Ходатайство защиты о перерыве не может быть удовлетворено. Когда было принято решение о перерыве на рождество, трибунал проинформировал защиту о том, что иного перерыва предоставлено не будет.
Как отметил представитель обвинения, защита уже имела несколько месяцев для подготовки своей защиты по делу на основе принципиальных документов на немецком языке, написанных самими подсудимыми или их сотрудниками. Она также имела постоянное содействие трибунала и обвинения в связи с документальными доказательствами и свидетелями.
Трибунал отмечал, что многие защитники уже посчитали возможным, вполне правомерно, отсутствовать на многих заседаниях суда, и трибунал не видит никакой причины почему время, оставшееся до завершения обвинения нельзя использовать для подготовки своей защиты вне суда.
Таким образом, трибунал решает о том, что по завершению дела обвинения против индивидуальных подсудимых, последует аргументация о группах или организациях предполагаемых преступными и затем будут разрешены ходатайства о документах и свидетелях тех подсудимых о чьих свидетелях и документах пока не принято решение. Таким образом, несколько дней многие защитники смогут пребывать вне суда и смогут готовить свою защиту вне суда.
Это всё. Продолжайте полковник.
Что касается второго вопроса, который вы мне задали, то есть какие меры были предприняты в связи с перепиской связанной с отчётом майора Реслера, я запросил сведения у Москвы, где хранится переписка. В архивах имеются только фрагменты переписки, остальная часть переписки в другом архиве. Мы запросили сведения из этого архива и вскоре будет установлено последнее место нахождения этой переписки, и я незамедлительно сообщу трибуналу. Это займёт день или два.
Перед тем как продолжить своё выступление, я хочу заметить, что сегодня, я закончу представление доказательств относящихся к моему выступлению. Мне придётся предъявить значительное количество документов, и поэтому моё выступление будет довольно фрагментарным. Я не буду задерживаться на частностях и постараюсь не повторять уже сказанное обвинителями других стран. Это немного запутает моё выступление, за что я прошу вашего прощения.
Я начинаю своё выступление.
Суду уже был предъявлен под номером СССР-48 акт судебно-медицинской экспертизы, произведенной в городе Смоленске при участии члена Чрезвычайной государственной комиссии, видного советского врача, академика Бурденко, президента Академии медицинских наук. В составе экспертной комиссии участвовали также главный медицинский эксперт Наркомздрава, доктор медицинских наук Прозоровский и другие эксперты. Прошу суд приобщить к материалам первичные акты судебно-медицинской экспертизы, из которых суду будут видны не только итоговые выводы, но и метод исследования. Я не повторяю те части отчёта которые уже частично цитировались полковником Покровским. Поэтому я опускаю четыре страницы моего выступления и перехожу к странице 213. Часть которую я хочу процитировать уважаемый суд найдёт на странице 377 документальной книги, том II, параграф 2 страницы. Эксперты описывают здесь типичный вид места захоронения жертв немецкого террора 1941 года и начала 1942 года:
«Ямы, из которых эксгумировались трупы, не представляли собой братских могил. Трупы в них не располагались в один ряд и не лежали один возле другого, а представляли собой многослойную, компактную массу беспорядочно сцепившихся между собой мужских и женских тел. В этой массе то распластанных, то согнутых или полусогнутых трупов, лежащих ничком, на боку, навзничь, стоящих на коленях, стоящих то вверх, то вниз головой, с переплетавшимися руками и ногами, было невозможно определить контуры каждого отдельного трупа до его извлечения из ямы».
Однако такое хаотическое нагромождение мертвых тел констатируется в большинстве случаев лишь при эксгумации из мест захоронения жертв первых массовых расстрелов, относящихся к 1941 году и началу 1942 года. В последующем при эксгумации судебные медики находили правильные многослойные ряды трупов.
Типичный вид такого захоронения жертв уважаемые судьи могут найти в альбоме, посвященном Львовскому лагерю. На странице 15 этого альбома есть фотография захоронения позднего периода. Тела лежат упорядоченными слоями и это можно объяснить...
Причина, которая вызвала правильное расположение тел, станет понятна трибуналу из фрагмента доклада Чрезвычайной государственной комиссии о злодеяниях.
В чём заключалась причина упорядоченного положения трупов? Трибунал найдёт ответ на это на странице 290 документальной книги, второй столбец текста, параграф 8. Это сообщение Чрезвычайной государственной комиссии о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков в городе Ровно и Ровенской области:
«Работавший в немецком хозяйстве, расположенном недалеко от улицы Белой, Я. Карпук рассказал:Я не раз видел, как гитлеровцы уничтожали советских граждан: украинцев, русских, поляков, евреев. Происходило это обычно так: немецкие палачи привозили к месту расправы обреченных, заставляли их копать яму, приказывали раздеваться донага и ложиться в яму лицом вниз. По лежащим гитлеровцы стреляли из автоматов в затылок. Потом на трупы расстрелянных таким же образом клали второй слой людей и умерщвляли их, затем третий, до тех пор, пока яма не наполнялась. После этого трупы обливались раствором хлорной извести и засыпались землей».
