartite ressort très clairement du document suivant PS-2765 que je dépose sous le nº GB-124. C’est un extrait du procès-verbal d’une entrevue Hitler-Ciano dont je voudrais lire le premier paragraphe:
Die Bedeutung des Beitritts Jugoslawiens zum Dreimächtepakt läßt sich sehr deutlich aus der nächsten Urkunde im Aktenbündel erkennen: 2765-PS, Beweisstück GB-124. Hier handelt es sich um einen Auszug aus den Aufzeichnungen einer Unterredung zwischen Hitler und Ciano. Wenn es gestattet ist, werde ich nur den ersten Absatz vorlesen:
119
Фюрер сначала высказал свое удовлетворение тем фактом, что Югославия присоединилась к пакту трех держав, и определением ее позиции в результате этого. Это имеет особое значение ввиду предполагаемых военных действий против Греции, так как, если учесть, что важная коммуникационная линия через Болгарию на протяжении от 350 до 400 км проходит в 20 км от югославской границы, можно заключить, что при сомнительной позиции Югославии мероприятия против Греции с военной точки зрения являлись бы чрезвычайно рискованными».>
The Fuehrer first expressed his satisfaction with Yugoslavia's joining the Tri-Partite Pact and the resulting definition of her position. This is of special importance in view of the proposed military action against Greece, for if one considers that for 350 to 400 kilometers the important line of communication through Bulgaria runs within 20 kilometers of the Yugoslav border, one can judge that with a dubious attitude of Yugoslavia an undertaking against Greece would have been militarily an extremely foolhardy venture.
Le Führer exprime d’abord sa satisfaction de voir la Yougoslavie adhérer au Pacte tripartite, et prendre position. Ceci est d’une importance particulière en vue de la campagne envisagée contre la Grèce, car si l’on réfléchit que sur une distance de 350 à 400 kilomètres, la grande ligne de communication à travers la Bulgarie passe à 20 kilomètres de la frontière yougoslave, on peut voir que si l’attitude de la Yougoslavie avait été incertaine, l’attaque contre la Grèce aurait été une aventure extrêmement hasardeuse du point de vue militaire.
Der Führer gab zunächst seiner Befriedigung über den Beitritt Jugoslawiens zum Dreimächtepakt und die damit erfolgte Präzisierung seiner Stellung Ausdruck. Dies sei besonders angesichts der gegen Griechenland in Aussicht genommenen militärischen Aktion von Wichtigkeit, denn, wenn man bedenke, daß die wichtige Verbindungslinie durch Bulgarien auf ungefähr 350-400 km nur 20 km von der jugoslawischen Grenze entfernt verliefe, so könne man ermessen, daß eine Unternehmung gegen Griechenland bei einer unsicheren Haltung Jugoslawiens militärisch ein außerordentlich leichtsinniges Unterfangen gewesen wäre.
120
Историческим фактом является то, что ночью 26 марта, когда два югославских министра вернулись в Белград, генерал Симович и его коллеги устранили их путем государственного переворота, и с 27 марта Югославия была в состоянии, если необходимо, защищать свою независимость, а югославский народ снова почувствовал в себе силы.
Again it is a matter of history that on the night of the 26th of March, when the two Yugoslav Ministers returned to Belgrade, General Simovic and his colleagues effected their removal by a coup d'etat; and Yugoslavia emerged on the morning of the 27th of March ready to defend, if need be, her independence. The Yugoslav people had found themselves.
Nous voici à nouveau devant l’Histoire: La nuit du 26 mars, lorsque les deux ministres yougoslaves rentrèrent à Belgrade, le général Simovič et ses collègues les destituèrent en faisant un coup d’État et au matin du 27 mars, la Yougoslavie se dressa, prête à défendre son indépendance s’il le fallait. Le peuple yougoslave s’était retrouvé.
Es ist wieder eine historische Tatsache, daß am Abend des 26. März, als die beiden jugoslawischen Minister nach Belgrad zurückkehrten, General Simowitsch und seine Kollegen durch einen Staatsstreich ihren Rücktritt bewirkten und Jugoslawien am Morgen des 27. März bereit war, wenn nötig, seine Unabhängigkeit zu verteidigen. Das jugoslawische Volk hatte sich wiedergefunden.
121
Нацисты реагировали на это изменившееся положение с молниеносной быстротой, и было решено немедленно ликвидировать Югославию.
The Nazis reacted to this altered situation with lightning rapidity, and the immediate liquidation of Yugoslavia was decided on.
Les nazis réagirent avec une vitesse foudroyante à cette nouvelle situation, et décidèrent de liquider immédiatement la Yougoslavie.
Die Nazis reagierten auf diese veränderte Lage mit blitzartiger Geschwindigkeit und beschlossen die sofortige Unschädlichmachung Jugoslawiens.
122
Я прошу трибунал вернуться к ПС-1746, который я приобщаю как ВБ-120 — вторая часть на странице 3 документа включающая протокол совещания Гитлера и верховного командования от 27 марта 1941 г. относительно Югославии: Он показывает присутствующих, включая фюрера, рейхсмаршала, то есть конечно, подсудимого Гёринга, начальника ОКВ, то есть подсудимого Кейтеля, начальника Wehrmacht Fuhrungsstab, то есть подсудимого Йодля. Затем «появились следующие лица». Я обращаю внимание трибунала на тот факт, что те кто пришёл включали подсудимого Риббентропа.
I ask the Tribunal to turn back to 1746-PS, which I put in as GB-120, to the second part on Page 3 of the document consisting of a record of a conference of Hitler and the German High Command on the situation in Yugoslavia dated 27th of Mark 1941. It shows that those present included the Fuehrer; the Reich Marshal, that is of course, the Defendant Goering; Chief, OKW, that is the Defendant Keitel; Chief of the Wehrmacht Fuhrungsstab, that is the Defendant Jodl. Then over the page - "later on the following persons were added." I call the Tribunal's attention to the fact that those who came in later included the Defendant Ribbentrop.
Je vous demanderai de revenir en arrière au document PS-1746 que je dépose sous le nº GB-120, seconde partie, page 3. C’est le compte rendu d’une conférence de Hitler avec le Haut Commandement allemand, le 27 mars 1941, sur la situation en Yougoslavie. Ce document montre que parmi les assistants se trouvaient: le Führer, le Reichsmarschall, c’est-à-dire l’accusé Göring, le chef de l’OKW, c’est-à-dire l’accusé Keitel, le chef du Wehrmachtsführungsstab, c’est-à-dire l’accusé Jodl. À la page suivante, «plus tard les personnes ci-après vinrent se joindre à la réunion». J’attire l’attention du Tribunal sur le fait que parmi ceux qui arrivèrent plus tard figure l’accusé Ribbentrop.
Ich ersuche den Gerichtshof, noch einmal 1746-PS nachzuschlagen, das ich als Beweisstück GB-120 einreichte, und zwar den 2. Teil auf Seite 3 des Dokuments. Es handelt sich um das Protokoll einer Besprechung Hitlers mit dem deutschen Oberkommando über die Lage in Jugoslawien, datiert vom 27. März 1941. Unter den Anwesenden befanden sich der Führer, der Reichsmarschall, der Angeklagte Göring, der Chef des OKW, der Angeklagte Keitel, der Chef des Wehrmachtführungsstabes, der Angeklagte Jodl. Dann auf der nächsten Seite...»später wurden hinzugezogen«. Ich weise den Gerichtshof darauf hin, daß sich unter denen, die später hinzugezogen wurden, der Angeklagte Ribbentrop befand.
123
Зачитаю часть заявления Гитлера на странице 4:
If I might read the part of Hitler's statement set out on Page 4:
Je vais lire la partie concernant la déclaration de Hitler à la page 4:
Ich möchte nun einen Teil von Hitlers Erklärung auf Seite 4 verlesen.
124
Фюрер дает оценку ситуации в Югославии после государственного переворота. Он констатирует, что в свете предстоящей реализации планов «Марита» и особенно «Барбаросса» Югославия представляет собой ненадежный фактор. Население Сербии и Словении никогда не было настроено дружественно по отношению к немцам».>
The Fuehrer describes Yugoslavia's situation after thecoup d'etat.. Statement that Yugoslavia was an uncertain factor in regard to the coming Marita action and even more in regard to the Barbarossa undertaking later on. Serbs and Slovenes were never pro-Germans.
Le Führer exposa la situation de la Yougoslavie après le coup d’État. Il déclara que la Yougoslavie était un facteur incertain à l’égard de l’action Marita imminente, et du plan Barbarossa qui devait suivre bien plus tard. Les Serbes et les Slovènes n’ont jamais été pro-allemands.
Führer schildert Lage Jugoslawiens nach Staatsstreich. Feststellung, daß Jugoslawien im Hinblick auf kommende Marita-Aktion und erst recht spätere Barbarossa-Unternehmung ein unsicherer Faktor war. Serben und Slowenen sind nie deutschfreundlich gewesen.
125
Я думаю, что могу перейти к второму параграфу:
I think I can pass on to the second paragraph:
Je passe au second paragraphe:
Ich glaube, ich kann zum zweiten Absatz übergehen.
126
Время для оценки действительного положения в стране, ее отношения к Германии выбрано как с политической, так и с военной точки зрения удачно. Если бы правительство страны было свергнуто во время реализации плана «Барбаросса», то для Германии это имело бы более тяжелые последствия.
The present moment is for political and military reasons favorable for us to ascertain the actual situation in the country and the country's attitude towards us. For if the overthrow of the government would have happened during the Barbarossa action, the consequences for us probably would have been considerably more serious.
Le moment présent, pour des raisons politiques et militaires, se prête à un sondage de la situation véritable du pays et de son attitude à notre égard. Car si le renversement du Gouvernement était arrivé au cours de l’action Barbarossa, les conséquences auraient sans doute été beaucoup plus graves pour nous.
Zeitpunkt für die Erkenntnis der wirklichen Lage im Lande und dessen Einstellung zu uns ist sowohl aus politischen wie aus militärischen Gründen gesehen für uns günstig. Wäre der Umsturz der Regierung während der Barbarossa-Aktion eingetreten, hätten die Folgen für uns wesentlich schwerwiegender sein müssen.
127
И затем следующий параграф, на который я обращаю особое внимание трибунала:
And then the next paragraph to which I would particularly draw the Tribunal's attention:
Puis vient le paragraphe suivant, sur lequel j’attire particulièrement l’attention du Tribunal:
Im nächsten Absatz, auf den ich den Gerichtshof besonders aufmerksam machen möchte, heißt es:
128
Фюрер полон решимости не ожидать от нового правительства заверений о лояльности и указывает на необходимость подготовки к военному разгрому Югославии с целью уничтожения ее как государства. Не будет направлено никаких запросов или ультиматумов по дипломатическим каналам. Заверения югославского правительства будут приняты к сведению, но им, однако, уже нельзя верить в будущем. Нападение на Югославию начнется сразу же после того, как для его осуществления будут собраны достаточные силы.
The Fuehrer is determined, without waiting for possible loyalty declarations of the new government, to make all preparations in order to destroy Yugoslavia militarily and as a national unit. No diplomatic inquiries will be made nor ultimatums presented. Assurances of the Yugoslav Government which cannot be trusted anyhow in the future will be taken note of. The attack will start as soon as the means and troops suitable for it are ready.
Le Führer est décidé, sans attendre d’éventuelles déclarations de loyalisme de la part du nouveau Gouvernement, à faire tous les préparatifs permettant de détruire la Yougoslavie au point de vue militaire comme au point de vue national. On ne procédera à aucune enquête diplomatique et on ne présentera aucun ultimatum. On prendra bonne note des assurances du Gouvernement yougoslave auxquelles de toute façon on ne pourra pas se fier pour l’avenir. L’attaque commencera aussitôt que les moyens et les effectifs nécessaires seront prêts.
Führer ist entschlossen, ohne mögliche Loyalitätserklärung der neuen Regierung abzuwarten, alle Vorbereitungen zu treffen, um Jugoslawien militärisch und als Staatsgebilde zu zerschlagen. Außenpolitisch werden keine Anfragen oder Ultimaten gestellt werden. Zusicherungen der jugoslawischen Regierung, denen für die Zukunft doch nicht zu trauen ist, werden zur Kenntnis genommen. Angriff wird beginnen, sobald die hierfür geeigneten Mittel und Truppen bereitstehen.
129
Важно предпринять эти действия как можно скорее. Будет предпринята попытка привлечь к участию пограничные государства. Действенная военная поддержка против Югославии успокоит Италию, Венгрию и в некоторой степени Болгарию. Основная задача Румынии — защита от России. Венгерский и болгарский посланники уже уведомлены. В течение дня будет направлено послание дуче».
It is important that actions will be taken as fast as possible. An attempt will be made to let the bordering states participate in a suitable way. An actual military support against Yugoslavia is to be requested of Italy, Hungary, and in certain respects of Bulgaria too. Romania's main task is the protection against Russia. The Hungarian and the Bulgarian Ministers have already been notified.. During the day a message will still be addressed to the Duce.
Il est important d’entrer en action aussi vite que possible. On s’efforcera de permettre aux États limitrophes de participer à l’action de manière appropriée. On exigera que l’Italie, la Hongrie et, à certains égards, la Bulgarie elle aussi, fournissent une aide militaire effective contre la Yougoslavie; la tâche principale de la Roumanie est de nous protéger contre la Russie. «Les ambassadeurs de Hongrie et de Bulgarie sont déjà prévenus. Au cours de la journée il faudra envoyer un message au Duce.
Es kommt darauf an, daß so schnell wie möglich gehandelt wird. Es wird versucht werden, die angrenzenden Staaten in geeigneter Weise zu beteili gen. Eine militärische Unterstützung gegen Jugoslawien selbst ist zu fordern von Italien, Ungarn und in gewisser Beziehung auch von Bulgarien. Rumänien kommt in der Hauptsache die Aufgabe der Deckung gegen Rußland zu. Der Ungarische und Bulgarische Gesandte sind bereits verständigt. An den Duce wird noch im Laufe des Tages eine Botschaft gerichtet werden.
130
В политическом отношении очень важным является нанесение удара по Югославии с особой силой и проведение операций против нее в короткие сроки. Это будет достаточным устрашением Турции и благоприятно скажется на кампании против Греции. Можно полагать, что хорваты перейдут на нашу сторону. Соответствующее политическое обращение (последующая автономия) будет им гарантировано. Война против Югославии будет очень популярной в Италии, Венгрии и Болгарии, так как к этим странам должны отойти некоторые территории: к Италии — побережье Адриатического моря, к Венгрии — Банат, к Болгарии — Македония.
Politically it is especially important that the blow against Yugoslavia is carried out with unmerciful harshness and that the military destruction is done in a lightning-like undertaking. In this way Turkey would become sufficiently frightened and the campaign against Greece later on would be influenced in a favorable way. It can be assumed that the Croats will come to our side when we attack. A corresponding political treatment (autonomy later on) will be assured to there. The war against Yugoslavia should be very popular in Italy, Hungary, and Bulgaria, as territorial acquisitions are to be promised to these states; the Adriatic coast for Italy, the Banat for Hungary, and Macedonia for Bulgaria
Du point de vue politique, il est particulièrement important que le coup soit porté contre la Yougoslavie avec une rigueur impitoyable et que la destruction militaire soit effectuée avec une rapidité foudroyante. De cette façon, la Turquie serait suffisamment intimidée et la campagne ultérieure contre la Grèce serait influencée en notre faveur. Nous pouvons être à peu près certains que les Croates se rangeront à nos côtés lorsque nous attaquerons. On leur assurera un traitement politique en conséquence (autonomie ultérieure). La guerre contre la Yougoslavie sera sans doute très populaire en Italie, en Hongrie et en Bulgarie étant donné que nous promettrons des acquisitions territoriales à ces États: la côte de l’Adriatique à l’Italie, le Banat à la Hongrie et la Macédoine à la Bulgarie.
