В противовес тому, что показывал сегодня на утреннем заседании бывший вице-президент Рейхсбанка Пуль, пытавшийся отрицать получение от СС и хранение в кладовых Рейхсбанка награбленных на востоке драгоценностей, а также золотых коронок и зубов, снятых эсэсовцами с их жертв. — замученных в концентрационных лагерях людей, свидетель Томе подтверждает правильность материалов обвинения по этому вопросу и сообщает трибуналу новые факты омерзительных преступлений СС.

Свидетеля Томе допрашивает представитель американского обвинения Додд.

Обвинитель: Беседовали ли вы когда-нибудь, свидетель Томе, с г-ном Пулем об особых вкладах, которые поступали в рейхсбанк и относительно которых вы должны были соблюдать самую большую секретность?

Свидетель: Да, летом 1942 года Пуль заявил мне, что предпринимается особая банковская операция, касающаяся СС. Тогда же он сказал мне, что эта операция должна быть крайне секретной. Он говорил, что и Рейхсбанк будут поступать не только обычные вклады, но также драгоценности и другие вещи. На мое возражение, что для приема таких взносов у нас нет специалистов, Пуль заявил, что все же следует найти возможность использовать эти драгоценности. Я в свою очередь внес предложение, чтобы эти драгоценности поступали в главную кассу имперского правительства так же, как и все трофеи армии.

Пуль потребовал, чтобы эти вклады переводились не в имперскую кассу, а в рейхсбанк. Тогда же я предложил, чтобы эти вещи так же, как и раньше, когда мы получали вклады из конфискованного еврейского имущества, направлялись в государственную канцелярию в Берлине.

Обвинитель: Скажите, слово «Мельмер» что-нибудь говорит вам?

Свидетель: Мельмер — это фамилия эсэсовца, который доставлял эта ценности в имперский банк. В последующий период под шифром «Мельмер» мы фиксировали в книгах банка эти поступления от СС.

Обвинитель: Говорили ли вы когда-нибудь Пулю относительно тех предметов, которые вы получали в партиях, привозимых СС?

Свидетель: Через несколько месяцев после того, как начали поступать вклады «Мельмер», Пуль спросил меня, как обстоит дело с этими вкладами. Я ответил, что вопреки нашему предположению, что эти вклады будут незначительными, они оказались весьма значительными, и наряду с золотыми и серебряными монетами поступало большое количество драгоценностей, золотых перстней и обручальных колец, золотого и серебряного лома. Я также сообщил ему, что в одном случае я получил около двенадцати килограммов жемчуга. Я не видел столько жемчуга за всю свою жизнь. Это был жемчуг и жемчужные ожерелья.

Обвинитель: Сколько вкладов «Мельмер» вы получили с подобными предметами от С.С?

Свидетель: Насколько я могу в настоящий момент вспомнить, всего было получено примерно 76–77 вкладов.

На этом обвинитель Додд закончил допрос свидетеля Томе. Вслед за ним этому свидетелю несколько вопросов задал защитник Функа Заутер. Так же, как и на утреннем заседании во время допроса свидетеля Пуля, адвокат Заутер стремится подвергнуть сомнению материалы о хранении в кладовых Рейхсбанка драгоценностей, награбленных эсэсовцами на востоке. Тем не менее это ему ни в какой степени не удается, так как свидетель Томе подтверждает свои показания, данные им в письменном виде и во время его допроса обвинителем.

Председатель трибунала Лоуренс заявляет, что свидетель может удалиться. Адвокат Зайдль ставит несколько вопросов оставшемуся в зале суда свидетелю Пулю.

Затем американский обвинитель Додд спрашивает свидетеля Пуля:

— После того, как вы выслушали показания свидетеля Томса, вы хотите внести какие-нибудь изменения в показания, которые вы дали сегодня утром?

— Нет, — отвечает Пуль.

Трибунал переходит к продолжению допроса подсудимого Редера. Допрашивает его защитник Зиммерс.

Отвечая на вопросы своего защитника, Редер признает, что в нарушение постановлений Версальского договора он приступил к строительству береговых укреплений. При этом, как утверждает Редер, он поддерживал постоянный контакт и консультировался с тогдашним министром внутренних дел Зеверингом.

Редер заявляет далее, что англо-германское морское соглашение 1935 года было с немецкой стороны чистым блефом. Он подробно рассказывает, как осуществлялась программа строительства подводных лодок. Германия имела в два раза больше мин, чем разрешилось иметь Версальским договором. Эти мины немцы намеревались использовать против французских военных кораблей.

Редер признает, что он допустил нарушение военных статей Версальского договора еще в нескольких случаях, — устанавливая зенитные орудия в недозволенных местах, вооружая Киль, и т. д.