Насколько широко был распространен этот подлый и жестокий прием массовых убийств, покажет короткое извлечение, касающееся расстрелов, произведенных в Майданеке. Я цитирую советско-польское коммюнике, предъявленное ранее суду под номером СССР-29. Трибунал найдёт это на странице 65 документальной книги, первый столбец текста, параграф 14. Я начинаю:
«3 ноября 1943 г. в лагере было расстреляно 18 400 человек. Из самого лагеря было взято 8400 человек, а 10 тысяч человек было пригнано из города и из других лагерей».
Я опускаю следующее предложение.
«Расстрел начался с утра и закончился поздно вечером. Людей, раздетых догола, эсэсовцы выводили группами по 50 и 100 человек к рвам, укладывали на дно рва лицом вниз и расстреливали из автоматов. На трупы укладывалась новая партия живых людей, которые также расстреливались. И до тех пор, пока рвы не заполнялись».
Я специально занимался вопросом о том, к какому времени относится первое практическое применение преступниками этого жестокого приема. Советские материалы свидетельствуют о том, что это относится ко второй половине 1942 года. Но вообще можно сказать, что такие же методы расстрелов применялись полицейскими частями немцев в Польше и в 1939 году.
Благодаря любезности наших британских коллег, Я предъявляю суду документ, который получен нашей делегацией от британского обвинения. Это— фотостат, подлинник хранится в архивах британской делегации, и я думаю можно спокойно сказать, что если трибуналу потребуется подлинник его можно будет представить. Подлинность информации в этой переписке неоспорима. Это — немецкое дознание, изъятое из архива помощника Гитлера по делам военнопленных. Я цитирую одно место, которое трибунал найдёт на странице 391 документальной книги, второй том, параграф 2, документ СССР-342. Немецкие штабные врачи считали нужным донести об этих расстрелах Гитлеру, так как «благодаря расстрелам, которые происходили публично, неприятельская пропаганда может получить материалы».
Из этой переписки я привожу короткое извлечение из протокола допроса некоего ефрейтора Пауля Клюге. Пауль Клюге, в числе санитаров части, находился в городе Швец. Он услышал, что в воскресенье 8 октября 1939 на еврейском кладбище происходят расстрелы поляков, и из любопытства решил посетить место расстрела. Я цитирую только часть его допроса, которая относится к способу расстрела. Трибунал найдёт эту цитату на странице 393 документальной книги, второй том, второй абзац (документ СССР-42). Я начинаю цитату:
«Мы решили уже, что сделались жертвами глупых слухов, и направились обратно в казармы, когда большой автобус, полный женщинами и детьми, въехал на кладбище. Мы вернулись обратно на кладбище. Затем мы увидели, как из омнибуса одна партия, состоящая из одной женщины и трех детей в возрасте от 3 до 8 лет, была приведена к выкопанной ранее могиле размером 2 метра в ширину и 8 метров в длину. Женщина должна была опуститься в могилу и нести на руках с собой младшего ребенка. Двое мужчин из карательной экспедиции передали ей двух других детей. Женщина должна была лечь лицом к земле в могиле и ее трое детей поместились таким же образом по ее левую сторону. После этого четверо из отряда сошли также в могилу и направили свои винтовки так, что отверстие дула находилось приблизительно в 30 сантиметрах от затылка, и таким способом расстреляли женщину и ее трех детей.Затем старший отряда потребовал, чтобы я помог засыпать трупы. Я исполнил это приказание и затем, уже находясь совсем близко, мог видеть, как следующие партии женщин и детей были расстреляны таким же образом, как была расстреляна первая партия.
Всего было 9 — 10 партий детей и женщин, которых расстреливали каждый раз по четверо в той же могиле».
Таким образом, вот к каким далеким временам относятся эти жестокие приемы массовых расстрелов.
Я опускаю следующую страницу отчёта, так как она содержит протокол другого допроса со схожей информацией, и предъявляю трибуналу доказательства других, ещё более жестоких методов массовых расстрелов, которые гитлеровские преступники придумали, начиная с 1943 и продолжали до конца войны.