Politisch ist es besonders wichtig, daß der Schlag gegen Jugoslawien mit unerbittlicher Härte geführt wird und die militärische Zerschlagung in einem Blitzunternehmen durchgeführt wird. Hierdurch dürfte die Türkei in genügendem Maße abgeschreckt werden und der spätere Feldzug gegen Griechenland in günstigem Sinne beeinflußt werden. Es ist damit zu rechnen, daß bei unserem Angriff sich die Kroaten auf unsere Seite stellen werden. Eine entsprechende politische Behandlung (spätere Autonomie) wird ihnen sichergestellt werden. Der Krieg gegen Jugoslawien dürfte in Italien, Ungarn und Bulgarien sehr populär sein, da für diese Staaten territoriale Erwerbungen in Aussicht zu stellen sind: für Italien die Adriaküste, Ungarn Banat, Bulgarien Mazedonien.
131
План предусматривает ускоренное проведение всех подготовительных мероприятий и сосредоточение таких мощных сил, которые обеспечили бы разгром Югославии в кратчайшие сроки».>
This plan assumes that we speed up the schedule of all preparations and use such strong forces that the Yugoslav collapse will take place within the shortest time.
Ce plan suppose une accélération de tous nos préparatifs et la mise en œuvre d’effectifs si puissants, que l’effondrement de la Yougoslavie se fera dans les délais les plus réduits.
Dieser Plan setzt voraus, daß wir alle Vorbereitungen zeitlich beschleunigt treffen und so starke Kräfte ansetzen, daß der jugoslawische Zusammenbruch in kürzester Frist erfolgt.
132
Что же, конечно, трибунал заметит, что в третьем параграфе — 2 дня спустя после подписания пакта и дачи заверений — потому что был переворот и возможно, что он мог повлиять на операции против Греции, было принято решение об уничтожении Югославии не делая никакого запроса о точке зрения нового правительства.
Well, of course, the Tribunal will have noted that in that third paragraph - 2 days after the pact had been signed and the assurances given-because there has been acoup d'etat and it is just possible that the operations against Greece may be affected, the destruction of Yugoslavia is decided upon without any question of taking the trouble to ascertain the views of the new government.
Le Tribunal aura, bien entendu, remarqué qu’au paragraphe 3, deux jours après que le Pacte eut été signé et les assurances données, il y eut un coup d’État; les opérations contre la Grèce pouvant en être affectées, on décida de détruire la Yougoslavie, sans se préoccuper aucunement de connaître l’attitude du nouveau Gouvernement.
Der Gerichtshof wird aus diesem dritten Absatz wohl ersehen haben, daß nur zwei Tage, nachdem der Pakt unterschrieben, und die Zusicherungen gegeben worden waren, nur weil ein Staatsstreich erfolgte und es möglich war, daß das Vorgehen gegen Griechenland dadurch beeinträchtigt werden konnte – jetzt die Vernichtung Jugoslawiens beschlossen wurde, ohne daß man sich überhaupt erst die Mühe gab, festzustellen, welche Ansicht die neue Regierung vertrat.
133
Затем есть один короткий фрагмент на странице 5, следующая страница документа, которую я хочу зачитать:
Then there is one short passage on Page 5, the next page of the document, which I would like to read:
Il y a un bref passage à la page 5, que j’aimerais lire.
Und dann haben wir auf Seite 5, der nächsten Seite der gleichen Urkunde, eine kurze Stelle, die ich verlesen möchte:
134
Главной задачей ВВС является заблаговременное уничтожение наземной службы югославской авиации и разрушение серией массированных ударов с воздуха столицы — Белграда…».>
5) The main task of the Air Force is to start as early as possible with the destruction of the Yugoslavian Air Force ground installations and to destroy the capital Belgrade in attacks by waves ....
5. La tâche principale de l’Aviation est d’entreprendre dès que possible la destruction des installations au sol de l’aviation yougoslave et de détruire Belgrade, la capitale, en l’attaquant par vagues successives…
5.) Der Luftwaffe kommt als Hauptaufgabe zu, so frühzeitig wie möglich beginnend, die jugoslawische Fliegerbodenorganisation zu zerschlagen und die Hauptstadt Belgrad in rollenden Angriffen zu zerstören...
135
Мы знаем, как безжалостно была произведена эта бомбежка. Целые жилые кварталы Белграда были уничтожены в 7 часов утра воскресенья 6 апреля.
I pause there to comment; we now know, of course, how ruthlessly this bombing was done when the residential areas of Belgrade were bombed at 7 o'clock on the following Sunday morning, the morning of the 6th.
Je m’arrête ici pour faire un commentaire; naturellement, nous savons maintenant de quelle façon impitoyable ce bombardement fut exécuté. Les quartiers résidentiels de Belgrade furent bombardés le dimanche suivant 6 à 7 heures du matin.
Ich mache eine kleine Pause, um dies zu besprechen. Natürlich wissen wir heute, wie erbarmungslos dieses Bombardement ausgeführt wurde, als die Wohnbezirke Belgrads um 7 Uhr am folgenden Sonntagmorgen, am Morgen des 6., bombardiert wurden.
21136
Председатель 6-го апреля?
THE PRESIDENT The 6th of April?
LE PRÉSIDENT Le 6 avril?
VORSITZENDER Am 6. April?
22137
Филлимор 6-го апреля.
COL. PHILLIMORE The 6th of April.
COLONEL PHILLIMORE Le 6 avril.
OBERST PHILLIMORE Am 6. April.
138
Далее, в том же документе, последняя часть, часть V на странице 5; излагается предварительный план подсудимого Йодля и я зачитаю один небольшой абзац вверху следующей страницы, страницы 6:
Then again still in the same document, the last part of it, Part V at Page 5; a tentative plan is set out, drawn up by the Defendant Jodl and I would read one small paragraph at the top of the following page, Page 6:
Toujours dans ce document, dans la dernière partie, la partie V, à la page 5, figure un plan provisoire dû à l’accusé Jodl. Je vais en lire un passage assez bref, tout à fait en haut de la page suivante, la page 6:
Dann weiter im letzten Teil desselben Dokuments, Teil V, auf Seite 5, ein Planentwurf des Angeklagten Jodl, und ich möchte gern einen kleinen Absatz vom Beginn der nächsten Seite, Seite 6, verlesen:
139
Замыслом германского командования предусматривается в случае, если политическая ситуация потребует применения силы против Югославии, в кратчайшие сроки осуществить нападение на нее с нескольких направлений, разгромить ее вооруженные силы и расчленить территорию страны».>
In the event that the political development requires an armed intervention against Yugoslavia, it is the German intention to attack Yugoslavia in a concentric way as soon as possible, to destroy her armed forces, and to dissolve her national territory."
Au cas où l’évolution politique exigerait une intervention armée contre la Yougoslavie, les Allemands ont l’intention de procéder à une attaque concentrique de la Yougoslavie, le plus tôt possible, d’anéantir ses armées et de désagréger son territoire national.
Für den Fall, daß die politische Entwicklung ein bewaffnetes Einschreiten gegen Jugoslawien erfor dert, ist die deutsche Absicht, Jugoslawien sobald als möglich konzentrisch anzugreifen, seine Wehrmacht zu zerschlagen und sein Staatsgebiet aufzulösen.
140
Я прочёл это, потому что план исходил из ведомства подсудимого Йодля.
I read that because the plan is issued from the office of the Defendant Jodl.
Je lis ceci, car le plan provenait des services de l’accusé Jodl.
Ich verlese dies, weil der Plan vom Amt des Angeklagten Jodl ausging.
141
Перехожу к следующему документу в сшиве, С-127, я приобщаю его как ВБ-125. Это выдержка из приказа, изданного после совещания от 27 марта, зафиксированного в 1746-ПС, части II. Важно зачитать первый абзац:
Now passing to the next document in the bundle, ~127, I put that in as Exhibit GB-125. It is an extract from the order issued after the meeting from the minutes of which I have just read, that is the meeting of the 17th of March recorded in 1746-PS, Part II. It is worth reading the lust paragraph:
Maintenant, passant au document suivant du cahier, C-127, je le dépose sous le nº GB-125. C’est un extrait de l’ordre donné après la réunion dont je viens de lire partie du procès-verbal, c’est-à-dire la réunion du 27 mars, figurant au document PS-1746, partie II. Ce premier paragraphe vaut la peine d’être lu.
Ich möchte nun zum nächsten Dokument in der Mappe übergehen, C-127, das ich als Beweisstück GB-125 vorlege. Es handelt sich um einen Auszug aus der Weisung, die nach der Konferenz ausgegeben wurde, aus deren Aufzeichnungen ich Ihnen gerade vorgelesen habe; es ist die Konferenz vom 27. März, die in 1746-PS, Absatz 2, behandelt ist. Es lohnt sich, den ersten Absatz zu verlesen:
142
Военный путч в Югославии изменил политическую обстановку на Балканах. Югославию, даже если она на первых порах сделает заявление о своей лояльности, следует рассматривать как врага, а потому разгромить как можно скорее».>
The military Putsch in Yugoslavia has altered the political situation in the Balkans. Yugoslavia must, in spite of her protestations of loyalty, for the time being be considered as an enemy and therefore be crushed as speedily as possible.
Le putsch militaire en Yougoslavie a changé la situation politique dans les Balkans. La Yougoslavie doit, en dépit de ses protestations de fidélité, être considérée pour l’instant comme une ennemie, et partout doit être écrasée le plus rapidement possible.
Der Militärputsch in Jugoslawien hat die politische Lage auf dem Balkan geändert. Jugoslawien muß auch dann, wenn es zunächst Loyalitätserklärungen abgibt, als Feind betrachtet und daher so rasch als möglich zerschlagen werden.
143
Я перехожу к следующему документу ПС-1835, который я приобщаю в качестве доказательства как ВБ-126. Это оригинал телеграммы Гитлера и подсудимого Риббентропа Муссолини, переданная через германского посла в Риме: Она уведомляет Муссолини о том как было принято решение и прикрываясь доверительным языком отдаёт дуче приказы. Я позволю зачитать первые пять абзацев:
I pass to the next document, 1835-PS, which I put in evidence as GB-126. It is an original telegram containing a letter from Hitler to Mussolini forwarded through the German Ambassador in Rome by Hitler and the Defendant Ribbentrop. It is written to advise Mussolini of the course decided on and under the guise of somewhat fulsome language the Duce is given his orders. If I might read the first five paragraphs:
Je passe au document suivant PS-1835 et je le dépose sous le nº GB-126. C’est l’original d’un télégramme contenant une lettre adressée par Hitler à Mussolini, Hitler et l’accusé Ribbentrop l’ont transmise par l’intermédiaire de l’ambassadeur allemand à Rome. Il est écrit pour faire connaître à Mussolini quelle ligne de conduite a été adoptée et, sous le couvert d’un langage quelque peu flatteur, le Duce reçoit ses ordres. J’en lis les cinq premiers paragraphes:
Ich gehe nun zum nächsten Dokument 1835-PS über, Beweisstück GB-126. Es handelt sich um ein Originaltelegramm, in dem ein Brief von Hitler an Mussolini enthalten ist; es wurde von Hitler und dem Angeklagten Ribbentrop durch den Deutschen Botschafter in Rom geleitet. Das Telegramm ist geschrieben, um Mussolini von den Entschlüssen in Kenntnis zu setzen, und in der Verbrämung einer irgendwie widerlichen Sprache erhält der Duce seine Befehle. Ich möchte die ersten fünf Absätze verlesen:
144
Дуче, события заставляют меня сообщить Вам как можно поспешнее мою оценку положения и последствия, которые могут возникнуть.
Duce, events force me to give you, Duce, by this the quickest means, my estimation of the situation and the consequences which may result from it.
Duce, les événements m’obligent à vous faire savoir par les moyens les plus rapides, comment j’envisage la situation et quelles conséquences pourraient en résulter.
Duce! Die Ereignisse zwingen mich, Ihnen, Duce, auf diesem schnellsten Weg meine Auffassung über die Situation und die sich daraus ergebenden Entschlüsse mitzuteilen:
145
1) С самого начала я считал Югославию опасным фактором в споре с Грецией. Рассматривая это с чисто военной точки зрения, германское вмешательство в войну в Греции не будет оправдано до тех пор, пока позиция Югославии будет оставаться двусмысленной и она сможет угрожать левому флангу нашего огромного фронта.
(1) From the beginning I have regarded Yugoslavia as the most dangerous factor in the controversy with Greece. Considered from the purely military point of view, German intervention in the war in Thrace would not be at all justified as long as the attitude of Yugoslavia remains ambiguous, and she could threaten the left flank of the advancing columns on our enormous front.
1. Dès le début, j’ai considéré la Yougoslavie comme le facteur le plus dangereux dans le conflit avec la Grèce. Du point de vue strictement militaire, il était presque impossible d’envisager une intervention en Thrace tant que l’attitude de la Yougoslavie demeurait équivoque et risquait ainsi de menacer, sur notre énorme front, le flanc gauche de nos colonnes en marche.
1.) Ich habe von Anfang an als gefährlichsten Faktor in der Auseinandersetzung mit Griechenland Jugoslawien angesehen. Das deutsche Eingreifen gegen Thrazien war, rein militärisch gesehen, ja überhaupt kaum zu verantworten, solange die Haltung Jugoslawiens eine zweideutige blieb und es damit auf unserer enormen Front die linke Flanke der vormarschierenden Kolonnen bedrohen konnte.
146
2) По этой причине я сделал все возможное и честно старался привлечь Югославию на нашу сторону. К сожалению, эта попытка не увенчалась успехом, так как она началась слишком поздно, чтобы привести к какому-либо определенному результату. Сегодняшнее сообщение не вызывает никакого сомнения в скором изменении внешней политики Югославии.
(2) For this reason I have done everything and honestly have endeavored to bring Yugoslavia into our community bound together by mutual interests. Unfortunately these endeavors did not meet with success, or they were begun too late to produce any definite result. Today's reports leave no doubt as to the imminent turn in the foreign policy of Yugoslavia.
2. Pour cette raison, j’ai tout fait, et honnêtement tout essayé, pour amener la Yougoslavie à entrer dans notre communauté d’intérêts. Malheureusement, ces essais ne furent pas couronnés de succès ou ils furent entrepris trop tard pour aboutir à un résultat précis. Le compte rendu d’aujourd’hui ne me laisse aucun doute, sur l’orientation que va être incessamment celle de la politique étrangère de la Yougoslavie.
2.) Ich habe aus diesem Grunde alles getan und mich redlich bemüht, Jugoslawien in unsere Interessengemeinschaft hereinzuziehen. Leider blieben diese Bemühungen vergeblich, beziehungsweise sie wurden auch zu spät begonnen, um noch einen sicheren Erfolg zeitigen zu können. Die Meldungen des heutigen Tages lassen keinen Zweifel mehr übrig über die bevorstehende Umstellung der jugoslawischen Außenpolitik.
147
3) Я не считаю это положение катастрофическим, но, однако, трудным, и мы со своей стороны должны избегать всяких ошибок, если мы не хотим, в конце концов, поставить под угрозу все наше положение в целом.
(3) I do not consider this situation as being catastrophic, but nevertheless a difficult one, and we on our part must avoid any mistake if we do not want in the end to endanger our whole position.
3. Je ne considère pas cette situation comme catastrophique, mais néanmoins comme difficile, et de notre côté, nous devons éviter toute erreur si nous ne voulons pas, en fin de compte, mettre toute notre position en danger.
3.) Ich sehe diese Situation nun nicht als katastrophale an, aber als eine immerhin so schwere, daß jeder Fehler vermieden werden muß, wenn wir nicht endlich doch zu einer Gefährdung unserer Gesamtposition kommen wollen.
