Мои коллеги уже доказали, что нападение на Советский Союз, как и на другие государства Европы, заранее планировалось и подготовлялось преступным гитлеровским правительством.
Я представлю суду ряд подлинных документов заговорщиков и их собственные высказывания и выступления, которые в совокупности своей докажут, что расхищение и разграбление частной, общественной и государственной собственности на оккупированных территориях также было заранее обдумано, запланировано и широко подготовлено и что, таким образом, наряду с заблаговременной разработкой чисто военных и стратегических планов нападения гитлеровцы также заблаговременно с хладнокровием и расчетливостью профессиональных грабителей, и убийц разработали и подготовили план организованного грабежа и мародерства, скрупулезно и точно подсчитав свои будущие «барыши», свою преступную наживу, свою разбойничью «добычу».
Международному военному трибуналу уже представлен официальный доклад чехословацкого правительства о преступлениях, совершенных гитлеровцами на территории Чехословацкой республики, явившейся первой жертвой германской агрессии. Этот документ представлен трибуналу под номером СССР-60.
В третий раздел этого доклада включена небольшая выдержка из статьи Лея, опубликованной 30 января 1940 г. в газете «Angriff2».
«...Наше предназначение — принадлежать к высшей расе. Раса низшего уровня требует меньше места, одежды, меньше пищи и меньше культуры, чем раса высшего уровня...»
Эта установка, эта программная линия нашла свое конкретное выражение в том, что все захваченные территории гитлеровские заговорщики подвергали безудержному ограблению, самому разнообразному в отношении форм и методов и совершенно бесстыдному по своим опустошительным результатам. В докладе чехословацкого правительства содержится большое количество примеров, подтверждающих соответствующие разделы обвинительного акта.
Я оглашаю эту часть доклада, начиная с первого абзаца страницы 72 русского перевода. Читаю:
«...Немецкий план кампании против Чехословакии был направлен не только против республики как политического и военного целого, но и против самого существования чехословацкого народа, у которого были отняты не только политические права и культурная жизнь, но также и его благополучие, его финансовые и промышленные ресурсы.
1.Непосредственный грабеж.
(а) После Мюнхена3.
Сразу же после Мюнхена немцы захватили все промышленные и коммерческие акционерные общества, принадлежавшие чехам и евреям, в районах, отнятых у республики, и все это без компенсации. У чехов и евреев было отнято их имущество, предприятия обычно путем кровавого насилия».
Далее в докладе приводится следующий характерный факт. Речь идет о том, с чего именно начал сам Гитлер4 свое «знакомство» с только что захваченной им Чехословакией. Я оглашаю пункт «б» раздела доклада, озаглавленного «После вторжения 15 марта 1939 г.». Господа судьи найдут эту выдержку на страницах 3 и 4 тома документов. Читаю:
«Гитлер вошел в Прагу поздним вечером 15 марта 1939 г. и провел ночь в знаменитой крепости Градчаны. На другой день он уехал, захватив с собой множество драгоценных гобеленов. Мы упоминаем об этом грабеже не ради ценности украденных вещей, но ради примера, показанного главой партии и немецкого государства в самый первый день вторжения.
Немецкие отряды, наводнившие Прагу, привезли с собой целый штат немецких экономических экспертов, то есть экспертов экономического грабежа.
Все, что представляло какую-либо ценность для Германии, было захвачено, особенно запасы сырья, меди, жести, железа, бумаги, шерсти и провианта.
Средства транспорта, вагоны, паровозы и т. д. были увезены в Рейх. Все рельсы в Протекторате5, находившиеся в приличном состоянии, были сняты и посланы в Германию, а на их место были положены старые рельсы из Германии. Новые, только что изготовленные вагоны, которые были заказаны для пражских городских трамваев, были, вопреки их назначению, посланы в Рейх.
Пароходы, принадлежавшие чехословацкому обществу пароходного плавания по Дунаю (большинство акций принадлежало чехословацкому государству), были разделены между Германией и Венгрией.
Ценные художественные произведения и мебель исчезли из общественных зданий без всякой попытки какого-либо «законного» обоснования такого грабежа; картины, статуи, гобелены были увезены в Германию, а Чешский национальный музей, галерея современного искусства, общественные и частные собрания расхищены.
Германский имперский комиссар чехословацкого национального банка приостановил все переводные операции с заграницей и захватил золотой запас и валюту в Протекторате. Так, немцы взяли 23 тысячи килограммов золота в номинальной цене на 737 миллионов крон (5 265 тысяч фунтов стерлингов) и перевели золото из Банка международных операций6 в Рейхсбанк».
Одним из способов тщательного, я бы сказал «тотального», ограбления являлась так называемая экономическая германизация. Я представляю трибуналу в качестве доказательства этих преступлений следующую выдержку из чехословацкого официального доклада. Эту выдержку господа судьи смогут найти на страницах 4 и 5 тома документов. Читаю:
«2. Экономическая германизация
(А). Земельная экспроприация
(аа) После Мюнхена
В областях, занятых германской армией, в октябре 1938 года, Германия начала налагать руку на все фермы, принадлежавшие чешским или еврейским собственникам, бежавшим из-за политических или расовых причин.
Чехословацкая земельная реформа 1919 года, поскольку она была на пользу чехам, была объявлена недействительной, и чехи должны были сдать немцам скот, оборудование и мебель.
Формально чехи получили компенсацию; фактически же они были обложены пошлинами для того, чтобы покрыть расходы по так называемому «хладнокровному убытку», который они причинили якобы свом бегством. Эти пошлины далеко превосходили компенсацию.
Большие земледельческие государственные имения Чехословацкой республики сделались автоматически собственностью Рейха и попали под юрисдикцию соответствующих имперских министров.
(бб) После вторжения 15 марта 1939 года
После вторжения немецкие директора, надсмотрщики и мастера заменили чехов в государственных предприятиях Чехословацкой республики.
Германизация частной собственности началась, конечно, под лозунгом «аризации».
Германизация земледельческой Чехии и Моравии была поручена «Deutsche Siedlungsgesellschaft7» с центральным управлением в Праге.
Чешским земледельцам была предложена компенсация за их продукты, но по несоответствующим ценам.
Земледельческая германизация, кроме чистой и обыкновенной германизации, стремилась к тому, чтобы как можно больше чехов обнищало.
Нацисты делали все возможное, чтобы добыть как можно больше от чешского земледелия. Здесь тоже цель была двоякая: с одной стороны, добыть как можно больше продовольствия, а с другой — как можно глубже германизировать.
Сельские хозяева были изгнаны из своих владений для того, чтобы дать место немецким колонистам. Целые земледельческие районы были таким образом очищены от чехов. Хозяйственные кооперативы, которым был поручен контроль над производством продукции, были превращены в принудительные организации и также постепенно были германизированы.
Расхищение имущества сопровождалось грабежом продуктов земледелия. Большие штрафы, а часто даже смертная казнь ожидали чешских земледельцев за то, что они не соблюдали распоряжений о сдаче продуктов и пайков.
(В). Экспроприация банков и вкладов
В Чехословакии промышленные предприятия непосредственно финансируются банками, которые часто владеют большинством акций или же контролируют их. Захватив контроль над банками, нацисты также захватили контроль над промышленностью.
(а) После Мюнхена.
После Мюнхена два крупных немецких банка — Dresdner Bank8 и Deutsche Bank9 — захватили филиалы пражских банков, находившихся на отнятой у Чехословакии территории. Так, Dresdner Bank захватил, между прочим, 32 отделения Богемского учетного банка10, а Deutsche Bank — 25 отделений Богемского Union Bank.
Как только эти два банка получили контроль над судетскими11 отделениями банков, они начали стремиться к тому, чтобы оказывать влияние и на пражские главные отделения соответствующих банков.
Чехословацкие банки были акционерными обществами. Каждое акционерное общество, в котором хотя бы один директор был евреем, стало считаться еврейским. Таким образом, и нееврейское имущество было захвачено.