Гитлеровские преступники, начиная с 1943 года, стали применять различные меры для сокрытия следов преступлений, и в частности сжигать трупы. Документально установлено, что гитлеровцы заставляли свои жертвы сначала заготовлять дрова и бревна, затем ложиться на эти бревна и таким образом расстреливали первый ряд обреченных. Следующая партия обреченных на смерть людей вновь приносила бревна, клала их на первый ряд мертвецов, ложилась затем на эти бревна сама и только после этого подвергалась казни.
Я прошу уважаемых судей обратиться к альбому документов по лагерю Освенцим, где приведены также снимки по лагерю Клога. Вы найдете там типичный вид подобного рода жестоких приемов расстрела. Для подтверждения этого я обращаюсь к документу который ранее был представлен трибуналу под номером СССР-39. Фрагмент, который я хочу процитировать, находится на странице 233 документальной книги, второй столбец текста, последний абзац. Начинаю цитату:
«19 сентября 1944 г. немцы приступили к ликвидации лагеря Клога. Унтершарфюрер лагеря Шварце404 и начальник отдела гауптшарфюрер Макс Дальман отобрали из заключенных 300 человек и заставили их носить дрова на лесную поляну, других 700 человек заставили устраивать костры. Когда костры были готовы, немецкие палачи приступили к массовому расстрелу заключенных.В первую очередь были расстреляны подносчики дров и устроители костров, а затем и остальные. Расстрел происходил так: на подготовленную площадку костра немцы из полицейских команд СД силой оружия заставляли заключенных ложиться вниз лицом и расстреливали их из автоматов и пистолетов. Расстрелянных сжигали на кострах».
Для экономии времени, я опускаю следующую часть цитаты. Для того, чтобы доказать, что методы в других лагерях были ещё более жестокими, однако схожими с теми которые описаны выше, прошу обратиться к документу, уже предъявленному под номером СССР-38, «Сообщение о злодеяниях немецких захватчиков в городе Минске». Я ссылаюсь на цитату, которую трибунал найдёт на странице 125 документальной книги во втором столбце текста, последний абзац.
В первой части цитаты описывается, что, скрывая следы преступления, немецко-фашистские захватчики устроили рядом с лагерем в Малом Тростенце примитивные кремационные устройства. Я начинаю цитировать акт в той части, где говорится о расстрелах, произведенных непосредственно у этих кремационных устройств. Для того, чтобы облегчить задачу переводчиков, я сообщаю вам, что я опустил три страницы текста и читаю со страницы 223 русского текста речи.
Начинаю цитату из показаний Савинской; она показала следующее:
«Отъехав примерно 10 километров от города Минска, возле деревни Малый Тростенец автомашина остановилась у одного из сараев. Здесь мы все поняли, что нас привезли на расстрел... По команде немецких палачей заключенные женщины по четыре выходили из машины. Вскоре очередь дошла и до меня. Я совместно с Голубович Анной, Семашко Юлей и еще одной женщиной, фамилии которой не знаю, влезла на верх уложенных трупов. Послышались выстрелы, я была легко ранена в голову и упала».
Я опускаю следующую часть цитаты, которая описывает как эта женщина спаслась. Я цитирую последний абзац:
«Судебно-медицинской экспертизой обнаружены на трупах огнестрельные ранения в области головы и шеи. В сарае и на штабелях бревен немцы расстреляли и сожгли 6,5 тысяч человек».
Я опускаю следующие три страницы текста и далее предъявляю трибуналу доказательства организации немецко-фашисткими захватчиками…
Таким образом, я опукаю следующие три страницы выступления и перехожу к предъявлению суду доказательств существования специальных пунктов массовых расстрелов, где количество уничтоженных исчисляется сотнями тысяч человек и куда предназначенные для уничтожения люди свозились не только из районов данной местности, но и из ряда стран Европы.
В кратких извлечениях предъявляю суду доказательства существования других таких пунктов и одного из наиболее зловещих, а именно: пункта массовых расстрелов местечка Панеряй (Понары), в 8 километрах от Вильнюса, получившего зловещую славу форта № 9, или «форта смерти», в Каунасе.
Я цитирую предъявленное уже ранее суду сообщение Чрезвычайной государственной комиссии о преступлениях гитлеровских захватчиков в Литве. Трибунал найдёт эту цитату на странице 294, второй столбец текста, последний абзац. Для удобства переводчиков я сообщаю, что я цитирую со страницы 228. Я опускаю первые три абзаца, которые заявляют о том, что пункт массовых расстрелов в местечке Понары был организован в июле 1941 года и действовал до июля 1944 года. Я продолжаю цитату, начиная с четвёртого абзаца, где говорится о попытке гитлеровцев скрыть следы своих преступлений на месте массовых казней:
«В декабре 1943 года,— сообщил свидетель Зайдель Матвей Федорович, — нас заставили выкапывать и сжигать трупы...»