148
4) Поэтому я уже принял все необходимые военные меры в соответствии с нынешним критическим положением. Изменения в распределении наших войск производятся также в Болгарии. Теперь я лично прошу Вас, дуче, не предпринимать никаких операций в Албании в течение нескольких следующих дней. Считаю необходимым, чтобы Вы прикрыли наиболее важные перевалы из Югославии в Албанию всеми имеющимися силами.
(4) Therefore I have already arranged for all necessary measures in order to meet a critical development with necessary military means. The change in the deployment of our troops has been ordered also in Bulgaria. Now I would cordially request you, Duce, not to undertake any further operations in Albania in the course of the next few days. I consider it necessary that you should cover and screen the most important passes from Yugoslavia into Albania with all available forces.
4. En conséquence, j’ai déjà pris mes dispositions pour que toutes mesures soient prévues afin de parer, par les moyens militaires nécessaires, à une évolution critique de la situation. Ordre a été donné de modifier également le déploiement de nos troupes en Bulgarie. Et maintenant, je vous demanderai cordialement, Duce, de ne plus entreprendre d’autres opérations en Albanie au cours des quelques jours qui vont suivre. J’estime nécessaire que vous couvriez et protégiez les passages les plus importants de la Yougoslavie à l’Albanie avec toutes les forces dont vous pourrez disposer.
4.) Ich habe deshalb schon alle Anordnungen getroffen, um einer krisenhaften Entwicklung nun mehr mit den notwendigen militärischen Mitteln entgegentreten zu können. Die Umänderung unserer Marschdispositionen auch in Bulgarien ist bereits angeordnet. – Ich bitte Sie nunmehr, Duce, herzlichst, für die nächsten Tage keine weiteren Operationen mehr in Albanien vornehmen zu wollen. Ich halte es für notwendig, daß Sie mit allen irgendwie verfügbaren Kräften die wichtigsten Übergänge von Jugoslawien nach Albanien decken und abzuschirmen versuchen. Es handelt sich dabei nicht um Maßnahmen, die für lange Zeit hin wirksam zu sein brauchen, sondern um Aushilfen, die wenigstens für die nächsten 14 Tage bis 3 Wochen das Entstehen einer Krise verhindern sollen.
149
Эти меры не должны рассматриваться как рассчитанные на долгий срок, а лишь как вспомогательные, направленные к тому, чтобы, по крайней мере, в течение от 2-х до 3-х недель предотвратить возникновение кризиса. Я также считаю необходимым, дуче, чтобы Вы пополнили свои войска на итало-югославском фронте всеми возможными средствами и максимально быстро.
These measures should not be considered as designed for a long period of time, but as auxiliary measures designed to prevent for at least 14 days to 3 weeks a crisis arising. I also consider it necessary, Duce, that you should reinforce your forces on the Italian-Yugoslav front with all available means and with utmost speed.
Ces mesures ne doivent pas être considérées comme devant durer une longue période, mais comme des mesures auxiliaires, destinées à enrayer la montée d’une crise pour une période d’au moins quinze jours à trois semaines. J’estime également nécessaire, Duce, que vous renforciez vos effectifs sur le front italien-yougoslave avec tous les moyens dont vous disposerez et le plus rapidement possible.
Ich halte es weiter für erforderlich, Duce, daß Sie Ihre Kräfte an der italienisch-jugoslawischen Front mit allen Mitteln und in höchster Eile verstärken.
150
5) Необходимо также, дуче, чтобы все то, что мы делаем и приказываем, было покрыто абсолютной тайной и должно быть сообщено только лицам, которым необходимо об этом сообщить. Эти меры полностью потеряют свою ценность, если они будут разглашены...">
(5) I also consider it necessary, Duce, that everything which we do and order be shrouded in absolute secrecy and that only personalities who necessarily must be notified know anything about them. These measures will completely lose their value should they become known ....
5. J’estime également nécessaire, Duce, que tous nos actes et tous nos ordres soient entourés du secret le plus absolu et que, seules en aient connaissance les personnes qui doivent absolument être mises au courant. Ces mesures perdraient toute leur valeur si elles venaient à être connues…
5.) Ich halte es weiter für erforderlich, Duce, daß über alles, was wir nun machen und veranlassen, ein absolutes Stillschweigen bewahrt wird und daß nur diejenigen Persönlichkeiten etwas davon erfahren, die unbedingt etwas davon wissen müssen. Jedes Bekanntwerden unserer Bewegungsmaßnahmen muß zu ihrer vollkommenen Entwertung führen...
151
Затем он продолжает, подчёркивая значение секретности.
Then he goes on to emphasize further the importance of secrecy.
Puis, il souligne encore l’importance qu’il y a à garder le secret.
Sodann fährt er fort, die Wichtigkeit der Geheimhaltung zu betonen.
152
Я перехожу к Р-95; следующий документ в сшиве, который я приобщаю как экземпляр ВБ-127. На него ссылался мой учёный друг генеральный атторней. Это оперативный приказ подписанный генералом фон Браухичем, который был направлен армиям, приказ содержится в директиве 25, которая была документом С-127, фрагмент, который я приобщил как экземпляр ВБ-125. Я не затрудняю трибунал его чтением.
I pass to R-95; the next document in the bundle, which I put in as Exhibit GB-127. It was referred to by my learned friend, the Attorney General. It is an operational order signed by General Von Brauchitsch which is merely passing to the armies the orders contained in Directive Number 25, which was the Document C-127, an extract of which I put in as Exhibit GB-125. I won't trouble the Tribunal with reading it.
Je passe maintenant au document suivant du cahier R-95 que je dépose sous le nº GB-127. Il a été cité par mon éminent ami le Procureur Général. C’est un ordre d’opérations signé du général von Brauchitsch et transmettant seulement aux Armées les ordres contenus dans la directive nº 25, document C-127 dont j’ai présenté un extrait comme pièce GB-125. Je n’importunerai pas le Tribunal par sa lecture.
Ich komme nun zu Dokument R-95, dem nächsten Dokument in der Mappe, Beweisstück GB-127. Es wurde bereits von meinem verehrten Freund, dem Herrn Hauptanklagevertreter, erwähnt. Es handelt sich lediglich um einen von General von Brauchitsch unterschriebenen Operationsbefehl, in dem die Befehle, die in der Weisung Nummer 25, Dokument C-127, an die Armeen weitergegeben werden – von der ich einen Auszug als GB-125 bereits vorgelegt habe – enthalten sind. Ich will ihn hier nicht verlesen.
153
Я перехожу к ТС-93, который уже приобщался вместе с ТС-92, как ВБ-114. Вторжение в Грецию и Югославию началось утром 6-го апреля, о котором Гитлер принял прокламацию, которая является следующим отрывком:
I pass to TC-93, which has already been put in with TC-92 as GB-114. The invasion of Greece and Yugoslavia took place on this morning, the 6th of April, on which Hitler issued the proclamation from which this passage is an extract:
Je passe au document TC-93, qui a déjà été déposé avec le document TC-92 sous le nº GB-114. L’invasion de la Grèce et de la Yougoslavie eut lieu le matin du 6 avril où Hitler fit la proclamation dont voici un extrait:
Ich gehe nun auf TC-93 über, das bereits mit TC-92 als Beweisstück GB-114 eingereicht wurde. Der Einfall in Griechenland und Jugoslawien fand am Morgen des 6. April statt, als Hitler die Proklamation erließ, aus der diese Stelle entnommen ist:
154
С начала борьбы Англия стремиться сделать Балканы театром военных действий. Британская дипломатия, фактически, использую за образец мировую войну, добилась гарантии Греции и использовала её в своих целях.
From the beginning of the struggle it has been:England's steadfast endeavor to make the Balkans a theater of war. British diplomacy did, in fact, using the model of the World War, succeed in first ensnaring Greece by a guarantee offered to her and then finally in misusing her for Britain's purposes.
Dès le début de la lutte, l’Angleterre s’est constamment efforcée de faire des Balkans un théâtre d’opérations. La diplomatie britannique se basant sur la guerre mondiale, réussit en fait à capter la Grèce, en lui offrant des garanties et finalement en abusant d’elle pour ses propres buts.
Seit Beginn des Krieges war es das unentwegte Bestreben Englands, den Balkan als Kriegsschauplatz gewinnen zu können. Tatsächlich gelang es der britischen Diplomatie in Anlehnung an das Vorbild im Weltkrieg, Griechenland erst durch eine ihm angebotene Garantie einzufangen und dann für seine Zwecke endgültig zu mißbrauchen. Die heute veröffentlichten Dokumente...
155
Документы опубликованные до настоящего времени — это относится к германской «Белой книге», которую они издавали — «Опубликованные документы, сегодня дают некоторое представление о практике, которая в соответствии со старыми английскими рецептами постоянно приводит к вовлечению других; для борьбы и кровопролития во имя британских интересов.
The documents published today afford"… — that refers to theGerman White Book which they published of all the documents leading up to the invasion. — "The documents published today afford a glimpse of a practice which in accordance with very old British recipes is a constant attempt to induce others to fight and bleed for British interests.
Les documents publiés aujourd’hui – ceci en référence au “Livre Blanc” allemand, publication de tous les documents qui préparèrent l’invasion – donnent un aperçu d’une pratique qui, d’accord avec les vieilles recettes britanniques, consiste à toujours essayer de faire combattre les autres et de verser leur sang pour les intérêts britanniques.
Das bezieht sich auf das von ihnen veröffentlichte deutsche Weißbuch, das alle zur Invasion führenden Dokumente enthält. Die heute veröffentlichten Dokumente geben einen Einblick in die Praxis eines Verfahrens, das nach ältesten britischen Rezepten immer wieder versucht, andere für englische Interessen kämpfen und verbluten zu lassen.
156
Перед лицом этого, я всегда подчёркивал, что: 1) немецкий народ никогда не имел никакого антагонизма к греческому народу, но 2) мы не допустим развёртывания на греческой территории силы имеющей цель, в назначенное время, выйти с юго-востока к жизненному пространству Германии. Мы очистили северный фланг от англичан; мы решились допустить такой угрозы на юге.
In the face of this I have always emphasized that: (1) The German people have no antagonism to the Greek people but that (2) we shall never as in the World War tolerate a power establishing itself on Greek territory with the object, at a given time, of being able to advance thence from the southeast into German living space. We have swept the northern flank free of the English; we are resolved not to tolerate such a threat in the south.
Étant donné cela, j’ai toujours souligné que: 1º Le peuple allemand n’est nullement hostile au peuple grec, mais que; 2º Nous ne tolérerons jamais, comme au cours de la guerre mondiale, qu’une autre puissance s’établisse en territoire grec dans le but de pouvoir pénétrer ensuite dans l’espace vital allemand, à un moment donné, en s’avançant par le Sud-Est. Nous avons débarrassé notre flanc nord des Anglais; nous sommes résolus à ne pas tolérer une telle menace dans le Sud.
Ich habe demgegenüber immer betont, daß: 1. das deutsche Volk keinerlei Gegensätze zu dem griechischen Volk besitzt, daß wir 2. aber niemals dulden werden, daß so wie im Weltkrieg sich auf griechischem Territorium eine Macht festsetzt mit dem Ziel, von dort aus bei gegebener Zeit vom Südosten aus in den deutschen Lebensraum vorstoßen zu können. Wir haben die nördliche Flanke von den Engländern freigefegt; wir sind entschlossen, auch im Süden eine solche Bedrohung nicht zu dulden.
157
Затем параграф на который я обращаю особое внимание трибунала:
Then the paragraph to which I would draw the Tribunal's particular attention:
Puis vient le paragraphe sur lequel je voudrais attirer spécialement l’attention du Tribunal:
Sodann der Abschnitt, auf den ich den Gerichtshof besonders aufmerksam machen möchte:
158
В интересах подлинной консолидации Европы с дней моего прихода к власти, я стремился установить с Югославией дружеские отношения. Я сознательно отринул всё то, что было между Германией и Сербией. Я не только протянул сербскому народу руку немецкого народа, но и прилагал усилия как честный посредник для урегулирования всех трудностей, которые существовали между югославским государством и различными нациями союзными Германии».
In the interests of a genuine consolidation of Europe it has been my endeavor since the day of my assumption of power above all to establish a friendly relationship with Yugoslavia. I have consciously put out of mind everything that once took place between Germany and Serbia. I have not only offered the Serbian people the hand of the German people, but in addition have made efforts as an honest broker to assist in bridging all difficulties Which existed between the Yugoslav State and various nations allied to Germany.
Dans l’intérêt d’une véritable consolidation de l’Europe, je me suis efforcé, depuis le jour de mon arrivée au pouvoir, d’établir avant tout des relations amicales avec la Yougoslavie. J’ai volontairement oublié tout ce qui a pu arriver autrefois entre l’Allemagne et la Serbie. Non seulement, j’ai tendu la main du peuple allemand au peuple serbe, mais encore je me suis efforcé, comme un honnête courtier, de faciliter la solution de toutes les difficultés existant entre l’État yougoslave et les différentes nations alliées de l’Allemagne.
Im Sinne einer wahrhaften Konsolidierung Europas war es mein Bestreben seit dem Tage der Machtübernahme, vor allem auch mit Jugoslawien ein freundschaftliches Verhältnis herzustellen. Ich habe bewußt all das vergessen, was zwischen Deutschland und Serbien einst vorgefallen war. Ich habe dabei nicht nur dem serbischen Volk die Hand des deutschen Volkes angeboten, sondern darüber hinaus mich bemüht, als redlicher Makler bei der Überbrückung aller Schwierigkeiten zu helfen, die zwischen dem Jugoslawischen Staat und einzelnen, Deutschland verbündeten Völkern, bestanden.
159
Можно подумать, что, когда он сделал эту прокламацию Гитлер моментально забыл встречу с Чиано в августе 1939 и встречу с подсудимым Риббентропом и другими 27 марта, несколько дней назад.
One can only think that when he issued that proclamation Hitler must momentarily have forgotten the meeting with Ciano in August of 1939 and the meeting with the Defendant Ribbentrop and the others on 27th March a few days earlier.
On peut seulement penser que, lors de cette proclamation, Hitler devait avoir momentanément oublié sa rencontre avec Ciano, au mois d’août 1939, et sa rencontre avec l’accusé Ribbentrop et les autres, le 27 mars, quelques jours plus tôt.
Man kann wohl annehmen, daß Hitler, als er diese Proklamation erließ, für einen Augenblick die Konferenz mit Ciano im August 1939 sowie die Konferenz mit dem Angeklagten Ribbentrop und anderen vom 27. März, also ein paar Tage früher, vergessen hatte.