(б) После вторжения 15 марта 1939.
После вторжения 15 марта 1939 г. несколько чехословацких банков в Чехии стали путем аризации имуществом Dresdner Bank; так немецкий банк захватил Union Bank Богемии. Таким образом, все финансовые интересы, которые эти банки имели в чешской промышленности, так же как и все акции, попали в германские руки.
С тех пор началось проникновение немецкого капитала в чешские банки, их экспроприация и слияние с немецкой банковской системой. Dresdner Bank (он был фактически предприятием, заведующим фондами национал-социалистской партии) и Deutsche Bank было поручено дело экспроприации фондов, принадлежащих чехословацким банковским концернам.
Различными «трансакциями», путем приобретения влияния через судетские филиалы на пражские главные отделения соответствующих банков, путем сокращения акций и увеличения их при помощи немецких акций, путем приобретения промышленных акций, путем лишения банков их промышленных интересов и т. д. оба берлинских банка добились полного контроля над банками Протектората. Им содействовал террор Гестапо».
Я пропускаю один абзац из этого доклада и перехожу к следующему разделу, озаглавленному.
«(С) Уничтожение национальной промышленности».
(а) Принудительная организация.
После вторжения немцы ввели в Чехии немецкий способ принудительной организации чешской промышленности в Протекторате.
Они назначили комитеты каждого нового общества и всех промышленных «групп», назначив хотя бы одного нациста председателем или товарищем председателя или же просто рядовым членом. Фактически все чешские члены правлений были бесправными фигурами.
(б) Оружейные заводы.
Dresdner Bank приобрел самые важные заводы в Чехословакии, то есть заводы Шкода12 в Пльзене и чехословацкую «Збройовку13» в городе Брно. Частные акционеры должны были сдать свои акции по наименьшей стоимости; банк заплатил за эти акции купонами, изъятыми из оборота, или же купонами, конфискованными немцами в районах, захваченных ранее согласно Мюнхенскому договору.
(с) Концерн «Герман Геринг14».
Немецкий захват чехословацких банков, а таким образом и промышленности, посредством больших берлинских банков был осуществлен при содействии огромного концерна «Герман Геринг», который один за другим захватил самые большие чехословацкие промышленные предприятия под предлогом аризации, путем давления со стороны Рейха, путем финансовых «мероприятий» и, наконец, путем угроз Гестапо концентрационными лагерями.
Таким образом, все большие чехословацкие предприятия и оружейные заводы, угольная и металлургическая промышленность попали в немецкие руки. Огромная химическая промышленность была захвачена немецким концерном «I. G. Farben Industrie15».
Я пропускаю абзац доклада, относящийся к тем же методам, применявшимся в отношении легкой промышленности, и перехожу к следующему разделу доклада, озаглавленному «Финансовый грабеж»:
«После оккупации территории, отданной под предлогом Мюнхенского соглашения, немцы отказались принять на себя обязательства по чехословацкому государственному долгу, хотя приобрели весьма ценное государственное имущество в областях, отнятых у Чехословакии; 1600 миллионов крон государственными облигациями низкого знаменателя находились в обороте на занятой территории.
Немцы оставили за собой право пользоваться ими, как законными денежными знаками».
Далее, господа судьи, в докладе подробно описывается разграбление гитлеровцами финансового хозяйства Чехословацкой республики. В целях сокращения времени я не буду оглашать эту выдержку, а просто представлю бухгалтерский баланс Национального банка Чехословакии.
«Бухгалтерский баланс Национального банка Чехословакии демонстрировал следующие цифры «иных активов» в миллионах крон: 31 декабря 1938 – 845; 31 декабря 1939 – 3 576; 31 декабря 1942 – 17 366;
Оглашу, далее, выдержку из раздела «Налоги»:
«Когда началась война, нацисты наложили на Протекторат «военную контрибуцию» в размере 2000 миллионов крон (14 200 000 фунтов стерлингов) в год. Они утверждали, что они имеют на это право на том основании, что «чехи не воюют, а немцы воюют за них.
Сразу после оккупации немцы захватили доходы с различных косвенных налогов и направили их в имперскую казну».
Таким образом, господа судьи, приведенные мною выдержки из доклада чехословацкого правительства дают ясное и точное представление о том, как, захватив Чехословакию, гитлеровцы подвергли ее самому разнузданному ограблению решительно во всех областях ее экономики — сельского хозяйства, промышленности и финансов.
Захватив в свои руки все народное хозяйство Чехословацкой республики, гитлеровское правительство поставило это хозяйство на службу своим преступным интересам, выкачивая из него все возможности для подготовки дальнейшей агрессии против народов Европы, для новых военных нападений, преследовавших чудовищную цель достижения мирового господства германской «высшей расы».
Я перехожу к оглашению четвертого раздела официального доклада польского правительства о злодеяниях, совершенных гитлеровцами в оккупированной ими Польше. Этот доклад уже представлен трибуналу под номером СССР-93 и, согласно статье 21 устава, является бесспорным доказательством. Читаю выдержку из этого доклада, которую господа судьи могут найти на странице 14 тома документов.
«Экспроприация и грабеж общественной и частной собственности»
а) 27 сентября 1939 г. немецкие военные власти издали декрет о секвестре и конфискации польской собственности в западных провинциях. «На собственность Польского государства, польских общественных учреждений, муниципалитетов и союзов, лиц и корпораций может быть наложен секвестр, и оно, то есть это имущество, может быть конфисковано», — так гласит §1 упомянутого декрета.
б) Право военных властей распоряжаться польской собственностью в присоединенных провинциях перешло к особому «Haupttreuhandstelle Ost16» (установленному Герингом 1 ноября 1939 г.) с главным управлением в Берлине и отделениями в Польше. Ему была доверена администрация конфискованной собственности польского государства, а также экономическая политика в Польше, в согласии с планом, составленным правительством Рейха.
в) Согласно декрету от 15 января 1940 г. вся собственность польского государства была отдана «под охрану», что практически означало конфискацию всей государственной собственности на присоединенных территориях. Особый декрет от 12 февраля 1940 г. был посвящен земледелию и лесам с той же целью.
г) Конфискация частной собственности в западных провинциях была начата декретом от 31 января 1940 г. Приобретение собственности, а также изменение прав собственности на каждом предприятии требовало на присоединенных территориях особого разрешения. Дальнейшим декретом от 12 июня 1940 г. Геринг уполномочил «Haupttreuhandstelle Ost» захватить не только государственную собственность, но также и собственность граждан «бывшего польского государства».
д) Процесс конфискации, однако, подвигался далее. Собственность польских граждан могла быть захвачена и конфискована, если собственник не получал германского гражданства по декрету Гитлера от 8 октября 1939 г.
Дальнейшие декреты регламентировали вопросы уплаты долгов ввиду того, что секвестраторы были уполномочены платить долги только привилегированным кредиторам. Таковыми были члены «Deutsche Volksliste17», поскольку дело касалось довоенных долгов, а также граждане Рейха или вольного города Данцига по отношению к долгам, возникшим после 1 сентября 1939 г.».
Я опускаю две страницы этого доклада, посвященные перечислению обществ, специально созданных для проведения этой грабительской деятельности, а также для ограбления польского еврейского населения, которое, как известно уже трибуналу, было в дальнейшем истреблено. Я перехожу к заключительной части доклада польского правительства. Господа судьи найдут эту выдержку на странице 17 тома документов.
Простые цитаты из этого и других декретов могут произвести совсем неправильное впечатление относительно средств, которые обвиняемые применяли к еврейской собственности в Польше. Но следует указать, что меры, касающиеся еврейской собственности, были лишь вступлением к гораздо большим преступлениям в будущем. В заключительной части этого раздела доклада справедливо указывается:
«Кроме преступлений, доказанных и представленных здесь, есть тысячи других, которые отошли в тень из-за размера массовых убийств, массового грабежа и массового разрушения».