Я опускаю следующее предложение и продолжаю цитату:
«Таким образом, на каждый костер мы укладывали около 3 тысяч трупов, заливали их нефтью, с четырех сторон клали зажигательные бомбы и поджигали.Сжигание трупов продолжалось с конца 1943 года до июня 1944 года. За это время из девяти ям с общим объемом 21 179 кубических метров было извлечено и сожжено на кострах не менее 100 тысяч трупов. Последние дни перед отступлением гитлеровцы не успевали сжигать трупы расстреливаемых, сбрасывали их в ямы и слегка засыпали сверху песком».
Я пропускаю несколько следующих абзацев и цитирую выводы судебно-медицинской экспертизы:
«Исследованные трупы,— говорится в заключении судебно-медицинской экспертной комиссии, — относятся преимущественно к гражданскому населению. Небольшое количество трупов обнаружено в одежде военнослужащих. На некоторых трупах найдены предметы религиозного культа католической и православной церкви. На основании обнаруженных предметов и документов установлено, что среди расстрелянных были врачи, инженеры, студенты, шоферы, слесари, железнодорожники, портнихи, часовщики, торговцы и другие».
Я опускаю следующие три абзаца и перехожу к заключительному предложению:
«Судебно-медицинская экспертная комиссия установила, что немецко-фашистские палачи расстреляли и сожгли в Панеряй не менее 100 тысяч человек».
А вот другие факты о форте смерти в Каунасе:
«Форт № 9 жители Каунаса назвали «фортом смерти». Форт расположен в шести километрах северо-западнее города и представляет собой старое железобетонное крепостное сооружение. Внутри него имеется большое количество казематов, которые были использованы немцами в качестве камер для заключенных. Со всех сторон форт обнесен железобетонной стеной и колючей проволокой.Гитлеровцы в первые же дни своего прихода в Каунас согнали в форт № 9 около тысячи советских военнопленных и заставили их отрывать рвы на поле площадью больше 5 гектаров, у западной стены форта. В течение июля-августа 1941 года было отрыто 14 рвов, каждый шириной около 3 метров, длиной свыше 200 метров и глубиной больше 2 метров. Все, кто попадал в форт № 9, в живых не оставались. Колоннами в несколько тысяч человек гитлеровцы гнали сюда женщин, детей, подростков, мужчин и стариков на расстрел и сжигание».
Я опускаю следующие три абзаца и продолжаю цитату:
«В форте № 9 были расстреляны люди различных национальностей: русские, украинцы, белорусы, литовцы, поляки, евреи. В этом форте расстреляны: депутат Верховного Совета Союза ССР Буджинскиене, депутат Верховного Совета Литовской ССР Зибертас405, Кроме советских людей, гитлеровцы уничтожали в форте № 9 граждан из Франции, Австрии, Чехословакии.Бывший надзиратель форта номер 9 Науджюнас Ю. Ю. показал:
Первая группа иностранцев в количестве 4 тысяч человек поступила в форт в декабре 1941 года. Я разговаривал с одной женщиной, которая сказала, что их везли в Россию якобы на работу. 10 декабря 1941 г. началось уничтожение иностранцев. Им было предложено выходить из форта группами по 100 человек как бы для проведения прививок. Вышедшие на «прививку» больше не возвращались: все 4 тысячи человек иностранцев были расстреляны. 15 декабря 1941 г. прибыла еще одна группа численностью около 3 тысяч человек, которая также была уничтожена».
Я опускаю следующий абзац на этой странице, и почти всю следующую страницу и цитирую только выводы:
«Комиссия по расследованию установила, что гитлеровцы уничтожили в форте более 70 тысяч мирных жителей».
В ряде случаев для массового умерщвления мирных жителей Советского Союза немецкие фашисты прибегали к приемам, полным жестокого коварства. Для подтверждения этих приемов ссылаюсь на уже предъявленное мною суду за номером СССР-1 сообщение Чрезвычайной государственной комиссии по Ставропольскому краю. Трибунал найдёт этот фрагмент на странице 268 документальной книги, я цитирую один абзац – второй абзац текста:
«Установлено, что перед отступлением из города Георгиевска 9 и 10 января с. г. по приказу начальника немецких лазаретов шеф-врача барона фон Гаймана с целью отравления советских людей немецкие солдаты продали на городском рынке спирт и питьевую соду, причем спирт оказался метиловым, а «сода» щавелевой кислотой. Произошло массовое отравление жителей города...»
В ряду злодеяний немецких фашистов, совершенных на территории СССР, особое место занимает террор, который они проводили в отношении мирного населения Ленинграда.