160
Я перехожу к последнему документу в сшиве. Это документ, который уже приобщали Л-172, и его приобщили как США-34.Это запись лекции Йодля, прочитанной им 7 ноября 1943 г. гаулейтерам в Мюнхене. На странице 4 есть короткий отрывок который излагает его взгляды на действия апреля 1941. Я ссылаюсь на параграф II на странице 4:
I pass to the last document in the bundle. It is a document which has already been put in, L-172, and it was put in as Exhibit USA-34. It is a record of a lecture delivered by the Defendant Jodl on 7th November 1993. At Page 4 there is a short passage which sets out his views two and a half years later on the action taken in April 1941. I refer to Paragraph 11 on Page 4:
Je passe au dernier document du cahier. C’est un document que j’ai déjà versé au dossier, le L-172; il a été présenté comme USA-34. C’est le compte rendu d’une conférence faite par l’accusé Jodl le 7 novembre 1943. À la page 4, se trouve un court passage qui expose ses vues, deux ans et demi après, sur l’action entreprise en avril 1941. Je lis le paragraphe 11, page 4:
Ich gehe nun auf das letzte Dokument in der Mappe über, Dokument L-172, Beweisstück US-34, das bereits früher vorgelegt wurde. Es ist der Inhalt eines Vortrages, der von dem Angeklagten Jodl am 7. November 1943 gehalten wurde. Auf Seite 4 ist eine kurze Stelle, in der er zweieinhalb Jahre später seine Ansichten über die Aktion, die im April 1941 stattfand, bekannt gab. Ich verweise auf Absatz 11, Seite 14:
161
Однако менее приемлемой была необходимость предоставления помощи в качестве союзника на Балканах, вследствие действий итальянцев против Греции. Нападение, которое Италия начала осенью 1940 года через Албанию совершенно недостаточными средствами, не соответствовало всем соглашениям и, в конце концов, привело нас к решению, которое во всех случаях было бы необходимо принять рано или поздно. Планировавшееся нападение на Грецию с севера было проведено не только как операция помощи союзникам, — его истинная цель заключалась в том, чтобы помешать англичанам занять плацдарм в Греции и угрожать из этой страны нашим румынским нефтяным районам».>
What was, however, less acceptable was the necessity of affording our assistance as an ally in the Balkans in consequence of the 'extra-turn' of the Italians against Greece. The attack which they launched in the autumn of 1940 from Albania with totally inadequate means was contrary to all agreement but in the end led to a decision on our part whim -taking a long view of the matter-would have become necessary in any case sooner or later. The planned attack on Greece from the north was not executed merely as an operation in aid of an ally. Its real purpose was to prevent the British from gaining a foothold in Greece and from menacing our Romanian oil area from that country.
Ce qui toutefois était moins acceptable, c’était la nécessité de prêter assistance en tant qu’allié dans les Balkans, à la suite de l’expédition imprévue “Extratour” des Italiens contre la Grèce. L’attaque qu’ils lancèrent d’Albanie en automne 1940, avec des moyens absolument insuffisants, était contraire à tous les accords, mais nous amena finalement à prendre une décision que – en considérant l’affaire avec recul – nous aurions dû prendre nécessairement tôt ou tard. L’attaque projetée sur la Grèce et qui devait s’effectuer par le Nord n’était pas seulement une opération destinée à aider un allié, mais son but réel était encore d’empêcher les Britanniques de s’établir en Grèce et de menacer notre région pétrolifère de Roumanie.
Weniger erwünscht war die Notwendigkeit unserer Bundeshilfe auf dem Balkan, die sich aus der Extratour der Italiener gegen Griechenland ergab. Der Angriff, den sie im Oktober 1940 aus Albanien heraus mit völlig unzureichenden Mitteln begannen, widersprach zwar allen Verabredungen, führte letzten Endes aber zu einem Entschluß unsererseits, der auf lange Sicht gesehen früher oder später doch notwendig geworden wäre. Dem geplanten Angriff auf Griechenland von Norden her kam nämlich nicht nur die Rolle einer Bundeshilfe zu. Er mußte verhindern, daß sich die Engländer in Griechenland festsetzten und von dort aus unser rumänisches ölgebiet bedrohten.
162
Я подытоживаю историю:
If I might summarize the story:
Je peux résumer ainsi les faits:
Wenn ich die Geschichte zusammenfassen darf:
163
Решение о вторжении в Грецию было принято не позже декабря или ноября 1940 года. Планировалось начать эти действия в конце марта или в начале апреля 1941 года. Никогда не, учитывались какие-либо обязательства, принятые в соответствии с договорами или конвенциями, которые могли сделать такое вторжение нарушением международного права. Принимались меры, чтобы скрыть приготовления с тем, чтобы перед германскими вооруженными силами была ничего не подозревающая жертва.
The invasion of Greece was decided on at least as early as December or November 1940 and planned for the end of March or the beginning of April 1941. No consideration was at any time given to any obligations under treaties or conventions which might .make such invasion a breach of international law. Care was taken to conceal the preparations so that the German forces might have an unsuspecting victim.
l’invasion de la Grèce fut décidée dès décembre, ou même novembre 1940, et prévue pour la fin mars, ou le début d’avril 1941. On ne tint compte à aucun moment des obligations résultant de traités ou conventions qui pourraient interdire une telle invasion, comme violant le Droit international. On prit soin de cacher les préparatifs de guerre pour que les Forces allemandes puissent vaincre une victime sans méfiance.
Der Einfall in Griechenland wurde schon im Dezember oder gar November 1940 entschieden und sollte Ende März oder Anfang April 1941 ausgeführt werden. Zu keiner Zeit wurde irgendwelchen Verpflichtungen aus Verträgen oder Übereinkommen, die einen derartigen Einfall zu einem Bruch des Völkerrechts machen würden, Beachtung geschenkt. Es wurde Vorsorge getroffen, die Vorbereitungen zu verheimlichen, so daß die deutsche Wehrmacht ein ahnungsloses Opfer überfallen konnte.
164
Тем временем уже предрешенное уничтожение Югославии было на время отложено. Были сделаны все попытки, чтобы обеспечить ее сотрудничество для наступления против Греции или, по крайней мере, ее невмешательство.
In the meanwhile Yugoslavia, although to be liquidated in due course, was clearly better left for a later stage. Every effort was made to secure her co-operation for the offensive against Greece or at least to ensure that she would abstain from any interference.
Cependant, la Yougoslavie, bien que destinée à une liquidation ultérieure, était momentanément laissée de côté. Tous les efforts furent entrepris pour s’assurer sa coopération à l’offensive dirigée contre la Grèce, ou tout au moins pour s’assurer sa neutralité.
Inzwischen erschien es angebrachter, Jugoslawien auf einen späteren Zeitpunkt zurückzustellen, obgleich es zu gegebener Zeit liquidiert werden sollte. Jede Anstrengung wurde gemacht, um seine Beihilfe in der Offensive gegen Griechenland zu gewinnen, oder sich zumindest seiner Nichteinmischung zu versichern.
165
Переворот генерала Симовича нарушил этот план, и тогда было решено, что, независимо от того, имеет его правительство какие-либо недружелюбные намерения против Германии или даже намерения оказать поддержку грекам, Югославия должна быть ликвидирована.
Thecoup d'etat of General Simovic upset this plan and it was then decided that irrespective of whether or not his government had any hostile intentions towards Germany, or even of supporting the Greeks, Yugoslavia must be liquidated.
Le coup d’État du général Simovič bouleversa ce projet, et les Allemands décidèrent alors qu’il fallait «liquider» la Yougoslavie, sans se préoccuper de savoir si le Gouvernement yougoslave était hostile ou non à l’Allemagne ou même s’il avait l’intention de venir en aide aux Grecs.
Der Staatsstreich des Generals Simowitsch warf diesen Plan über den Haufen, und es wurde dann entschieden, daß Jugoslawien liquidiert werden müßte, unabhängig davon, ob seine Regierung feindliche Absichten gegenüber Deutschland hegte oder eben die Griechen unterstützen wollte.
166
Считалось ненужным принять какие-либо меры для того, чтобы установить намерения Югославии, поскольку после начала действий германских войск не представляло никакой трудности уничтожить ее в военном отношении и как национальную единицу. Поэтому рано утром в воскресенье 6 апреля германские войска без предупреждения вступили в Югославию и Грецию одновременно, формально вручив ноту греческому посланнику в Берлине сообщавшую ему о том, что германские войска вступили в Грецию для вытеснения британцев ». Господин Коризис, греческий посланник, в ответе на сообщение о вторжении из германского посольства, ответил, что история снова повторилась и что Греция атакована Германией также как Италией. Греция ответит, как он сказал, так же как и в предыдущем октябре.
It was not worth while to take any steps to ascertain Yugoslavia's intentions when it would be so. little trouble now that the German troops were deployed to destroy her militarily and as a national unit. Accordingly in the early hours of Sunday morning, the 6th of April, German troops marched into Yugoslavia without warning and into Greece simultaneously with the formality of handing a note to the Greek Minister in Berlin informing him that the German forces were entering Greece to drive out the British M. Koryzis, the Greek Minister, in replying to information of the invasion from the German Embassy, replied that history was repeating itself and that Greece was being attacked by Germany in the same way as by Italy. Greece returned, he said, the same reply as in the preceding October.
Ce n’était pas la peine de chercher à percer les intentions de la Yougoslavie, alors qu’il était si facile, maintenant que les troupes allemandes étaient constituées, de détruire ce pays du point de vue militaire et national. En conséquence, aux premières heures du dimanche 6 avril, les troupes allemandes entrèrent en Yougoslavie sans avertissement et simultanément en Grèce, tandis que l’Allemagne remettait une note au ministre de Grèce à Berlin, l’informant que les Forces allemandes entraient en Grèce pour en chasser les Britanniques. Quand l’Ambassade allemande lui annonça l’invasion de son pays, M. Koryzis, le ministre de Grèce, répondit que l’Histoire se répétait et que la Grèce était attaquée par l’Allemagne de la même façon que par l’Italie. La Grèce donnait, dit-il, la même réponse qu’au mois d’octobre précédent.
Es wurde nicht der Mühe wert gefunden, die wirklichen Absichten Jugoslawiens festzustellen; nachdem die deutschen Truppen einmal aufmarschiert waren, war es so einfach, Jugoslawien als eine militärische und nationale Einheit zu zerstören. Demgemäß marschierten am Sonntag, den 6. April, deutsche Truppen in den frühen Morgenstunden gleichzeitig in Jugoslawien und Griechenland ohne jede Warnung ein. Der Formalität halber überreichte Deutschland dem Griechischen Gesandten in Berlin eine Note, in der mitgeteilt wurde, daß deutsche Truppen in Griechenland einmarschierten, um die Engländer zu vertreiben. Herr Koryzis, der Griechische Gesandte, erwiderte der Deutschen Gesandtschaft, als er die Nachricht von dem Einfall erhielt, daß dies nur eine Wiederholung der Geschichte darstelle und daß Griechenland von Deutschland in derselben Weise angegriffen wurde, wie von Italien. Griechenland gäbe dieselbe Antwort wie im vorigen Oktober.
167
На этом завершаются доказательства в отношении Греции и Югославии. Но я имею честь завершить британское дело, и если трибунал мне позволит, я обращу его внимание, ненадолго, на один общий фактор, который проходил за время этой агрессии. Я могу это сделать, я думаю, за 5 минут.
That concludes the evidence in respect of Greece and Yugoslavia. But as I have the honor to conclude the British case I would like, if the Tribunal would allow me, to draw their attention, very shortly indeed, to one common factor which runs through the whole of this aggression. I can do it, I think, in 5 minutes.
Ainsi se terminent les preuves relatives à la Grèce et à la Yougoslavie. Pour conclure l’exposé britannique, j’aimerais attirer l’attention du Tribunal, brièvement, sur un facteur commun qui apparaît dans l’ensemble de cette agression. Cela ne prendra pas plus de cinq minutes.
Dies schließt das Beweismaterial hinsichtlich Griechenlands und Jugoslawiens ab. Da ich jedoch die Ehre habe, den englischen Fall abzuschließen, so möchte ich doch, mit Genehmigung des Gerichtshofs, nur sehr kurz auf einen gemeinsamen Faktor hinweisen, der alle diese Angriffshandlungen kennzeichnet. Ich glaube, ich kann dies in fünf Minuten tun.
168
Это элемент дипломатической техники агрессии, который с упорством использовался не только самими нацистами, но и их итальянскими друзьями. Нацистские методы агрессии главным образом основываются на использовании преимуществ, даваемых неожиданностью, для того, чтобы обеспечить хотя бы несколько часов продвижения без сопротивления на территории ничего не подозревающей жертвы. В соответствии с этим Польше не было объявлено войны.
It is an element in the diplomatic technique of aggression which was used with singular consistency not only by the Nazis themselves but also by their Italian friends. Their technique was essentially based upon securing the maximum advantage from surprise even though only a few hours of unopposed military advance into the country of the unsuspecting victim could thus be secured. Thus there was, of course, no declaration of war in the case of Poland.
Cette technique diplomatique revient avec une constance singulière, non seulement dans les agressions des nazis eux-mêmes, mais aussi dans celles de leurs amis italiens. Cette technique est essentiellement basée sur le fait qu’il faut s’assurer le plus possible l’avantage de la surprise, même si cela ne doit assurer qu’une avance militaire de quelques heures sans résistance dans le pays de la victime confiante. Ainsi, il n’y eut, bien entendu, aucune déclaration de guerre dans le cas de la Pologne.
Es handelt sich nämlich um einen Bestandteil der diplomatischen Technik für Angriffshandlungen, die mit einer ungewöhnlichen, beharrlichen Gleichmäßigkeit nicht nur von den Nazis selbst, sondern auch von ihren italienischen Freunden angewandt wurde. Ihr Verfahren war im wesentlichen darauf gegründet, den größtmöglichen Vorteil durch Überraschung zu sichern, selbst, wenn auch nur wenige Stunden für einen ungehinderten militärischen Vormarsch in das Land des ahnungslosen Opfers auf diese»Weise gewonnen werden konnten. Deshalb erfolgte natürlich im Falle Polens keine Kriegserklärung.
169
Вторжение в Норвегию и Данию началось рано утром 9 апреля и уже значительно продвинулось до того, как дипломатические объяснения и оправдания были вручены датскому министру иностранных дел 9 апреля в 4 ч. 20 м. утра, а норвежскому министру между 4 и 5 часами утра.
The invasion of Norway and of Denmark began in the small hours of the night of April 8-9 and was well under way as a military operation before the diplomatic explanations and excuses were presented to the Danish Foreign Minister at 4:20 a.m. on the morning of the 9th and to the Norwegian Minister between half past 4 and 5 on that morning.
L’invasion de la Norvège et du Danemark commença de bonne heure, dans les premières heures de la nuit du 8 au 9 avril; cette opération militaire était déjà bien avancée lorsque des explications et des excuses diplomatiques furent présentées au ministre des Affaires étrangères du Danemark à 4 h. 20 du matin le 9 et au ministre norvégien entre 4 h. 30 et 5 heures le même jour.
Der Einfall in Norwegen und Dänemark begann in den frühen Morgenstunden des 9. April und war als militärische Operation bereits ziemlich weit fortgeschritten, bevor dem dänischen Außenminister am Morgen des 9. um 4.20 Uhr, und dem norwegischen Minister zwischen 4.30 und 5.00 Uhr des gleichen Tages diplomatische Erklärungen und Entschuldigungen gemacht wurden.
170
Вторжение в Бельгию, Голландию и Люксембург началось не позже чем в 5 часов утра и даже раньше 10 мая, в то время как формальный ультиматум, врученный в каждом случае с дипломатическими объяснениями и предлогами, был предъявлен лишь позже.
The invasion of Belgium, Luxembourg, and Holland began not later than 5 o'clock, in most cases earlier in the small hours of the 10th of May, while the formal ultimatum delivered in each case with the diplomatic excuses and explanations. was not presented until afterwards.
L’invasion de la Belgique, de la Hollande et du Luxembourg ne commença pas plus tard que 5 heures et même plus tôt, dans les premières heures du 10 mai, tandis que l’ultimatum officiel, accompagné à chaque fois d’excuses et d’explications diplomatiques, n’était présenté qu’après.
Der Einfall in Belgien, Luxemburg und Holland begann schon um 5.00 Uhr, in den meisten Fällen früher, in den ersten Morgenstunden des 10. Mai, während das formelle Ultimatum, das diplomatische Entschuldigungen und Erklärungen enthielt, in jedem Fall erst später überreicht wurde.
171
В отношении Голландии вторжение началось между 3 и 4 часами утра, а лишь приблизительно в 6 часов, после бомбежки Гааги, германский посланник просил разрешения посетить господина ван Клеффенса.