Нет возможности перечислить все преступления, которые были совершены в Польше под непосредственным руководством подсудимого Франка, возглавлявшего всю власть в так называемом Генерал-губернаторстве18.
Обнаруженные и приобщенные к материалам дела дневники Франка дают ясное и конкретное представление о злодеяниях, совершенных гитлеровцами в Польше под его руководством. В этих дневниках, господа судьи, содержатся также записи, непосредственно относящиеся к теме моего выступления.
Вот почему я, с вашего разрешения, приведу выдержки из дневника, которые ранее оглашены не были.
Из тома под названием «Заседания руководителей отделов 1939/40 гг.» страницы 11—12. В вашем томе документов, господа судьи, это находится на странице 21 — оборот. Читаю:
«...Мое отношение к полякам — это отношение между муравьем и тлей. Если я обрабатываю поляка и, так сказать, дружественно его щекочу, то я это делаю в ожидании того, что за это мне пойдет на пользу производительность его труда. Здесь речь идет не о политической, а о чисто тактической, технической проблеме. Там, где несмотря на все эти мероприятия не повышается производительность, или там, где самый незначительный акт дает мне повод принимать решительные меры, я не остановлюсь, конечно, и перед драконовскими мерами...»
Из тома с надписью «Дневник 1942 года».
«Доктор Франк: Если вспомнить, что 540 миллионов злотых Польского банка, распыленные в присоединенных восточных областях, были взяты Генерал-губернаторством без всякой оплаты со стороны империи, то это составит дань в сумме более полумиллиарда, которую Генерал-губернаторство уплатило Германии, не считая иных финансовых услуг».
Из того же тома, страница 1277. Речь идет о совещании губернаторов 7 декабря 1942 г. в Кракове. Там обсуждались мероприятия по повышению выпуска продукции в 1942— 1943 гг. Выступал некий доктор Фишер19. Читаю:
«Если будет осуществлен новый продовольственный план, то это означает, что только в Варшаве и ее окрестностях не будут больше получать продовольствия 500 тысяч человек».
Из этого же тома, страница 1331. Выступает Франк. Читаю:
«Я постараюсь изъять из резервуара этой области все, что еще можно. Если вспомнить, что мне удалось отправить в Германию 600 тысяч тонн зерна и что к этому следует еще добавить 180 тысяч тонн для находящихся здесь войск, а также многие тысячи тонн посевного материала, жиров, овощей и отправку в Германию 300 миллионов яиц и т. д., то вы поймете, какое значение имеет эта область для Германии».
Тот же Франк (господа судьи найдут эту выдержку на странице 27 тома документов) говорил:
«Однако эти поставки империи имеют и свою значительную теневую сторону ввиду того, что возложенные на нас поставки превосходят продовольственные возможности области. Это ставит перед нами следующую проблему. Сможем ли мы, уже начиная со 2 февраля, лишить проживающие в этой области 2 миллиона человек негерманской национальности общего снабжения продовольствием».
В томе, озаглавленном «Рабочие заседания 1943 года», мы находим запись совещания от 14 апреля 1943 г., имевшего место в городе Кракове. На странице 28 тома документов господа судьи найдут выдержку, которую я намерен процитировать:
«Высказывается президент Науман20. Он приводит следующие цифры на 1943—1944 гг.:
1500 тонн сладостей для немцев, 36 миллионов литров снятого молока для немцев, 15 100 тысяч литров цельного молока для немцев».
Он же продолжает – итоговые цифры на странице 28 документальной книги:
«В прошлом году из поголовья скота Генерал-губернаторства было позаимствовано более 20 процентов наличного количества. При этом пошел на убой скот, необходимый для производства молока и масла. Это было осуществлено для того, чтобы более или менее обеспечить поставки для империи и армии. Для того чтобы изъять 120 тысяч тонн мяса, необходимо осуществить убой 40 процентов наличного поголовья скота».
И далее:
«На вопрос господина генерал-губернатора президент Науман отвечает, что в 1940 году было изъято 383 тысячи тонн зерна, в 1941 году — 685 тысяч тонн зерна, в 1942 году — 1,2 миллиона тонн зерна. Из этого уже видно, что изъятие увеличивается с каждым годом и все более достигает пределов возможного. Теперь собираются увеличить изъятие на 200 тысяч тонн, и тем самым будет достигнут крайний предел. Голод польского крестьянина можно усилить лишь до такой степени, чтобы он все же был в состоянии обрабатывать свое поле и производить все те работы, которые от него требуются сверх того, как, например, поставка дров и т. д.».
Впрочем, то, о чем говорил Науман, никак не повлияло на политику беспощадного ограбления польского народа, судьба которого, по словам самого Франка, его интересовала лишь в определенном разрезе.
В томе под названием «С 1 января по 28 февраля 1944 г.» имеется следующее заявление Франка, цинично сделанное им на совещании руководителей германского сельского хозяйства 12 января 1944 г. Господа судьи найдут эту выдержку на странице 30 тома документов. Читаю:
«...Если бы мы выиграли войну, тогда, по моему мнению, поляков и украинцев и все то, что, околачивается вокруг, можно превратить в фарш. Пусть будет, что будет...»
Я думаю, господа судьи, что после этой цитаты мне как представителю советского обвинения нет нужды добавлять что-либо к разделу о злодеяниях, совершенных гитлеровскими преступниками на территории польского государства. Поистине одной приведенной фразы более чем достаточно для того, чтобы получить точное представление о режиме, созданном в Польше Франком, и о Франке, создавшем этот режим.
Переходя к разграблению и расхищению частного и общественного имущества, произведенным гитлеровцами в Югославии, я, господа судьи, должен огласить соответствующий раздел официального доклада югославского правительства, уже представленного советским обвинением трибуналу под номером СССР-36. Этот доклад, в соответствии со статьей 21 устава, также является бесспорным доказательством.
Шестой раздел этого доклада, носящий наименование «Грабеж общественного и частного имущества», гласит нижеследующее. Этот раздел господа судьи найдут на странице 32 тома документов и дальше. Читаю:
«6. Грабеж общественного и частного имущества.
Вместе с эксплуатацией рабочей силы в Югославии происходил систематический грабеж общественного и частного имущества. Он проводился в различных формах и в рамках различных мероприятий. Во всяком случае, Германии удалось и этим путем выкачать из оккупированной Югославии все экономические силы и ценности и экономически почти совершенно уничтожить страну.
Здесь мы приведем только несколько примеров этого планомерного грабежа.
А. Мероприятия в области кредита и валюты.
Так же, как и во всех остальных оккупированных странах, немцы сразу же после вступления в Югославию провели целый ряд мероприятий в области валюты, которые позволили им массами и по дешевым ценам вывозить из Югославии товары и прочие ценности. Еще 14 апреля 1941 г., то есть до оккупации Югославии, главнокомандующий немецкими сухопутными войсками издал «Объявление для оккупированной югославской территории» со ссылкой, что он действует «на основании полномочий, полученных от фюрера и верховного главнокомандующего вооруженными силами».
В пункте IX этого объявления назначается принудительный курс югославской валюты: за 1 германскую марку — 20 югославских динаров. Таким образом, искусственно и насильственно была снижена стоимость динара. Реальное соотношение динара и германской марки до войны было значительно более благоприятным для первого.
Это является неопровержимым доказательством нарушения положений Гаагской конвенции21 по этому вопросу, а также доказательством заранее составленного плана обесценивания югославской валюты».
Я предъявляю трибуналу заверенную фотокопию этого объявления в качестве документа под номером СССР-140.
«Вторым грабительским мероприятием в области валюты было введение принудительного платежного средства в оккупированной Югославии: введение в оборот кредитных билетов Reichskreditkassenschein22. Об этом также говорится в пункте IX объявления, предъявленного трибуналу в качестве документа СССР-140. Эти так называемые «оккупационные марки» в самой Германии ничем не обеспечивались и не имели никакой цены. Они печатались в Югославии в соответствии с потребностями германских оккупационных войск и властей и играли роль принудительного средства для создания возможностей закупок по самым дешевым ценам.