Для того, чтобы сократить свою цитату из отчёта Чрезвычайной комиссии о Ленинграде – хотя я сам, являюсь жителем Ленинграда, я хочу, чтобы у суда была точная картина перенесённых страданий такого великого города в результате немецко-фашистского террора - я приведу только общие данные, касающиеся немецких разрушений и злодеяний в Ленинграде. Трибунал найдёт цитату на странице 345 документальной книги, второй том. Цитирую:
«За 900 дней беспримерной осады Ленинграда, за время оккупации его пригородов немецко-фашистские захватчики чинили бесчисленные злодеяния и зверства над мирным населением.Немцы сбросили на Ленинград 107 тысяч фугасных и зажигательных бомб, 150 тысяч тяжелых артиллерийских снарядов. Каждый ленинградец ежеминутно в течение всех 900 дней осады был как бы на поле боя, ежеминутно ему угрожала гибель или опасность быть искалеченным на всю жизнь. От бомбежек и артиллерийского обстрела убито 16 747 и ранено 33 782 человека...»
Прошу судей обратить внимание на выписку из дневников немецких артиллеристов, обстреливавших Ленинград. Это крайне циничные и жестокие записи.
Ограничиваю дальнейшую цитату лишь оглашением цифр о людях, погибших в Ленинграде от голода зимой 1941 — 1942 г.: «В результате голодной блокады в городе Ленинграде погибли 632 253 человека».
Перехожу к предъявлению доказательств, связанных с применением немецко-фашистскими преступниками специальных машин для умерщвления людей выхлопными парами бензина — «зондермашин», «газвагенов», или «душегубок», как их правильно называли советские люди. Самый факт применения этих машин для массового умерщвления людей является тягчайшим обвинением руководителей германского фашизма. Специальные устройства для массового уничтожения людей в закрытых герметических автомашинах, выхлопные трубы двигателей которых соединялись с кузовами при помощи особых подвижных шлангов, были применены гитлеровцами впервые в СССР в 1942 году. Я напоминаю уважаемому суду, что впервые упоминание о «душегубках» мы находим в предъявленном уже мной трибуналу акте о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков в городе Керчи (документ под номером СССР-63); это относится к весне 1942 года.
Я напоминаю Трибуналу включенную в акт выдержку из показаний свидетельницы Дарьи Демченко, которая видела, как из двух «душегубок» немецкие военнослужащие в Керчи выбрасывали трупы умерщвленных в противотанковый ров.
Однако с бесспорной очевидностью явствует, что массовое умерщвление людей «душегубками» впервые было установлено Чрезвычайной государственной комиссией в Ставропольском крае. Это видно из документа под номером СССР-1. Расследование злодеяний немецких фашистов в Ставропольском крае проходило под руководством ныне покойного выдающегося русского писателя, члена Чрезвычайной государственной комиссии, академика Алексея Николаевича Толстого.
Организовано было весьма тщательное расследование с привлечением к нему крупных специалистов, судебных медиков, ибо мышление человеческое, ставящее определенные логические границы преступлениям, с трудом воспринимало тогда существование этих машин. Однако в результате следствия и показаний очевидцев о «душегубках» совершенные с их помощью немецкими фашистами массовые мучительные убийства мирных людей были полностью подтверждены.
В Сообщении чрезвычайной государственной комиссии по Ставропольскому краю содержится первое подробное описание устройства «душегубок». Я читаю цитату, которую трибунал найдёт на странице 268 документальной книги, параграф 4. Я цитирую этот фрагмент полностью, так как технические характеристики совпадают с техническими подробностями, которые американское обвинение полностью доложило трибуналу. Это подтверждающее доказательство и поэтому важное. Я цитирую:
«Установлено массовое истребление немцами мирного советского населения путем отравления окисью углерода в специально оборудованных автомашинах-душегубках».
Военнопленный Фенихель Е. М. сообщил:
Работая автомехаником, я имел возможность детально ознакомиться с устройством автомашин, специально приспособленных для удушения— уничтожения людей выхлопными газами. Таких машин в городе Ставрополе при Гестапо было несколько.
Устройство ее было таково: кузов длиной примерно 5 метров, шириной 2,5 метра, высота кузова также, примерно 2,5 метра. Кузов имел форму вагона, без окон, внутри обит оцинкованным железом, на полу, тоже обитом железом, лежали деревянные решетки; дверь кузова обита резиной, с помощью автоматического замка плотно закрывалась. На полу автомашины под решеткой находились две металлические трубы.
Я опускаю конец предложения.
«Трубы эти между собой были соединены поперечной, такого же диаметра, трубой».
Я опускаю следующую часть предложения.