In the case of Holland the invasion began between 3 and 4 in the morning. It was not until about 6 when The Hague had already been bombed that the German Minister asked to see M. Van Kleffens.
Pour la Hollande, l’invasion commença entre 3 et 4 heures du matin. Ce ne fut que vers 6 heures, après le bombardement de La Haye, que le ministre d’Allemagne demanda à voir M. van Kleffens.
Im Fall Holland begann der Einfall zwischen 3.00 und 4.00 Uhr morgens. Erst ungefähr um 6.00 Uhr, als Den Haag bereits bombardiert worden war, erbat der Deutsche Gesandte eine Rücksprache mit Herrn van Kleffens.
172
Что касается Бельгии, то бомбежка началась в 5 часов, а германский посланник встретился с господином Спааком около 8 утра.
In the case of Belgium where the bombing began at 5, the German Minister did not see M. Spaak until 8.
Pour la Belgique, où les bombardements commencèrent à 5 heures, le ministre d’Allemagne ne vit M. Spaak qu’à 8 heures.
Im Fall Belgien, in welchem die Bombardierung um 5.00 Uhr begann, erschien der Deutsche Botschafter erst um 8.00 Uhr bei Herrn Spaak.
173
Вторжение в Люксембург началось в 4 часа, и лишь в 7 часов германский посланник просил о встрече с господином Беком.
The invasion of Luxembourg began at 4 and it was at 7 when the German Minister asked to see M. Beck.
L’invasion du Luxembourg commença à 4 heures et c’est à 7 heures du matin que le ministre d’Allemagne demanda à voir M. Beck.
Der Einfall in Luxemburg begann um 4.00 Uhr, und um 7.00 Uhr besuchte der Deutsche Gesandte Herrn Beck.
174
Муссолини следовал этим методам. В 3 часа утра 28 октября 1940 г. его посланник в Афинах предъявил генералу Метаксасу ультиматум, срок которого истекал через 3 часа.
Mussolini copied this technique. It was 3 o'clock on the morning of the 28th of October in 1940 when his Minister in Athens presented a 3-hour ultimatum to General Metaxas.
Mussolini imita cette technique. Ce fut à 3 heures du matin, le 28 octobre 1940, que son ministre à Athènes présenta un ultimatum de trois heures au général Metaxas.
Mussolini ahmte dieses Verfahren nach. Um 3.00 Uhr morgens, am 28. Oktober 1940, legte sein Gesandter in Athen dem General Metaxas ein dreistündiges Ultimatum vor.
175
Что касается Югославии, то никаких дипломатических представлений не произошло даже после начала вторжения, но в 5 часов утра в воскресенье, приблизительно за 2 часа до бомбежки Белграда, Гитлер издал прокламацию, выдержку из которой я уже зачитал.
The invasions of Greece and Yugoslavia, as I have said, both began in the small hours of April 6, 1941. In the case of Yugoslavia no diplomatic exchange took place even after the event, but a proclamation was issued by Hitler-a proclamation from which I read an extract-at 5 o'clock that Sunday morning some 2 hours before Belgrade was bombed.
L’invasion de la Grèce et de la Yougoslavie, comme je l’ai dit, commença aux premières heures du 6 avril 1941. Pour la Yougoslavie, aucun échange diplomatique n’eut lieu, même après l’invasion, mais Hitler fit ce dimanche matin à 5 heures, deux heures environ avant le bombardement de Belgrade, une proclamation dont je viens de lire un extrait.
Der Einfall in Griechenland und Jugoslawien begann, wie ich bereits gesagt habe, in beiden Fällen in den frühen Morgenstunden des 6. April 1941. Im Fall Jugoslawien fand ein diplomatischer Notenaustausch nicht einmal nach dem Einfall statt, jedoch erließ Hitler um 5.00 Uhr morgens, Sonntag, zirka zwei Stunden bevor Belgrad bombardiert wurde, eine Proklamation, aus der ich einen Auszug vorgelesen habe.
176
В отношении Греции — лишь в 5 ч. 30 м. было сообщено господину Корицису о том, что германские войска вступают на греческую территорию.
In the case of Greece, once again, it was at 20 minutes past 5 that M. Koryzis was informed that German troops were entering Greek territory.
Pour la Grèce, une fois encore, c’est à 5 h. 20 que M. Koryzis fut informé que des troupes allemandes envahissaient la Grèce.
Im Fall Griechenland, noch einmal mehr, wurde Herr Koryzis zwanzig Minuten nach 5.00 Uhr benachrichtigt, daß deutsche Truppen in griechisches Gebiet einmarschierten.
177
Эта серия агрессий была проведена таким путем, который сам по себе является доказательством агрессивного и вероломного характера нацистского режима. Нападение без предупреждения ночью, чтобы обеспечить первоначальные преимущества, и представление впоследствии предлогов и объяснений — это их метод действия. Этот метод действия является методом варваров, государства, не уважающего ни свое данное обещание, ни чьи-либо права, кроме своих.
The manner in which this long series of aggressions was carried out is in itself further evidence of the essentially aggressive and treacherous character of the Nazi regime. Attack without warning at night to secure an initial advantage and proffer excuses or reasons afterwards. Their method of procedure is clearly the method of the barbarian, of the state which has no respect for its own pledged word nor for the rights of any people but its own.
La façon dont cette longue série d’agressions a été effectuée constitue en elle-même une preuve complémentaire du caractère essentiellement agressif et perfide du régime nazi: attaquer de nuit, sans avertissement, afin de s’assurer un avantage initial et ne présenter qu’ensuite des excuses ou des explications. Cette façon de procéder est nettement une méthode de barbares, la méthode d’un État qui ne respecte pas sa parole et qui ne respecte le Droit d’aucun peuple, sauf le sien.
Die Art und Weise, in der diese lange Reihe von Angriffen ausgeführt wurde, ist schon an und für sich weiteres Beweismaterial für den im wesentlichen aggressiven und verräterischen Charakter der Nazi-Regierung. Nächtliche Angriffe ohne Warnung, um sich Anfangserfolge zu sichern und erst später das Vorbringen von Entschuldigungen oder Begründungen. Ihre Verfahrensweise ist offensichtlich die Methode der Barbaren des Staates, der sein verpfändetes Wort nicht achtet, und auch nicht das Recht irgendeines anderen Volkes, ausgenommen des eigenen.
178
Можно поспорить, исходила ли эта техника от самого честного посредника или его честного клерка подсудимого Риббентропа.
One is tempted to speculate whether this technique was evolved by the honest broker himself or by his honest clerk, the Defendant Ribbentrop.
On est tenté de se demander si c’est l’honnête courtier lui-même, qui a mis au point cette technique, ou si c’est son honnête commis, l’accusé Ribbentrop?
Man ist im Zweifel, ob diese Methode von dem ehrlichen Makler selbst öder von seinem ehrlichen Sekretär, dem Angeklagten Ribbentrop, ausgeheckt wurde.
23179
ПредседательГосподин Олдерман, вы готовы продолжить после короткого перерыва? Вы собираетесь так сделать?
THE PRESIDENT Mr. Alderman, will you be ready to go on after a short adjournment? That's what you were intending to do?
LE PRÉSIDENT M. Alderman, pourriez-vous poursuivre après une courte suspension? Est-ce là votre intention?
VORSITZENDER Herr Alderman, sind Sie bereit, nach einer kurzen Pause fortzufahren: Das ist doch, was Sie beabsichtigten?
24180
Олдерман Да.
MR ALDERMAN Yes.
M. ALDERMAN Oui.
MR. ALDERMAN Ja.
25181
Председатель Мы прервёмся на 10 минут.
THE PRESIDENT We'll adjourn for 10 minutes.
LE PRÉSIDENT Nous allons suspendre l’audience dix minutes.
VORSITZENDER Es tritt nun eine Pause von 10 Minuten ein.
Объявлен перерыв
A recess was taken.
L’audience est suspendue.
Pause von 10 Minuten.
Заместитель Главного обвинителя от США С. Олдерман представляет сборник документов «Р»: «СССР».
Всё выступление
: 07.12.1945—10.12.1945
210
Теперь — я хотел бы представить Трибуналу изложение предпоследнего акта агрессии нацистских заговорщиков, а именно: вторжения в СССР. Пункт первый, раздел IV (F), параграф 6 обвинительного заключения, который называется «Германское вторжение 22 июня 1941 г. на территорию СССР и нарушение пакта о ненападении от 23 августа 1939 г.», изложен так:
I should like to present to the Tribunal now the account of the last but one of the defendants' acts of aggression, the invasion of the U.S.S.R. The section of the Indictment in which this crime is charged is Count One, Section IV (F), Paragraph 6, German invasion on 22 June 1941 of the U.S.S.R. territory in violation of the Non-Aggression Pact of 23 August 1939. The first sentence of this paragraph is the one with which we shall be concerned today. It reads:
J’aimerais présenter maintenant au Tribunal le compte rendu de l’avant-dernier acte d’agression des accusés, l’invasion de l’URSS. La section de l’Acte d’accusation relative à ce crime est le chef d’accusation nº 1, section IV (F), paragraphe 6, ayant comme titre: «Invasion par l’Allemagne du territoire de l’URSS, le 22 juin 1941, en violation du Pacte de non-agression du 23 août 1939». La première phrase de ce paragraphe est celle qui va nous occuper aujourd’hui; je la cite:
Ich möchte nun dem Gerichtshof die Geschichte des vorletzten Angriffsaktes der Angeklagten unterbreiten, die Invasion der USSR. Der Teil der Anklageschrift, in dem dieses Verbrechen angeführt ist, befindet sich in Punkt 1, Abschnitt IV (F), Absatz 6, mit der Überschrift:»Die deutsche Invasion des Gebietes der USSR am 22. Juni 1941, in Verletzung des Nichtangriffspaktes vom 23. August 1939.«Der erste Satz dieses Absatzes ist derjenige, mit dem wir uns heute beschäftigen wollen. Er lautet:
211
22 июня 1941 г. нацистские заговорщики путем обмана нарушили пакт о ненападении между Германией и СССР и без каких бы то ни было объявлений войны вторглись на советскую территорию, начав агрессивную войну против СССР».
On 22 June 1941 the Nazi conspirators deceitfully denounced the Non-Aggression Pact between Germany and the U.S.S.R. and without any declaration of war invaded Soviet territory thereby beginning a war of aggression against the U.S.S.R.
Le 22 juin 1941, les conspirateurs nazis ont traîtreusement dénoncé le Pacte de non-agression conclu entre l’Allemagne et l’URSS et, sans déclaration de guerre, ils ont envahi le territoire soviétique, commençant ainsi une guerre d’agression contre l’URSS.
Am 22. Juni 1941 kündigten die Nazi-Verschwörer hinterhältig den Nichtangriffspakt zwischen Deutschland und der USSR und fielen ohne jede Kriegserklärung in das Sowjetgebiet ein und begannen dadurch einen Angriffskrieg gegen die USSR.
212
Документы, имеющие отношение к данному этапу находятся в документальной книге помеченной «Р», которую мы сейчас вручаем трибуналу.
The documents having a bearing on this phase of the case are contained in document book marked "P." which we now hand to the Court.
Les documents ayant trait à cette phase du cas présenté, figurent dans le livre de documents marqué «P» que nous présentons maintenant au Tribunal.
Die Urkunden, die sich mit diesem Teil des Falles befassen, befinden sich im Dokumentenbuch»P«, das wir jetzt dem Gerichtshof überreichen.
213
В первую очередь, начало плана. Я хочу начать историю агрессии против СССР с 23 августа 1939 г. В тот день, за неделю до вторжения в Польшу, нацистские заговорщики заключили договор о ненападении с СССР, который указан в данном разделе обвинительного заключения, которую я только, что процитировал. Данный договор, документ номер ТС-25, будет представлен в качестве доказательства нашими британскими коллегами, но он содержит две статьи, которые я должен донести до сведения трибунала.
First, if the Tribunal please, the inception of the plan. As a point of departure for the story of aggression against the Soviet Union, I should like to take the date 23 August 1939. On that date just a week before the invasion of Poland, the Nazi conspirators caused Germany to enter into the Treaty of Non-Aggression with the U.S.S.R. which is referred to in this section of the Indictment which I have just quoted. This treaty, Document Number TC-25, will be introduced in evidence by our British colleagues, but it contains two articles which I should like to bring to the attention of the Tribunal.
D’abord, plaise au Tribunal, le début du plan; le point de départ de l’histoire de l’agression contre l’Union Soviétique est, à mon avis, le 23 août 1939. À cette date, juste une semaine avant l’invasion de la Pologne, les conspirateurs nazis poussèrent l’Allemagne à passer un traité de non-agression avec l’URSS. Ceci est consigné dans la section de l’Acte d’accusation que je viens de citer. Ce traité, document TC-25, sera présenté comme preuve par nos collègues britanniques, mais il contient deux articles sur lesquels je voudrais attirer l’attention du Tribunal.
Lassen Sie mich zunächst feststellen, wie der Plan begonnen wurde. Als Ausgangspunkt für die Geschichte des Angriffs auf die Sowjetunion möchte ich das Datum des 23. August 1939 nehmen. An diesem Tage, genau eine Woche vor dem Angriff auf Polen, veranlaßten die Nazi-Verschwörer Deutschland, einen Nichtangriffspakt mit Rußland abzuschließen, der in dem Teil der Anklageschrift erwähnt ist, den ich soeben angeführt habe. Dieser Vertrag ist Dokument TC-25 und wird von meinen britischen Kollegen als Beweismaterial vorgelegt werden. Es enthält jedoch zwei Absätze, auf die ich den Gerichtshof besonders hinweisen möchte.
214
Статья первая предусматривает следующее:
Article I provides as follows:
L’article premier stipule:
Artikel I lautet:
215
Договаривающиеся стороны обязуются не применять каких-либо актов насилия или агрессивных действий, или нападения друг против друга индивидуально или совместно с другими державами».
The two contracting parties undertake to refrain from any act of violence, any aggressive action, or any attack against one another, whether individually or jointly with other powers.
Les deux Parties contractantes s’abstiendront de tout acte de violence, de toute agression ou de toute attaque l’une contre l’autre, soit individuellement, soit ensemble avec d’autres puissances.
Die beiden vertragschließenden Teile verpflichten sich, sich jedes Gewaltaktes, jeder aggressiven Handlung und jedes Angriffs gegeneinander, und zwar sowohl einzeln als auch gemeinsam mit anderen Mächten, zu enthalten.
216
Статья пятая предусматривает, что «если между договаривающимися сторонами возникнет спор или конфликт относительно любых вопросов, обе стороны разрешат эти споры путем обмена мнениями или, если необходимо, путем создания арбитражной комиссии».
Article V provides that, should disputes or convicts arise between the contracting parties regarding questions of any kind whatsoever, the two parties would clear away these disputes or conflicts solely by friendly exchanges of view or, if necessary, by arbitration commissions.
L’article V stipule que si des différends ou des conflits s’élèvent entre les parties contractantes au sujet de quelque question que ce soit, les deux parties viendront à bout de ces différends ou de ces conflits par l’unique voie d’échanges de vue amicaux ou, en cas de besoin, par celle de commissions d’arbitrage.
Artikel V sagt:»Falls Streitigkeiten oder Konflikte zwischen den vertragschließenden Teilen über Fragen dieser oder jener Art entstehen sollten, werden beide Teile diese Streitigkeiten oder Konflikte ausschließlich auf dem Wege freundschaftlichen Meinungsaustausches oder nötigenfalls durch Einsetzung von Schlichtungskommissionen bereinigen.