30 июня 1942 г., то есть более чем через год, эти имперские кредитные билеты были изъяты. Это произошло после того, как немцы уже скупили в Югославии все, что только можно было скупить, когда был ликвидирован Югославский национальный банк и все его имущество было разграблено. Вместо него немцы в принудительном порядке создали так называемый «Сербский национальный банк».
С тем чтобы и в этом случае иметь возможность наживаться, немцы вменили в обязанность Сербскому национальному банку обмен изъятых имперских кредитных билетов на новые динары. Вымененные марки немцы затем изымали из Сербского национального банка в обмен на простые квитанции. Таким путем был произведен бесцеремонный грабеж, стоивший Югославии многих тысяч миллионов динаров.
Я представляю трибуналу закон об изъятии имперских кредитных билетов от 30 июня 1942 г. в качестве документа под номером СССР-194 и, кроме того, заверенную копию закона о «Сербском национальном банке» от 29 мая 1941 г. в качестве документа под номером СССР-135.
«Из этих документов явствует, что германские оккупационные власти насильственно и противозаконно ликвидировали Югославский эмиссионный банк и под предлогом, что Югославия более не существует, использовали эту ликвидацию в целях чудовищного ограбления страны.
Немцы создали так называемый «Сербский национальный банк» исключительно как орудие своей грабительской валютной политики в Сербии. Во главе банка стояли назначаемые немцами лица.
Показателен также пример с югославскими металлическими деньгами. Они содержали известный процент серебра и латуни и поэтому были изъяты, а в обращение пущены значительно менее ценные металлические монеты. Немцы переправили в Германию, естественно, самые дорогие югославские металлические деньги.
В. Реквизиции и штрафы».
Трибунал найдёт этот фрагмент на странице 40 документальной книги:
«Имперский министр Шпеер как высший начальник управления вооружения заявил, что установленные цены являются «Великой хартией программы вооружения».
Приказом от 25 марта 1943 г. Геринг потребовал дальнейшего снижения цен на импортируемые из всех оккупированных стран товары.
«Такое снижение цен было достигнуто как путем валютных мероприятий, так и путем проведения реквизиций, конфискаций, взимания денежных штрафов и, в особенности, проведения политики цен.
Путем реквизиций, политики твердых низких цен и принудительных закупок правительству Рейха удалось полностью ограбить народы Югославии. Немцы зашли так далеко, что даже сотрудничавшие с ними квислинговские учреждения часто вынуждены были заявлять о невозможности обеспечения таких поставок для Германии.
Например, в отчете головы района Морава (квислинговская администрация Милана Недича23) от 12 февраля 1942 г. говорится:
«1. Если у них отобрать такое количество скота, то они не смогут обрабатывать поле. С одной стороны, власти требуют обработки каждого клочка земли, а с другой — бесцеремонно отбирают скот.
2. Закупочная стоимость скота так низка, что крестьянин воспринимает эту закупку как простую реквизицию.
Таких примеров из других районов Югославии очень много.
С целью ограбления страны немцы часто прибегали к систематическому взиманию всякого рода денежных штрафов. Денежные штрафы, установленные в 1943 году полевой комендатурой, только в одном городе Белграде достигли гигантских размеров — 48 818 068 динаров. В Нише за первые три с половиной месяца 1943 года было собрано денежных штрафов на 5 065 000 динаров.
В заключение мы хотим привести некоторые данные по клирингу24. Расчеты при вывозе товаров в Германию из Югославии производились посредством клиринга. К 1 марта 1943 г. клиринг-сальдо составляло 219 миллионов германских марок, или 4380 миллионов динаров, в пользу Сербии. К концу оккупации Германия оставалась в долгу у Сербии более чем на 10 миллиардов динаров».
В остальных районах Югославии положение в основном было таким же, только формы грабежа страны менялись в зависимости от местных условий.
С. Конфискации.
Наиболее распространенным средством ограбления Югославии явилась система конфискаций.
Еще до полной оккупации Югославии в 1941 году на фронте был издан указ о конфискации. На основании этого указа было конфисковано огромное количество сельскохозяйственных продуктов, сырья, полуфабрикатов и иных товаров.
Я представляю трибуналу копию этого указа как документ СССР-206.
«Немедленно после завершения оккупации германские оккупационные власти посредством различных законов ввели в Югославии систему конфискации частной и общественной собственности.
Я опускаю в целях сокращения часть этого раздела, в котором излагаются конкретные примеры конфискации имущества у населения Югославии, и перехожу к следующему разделу, носящему наименование «Прочие виды грабежей». Господа судьи найдут этот раздел на странице 52 тома документов.
«Наряду с вышеупомянутыми формами грабежа, осуществляемого в рамках всевозможных законов, распоряжений и приказов, во всей Югославии практиковались и более грубые методы ограбления. Они не были случайным явлением и представляли собой неотъемлемую часть германской системы порабощения и эксплуатации.
Немцы грабили все, начиная с промышленных и хозяйственных предприятий, поголовья скота и продуктов питания и кончая предметами личного обихода.
Приведем несколько примеров:
1) Сразу же после своего вторжения в Югославию немцы разграбили все крупные торговые предприятия и товарные склады. Они производили грабежи по ночам, в особенности после так называемого «полицейского часа».
2) В приказе немецкого генерал-майора Кюблера25 (приказ уже представлен трибуналу советским обвинением под номером СССР-132) имеются, между прочим, следующие слова:
«Войска обязаны беспощадно и с жестокой строгостью обращаться с враждебно настроенным населением. Они обязаны лишать неприятеля всякой возможности существования, разрушая оставленные населенные пункты и захватывая имеющиеся запасы».
На основе этого и подобных ему приказов немцы беспрерывно грабили страну под предлогом «контроля над имеющимися запасами» в связи с «разрушением покинутых населенных пунктов».
3) Карательные экспедиции, ставшие при оккупации обычным явлением, грабили имущество намеченных жертв. Таким же путем они грабили пленных и убитых бойцов национально-освободительной армии и сотни тысяч узников концентрационных лагерей».
4) Не щадили даже церкви. Таким образом, например, немецкая часть «Konrad-Einheit26» которая действовала в окрестностях Сибеника, разграбила церковь Святого Ивана в Забладе».
Имеются многочисленные примеры такого же рода.
«В течение четырех лет все районы Югославии подвергались систематическому разграблению. Это проводилось как путем многочисленных «узаконенных мероприятий», так и путем массовых грабежей со стороны немцев. Нацистские оккупанты проявляли большую изобретательность и использовали приобретенный в других оккупированных странах опыт.
Этой преступной деятельностью они нанесли югославскому государству и его гражданам такой большой ущерб, что его вообще можно рассматривать как экономическое уничтожение страны».
Таким образом, господа судьи, мы можем констатировать, что и разграбление общественной и частной собственности Югославии осуществлялось гитлеровцами по заранее обдуманному плану, что оно коснулось всех слоев населения и всех отраслей народного хозяйства страны и причинило огромный материальный ущерб югославскому государству и его гражданам.
[Объявлен перерыв]
В соответствующем разделе этого доклада, озаглавленном «Эксплуатация», приведены конкретные факты разграбления частной и общественной собственности Греции. Я цитирую выдержку из этого раздела, которую господа судьи найдут на странице 59 тома документов. Читаю:
«Благодаря своему географическому положению Греция использовалась немцами как база для проведения операций в Северной Африке. Они также использовали Грецию как место отдыха для тысяч своих солдат из Северной Африки и с восточных фронтов. Таким образом, они концентрировали в Греции гораздо большие силы, чем это требовалось для целей оккупации.
Большое количество местных запасов фруктов, овощей, картофеля, сливочного масла, мяса и молочных продуктов изымалось для удовлетворения нужд этих войск. Поскольку нормальной продукции не хватало для удовлетворения этих нужд, усиленно применялись реквизиции скота, что имело своим результатом серьезное уменьшение количества скота в стране».