«Эти трубы имели частые полусантиметровые отверстия; от поперечной трубы вниз через отверстие оцинкованного пола выходит резиновый шланг, на конце котброго шестигранная гайка с резьбой, соответствующей резьбе на конечноети выхлопной трубы мотора. Этот шланг навинчивается на выхлопную трубу, и при работающем моторе, все выхлопные газы идут во внутрь кузова этой герметически закрытой машины. В результате скопления газов находящийся в кузове человек через непродолжительное время умирал. Кузов машины может вместить 70—80 человек. Мотор на этой автомашине установлен марки «Sauer...»
Я опускаю следующую часть цитаты, потому что данные содержащиеся в нём уже известны трибуналу и я прошу трибунал обратить внимание на страницу 270 документальной книги, первый абзац, который говорит о том, что в Ставропольском крае «душегубка» была применена для умерщвления 660 человек больных в местной больнице. Далее я обращаю внимание уважаемого суда на сообщение Чрезвычайной государственной комиссии о злодеяниях немецко-фашистских преступников в Краснодаре. Этот документ я представляю суду под номером СССР-42. Здесь также констатируются факты массовых убийств людей с помощью «душегубок». Я предъявляю суду под номером СССР-65 приговор военного трибунала Северо-Кавказского фронта. Из этого приговора я в целях сокращения времени приведу короткую цитату. Я хочу процитировать короткий фрагмент из приговора для того, чтобы сэкономить время. Трибунал найдёт этот на странице 349 документальной книги, том II, параграф 2. Цитирую:
«Судебным следствием также установлены факты систематического истязания и сожжения гитлеровскими разбойниками многих арестованных советских граждан, находившихся в подвалах Гестапо, и истребления путем отравления газами окиси углерода в специально оборудованных автомашинах-«душегубках» около 7 тысяч невинных советских людей, в том числе свыше 700 человек больных, находившихся в лечебных заведениях города Краснодара и Краснодарского края, из них детей в возрасте от 5 до 16 лет 42 человека».
Я опускаю страницы текста.
Я предъявляю затем суду сообщение Чрезвычайной государственной комиссии о зверствах немецко-фашистских захватчиков в городе Харькове и Харьковской области. Документ под номером СССР-43. Я не буду цитировать этот документ, но перехожу к другому, более полному документу, а именно к приговору военного трибунала 4-го Украинского фронта, который представлен под номером СССР-32. Трибунал найдёт этот фрагмент, который я хочу процитировать на странице 222 документальной книги, первый абзац. Цитирую:
«Для массовых убийств советских граждан немецко-фашистские захватчики применяли так называемые «газвагены» — большие закрытые автомашины, которые известны у русских как «душегубки». В эти «газвагены» немецко-фашистские захватчики загоняли советских граждан и умерщвляли их путем пуска специального смертельного газа — окиси углерода. С целью сокрытия следов совершенных чудовищных злодеяний и массового истребления советских людей путем удушения окисью углерода в «газвагенах» немецко-фашистские преступники сжигали трупы своих жертв».
Я завершаю эту цитату и опускаю следующую страницу текста и ещё одну страницу и перехожу к странице 252 своего выступления.
В доказательство того, что «душегубки» применялись не только в тех пунктах, о которых я говорил, я ссылаюсь на сообщение Чрезвычайной государственной комиссии, предъявленное суду под номером СССР-9, о злодеяниях немцев в Киеве. Суд найдет там доказательства применения «душегубок» в Киеве.
Объявлен перерыв
«3. Уничтожение мирных граждан и военнопленных в городе Ровно производилось путем массовых расстрелов из автоматов и пулеметов, умерщвлением угарным газом в машинах «душегубках», и в отдельных случаях люди сбрасывались в могилы и засыпались живыми. Часть расстрелянных людей, в частности в карьерах у села Выдумка, подвергалась сожжению на заранее подготовленных и приспособленных площадках».
Я заканчиваю цитату и перехожу к странице 253 текста, параграф 3. Ссылаюсь в подтверждение этого на сообщение Чрезвычайной государственной комиссии по Минску. Члены трибунала найдут эту цитату на странице 215 документальной книги, второй абзац, второй столбец текста. Я читаю цитату из этого доклада: «От рук немецких палачей погибли тысячи советских граждан в концентрационных лагерях».
Я опускаю следующие четыре предложения и перехожу к показаниям свидетеля Мойсиевича. Он говорит:
«Я был очевидцем того, как немцы уничтожали людей в «душегубках». В каждую «душегубку» они насильно вталкивали от 70 до 80 человек и увозили в неизвестном направлении».
Я заканчиваю цитату я прошу разрешения трибунала на тот факт, что в Минске убийцами принцип «душегубки» был применен для устройства стационарных газовых камер, которые устраивались преступниками в обычных банях. Об этом также сказано в этом сообщении чрезвычайной комиссии.