217
Со стороны германского правительства этот договор был подписан подсудимым Риббентропом. Объявление о нем являлось неожиданным для мира, так как это оказалось изменением обычного направления нацистской внешней политики. Однако объяснение этого поворота дается самим Риббентропом во время беседы, которую он имел с японским послом Осима в Фушле 23 февраля 1941 г. Доклад об этом совещании был направлен Риббентропом некоторым германским дипломатам как секретная информация для личного сведения. Это документ ПС-1834. Я приобщаю его в качестве доказательства как США-129, оригинал немецкого документа.
It is well to keep these solemn pledges in mind during the course of the story which is to follow. This treaty was signed for the German Government by the Defendant Ribbentrop. Its announcement came as somewhat of a surprise to the world since it appeared to constitute a reversal of the previous trend of Nazi foreign policy. The explanation for this about-face has been provided, however, by no less eminent a witness than the Defendant Ribbentrop himself in a discussion which he had with the Japanese Ambassador Oshima in Fuschl on 23 February 1941. A report of that conference was forwarded by Ribbentrop to certain German diplomats in the field for their strictly confidential and purely personal information. This report we now have. It is Number 1834-PS. I offer it in evidence as Exhibit USA-129, the original German document.
Il est bon de garder présents à l’esprit ces engagements solennels au cours de l’exposé des faits à venir. Ce traité fut signé au nom du Gouvernement allemand par l’accusé Ribbentrop. Lorsqu’il en eut connaissance, le monde fut quelque peu surpris car ce traité semblait constituer un renversement de l’orientation de la politique étrangère nazie jusqu’à ce jour. L’explication de cette volte-face a été fournie toutefois par un témoin qui n’est rien moins que l’accusé Ribbentrop lui-même et cela au cours d’une discussion qu’il eut avec l’ambassadeur japonais Oshima à Fuschi le 23 février 1941. Un compte rendu de cette conférence fut envoyé par Ribbentrop à quelques diplomates allemands se trouvant sur place, aux fins d’informations strictement confidentielles et purement personnelles. Nous avons maintenant ce compte rendu, il porte le nº PS-1834. Je le dépose comme preuve sous le nº USA-129, document allemand original.
Man muß sich dieser feierlichen Versprechen erinnern, wenn man die kommende Geschichte anhört. Dieser Vertrag wurde für die Deutsche Regierung von dem Angeklagten Ribbentrop unterzeichnet. Seine Veröffentlichung bildete eine Überraschung für die Welt, da er eine vollkommene Umkehrung der früheren Nazi-Außenpolitik zu bilden schien. Die Erklärung für diesen vollständigen Richtungsumschwung wurde durch keinen geringeren Zeugen als den Angeklagten Ribbentrop selbst in einer Unterredung mit dem Japanischen Botschafter Oshima in Fuschl am 23. Februar 1941 gegeben. Einen Bericht über diese Besprechung sandte von Ribbentrop an einige deutsche zuständige Diplomaten zur streng vertraulichen und rein persönlichen Kenntnisnahme. Diesen Bericht besitzen wir. Es ist 1834-PS, US-129, die deutsche Originalurkunde.
218
На странице 2, английского перевода Риббентроп говорит Осима о причинах подписания пакта с СССР. Это страница 2 на немецком:
On Page 2 of the English translation, Ribbentrop tells Oshima the reason for the pact with the U.S.S.R. That is Page 2 of the German:
À la page 2 de la traduction anglaise, Ribbentrop donne à Oshima la raison du pacte avec l’URSS. C’est la page 2 du texte allemand:
Auf Seite 2 der englischen Übersetzung teilt der Angeklagte Ribbentrop Oshima die Gründe für das Abkommen mit Rußland mit. Es ist Seite 2 des deutschen Textes. Ich zitiere:
219
Когда дело дошло до войны, фюрер решил пойти на соглашение с Россией, что было необходимо во избежание войны на два фронта».>
Then when it came to war the Fuehrer decided on a compromise with Russia-as a necessity for avoiding a two-front war.
Puis, quand on en vint à la guerre, le Führer se décida à un compromis avec la Russie, ceci lui semblant nécessaire pour éviter une guerre sur deux fronts.
Als es dann zum Kriege kam, entschloß sich der Führer zum Ausgleich mit Rußland; einer Notwendigkeit zur Vermeidung eines Zweifrontenkrieges.
220
Ввиду духа оппортунизма, который двигал нацистами, совершенно очевидно, что они рассматривали это обязательство, как и все другие договоры и обязательства, как связывающие их только до тех пор, пока это им выгодно. Что точка зрения была именно такой, ясно из того, что даже во время кампании на Западе они рассматривали возможность начать агрессивную войну против СССР.
In view of the spirit of opportunism which motivated the Nazis in entering into this solemn pledge of arbitration and non-aggression, it is not very surprising to find that they regarded it as they did all treaties and pledges, as binding on them only so long as it was expedient for them to be bound. That they did so regard it is evidenced by the fact that even while the campaign in the West was still in progress they began to consider the possibility of launching a war of aggression against the U.S.S.R.
Étant donné l’esprit d’opportunisme qui incita les nazis à prendre cet engagement solennel d’arbitrage et de non-agression, il n’est pas très surprenant de voir qu’ils le considéraient, cet engagement, à l’exemple de tout traité et de tout engagement, comme les liant seulement pour la période pendant laquelle ils éprouvaient le besoin d’être liés. Que c’eût été là leur pensée est démontré par le fait que, même au cours de la campagne de l’Ouest, ils se mirent à envisager la possibilité de déclencher une guerre d’agression contre l’URSS.
Da nur ihr Opportunismus die Nazis veranlaßte, dieses feierliche Schieds- und Nicht-Angriffsversprechen einzugehen, ist es nicht weiter überraschend, daß sie es genau, wie alle Verträge und Zusicherungen nur solange hielten, als es ihren Zwecken diente. Daß dies der Fall war, ergibt sich daraus, daß sie, während der Feldzug im Westen noch in vollem Gange war, bereits anfingen, die Möglichkeit eines Angriffskrieges gegen Rußland zu erwägen.
221
В своей речи рейхсляйтерам и гауляйтерам в Мюнхене в ноябре 1943 г., которая приводится в нашем документе Л-172, которая уже является доказательством как номер США-34, подсудимый Йодль признавал и я зачитываю со страницы 7 английского перевода, что на странице 15 немецкого оригинала:
In a speech to Reich- and Gauleiter at Munich m November 1943, which is set forth in our Document L-172 already in evidence as Exhibit Number USA-34, the Defendant Jodl admitted-and I shall read from Page 7 of the English translation, which is at Page 15 of the original German text:
Dans un discours prononcé à Munich devant le Reich et les Gauleiter, en novembre 1943, reproduit dans notre document L-172, déjà déposé comme USA-34, l’accusé Jodl admettait; je lis un passage de la page 7 de la traduction anglaise qui est la page 15 du texte allemand original:
In einer Rede an die Reichs- und Gauleiter in München im November 1943, die im Dokument L-172 an geführt ist, das schon als Beweisstück US-34 dem Gerichtshof vorliegt, gab der Angeklagte Jodl zu – ich lese jetzt von Seite 7 der englischen Übersetzung, Seite 15 des deutschen Textes:
222
Параллельно с общим развитием дел неуклонно росло понимание все приближающейся опасности со стороны большевистского Востока — опасность слишком мало сознаваемая в Германии и позже, в силу дипломатических причин, сознательно игнорируемая. Однако сам фюрер постоянно и внимательно держал ее в поле зрения и даже еще во времена Западной кампании сообщил мне о своем основном решении предпринять шаги против этой опасности как только наше военное положение позволит это сделать». >
Parallel with all these developments realization was steadily growing of the danger drawing constantly nearer from the Bolshevik East-that danger which has been only too little perceived in Germany and of late, for diplomatic reasons, had deliberately to be ignored. However, the Fuehrer himself has always kept this danger steadily in view and even as far back as during the Western campaign had informed me of his fundamental decision to take steps against this danger the moment our military position made it at all possible.
Parallèlement à toute cette évolution, un danger se précisait et grandissait toujours, – le danger venant de l’Est bolchevique – ce danger dont on a eu trop peu conscience en Allemagne et que, pour des raisons diplomatiques, on a fini par ignorer délibérément. Cependant le Führer lui-même n’a jamais perdu ce danger de vue, et même, si nous remontons jusqu’à la campagne de l’Ouest, il m’avait informé de sa décision fondamentale d’aller au-devant de lui au moment où notre position militaire rendrait la décision réalisable.
Hand in Hand mit dieser Entwicklung verdichtete sich die Erkenntnis der immer näherrückenden Gefahr des bolschewistischen Ostens, die in Deutschland nur wenig gesehen worden ist und aus diplomatischen Gründen zuletzt bewußt verschwiegen werden mußte. Der Führer selbst hat diese Gefahr jedoch ständig im Auge gehabt und mir bereits während des Westfeldzuges seinen grundlegenden Entschluß mitgeteilt, dieser Gefahr zu Leibe zu rücken, sobald es unsere militärische Lage irgendwie erlaube.
223
В это время ещё продолжалась западная кампания, и действия на востоке откладывались на определённое время. 22 июня 1940 г. в Компьене было подписано франко-германское перемирие, и кампания на Западе, за исключением войны с Великобританией, пришла к концу. Мнение, что ключ к политическому и экономическому господству Германии — в устранении СССР как политического фактора и в приобретении жизненного пространства за его счет, всегда являлось основой нацистской идеологии. Как мы видели, эта идея никогда не забывалась полностью, даже когда продолжалась война на Западе. Теперь, опьяненные недавним успехом их оружия, но в то же время испытывая неудачу попытки нанести поражение Великобритании и нужду в продовольствии и сырье для армии, нацистские заговорщики начали рассматривать средства достижения своих традиционных целей путем покорения Советского Союза.
At the time this decision was made, however, the Western campaign was still in progress, and so any action in the East necessarily had to be postponed for the time being. On 22 June 1940, however, the Franco-German armistice was signed at Compiegne, and the campaign in the West with the exception of the war against Britain came to an end. The view that Germany's key to political and economic domination lay in the elimination of the U.S.S.R. as a political factor and in the acquisition of Lebensraum at her expense had long been basic in Nazi ideology. As we have seen, this idea had never been completely forgotten even while the war in the West was in progress. Now flushed with the recent success of their arms and yet keenly conscious of both their failure to defeat Britain and the needs of their armies for food and raw materials, the Nazis began serious consideration of the means for achieving their traditional ambition by conquering the Soviet Union.
Toutefois, au moment où cette décision fut prise, la campagne de l’Ouest était encore en cours et ainsi toute action dans l’Est devait nécessairement être remise à plus tard. Le 22 juin 1940 cependant, l’Armistice franco-allemand fut signé à Compiègne, et la campagne de l’Ouest, à l’exception de la guerre contre la Grande-Bretagne, se termina. Pendant longtemps, l’idéologie nazie a été fondée sur la conviction que pour l’Allemagne, la clef de la domination politique et économique, se trouvait dans l’élimination de l’URSS en tant que facteur politique et dans l’acquisition du «Lebensraum» aux dépens de cette dernière. Ainsi que nous l’avons vu, cette idée n’avait jamais été complètement abandonnée, même au cours de la guerre à l’Ouest. Maintenant, gonflés par le récent succès de leurs armes, toutefois, pleinement conscients de leur échec à l’égard de la Grande-Bretagne et des nécessités de leurs Armées à se fournir en ravitaillement et en matières premières, les nazis commencèrent à étudier sérieusement les moyens de réaliser leur ambition traditionnelle, par la conquête de l’Union Soviétique.
Zu der Zeit, als diese Entscheidung getroffen wurde, war der Feldzug im Westen noch in vollem Gange und daher mußte jede Aktion im Osten notwendigerweise vorläufig verschoben werden. Am 22. Juni 1940 wurde jedoch der französisch-deutsche Waffenstillstand zu Compiegne abgeschlossen und der Feldzug im Westen, mit Ausnahme des Krieges gegen England, kam zum Abschluß. Die Ansicht, daß Deutschlands Schlüssel zur politischen und wirtschaftlichen Herrschaft in der Ausschaltung der Sowjetunion als politischen Faktors und in dem Erwerb von Lebensraum auf Kosten der Sowjetunion lag, war schon lange die Grundlage der Nazi-Ideologie. Wie wir gesehen haben, ist diese Idee niemals völlig aufgegeben worden, sogar nicht während der Krieg im Westen noch im Gange war. Angespornt durch die jüngsten Waffenerfolge, aber im vollen Bewußtsein, daß sie erstens England nicht besiegt hatten und zweitens, daß ihre Armeen Verpflegung und Rohstoffe dringend benötigten, begannen die Nazis ernstlich nach Mitteln zur Befriedigung ihres traditionellen Ehrgeizes zu suchen, um die Sowjetunion zu erobern.
224
При том положении, в котором Германия тогда находилась, такие действия казались желательными и практичными. Еще в августе 1940 года Гёринг намекнул генералу Томасу о том, что уже началось планирование кампании против Советского Союза. В то время Томас был начальником управления военной экономики и вооружения верховного командования вооруженных сил. Наверное, мне следует отметить, что это ведомство в целом указывается в немецких документах аббревиатурой Wi Rü.
The situation in which Germany now found herself made such action appear both desirable and practical. As early as August of 1940 General Thomas received a hint from the Defendant Goering that planning for a campaign against the Soviet Union was already under way. Thomas at that time was the Chief of the "Wirtschaftsrustungsamt" of the OKW. I should, perhaps, mention that this office is generally referred to in the German documents by the abbreviation Wi Rü.
La situation de l’Allemagne à cette époque faisait apparaître une telle action comme à la fois désirable et pratique. Dès le mois d’août 1940, l’accusé Göring fit comprendre à demi-mot au général Thomas que des plans de campagne contre l’Union Soviétique étaient déjà en cours; à cette époque, Thomas était le chef du «Wirtschaftsrüstungsamt» de l’OKW (bureau de l’Économie et de l’Armement de l’OKW). Je dois indiquer, je crois, que ce bureau est généralement désigné dans les documents allemands par l’abréviation Wi Rü.
Die Lage, in der sich Deutschland nun befand, ließ solche Maßnahmen wünschenswert und praktisch erscheinen. Schon im August 1940 erhielt General Thomas einen Wink von dem Angeklagten Göring, daß die Pläne für den Feldzug gegen Rußland bereits in Vorbereitung seien. Thomas war damals Chef des Wirtschafts-Rüstungs-Amtes im OKW, in den deutschen Urkunden jeweils mit»Wi Rü«abgekürzt.
225
Генерал Томас рассказывает о получении этой информации от Гёринга в книге, озаглавленной «Основные факты из истории германской военной экономики и экономики вооружения», которую он подготовил летом 1944 года. Это документ ПС-2353, и он уже допущен в качестве доказательства как экземпляр США-35. Я извиняюсь, он был отмечен так для целей идентификации. Сейчас я приобщаю его в качестве доказательства как экземпляр номер США-35.
General Thomas tells of receiving this information from Goering in his draft of a work entitledBasic Facts for a History of German War and Armament Economy, which he prepared during the summer of 1944. This book is our Document 2353-PS and has already been admitted into evidence as Exhibit USA-35. I am sorry, it was marked that for identification purposes. I now offer it in evidence as Exhibit Number USA-35.
Le général Thomas dit avoir reçu cette information de Göring dans le projet de son ouvrage intituléBases d’une histoire de la guerre allemande et de l’économie d’armement qu’il préparait durant l’été de 1944. Ce livre est notre document PS-2353; il a déjà été déposé comme preuve sous le nº USA-35. Je m’excuse, il fut ainsi numéroté aux fins d’identification; je le dépose maintenant comme pièce USA-35.