Помимо реквизиций продовольствия для снабжения своих войск, гитлеровские захватчики взимали с Греции огромные суммы на покрытие так называемых «издержек по оккупации». В докладе греческого правительства по этому поводу указывается:
«За период с августа по декабрь 1941 года немцам было выплачено 26 206 085 тысяч драхм, то есть на 60 процентов больше государственного дохода за этот же период. Действительно, по исчислению двух экспертов стран оси — доктора Барберина (немец) и доктора Бертони (итальянец) государственный доход за этот год равнялся лишь 23 миллиардам драхм. В следующем году, поскольку государственный доход уменьшился, немцы изымали средства за счет национальных сбережений».
Другим приемом разграбления Греции, широко применяемым гитлеровцами, явились конфискации и реквизиции. В целях экономии времени я, с разрешения cуда, оглашу лишь короткую выдержку из греческого доклада, относящуюся к этому вопросу. Читаю:
«Одним из первых мероприятий врага при оккупации Греции являлся захват путем реквизиции или прямой конфискации всех существовавших в стране запасов. В числе товаров немцы реквизировали из оптовой и розничной торговли 71 тысячу тонн коринки, 10 тысяч тонн прованского масла. Они конфисковали также 1435 тонн кофе, 1143 тонны сахара, 2525 тонн риса и корабль с пшеницей стоимостью в 530 тысяч долларов».
Поскольку страна была разделена между тремя оккупантами, гитлеровцы блокировали ту зону Греции, которая была оккупирована их войсками. Запретив вывоз продовольствия из этой зоны, гитлеровские грабители начали конфисковывать все запасы продовольствия и других товаров и вызвали этим резкое обнищание и голод населения. Результаты этого грабежа оказались столь губительными для греческого народа, что в конечном счете даже немецкие власти были вынуждены признать, что они зашли слишком далеко. Конкретно это выразилось в том, что немецкие власти в конце 1942 года дали обязательство международной комиссии Красного креста вернуть населению все местные продукты, которые были изъяты оккупационными войсками и экспортированы ими в Германию. Немцы обязались взамен этих продуктов импортировать продукты такой же калорийности. Однако это обязательство выполнено не было.
Как и во всех захваченных ими странах, немцы выпускали в обращение неограниченное количество денежных знаков, причем в качестве денежных знаков выпускали так называемые оккупационные марки, которые решительно ничем обеспечены не были. Цитирую короткую выдержку из доклада греческого правительства, которую господа судьи найдут на странице 63 тома документов. Читаю:
«С самого начала они (немцы) пустили в оборот 10 миллиардов оккупационных марок, сумму, равную половине денег, находившихся в обращении в тот момент. В апреле 1944 года денежное обращение достигло 14 миллиардов драхм, то есть выросло в 700 раз с момента оккупации».
Вызвав таким путем резкую инфляцию, немцы в то же время приобретали все товары по твердым ценам, существовавшим до оккупации. Все скупаемые ими товары, а также драгоценности, золотые изделия, домашнюю обстановку и т. п. немцы отправляли в Германию.
Наконец, как и во всех оккупированных ими странах, гитлеровцы применили и в Греции систему «клиринга». При этом товары, предназначенные для экспорта, сначала конфисковывались или подвергались эмбарго со стороны военных властей, а уже затем «скупались» немецкими фирмами по совершенно произвольно установленным ценам. После этого стоимость товаров, установленная таким односторонним образом, заносилась в счёт кредита Греции. Товары же, которые импортировались из Германии, оценивались на 200—500 процентов выше их нормальной стоимости. И, наконец, на дебет Греции заносилась и стоимость товаров, поступавших из Германии для нужд оккупационных войск. Этот циничный грабеж назывался у немцев «клирингом».
Цитирую короткую выдержку из доклада греческого правительства, которую господа судьи смогут найти на странице 64 тома документов. Читаю:
«Вследствие этого, несмотря на тот факт, что Греция экспортировала в Германию все имеющиеся у нее запасы, после ухода германских войск из Греции в клиринге кредит оставался в пользу Германии и исчислялся в сумме 264 миллиардов марок, тогда как кредитный баланс в пользу Греции в период вступления немецких войск исчислялся суммой в 4 миллиарда 353 миллиона 428 марок».
Таким образом, господа судьи, гитлеровские грабители разграбили достояние греческого народа.
Господин председатель, господа судьи! Я перехожу к изложению фактов чудовищного расхищения и разграбления, которым подверглась со стороны гитлеровских захватчиков частная, общественная и государственная собственность на временно оккупированных территориях Советского Союза. Неоспоримыми и подлинными документами, которые я буду иметь честь представить на ваше рассмотрение, господа, будет доказано, что фашистские заговорщики еще задолго до нападения на СССР преступно замыслили и подготовили план ограбления и расхищения его богатств, его народного достояния.
Как и все военные преступления, совершенные гитлеровцами на оккупированных ими территориях, так и расхищение и разграбление этих территорий были заранее намечены и организованы главными военными преступниками, которых воля и доблесть Объединенных Наций посадили на эту скамью подсудимых.
То, что было непосредственно совершено многочисленными исполнителями преступных планов заговорщиков на обширных территориях советской земли, в плодородных степях Украины, на полях и в лесах Белоруссии, на пышных нивах Кубани и Дона, в цветущих садах Крыма, на подступах к Ленинграду и в Советской Прибалтике — все эти чудовищные злодеяния, повальный грабеж, массовое и огульное расхищение священной собственности, созданной мирным и благородным трудом советских народов: русского, украинского, белорусского и других — все эти преступления были непосредственно намечены и обдуманы, подготовлены и организованы преступным гитлеровским правительством и верховным командованием германской армии — главными военными преступниками, сидящими на скамье подсудимых.
Я начну с доказательств преднамеренности этих преступлений, осуществленных на территории СССР. Я докажу, что массовое и огульное расхищение и ограбление частной, общественной и государственной собственности немецко-фашистскими захватчиками носило не случайный характер, что оно не было локальным явлением или результатом разложения и мародерства отдельных воинских соединений и групп, а, напротив, являлось существенной и неразрывной частью общего плана нападения на СССР и, более того, основным мотивом, центральной движущей силой этого преступного плана, этой преступной агрессии.
Я прошу извинить меня, господин председатель, за то, что при изложении фактов, относящихся к подготовке этой категории преступлений, буду вынужден в 2—3 случаях очень кратко ссылаться и на документы, которые уже были предъявлены трибуналу моими американскими коллегами. Я постараюсь, однако, избегать повторений и буду оглашать лишь те выдержки из этих документов, которые ранее не оглашались.
Одновременно с разработкой плана «Барбаросса», предусматривавшего всю сумму стратегических мер, связанных с нападением на СССР, были разработаны, как известно, и чисто экономические проблемы, вытекающие из этого плана.
В документе, известном под названием «Совещание с отделами вооруженных сил от 29 апреля 1941 г.», предъявленном трибуналу американским обвинением 10 декабря за номером USA-141, значится:
«Цель совещания: Обсуждение организационной структуры хозяйственного сектора мероприятия Барбаросса — Ольденбург...»
Далее в этом документе указано, что «фюрер, в отмену прежней тактики подготовки данного мероприятия, распорядился о единой разработке всех экономических дел» и что таким центром должен явиться «экономический штаб особого назначения «Ольденбург» во главе с генерал-лейтенантом Шобертом27 и что штаб этот будет подчиняться рейхсмаршалу, то есть Герингу. Таким образом, подсудимый Геринг уже в апреле 1941 года возглавил всю деятельность по подготовке ограбления СССР.