Ссылаюсь на приговор военного трибунала Смоленского военного округа от 15— 19 декабря 1945 г. Там сказано о том, что в Смоленске немцы практиковали также удушение советских людей окисью углерода в специальных газовых автомашинах, так называемых «душегубках». Мне кажется, что не случайно «душегубки» появились на территории СССР именно в 1942 году. В то время главные преступники еще были уверены в победе и приступили к практическому осуществлению созданных ранее планов истребления народов Европы. Они не боялись тогда ответственности за преступления. Вот почему в 1942 году появляются новые звенья в длинной цепи преступлений руководителей германского фашизма. Фашистская техника обезлюживания вновь пришла в действие. Она создавала «душегубки», газовые камеры концентрационных лагерей, специальные электрические устройства для единовременного массового умерщвления обреченных, печи крематориев и банки с «циклоном».
Я перехожу к представлению доказательств последующего раздела моего доклада «Концентрационные лагеря для мирного населения».
Постольку поскольку этот предмет уже подробно был рассмотрен сотрудниками обвинения, которые представляли свои дела до меня, я постараюсь быть как можно более кратким, я ограничусь или абсолютно новой информацией или же текстом документов которые послужат объяснением художественных фильмов, которые покажут сегодня трибуналу.
Я прошу разрешения трибунала привлечь внимание к тому, что конец 1941 года и весь 1942 год были временем громадного увеличения объема злодеяний немецко-фашистских захватчиков, содеянных ими в концентрационных лагерях. Я ссылаюсь, в частности, для подтверждения этого на доклад польского правительства, в котором содержится свидетельство тому, что в 1942 году было ускоренное строительство одного из самых страшных лагерей уничтожения— Треблинского лагеря номер 2. Немцы назвали его «Треблинка-Б». Я ссылаюсь, далее, на сообщение Чрезвычайной государственной комиссии по Освенциму. Члены трибунала найдут отрывок который я процитирую на странице 353 в документальной книге, том II, второй столбец текста, параграф 2. Я цитирую короткий фрагмент со страницы 257.
«В 1941 году в лагере Аушвиц был выстроен для сжигания трупов умерщвленных людей первый крематорий с тремя печами. При крематории была так называемая «баня особого назначения», то есть газовая камера для удушения людей. Первый крематорий просуществовал до середины 1943 года».
Привлекаю внимание уважаемого суда к следующей фразе:
«Летом 1942 года рейхсфюрер СС Гиммлер произвел инспекторский осмотр Освенцимского лагеря и распорядился расширить его до гигантских размеров и технически усовершенствовать».
Из доклада польского правительства видно, что лагерь Собибор406 был основан еще в первый и второй периоды ликвидации еврейских гетто. Но главная волна зверств прошла по этому лагерю в начале 1943 года. В этом же докладе мы можем найти упоминание о том, что лагерь в Бельчице407 был устроен в 1940 году, но именно в 1942 году здесь были устроены особые электрические устройства для массового умерщвления людей. Под предлогом того, что их ведут купаться, обреченных заставляли раздеться, затем их вели в здание, где пол был особым образом наэлектризован, и там их убивали.
Обычно концентрационные лагеря германского фашизма принято делить на две группы: на «рабочие» концентрационные лагеря и «лагеря уничтожения». Мне кажется, что деление это является неверным, ибо «рабочие» лагеря также служили целям умерщвления людей.
Я опускаю две страницы текста и перехожу к странице 260. В подтверждение сказанного сейчас я обращаюсь к сообщению Чрезвычайной государственной комиссии по Яновскому лагерю во Львове. Трибунал найдёт это на странице 59 документальной книги, параграф 5 первого столбца текста. Но одновременно с этим я прошу обратить внимание на альбом документов по Львовскому лагерю. Там есть снимок «траншея в долине смерти». Земля в траншее пропитана человеческой кровью на глубину в полтора метра. На последующих страницах показаны вещи, изъятые у убитых в лагере. Этот снимок сделан экспертами — судебными медиками примерно через два месяца после массовых расстрелов.
Из сообщения Чрезвычайной государственной комиссии по Яновскому лагерю видно, что в этом лагере, который формально носил название «обычного рабочего лагеря», по определению экспертов — судебных медиков, было истреблено более 200 тысяч советских граждан. Я цитирую только, первый абзац на странице 261 русского текста.
«Учитывая общую площадь закапывания и рассеивания пепла и костей, достигающую 2 квадратных километров, экспертная комиссия считает, что в Яновском лагере истреблено более 200 тысяч советских граждан».
Я опускаю следующую часть своей презентации, которая касается режима голода в концентрационных лагерях. Это уже было представлено представителем британского обвинения, сэром Дэвидом Максвелл-Файфом. Это должны были цитировать трибуналу, и я не думаю, что требуются дополнительные доказательства. Я прошу разрешения суда обратиться к представлению доказательств по лагерю, который возник в последнюю стадию войны. Я ссылаюсь на страницу 265 моей презентации.