General Thomas berichtet von dem Empfang der Information von Göring in dem Entwurf seines Werkes, betitelt:»Grundlagen für eine Geschichte der deutschen Kriegs- und Rüstungswirtschaft«, das er im Sommer 1944 vorbereitete. Ich spreche von Dokument 2353-PS, das bereits als US-35 vorliegt. Bisher war es so nur zu Identifizierungszwecken gekennzeichnet. Ich lege es jetzt als Beweisstück US-35 vor.
226
На страницах 313–315 этой работы Томас анализирует русско-германское торговое соглашение 1939 года и рассказывает, что с тех пор, как Советы аккуратно осуществляли поставки в соответствии с этим соглашением, со своей стороны настаивая на поставке военных материалов, внутри Германии до начала 1940 года оказывалось большое давление в пользу увеличения поставок Германией. Однако на странице 315 он говорит, о коренном изменении выраженном германскими лидерами в августе 1940. Я читаю со страницы 9 английского перевода:
On Pages 313 to 315 of this work Thomas discusses the Russo-German Trade Agreement of 1939 and relates how, since the Soviets were delivering quickly and well under this agreement and were requesting war materials in return, there was much pressure in Germany until early in 1940 for increased delivery on the part of the Germans. However, at Page 315 he has the following to say about the change of heart expressed by the German leaders in August of 1940. I read from Page 9 of the English translation:
De la page 313 à la page 315 de cet ouvrage, Thomas expose et décrit les accords commerciaux germano-russes de 1939, comment de la part des Soviets, l’exécution de cet accord avait lieu avec rapidité et de manière satisfaisante, et comment ceux-ci demandaient en échange du matériel de guerre; de ce fait il y eut jusqu’au début de 1940 en Allemagne une forte pression exercée dans le sens de livraisons allemandes en quantité supérieure. Cependant, à la page 315, il s’exprime ainsi au sujet du changement de sentiments exprimés par les chefs allemands en août 1940, je lis à la page 9 de la traduction anglaise:
Auf den Seiten 313 bis 315 dieses Werkes bespricht Thomas das russisch-deutsche Handelsabkom men von 1939 und legt dar, daß die Sowjetunion dieses Abkommen schnell und gut erfüllt hat, wofür sie als Gegenleistung Kriegsmaterial verlangte. In Deutschland wurde bis Anfang 1940 ein starker Druck ausgeübt, um diese deutschen Lieferungen zu erhöhen. Auf Seite 315 hat er jedoch folgendes über die Sinnesänderung der deutschen Führer im August 1940 zu berichten, und ich verlese jetzt von Seite 9 der englischen Übersetzung:
227
14 августа начальник управления военной экономики и вооружения, — пишет Томас, — во время беседы с рейхсмаршалом Гёрингом был извещен о том, что фюрер хотел, чтобы поставки русским производились аккуратно только до весны 1941 года. После этого мы не будем заинтересованы в полном удовлетворении русских требований. Эти слова заставили начальника отдела уделить основное внимание вопросам, касающимся русской военной экономики».>
On August 14 the Chief of the Wirtschaftsrustungsamt during a conference with Reich Marshal Goering, was informed that the Fuehrer desired punctual delivery to the Russians only until spring 1941. Later on we were to have no further interest in completely satisfying the Russian demands. This allusion moved the Chief of the Wirtschaftsrustungsamt to give priority to matters concerning Russian war economy.
Le 14 août, au cours d’une conférence avec le maréchal Göring, le chef du Wirtschaftsrüstungsamt fut informé que le Führer désirait que les livraisons destinées aux Russes soient ponctuellement exécutées seulement jusqu’au printemps 1941. Plus tard, nous n’aurions plus aucun intérêt à satisfaire complètement aux demandes russes; cette notification incita le chef du Wirtschaftsrüstungsamt à donner priorité aux matières concernant l’économie de guerre russe.
Am 14. August wurde dem Chef Wi Rü Amt bei einem Vortrag bei Reichsmarschall Göring allerdings bekanntgegeben, daß der Führer nur pünktliche Belieferungen der Russen bis zum Frühjahr 1941 wünsche. Später hätten wir an einer vollen Befriedigung der russischen Wünsche kein Interesse mehr. Diese Andeutung nahm der Chef des Wi Rü Amtes zum Anlaß, die Bearbeitung der wehrwirtschaftlichen Lage Rußlands stärker in den Vordergrund zu stellen.
228
Я снова обращусь к этому заявлению, когда я буду обсуждать подготовку экономической эксплуатации советской территории, которую планировалось захватить. В этоже время, я представлю доказательства показывающие, что в ноябре 1940 Гёринг проинформировал Томаса о том, что против СССР планируется кампания.
I shall refer to this statement again later when I discuss the preparation for the economic exploitation of Soviet territory expected to be captured. At that time, too, I shall introduce evidence which will show that in November of 1940 Goering informed Thomas that a campaign was planned against the U.S.S.R;
Je reviendrai plus tard sur cette déclaration, lorsque je discuterai des préparatifs d’exploitation économique du territoire russe dont on espérait s’emparer. À ce moment-là aussi je donnerai des preuves qui montreront qu’en novembre 1940 Göring informa Thomas que les plans d’une campagne contre l’URSS étaient déjà faits.
Ich werde auf diese Besprechung später zurückkommen, wenn ich die Vorbereitung für die wirtschaftliche Ausnützung des russischen Raumes bespreche, des Raumes, den die Deutschen erobern wollten. Zu diesem Zeitpunkt werde ich auch den Beweis erbringen, der zeigen wird, daß Göring im November 1940 Thomas darüber unterrichtete, daß ein Feldzug gegen die Sowjetunion geplant sei.
229
Подготовка вторжения в СССР требовала даже за много месяцев до ее начала энергичной деятельности по строительству и усилению вооруженных сил. Такая деятельность могла быть замечена советской разведывательной службой. Поэтому были приняты меры предосторожности.
Preparations for so large an undertaking as an invasion of the Soviet Union necessarily entailed even these many months in advance of the date of execution, certain activity in the East in the way of construction projects and strengthening of forces. Such activity could not be expected to pass unnoticed by the Soviet Intelligence Service. Counter-intelligence measures were obviously called for.
La préparation d’une entreprise aussi considérable qu’une invasion de l’Union Soviétique entraînait nécessairement, même de nombreux mois avant la date de son exécution, une certaine activité dans l’Est: projets de constructions et renforcement des effectifs. On ne pouvait s’attendre à ce qu’une telle activité pût passer inaperçue aux yeux du service de renseignements soviétique. Des mesures de contre-espionnage devenaient urgentes.
Die Vorbereitungen für ein Unternehmen von solchem Ausmaß, wie eine Invasion der Sowjetunion, verlangten notwendigerweise selbst so viele Monate vor der Durchführung eine gewisse Tätigkeit im Osten in Form von Bauten und Verstärkung der Streitkräfte. Daß eine derartige Tätigkeit dem sowjetischen Spionagedienst nicht verborgen bleiben konnte, lag auf der Hand. Gegenspionage-Maßnahmen waren selbstverständlich notwendig.
230
В директиве верховного командования, подписанной Йодлем и изданной службой контрразведки 6 сентября 1940 г., было дано распоряжение принимать такие меры — документ ПС-1229, и я приобщаю его как экземпляр США-130, фотокопия захваченного немецкого документа. В этой директиве указывалось, что деятельность на Востоке не должна создавать впечатления в Советском Союзе, что подготавливается наступление, и излагались установки для сотрудников контрразведки, чтобы маскировать это. Текст директивы указывает масштабы подготовки, уже предпринятой Германией. Я хотел бы огласить ее Трибуналу:
In an OKW directive signed by the Defendant Jodl and issued to the counter-intelligence service abroad on 6 September 1940, such measures were ordered. This directive is our Number 1229-PS and I offer it in evidence as Exhibit USA-130, a photostat of the captured German document. This directive pointed out that the activity in the East Must not be permitted to create the impression in the Soviet pinion that an offensive was being prepared, and outlined the line for the counter-intelligence people to take to disguise this fact. The text of the directive indicates by implication the extent of the preparations already under way, and I should like to read it to the Tribunal:
Ces mesures furent prises dans une instruction de l’OKW signée par l’accusé Jodl et destinée au service de contre-espionnage à l’étranger, en date du 6 septembre 1940. Cette directive figure dans notre documentation, sous notre nº PS-1229 et je la dépose comme preuve sous le nº USA-130. C’est une photocopie du document allemand saisi; la directive soulignait que cette activité dans l’Est ne devait pas donner en Union Soviétique l’impression qu’une offensive se préparait, et elle donnait aux agents des services de contre-espionnage, la ligne à suivre pour camoufler la réalité. Le texte indique implicitement l’étendue des préparatifs déjà entrepris et je voudrais en lire le texte au Tribunal:
In einer Anweisung des OKW, die von dem Angeklagten Jodl unterzeichnet und dem Ausland/Abwehr-Dienst am 6. September 1940 unterbreitet wurde, wurden solche Maßnahmen angeordnet. Diese Weisung trägt unsere Nummer 1229-PS, und ich biete sie als Beweisstück US-130 an, das eine Photokopie der beschlagnahmten deutschen Urkunde darstellt Diese Weisung deutet darauf hin, daß die Tätigkeit im Osten in der Sowjetunion nicht den Eindruck erwecken dürfe, daß ein Angriff vorbereitet werde und gab den Agenten des Abwehrdienstes in großen Umrissen die Verhaltungsmaßregeln zur Verschleierung dieser Tatsache. Der Text dieser Weisung deutet auf das Ausmaß der Vorbereitungen hin, die bereits getroffen waren, und ich möchte sie dem Gerichtshof vorlesen:
231
В ближайшие недели концентрация войск на Востоке значительно увеличится. К концу октября необходимо добиться положения, указанного на прилагаемой карте.
The Eastern territory will be manned stronger in the weeks to come. By the end of October the status shown on the enclosed map is supposed to be reached.
Les territoires de l’Est auront un effectif plus puissant dans les semaines à venir. À la fin d’octobre, la situation montrée par la carte ci-jointe devra être atteinte.
Der Ostraum wird in den kommenden Wochen stärker belegt werden. Bis Ende Oktober soll der aus anliegender Karte ersichtliche Stand erreicht sein.
232
Из этих наших перегруппировок у России ни в коем случае не должно сложиться впечатление, что мы подготавливаем наступление на Восток. В то же время Россия должна понять, что в генерал-губернаторстве, в восточных провинциях и в протекторате находятся сильные и боеспособные немецкие войска, и сделать из этого вывод, что мы готовы в любой момент и достаточно мощными силами защитить наши интересы на Балканах против русского вмешательства.
These regroupings must not create the impression in Russia that we are preparing an offensive in the East. On the other hand, Russia will realize that strong and highly trained German troops are stationed in the Government General, in the Eastern Provinces and in the Protectorate; she should draw the conclusion that we can at any time protect our interests - especially in the Balkans - with strong forces against Russian seizure.
Ces regroupements ne doivent pas donner en Russie l’impression que nous préparons une offensive à l’Est. D’autre part, la Russie se rendra compte que des troupes allemandes fortes et bien entraînées stationnent dans le Gouvernement Général, dans les provinces de l’Est et dans le Protectorat; elle pourra en déduire que nous sommes capables de protéger à tout moment nos intérêts – spécialement dans les Balkans – avec des forces très importantes contre une attaque russe.
Aus diesen Umgruppierungen darf in Rußland nicht der Eindruck entstehen, daß wir eine Ostoffensive vorbereiten. Andererseits wird Rußland erkennen, daß starke und hochwertige deutsche Truppen im Gouvernement, in den Ostprovinzen sowie im Protektorat liegen und soll daraus den Schluß ziehen; daß wir unsere Interessen – namentlich auf dem Balkan – gegen russischen Zugriff jederzeit mit starken Kräften schützen können.
233
Для работы собственной разведки, как и для возможных ответов на запросы русской разведки, следует руководствоваться следующими основными принципиальными положениями.
For the work of our own intelligence service as well as for the answer to questions of the Russian Intelligence Service, the following directives apply:
Pour le travail de notre service de renseignements, aussi bien que pour la réponse aux questions que le service de renseignements russe pourrait poser, les instructions suivantes sont données:
Für die Arbeit des eigenen Nachrichtendienstes sowie für die Beantwortung von Fragen des russischen Nachrichtendienstes gelten folgende Richtlinien:
234
1. Маскировать общую численность немецких войск на Востоке, по возможности, распространением слухов и известий о якобы интенсивной замене войсковых соединений, происходящей в этом районе. Передвижения войск обосновывать их переводом в учебные лагеря, переформированием и т. п.
1) The respective total strength of the German troops in the East is to be veiled as far as possible by giving news about a frequent change of the army units there. This change is to be explained by movements into training camps, regroupings, et cetera.
1. Le total des effectifs dans l’Est doit être dissimulé autant que possible au moyen de nouvelles indiquant de fréquents changements d’unités dans ces régions. Ces mouvements peuvent être expliqués par des déplacements vers des camps d’entraînement, par des regroupements, etc.
1.) Die jeweilige Gesamtstärke der deutschen Truppen im Osten ist nach Möglichkeit dadurch zu verschleiern, daß Nachrichten über einen häufigen Wechsel der dortigen Heeresverbände gegeben werden. Dieser ist mit Verlegung in Ausbildungslager, Umformierungen usw. zu begründen.
235
2. Создавать впечатление, что основное, направление в наших перемещениях сдвинуто в южные районы генерал-губернаторства, в протекторат и Австрию, и что концентрация войск на Севере сравнительно невелика.
2) The impression is to be created that the center of the massing of troops is in the southern part of the Government, in the Protectorate, and in Austria, and that the massing in the north is relatively unimportant.
2. Il faut donner l’impression que le point central de concentration des troupes est dans la partie sud du Gouvernement, dans le Protectorat et en Autriche et que les effectifs massés dans le Nord sont relativement peu importants.
2.) Es ist der Eindruck zu erwecken, daß der Schwerpunkt der Belegung im südlichen Gouvernement, im Protektorat und in der Ostmark liegt, und daß die Belegung im Norden verhältnismäßig gering sei.
236
3. Преувеличивать состояние и уровень вооружения соединений, особенно танковых дивизий.
3) When it comes to the equipment situation of the units, especially of the armored divisions, things are to be exaggerated, if necessary.
3. S’il est question de l’équipement des unités, en particulier des divisions blindées, il faut exagérer les choses si besoin est.
3.) Bei Angaben über die Ausrüstungslage der Verbände, besonders der Panzer-Divisionen, ist erforderlichenfalls zu übertreiben.
237
4. Распространять соответствующим образом подобранные сведения для создания впечатления, что после окончания западного похода противовоздушная оборона на Востоке серьезно усилилась и что зенитная оборона всех важных объектов укрепляется за счет трофейной французской техники.
4) By suitable news the impression is to be created that the antiaircraft protection in the East has been increased considerably after the end of the campaign in the West and that it continues to be increased with captured French material on all important targets.
4. Par des nouvelles appropriées, il faut créer l’impression que la protection antiaérienne à l’Est a été augmentée considérablement après la fin de la campagne de l’Ouest et qu’elle continue à l’être sur tous les points importants, grâce au matériel capturé en France.
4.) Durch geeignete Nachrichten ist der Eindruck zu erwecken, daß nach Beendigung des Westfeldzuges der Flakschutz im Osten wesentlich verstärkt worden ist und an allen wichtigen Objek ten aus französischem Beutematerial dauernd weiter verstärkt wird.
238
5. Работы по улучшению сети шоссейных и железных дорог и аэродромов объяснять необходимостью развития вновь завоеванных восточных областей, ссылаясь при этом на то, что они ведутся нормальными темпами и служат главным образом экономическим целям.
5) Concerning improvements on railroads, roads, airdromes, et cetera, it is to be stated that the work is kept within normal limits, is needed for the improvement of the newly won eastern territories, and serves primarily economical traffic.