Чтобы закончить с этим документом, я хочу только напомнить, что в нем предусматривалась организация специальных хозяйственных инспекций и команд в Ленинграде, Мурманске, Риге, Минске, Москве, Туле, Горьком, Киеве, Баку, Ярославле и многих других советских промышленных городах. В задачи этих инспекций и команд, как указано в документе, входило «экономическое использование данной территории», то есть, как расшифровано ниже, «все вопросы продовольственного снабжения и сельского хозяйства, промышленная экономика, включая сырье и продовольственное снабжение, а также вопросы лесного хозяйства, финансовые и банковские, трофейные, торговли, товарооборота и рабочей силы». Как видите, господа судьи, задачи весьма обширные и чрезвычайно конкретные.
План «Барбаросса — Ольденбург» получил свое дальнейшее развитие в так называемых «Директивах по руководству экономикой во вновь оккупированных восточных областях» («Зеленая папка»), которые также были разработаны и секретно изданы перед нападением на СССР.
Но прежде чем перейти к «Зеленой папке», я хочу сослаться и частично огласить другой документ, а именно так называемую «Папку окружного сельскохозяйственного фюрера», представленную трибуналу моим коллегой полковником Смирновым за номером СССР-89.Эта также заблаговременно разработанная и изданная, очень подробная инструкция для будущих «окружных сельскохозяйственных фюреров» носила такое же наименование и датирована 1 июня 1941 г. Разумеется, и эта папка имеет гриф «совершенно секретно — секретное дело командования».
Инструкция начинается с «12 заповедей поведения немцев на Востоке и их обращения с русскими». Мой коллега полковник Смирнов огласил одну лишь из этих заповедей, вследствие чего я, с разрешения трибунала, буду вынужден огласить остальные. Первая «заповедь» гласит (господа судьи найдут это место на странице 69 тома документов):
«Для вас, работников, посланных на Восток, главное заключается в том, что работа является решающим фактором. Поэтому я требую от вас упорной и неустанной работы.
О какой именно «работе» идет речь, дают ясное представление последующие «заповеди». Цитирую выдержки из них:
«Чем упорнее вы будете, тем изобретательнее могут быть ваши методы достижения этой цели. Выбор методов представляется на усмотрение каждого из вас...» (пятая заповедь).
Ввиду того, что вновь присоединенные территории должны быть надолго закреплены за Германией и Европой, многое будет зависеть от того, как вы поставите себя там. Отсутствие характера у отдельных лиц, безусловно, явится поводом к снятию их с работы. Тот, кто на этом основании будет отозван обратно, не сможет больше занимать ответственных постов и в пределах самой империи» (шестая заповедь).
Таким образом, будущие «сельскохозяйственные фюреры» не только инструктировались о необходимости быть жестокими и беспощадными в предстоящей им грабительской деятельности, но и прямо предупреждались о последствиях, которые они понесут, если окажутся недостаточно жестокими или обнаружат «отсутствие характера».
Эту же мысль развивают и дальнейшие «заповеди». Читаю:
«...Не спрашивайте, какую пользу извлечет из этого крестьянство, а спрашивайте только: насколько полезно это для Германии» (седьмая заповедь).
«Не разговаривайте, а действуйте. Русского вам никогда не переговорить и не убедить словами. Говорить он умеет лучше, чем вы, ибо он прирожденный диалектик…(восьмая заповедь)
Только ваша воля должна быть решающей, однако эта воля может быть направлена на выполнение больших задач. Только в таком случае она будет нравственна и в своей жестокости. Держитесь подальше от русских, они не немцы, а славяне».
«...Мы не хотим обращать русских на путь национал-социализма, мы хотим только сделать их орудием в наших руках. Вы должны покорить молодежь, указывая ей ее задачи, энергично взяться за нее и беспощадно наказывать, если она саботирует или не в состоянии выполнить работу, ожидаемую от неё.
Разбор ходатайств отнимет у вас время, необходимое для выполнения ваших немецких задач. Вы не судебные следователи и не стена плача» (девятая заповедь).
«...Его (русского) желудок растяжим, поэтому никакого ложного сочувствия к нему...» (одиннадцатая заповедь).
Таковы те заповеди для «сельскохозяйственных фюреров», которые точнее следовало бы назвать «заповедями для людоедов». Этими «заповедями» открывается «папка», после чего следует уже совершенно конкретная, детально разработанная программа ограбления сельского хозяйства СССР. В начале этой программы мы читаем:
«Основные хозяйственно-политические директивы для организации хозяйства Востока (группа сельского хозяйства).
Продовольственно-политической целью этого похода является:
1. Обеспечение продовольствием на многие годы вперед немецких вооруженных сил и немецкого гражданского населения».
Как видите, господа судьи, дана совершенно ясная и откровенная формулировка целей нападения на СССР. Разумеется, она далеко не исчерпывает этих целей. Не в одном лишь грабеже продовольствия заключалась эта цель и далеко не одним продовольствием ограничивался этот грабеж. Но ведь это выдержка из «папки сельскохозяйственных фюреров», а грабительские задания получали и выполняли не только они одни.
В целом «папка» содержит следующие разделы тщательно продуманной и весьма конкретной программы ограбления сельского хозяйства Советского Союза. Читаю оглавление. Господа судьи найдут этот документ на странице 67 тома документов.
«1. 12 заповедей. 2. Основные сельскохозяйственные директивы. 3. Схема организации. 4. Инструкция для окружных сельскохозяйственных фюреров. 5. Инструкция по обеспечению кадрами. 6. Совхоз: директивы о приемке совхозов и ведении хозяйства в них. 7. Колхоз: директивы о приемке колхозов и ведении хозяйства в них. 8. МТС (машинно-тракторные станции): директивы о приеме и ведении хозяйства. 9. Директивы об учете. 10. Продовольственное снабжение города. 11. Сроки сельскохозяйственных работ. 12. Таблица цен».
Я не стану, господа судьи, отнимать у вас время оглашением всего этого документа, занимающего 98 страниц машинописного текста. Я представляю его полностью трибуналу для приобщения к материалам процесса.
Из документа, уже представленного трибуналу моими американскими коллегами 10 декабря 1945 г. под номером USA-147, я оглашу только несколько строк. Этот документ представляет собой запись выступления Розенберга на закрытом совещании 20 июня 1941 г., посвященном «вопросам Востока». Розенберг тогда, в частности, заявил:
«...Немецкое народное питание в эти годы стоит, несомненно, во главе германских требований на Востоке, и в этом отношении южные области и Северный Кавказ должны будут послужить для выравнивания немецкого продовольственного положения. Мы отнюдь не признаем себя обязанными за счет этих плодородных районов кормить также и русский народ. Мы знаем, что это жестокая необходимость, выходящая за пределы всяких чувств. Несомненно, будет необходима весьма широкая эвакуация, и русским, определенно, предстоит пережить очень тяжелые годы...»
Так руководители гитлеровской Германии формулировали задачи, которые они ставили перед собой, готовя нападение на Советский Союз.
Уже позднее, в августе 1942 года, а именно 26 — 28 августа, на совещании в Ровно выступил только что прибывший из ставки Гитлера гауляйтер Кох28. В архиве Розенберга обнаружена запись этого совещания. Этот документ был передан нам американским обвинением, по регистрации которого он проходит под номером PS-264, но cуду представлен не был.
Оглашаю выдержку из этой записи. Господа судьи могут ее найти на странице 72 тома документов. Читаю:
«Он (Кох) следующим образом изложил политическую точку зрения и свои задачи как рейхскомиссара: «Нет никакой свободной Украины. Цель нашей работы должна заключаться в том, что украинцы должны работать на Германию, а не в том, чтобы мы делали этот народ счастливым. Украина должна дать то, чего не хватает Германии. Эта задача должна быть выполнена, невзирая на потери...
Фюрер потребовал от Украины три миллиона тонн зерна для Германии, и они должны быть поставлены...»
Позже я докажу, насколько эта первоначально намеченная цифра — три миллиона тонн зерна — была перевыполнена гитлеровскими грабителями, алчные аппетиты которых возрастали из месяца в месяц.