5. Quant aux améliorations des voies ferrées, routes, aérodromes, etc. il faut indiquer que le travail s’effectue dans les conditions normales, qu’il est nécessité par les améliorations à apporter dans les territoires nouvellement conquis à l’Est et qu’il profite en premier lieu au trafic économique.
5.) Über Verbesserungen an Bahnen, Straßen, Flugplätzen usw. ist anzugeben, daß die Arbeiten sich in normalen Grenzen halten, durch den Ausbau der neugewonnenen Ostgebiete bedingt sind und vor allem dem Wirtschaftsverkehr dienen.
239
В какой мере отдельные подлинные данные, например о нумерации полков, численности гарнизонов и т. п., могут быть переданы абверу для использования их в контрразведывательных целях, решает главное командование сухопутных войск».
The Supreme Command of the Army (OKH) decides to what extent correct details, i.e., numbers of regiments, manning of garrisons, et cetera, will be made available to the defense for purposes of counter espionage.
Le Commandement suprême de l’Armée, (OKH) décide quels détails exacts concernant le numéro des régiments, les effectifs des garnisons, etc. seront donnés à propos des préparatifs de défense aux fins de contre-espionnage.
Inwieweit zutreffende Einzelangaben, z.B. über Regimentsnummern, Standortbelegung usw. der Abwehr für die Gegenspionage zur Verfügung gestellt werden, entscheidet OKH.
240
Начальник верховного главнокомандования вооружённых сил, по приказу, подписано «Йодль">
The Chief of the Supreme Command of the Armed Forces, by order of"-signed-"Jodl.
Le Chef du Haut Commandement des Forces armées, Par ordre, Signé: Jodl.
Der Chef des Oberkommandos der Wehrmacht I. A. gez. Jodl.
241
В начале ноября 1940 года Гитлер повторил свои предыдущие приказы и потребовал продолжения подготовки, обещая дать новые и более точные указания, как только предварительная работа будет закончена и будет составлен оперативный план. Этот приказ содержится в совершенно секретной директиве из ставки Гитлера за № 18 от 12 ноября 1940 г., подписанной Гитлером, с инициалами Йодля. Это документ ПС-444, в нашей пронумерованной серии и он уже является доказательством как экземпляр номер ВБ-116.
Early in November of 1940 littler reiterated his previous orders and called for a continuation of preparations, promising further and more definite instructions as soon as this preliminary work produced a general outline of the Army's operational plan. Minis order was contained in a top-secret directive from the Fuehrer's headquarters, Number 18, dated 12 November 1940, signed by Hitler and initialed by Jodl. It is Number 444-PS in our numbered series and is already in evidence as Exhibit Number GB-116.
Au début de novembre 1940, Hitler répéta ses ordres précédents et demanda qu’on continuât les préparatifs promettant des instructions plus précises dès que ces travaux préliminaires donneraient les grandes lignes du plan d’opérations de l’Armée; cet ordre était donné dans une directive très secrète du Quartier Général du Führer nº 18, en date du 12 novembre 1940, signée par Hitler et portant les initiales de Jodl. Il figure dans notre documentation sous le nº PS-444 et a déjà été présenté en preuve comme GB-116.
Anfang November 1940 wiederholte Hitler seine früheren Befehle und verlangte eine Fortsetzung der Vorbereitungen, wobei er weitere und genauere Anweisungen in Aussicht stellte, sobald diese Vorbereitungsarbeiten soweit gediehen seien, daß sie einen allgemeinen Umriß des Operationsplanes des Heeres zeigen würden. Dieser Befehl war streng geheim und kam als Nummer 18 vom Hauptquartier des Führers, datiert vom 12. November 1940, unterzeichnet von Hitler und mit den Initialen Jodls versehen. Er hat die Nummer 444-PS in unserer Serie und liegt bereits als Beweisstück GB-116 vor.
242
Директива начинается следующими словами:
The directive begins by saying:
La directive commence par ces mots:
Die Anweisung beginnt mit den Worten:
243
Подготовительные меры главных командований по ведению войны осуществлять на ближайшее время согласно следующим установкам…
The preparatory measures of supreme headquarters for the prosecution of the war in the near future are to be made along the following lines ....
Les mesures de préparation du Grand Quartier Général concernant la poursuite de la guerre dans le proche avenir doivent être prises dans le sens suivant…
Die vorbereitenden Maßnahmen der Oberkommandos für die Kriegführung der nächsten Zeit sind nach folgenden Richtlinien zu treffen:...
244
Затем она описывает различные театры и политику в отношениях с другими странами и говорит в отношении СССР — и я читаю со страницы 3, параграф номер 5 английского перевода:
It then outlines plans for the various theaters and the policy regarding relations with other countries and says regarding the U.S.S.R.-and I read now from Page 3, Paragraph Number 5 of the English translation:
Elle donne ensuite les grandes lignes des plans applicables aux divers théâtres d’opérations et la politique des relations avec les autres pays, et elle dit au sujet de l’URSS; je lis maintenant un passage de la page 3 de la traduction, paragraphe 5, anglais:
Die Anweisung enthält dann Pläne für die verschiedenen Kriegsschauplätze und die Politik hinsichtlich der Beziehungen zu anderen Ländern und sagt mit Bezug auf die USSR – und ich lese jetzt von Seite 3, Absatz 5, der englischen Übersetzung vor:
245
Политические переговоры с целью выяснить позицию России на ближайшее время начаты. Независимо от того, какие результаты будут иметь эти переговоры, продолжать все приготовления в отношении Востока, приказ о которых уже был отдан ранее устно».
Political discussions have been initiated with the aim of clarifying Russia's attitude for the time being. Respective of the results of these discussions all preparations for the East which have already been verbally ordered will be continued.
Des discussions politiques ont été entreprises avec l’intention de rendre plus claire l’attitude de la Russie pour le moment. Sans tenir compte des résultats de ces discussions, on continuera tous les préparatifs qui ont été déjà ordonnés verbalement pour la région Est.
Politische Besprechungen mit dem Ziel, die Haltung Rußlands für die nächste Zeit zu klären, sind eingeleitet. Gleichgültig, welches Ergebnis diese Besprechungen haben werden, sind alle schon mündlich befohlenen Vorbereitungen für den Osten fortzuführen.
246
«Инструкции последуют как только мне будет представлена общая картина оперативных планов армии».
Instructions on this will follow as soon as the general outline of the Army's operational plans have been submitted to, and approved by me.
Des instructions suivront à ce sujet dès que les grandes lignes des plans des opérations de l’Armée m’auront été soumises et que je les aurai approuvées.
Weisungen darüber werden folgen, sobald die Grundzüge des Operationsplanes des Heeres mir vorgetragen und von mir gebilligt sind.
247
5 декабря 1940 г. начальник генерального штаба сухопутных войск доложил Гитлеру относительно готовности планов предстоящих операций против СССР. Отчет об этом совещании с Гитлером содержится в захваченном документе ПС-1799. Эта папка содержит много документов, названных приложениями, которые касаются плана «Барбаросса» (то есть плана нападения на СССР). Этот план был найден вместе с военным дневником верховного командования, и, по-видимому, являлся приложением к дневнику. Доклад от 5 декабря 1940 г., который является приложением № 1, представляю под номером ПС-1799, США-131.
On the 5th of December 1940 the Chief of the General Staff of the Army, at that time General Halder, reported to the Fuehrer concerning the progress of the plans for the coming operation against the U.S.S.R. A report of this conference with Hitler is contained in captured Document Number 1799-PS. This is a folder containing many documents all labeled annexes and all bearing on Fall 13Barbarossa, the plan against the U.S.S.R. This folder was discovered in the War Diary of the Wehrmachtfuhrungsstab and was apparently an enclosure to that diary.
Le 5 décembre 1940, le chef de l’État-Major général de l’Armée qui était alors le général Halder fit à Hitler un rapport concernant les progrès des plans des opérations à venir, contre l’URSS. Un compte rendu de cette conférence avec Hitler figure au document saisi PS-1799. C’est le dossier contenant de nombreux documents marqués tous «annexes» et portant tous sur le «Cas Barbarossa», c’est-à-dire le plan contre l’URSS. Ce dossier fut découvert dans le journal de guerre du Wehrmachtführungsstab et était apparemment joint à ce journal.
Am 5. Dezember 1940 erstattete der Chef des Generalstabs des Heeres, damals General Halder, dem Führer über den Fortschritt der Pläne für die kommende Operation gegen die Sowjetunion Bericht. Ein Bericht über diese Konferenz mit Hitler befindet sich in der erbeuteten Urkunde 1799-PS. Dies ist eine Mappe, die viele Urkunden enthält, die alle als Anlagen bezeichnet sind, und die sich alle auf den Fall»Barbarossa«, den Plan gegen die Sowjetunion, beziehen. Diese Mappe wurde im Kriegstagebuch des Wehrmachtführungsstabes entdeckt und war anscheinend eine Beilage zu diesem Tagebuch.
248
Доклад от 5 декабря 1940 г., который является приложением № 1.
The report I am here referring to is Annex Number l and is dated December 1940.
Le compte rendu dont je parle est l’annexe 1, datée de décembre 1940.
Der Bericht, auf den ich hier hinweise, ist Anlage 1 und ist vom Dezember 1940 datiert.
249
Сейчас я приобщаю в качестве доказательства документ номер 1799-ПС как экземпляр Соединённых Штатов номер 131. Я хотел бы зачитать несколько фраз из доклада от 5 декабря 1940 г., так как они показывают степень планировавшейся подготовки за 6,5 месяцев до начала агрессии:
I now offer in evidence Document Number 1799-PS as United States Exhibit Number 131. I should also like to read into the record a few sentences from the report of 5 December 1940 as they indicate the state of the planning for this act of aggression six and a half months before it occurred.
Je dépose maintenant en preuve le document PS-1799 (USA-131). J’aimerais également lire dans ce compte rendu quelques phrases du rapport du 5 décembre 1940, car elles indiquent l’état des plans de cet acte d’agression, six mois et demi avant qu’il ne se produise.
Ich überreiche nun zum Beweis die Urkunde 1799-PS, US-131. Ich möchte auch einige Sätze aus dem Bericht vom 5. Dezember 1940 zu Protokoll geben, da sie den Grad der Vorbereitung für diese Angriffshandlung, sechseinhalb Monate vor ihrem Beginn, zeigen:
250
Доклад фюреру от 5 декабря 1940: «Начальник генерального штаба сухопутных войск докладывает затем о планируемой операции на Востоке. Вначале он распространяется относительно географических основ. Важнейшие промышленные центры находятся, по его словам, на Украине, в Москве и Ленинграде.>
Report to the Fuehrer on 5 December 1940: The Chief of the General Staff of the Army then reported about the planned operation in the East. He expanded at first on the geographical fundamentals. The main war industrial centers are in the Ukraine, in Moscow and in Leningrad.
Rapport fait au Führer le 5 décembre 1940: Le chef de l’État-Major général de l’Armée rendit compte alors des opérations projetées dans l’Est. Il s’étendit ensuite sur les conditions géographiques fondamentales. Les centres les plus importants d’industrie de guerre sont en Ukraine, à Moscou et à Leningrad.
Vortrag beim Führer vom 5. Dezember 1940. Der Chef des Generalstabs des Heeres hält sodann Vortrag über die geplante Ostoperation. Er verbreitet sich zunächst über die geographischen Grundlagen. Die wichtigsten Rüstungszentren lägen in der Ukraine, in Moskau und in Leningrad.«
251
Затем пропуская:
Then skipping:
Je passe ensuite à la phrase:
Ich überspringe jetzt:
252
The Fuehrer declares that he has agreed with the discussed operational plans and adds the following:
Le Führer déclare qu’il a approuvé les plans d’opérations en discussion et il ajoute ce qui suit:
Der Führer erklärt sich mit den vorgetragenen operativen Absichten einverstanden und äußert hierzu noch folgendes:
253
Важнейшая цель — не допустить, чтобы русские отходили, сохраняя целостность фронта. Наступление следует вести так далеко на восток, чтобы русская авиация не могла больше совершать налеты на территорию германского рейха и чтобы, с другой стороны, немецкая авиация могла наносить удары с воздуха против русских военно-промышленных районов. Для этого необходимо добиться разгрома русских вооруженных сил и предупредить их воссоздание. вооруженных сил и предупредить их воссоздание. Уже первые удары должны быть нанесены такими силами, чтобы можно было уничтожить крупные силы противника».>
The most important goal is to prevent the Russians from withdrawing on a closed front. The eastward advance should be combined until the Russian Air Force will be unable to attack the territory of the German Reich and on the other hand the German Air Force will be enabled to conduct raids to destroy Russian war industrial territory. In this way we should be able to achieve the annihilation of the Russian Barony and to prevent its regeneration. The first commitment of the forces should take place in such a way as to make the annihilation of strong enemy units possible.
le but le plus important est d’empêcher que les Russes puissent se retirer sur un front continu. L’avance en direction de l’Est sera combinée de telle façon que l’aviation russe ne puisse attaquer le territoire du Reich allemand et que d’autre part, l’aviation allemande soit mise à même d’entreprendre des raids de destruction sur les régions d’industrie de guerre russes. De cette façon, nous serons capables d’achever la destruction de l’armée russe et nous empêcherons qu’elle puisse renaître. Le premier engagement devra permettre la destruction d’une grande partie de l’ennemi.
Das wichtigste Ziel sei, zu verhindern, daß der Russe in geschlossener Front zurückgehe. Der Vormarsch müsse so weit nach Osten durchgeführt werden, daß die russische Luftwaffe das deutsche Reichsgebiet nicht mehr angreifen könne und für die deutsche Luftwaffe andererseits Raids zur Zerstörung der russischen Rüstungsgebiete möglich wären. Hierdurch müsse die Zerschlagung der russischen Wehrmacht erreicht und ihre Regeneration verhindert werden. Schon der erste Einsatz der Kräfte habe so zu erfolgen, daß starke Teile des Feindes vernichtet werden könnten.
254
Затем снова пропуская:
Then, skipping again:
Puis, plus loin:
Ich überspringe jetzt wieder:
255
Важно, чтобы русские не смогли вновь занять позиции в тылу. Количество 130–140 дивизий запланированное для операции является достаточным».
It is essential that the Russians should not take up positions in the rear again. The number of 130 to 140 divisions as planned for the entire operation is sufficient.
Il est essentiel que les Russes ne puissent reprendre les positions à l’arrière. Le nombre de 130 à 140 divisions prévues sur l’ensemble de l’opération est suffisant.
Wesentlich sei, daß die Russen sich nicht rückwärts wieder setzten. Die für die Gesamtoperation vorgesehene Zahl von 130 bis 140 Divisionen sei ausreichend.
27256
Председатель Будет удобно прерваться?
THE PRESIDENT Would that be a good time to break off?
LE PRÉSIDENT Je crois que nous pouvons lever l’audience.
VORSITZENDER Wäre es an der Zeit, die Sitzung jetzt zu unterbrechen?
28257
Олдерман Подходит, сэр.
MR ALDERMAN Very convenient, Sir.
M. ALDERMAN En effet, Votre Honneur.
MR. ALDERMAN Es wäre angebracht, Herr Vorsitzender.
29258
Председатель Тогда мы не заседаем в открытом режиме завтра утром. Мы будем заседать в понедельник в 10 часов.
THE PRESIDENT Then we shall not sit in open session tomorrow. We will sit again on Monday at 10 o'clock.
LE PRÉSIDENT Demain, il n’y aura pas d’audience publique. Lundi à 10 heures nous siégerons à nouveau.
VORSITZENDER Dann werden wir morgen keine öffentliche Sitzung halten. Die nächste Sitzung wird am Montag um 10.00 Uhr stattfinden.