Все эти грабительские установки были заранее запланированы и продуманы преступным гитлеровским правительством, причем была разработана организационная схема специального аппарата для проведения организованного грабежа и намечены конкретные методы ограбления оккупированных территорий.
Сейчас я, с разрешения суда, оглашу выдержки из секретного документа рейхсмаршала Геринга. Документ этот был захвачен частями Красной Армии и носит наименование: «Директивы по руководству экономикой» («Зеленая папка») и частично уже упоминался здесь. Советским обвинением этот документ представлен трибуналу под номером СССР-10.
На титульном листе этого документа значится (господа судьи найдут этот документ на странице 76 тома документов):
«Восточный штаб экономического руководства. Секретный документ командования.
Примечание: Настоящие директивы до икс-дня следует рассматривать как секретный документ командования (документы государственной важности), а после икс-дня — как несекретный, предназначенный только для служебного пользования.
Директивы по руководству экономикой во вновь оккупированных восточных областях («Зеленая папка»).
Часть 1. Задачи и организация экономики. Берлин, июнь 1941 г. Напечатано верховным командованием вооруженными силами».
Как явствует из текста документа, эти «директивы» изданы непосредственно перед нападением гитлеровской Германии на Советский Союз и предназначены «...для ориентации военного командования и военно-хозяйственных инстанций в области экономических задач в подлежащих оккупации восточных областях».
Излагаю «Главные экономические задачи» директивы:
«1. Согласно приказам фюрера необходимо принять все меры к немедленному и полному использованию оккупированных областей в интересах Германии. Все мероприятия, которые могли бы воспрепятствовать достижению этой цели, должны быть отложены или вовсе отменены.
2. Использование подлежащих оккупации районов должно проводиться в первую очередь в области продовольственного и нефтяного хозяйства. Получить для Германии как можно больше продовольствия и нефти — такова главная экономическая цель кампании. Наряду с этим германской военной промышленности должны быть даны и прочие сырьевые продукты из оккупированных областей, насколько это технически возможно и с учетом сохранения промышленности в этих областях».
Я опускаю дальнейшую часть этой выдержки и перехожу, в целях сокращения времени, к оглашению следующей выдержки, которую господа судьи найдут в томе документов на странице 78. Читаю:
«Совершенно неуместно мнение о том, что оккупированные области должны быть возможно скорее приведены в порядок, а экономика их восстановлена. Напротив, отношение к отдельным частям страны должно быть чрезвычайно разнообразным. Восстановление порядка должно производиться только в тех областях, в которых мы можем добыть значительные резервы сельскохозяйственных продуктов и нефти».
Я опускаю остальную часть цитаты в целях экономии времени.
Этот выработанный заранее план организованного ограбления Советского Союза далее подробно предусматривает вывоз в Германию из СССР всего сырья, всех обнаруженных товарных фондов и запасов, а также поголовное ограбление гражданского населения. В доказательство я цитирую выдержки из этого документа, чтобы не оглашать его целиком. Читаю:
«Все нужные нам сырьевые товары, полуфабрикаты и готовую продукцию следует изымать из торговли. Это будет осуществлено IV Wi29 и экономическими органами путем воззваний и приказов, путём приказов о конфискациях или путём военного надзора, или обеими способами».
Страница 88 – из раздела «Сырьё и эксплуатация коммерческих ресурсов».
«Немедленный сбор и вывоз в Германию платины, магния и каучука».
Обратная сторона страницы 87:
«Выявленные в прифронтовой полосе и тыловых областях продукты питания, а также средства бытового и личного потребления и одежды поступают в первую очередь в распоряжение военно-хозяйственных отделов...»
В разделе «директив» под наименованием «Организация экономики» приведена схема специально создаваемого и широко разветвленного аппарата, который должен был осуществлять это запланированное и организованное ограбление Советского Союза. Оглашаю ряд выдержек из этого раздела, которые господа судьи найдут на странице 79 тома документов.
«А. Общие вопросы.
Для обеспечения единого руководства экономикой на театре военных действий, а также в административных областях, которые были созданы, рейхсмаршал организовал «Восточный штаб экономического руководства», подчиненный непосредственно ему и возглавляемый представителем рейхсмаршала статс-секретарем Кёрнером30.
Второй фрагмент:
«Указания рейхсмаршала распространяются на все области экономики, включая продовольствие и сельское хозяйство».
Обращая ваше внимание, господа судьи, на эти выдержки, я считаю установленным, что подсудимый Геринг не только лично возглавил подготовку ограбления частной, общественной и государственной собственности, но и в дальнейшем непосредственно руководил огромным, специально для этих преступных целей созданным аппаратом. О схеме построения этого аппарата вы можете судить хотя бы по следующим выдержкам из «Зеленой папки». Читаю:
«Организация экономики на театре военных действий.
1. Военно-хозяйственные учреждения восточного экономического штаба, поскольку их деятельность протекает на театре военных действий, входят в состав армейских штабов...
а) В тыловом районе: По одной хозяйственной инспекции при командующих тылом армейской группы. По одной или нескольку хозяйственных команд при охранных дивизиях. По одной хозяйственной группе при полевых комендатурах.
б) В административном районе армии: По одному хозяйственному отделу (или офицеру связи от Wi Ru Amt31) при главном командовании армией. По одной IV Wi группе при находящейся в районе армии полевой комендатуре, которая подчиняется командованию армией; кроме того, по мере надобности в район армии посылаются хозяйственные команды, подчиненные в военном отношении главному командованию армией».
Далее, в параграфе 4 этого же раздела под названием «Структура отдельных хозяйственных учреждений» приведена вся схема построения восточного экономического штаба. Я изложу ее своими словами в целях сокращения времени. Господа судьи найдут документ, на который я ссылаюсь, на обороте страницы 79 тома документов.
Начальник экономического штаба с группой по руководству; группа «Iа», ведающая продовольственным снабжением и сельским хозяйством, распоряжающаяся «всей сельскохозяйственной продукцией, а также заготовками припасов для войск»; группа «В», ведающая промышленностью, сырьем, лесным, финансовым и банковским хозяйством, имуществом и торговлей; группа «М», ведающая экономикой промышленности вооружений и транспортным хозяйством; хозяйственные инспекции при армейских группах, руководящие «экономической эксплуатацией тылового района»; хозяйственные команды, организуемые в районе расположения каждой охранной дивизии, состоящие из специальных офицеров и нескольких специалистов по отдельным отраслям работы, а также имеющие особые подразделения «по сохранению орудий производства» и «по сохранению сырья»; хозяйственные группы при полевых комендатурах, в обязанности которых входит (цитирую): «удовлетворение текущих потребностей войск, расположенных в районе деятельности полевой комендатуры, а также подготовка экономической эксплуатации страны для нужд военного хозяйства».
Этим хозяйственным группам придаются специалисты по использованию рабочей силы, продовольственному снабжению и сельскому хозяйству, промышленной экономике и общим экономическим вопросам; хозяйственные отделы при главном командовании армией со специальными техническими батальонами, взводами, а также с особыми «разведывательными подразделениями по промышленной экономике» (в особенности по сырью и нефти) и «подразделениями для выявления и охраны сельскохозяйственных продуктов и машин, включая и тракторы».
Эта же схема и структура предусматривает специальные технические подразделения по нефти (батальоны или роты), а также так называемые роты по горному делу и т. п.
Таким образом, под непосредственным руководством подсудимого Геринга была заранее предусмотрена, подготовлена, обучена и вымуштрована целая армия грабителей всех рангов и специальностей для организованного расхищения и разграбления народного достояния СССР.
Чтобы не отнимать у вас время, господа судьи, на оглашение всего текста «Зеленой папки», я ограничусь лишь перечислением ее остальных разделов, носящих следующие наименования:
«Проведение в жизнь отдельных экономических задач». «Хозяйственные перевозки». «Задачи военной охраны хозяйства». «Снабжение войск из ресурсов страны». «Использование рабочей силы, привлечение местного населения». «Военные трофеи, платные услуги, военная добыча, призовые суды32». «Экономические задачи в области военной промышленности». «Сырье и использование товарных ресурсов». «Финансы и кредитное хозяйство». «Внешняя торговля и взаимные платежи». «Регулирование цен».
Таким образом, было предусмотрено ограбление решительно всех областей народного хозяйства СССР.
В заключение я оглашаю приказ Кейтеля, датированный 16 июня 1941 г., в котором он за шесть дней до нападения на СССР предписывал всем войсковым частям германской армии принять к исполнению все директивы «Зеленой папки». В вашем томе документов, господа судьи, он находится на обороте страницы 89. Цитирую:
«По поручению фюрера рейхсмаршал издал «Директивы по руководству экономикой» в подлежащих оккупации областях.
Эти директивы предназначены для ориентации военного руководства и хозяйственных инстанций в области экономических задач в подлежащих занятию восточных областях. Они содержат указания о снабжении войск из ресурсов страны и дают указание войсковым частям об оказании помощи хозяйственным органам. Эти указания и распоряжения должны выполняться войсковыми частями.
Немедленная и полная эксплуатация оккупированных областей в интересах военной экономики Германии, в особенности в области продовольственного и нефтяного хозяйства, имеет исключительное значение для дальнейшего ведения войны».
Я опускаю вторую часть этого приказа, в котором конкретно излагается, как должны выполняться директивы «Зеленой папки», и зачитываю последний абзац приказа Кейтеля.
«При помощи полевых и местных комендатур, организованных в наиболее важных сельскохозяйственных и нефтяных районах, эксплуатация страны должна быть проведена в широких масштабах.
Кейтель».
Заключительная фраза этого документа о том, что «эксплуатация страны должна быть проведена в широких масштабах», была принята к исполнению частями германской армии, и оккупированные области Советского Союза с первых же дней войны подверглись самому беспощадному ограблению. В подтверждение этого я позже представлю суду ряд подлинных немецких документов: приказов, инструкций, распоряжений и т. п., исходящих от различных немецких военных инстанций.
А пока, чтобы закончить с «Зеленой папкой», я могу в заключение констатировать, что этот разительный документ — убедительное свидетельство недюжинной грабительской квалификации и огромного разбойничьего опыта гитлеровских заговорщиков.
Широко задуманная и детально разработанная заговорщиками программа ограбления оккупированных территорий Советского Союза начала осуществляться гитлеровскими захватчиками буквально с первых же дней нападения на СССР.
Помимо организованного грабежа, осуществляемого специально для этой цели созданным огромным аппаратом всевозможных «сельскохозяйственных фюреров», «инспекторов», «специалистов» по экономике, «технических» и «разведывательных» батальонов и рот, хозяйственных групп и отрядов, «военных агрономов» и т. п., широко поощрялась гитлеровским правительством и верховным командованием германской армии так называемая «материальная заинтересованность» немецких солдат и офицеров, получивших неограниченные возможности грабить советское гражданское население и отправлять свою «добычу» в Германию.
Всеобщее и поголовное ограбление городского и сельского населения оккупированных территорий и массовый вывоз в Германию личного имущества советских граждан, а также колхозного, кооперативного и государственного имущества проводились повсеместно, где только появлялись немецко-фашистские захватчики, по заранее обдуманному плану, заранее подготовленными методами.
Я перехожу, господа судьи, к оглашению отдельных документов советского правительства по этому вопросу. Уже через несколько месяцев после вероломного нападения гитлеровской Германии на СССР советское правительство получило ряд бесспорных данных о военных преступлениях, чинимых гитлеровскими войсками на захваченных ими советских территориях.
Трибуналу уже представлена моими коллегами под номером СССР-51 нота народного комиссара иностранных дел СССР Молотова33 от 6 января 1942 г.
Чтобы избежать повторения, а также в целях сокращения времени я оглашу лишь некоторые выдержки из этой ноты, непосредственно относящиеся к теме моего выступления. Вы найдете цитируемые мною места на обороте страницы 99 тома документов.
«Каждый шаг германо-фашистской армии и ее союзников на захваченной советской территории Украины и Молдавии, Белоруссии и Литвы, Латвии и Эстонии, карело-финской территории, русских районов и областей несет разрушение и уничтожение бесчисленных материальных и культурных ценностей.
Последний абзац этой цитаты:
«В занимаемых германскими властями деревнях мирное крестьянское население подвергается безудержному грабежу и разбою. Крестьяне лишаются своего имущества, нажитого упорным трудом целых десятилетий, лишаются избы, скота, хлеба, одежды — всего, вплоть до последней детской рубашонки, до последней горсти зерна. Во многих случаях сельское население, включая стариков, женщин и детей, сразу же после занятия села изгоняется немецкими оккупантами из своих жилищ и вынуждено ютиться в землянках, в земляных щелях, в лесу или просто под открытым небом. Оккупанты среди белого дня на дорогах раздевают и разувают первых встречных, в том числе и детей, жестоко расправляясь со всеми, кто пытается протестовать или оказывать грабежу какое-либо сопротивление.
В освобожденных Красной Армией селах Ростовской области и Ворошиловградской области, на Украине, крестьяне подвергались со стороны оккупантов неоднократному ограблению, когда через данную местность проходили разные немецкие воинские части и каждая из них возобновляла обыски, разбои, поджоги, расстрелы за несдачу продовольствия. То же самое имело место в Московской, Калининской, Тульской, Орловской, Ленинградской и других областях, откуда сейчас войсками Красной Армии изгоняются остатки войск немецких захватчиков».
В целях экономии времени я не буду оглашать дальнейшие абзацы этой ноты и лишь своими словами доложу суду, что в них приводится целый ряд совершенно конкретных фактов ограбления мирного населения различных районов, деревень и областей Советского Союза с упоминанием фамилий ограбленных и тех вещей и имущества, которое у этих мирных жителей было разграблено. Далее в ноте указывается:
«Грабительская оргия германских офицеров и солдат распространилась по всем захваченным ими советским районам. Германские власти узаконили мародерство в своей армии и поощряют эти грабежи и насилия. Германское правительство видит в этом осуществление провозглашенного им бандитского «принципа», согласно которому у каждого германского вояки должна быть «личная материальная заинтересованность в войне». Так, еще в секретной инструкции от 17 июля 1941 г., обращенной ко всем командирам рот пропаганды германской армии и обнаруженной частями Красной Армии при разгроме 68-й пехотной германской дивизии, прямо указывается на необходимость «воспитывать у каждого офицера и солдата германской армии чувство личной материальной заинтересованности в войне...» Такого же рода приказы, толкающие армию на массовые грабежи и убийства в отношении мирного населения, издаются и в других армиях, воюющих в союзе с Германией.
На германо-советском фронте, и в частности на подступах к Москве, все больше встречается офицеров и солдат, одетых в награбленную одежду, с ворованными вещами в карманах, везущих в танках содранную со своих жертв женскую и детскую одежду, обувь и белье. Германская армия все больше превращается в армию хищных грабителей и мародеров, которые разоряют и грабят цветущие города и села Советского Союза, расхищают и уничтожают имущество и всякое добро, нажитое трудовым населением наших сел и городов. Факты свидетельствуют о крайней моральной деградации и разложении гитлеровской армии, заслужившей за свои грабежи, воровство и мародерство гневное проклятие и презрение всего советского народа».
Через несколько месяцев, 27 апреля 1942 г., в связи с продолжающими поступать данными о преступлениях, чинимых немецко-фашистскими войсками, народный комиссар иностранных дел СССР вторично опубликовал ноту «О чудовищных злодеяниях, зверствах и насилиях немецко-фашистских захватчиков в оккупированных советских районах и об ответственности германского правительства и командования за эти преступления». И эта вторая нота представлена трибуналу…
Суду этот документ уже представлен советским обвинением под номером СССР-51. Я также в сокращенном виде зачитаю несколько выдержек, относящихся к теме моего выступления.