Дело в том, что в Майданеке и Освенциме умерщвляли только тех людей, которые туда попадали. Фактом своего существования они не представляли прямой угрозы для тех людей, которые находились за стенами лагеря. Но в ходе войны, уже понеся тяжкие поражения, германский фашизм начал практиковать новые зверские формы уничтожения мирного населения. Так были созданы в Белоруссии лагеря смерти не только для умерщвления людей, находившихся в самом лагере, но прежде всего для распространения среди мирного населения и в рядах Красной Армии тягчайших инфекций. В этих лагерях не было крематориев и газовых камер. Но по справедливости они должны быть отнесены к числу самых жестоких концентрационных лагерей, созданных фашизмом в осуществление его плана истребления народов.
Я представляю суду документ под номером СССР-4 — сообщение Чрезвычайной государственной комиссии об истреблении гитлеровцами советских людей путем заражения их сыпным тифом. Такие доказательства ранее не представляли, и поэтому я цитирую несколько фрагментов из этого отчёта. Я начинаю цитату на странице 454 документальной книги, первый столбец текста, первый абзац; последний абзац на странице 266 русского текста:
«19 марта 1944 г. наступающие части Красной Армии в районе местечка Озаричи Полесской области Белорусской ССР обнаружили на переднем крае немецкой обороны три концентрационных лагеря, в которых находилось свыше 33 тысяч детей, нетрудоспособных женщин и стариков».
Я прерываю свою цитату, и опускаю один абзац:
«Лагеря представляли собой открытую площадь, обнесенную колючей проволокой. Подступы к ним были заминированы. Никаких построек, даже легкого типа, на территории лагерей не было».
Я обращаю внимание уважаемых судей на то, что это было в марте в Белоруссии, в полосу очень больших морозов.
«Заключенные размещались прямо на земле. Многие из них, потерявшие способность двигаться, без памяти лежали в грязи. Заключенным было запрещено разводить костры, собирать хворост для подстилки. За малейшую попытку нарушения этого режима гитлеровцы расстреливали советских людей.Создавая концентрационные лагеря у переднего края обороны, немцы, во-первых, выбирали места для лагерей там, где они не надеялись удержать свои позиции; во-вторых, концентрируя большие массы советских людей в лагере, они размещали в них преимущественно детей, нетрудоспособных женщин и стариков; в-третьих, вместе с истощенным и нетрудоспособным населением, находившимся в антисанитарных условиях, они размещали в лагерях тысячи сыпнотифозных больных, специально вывезенных из различных временно оккупированных районов Белорусской ССР.
Среди освобожденных из этих лагерей детей до тринадцатилетнего возраста было 15 960 человек, нетрудоспособных женщин — 13 072 и стариков-4448...»
Я опускаю следующую страницу и читаю страницу 269 русского текста. Я цитирую только один абзац, который раскрывает методы использовавшиеся преступиками для сгона в лагеря мирного населения из различных районов Белоруссии. Освобожденная из лагеря Л. Пекорская сообщила комиссии:
«12 марта 1944 г. под вечер нас, жителей города Жлобина, заставили собраться в течение получаса на станции Жлобин-Южная. Здесь немцы отобрали молодых и увели их. Загнав нас в теплушки, немцы наглухо закрыли двери. Куда нас везли, мы не знали, но все предчувствовали недоброе.Как потом оказалось, нас везли по Рудобелковской ветке и разгрузили под вечер 15 марта. Ночью по колено в липкой грязи нас погнали в лагерь. Из этого лагеря нас перегнали во второй. В дороге немцы били нас, отстававших расстреливали. Вот идет женщина с тремя детьми. Один малыш упал, немцы стреляют в него, когда же мать и двое ее детей в ужасе оборачиваются, солдаты-звери поочередно стреляют в них. Мать поднимает истошный крик, и этот крик обрывается выстрелом в упор. Идут мать и сын Бондаревы. Ребенок не выдержал утомительного пути и упал. Мать наклоняется над ним, она хочет утешить его словом, но ни сын, ни мать больше не встали, не увидели голубого неба — немцы застрелили их».
Я опускаю следующую страницу документа и перехожу к представлению некоторых доказательств того факта, что немцы умышленно концентрировали в этих лагерях больных сыпным тифом. Я цитирую три абзаца со страницы 271 текста:
«Освобожденная из лагеря Митрахович П. С, жительница села Ново-Белица, показала:Нас, больных сыпным тифом, повезли в район деревни Микуль-Городок, в лагерь, огороженный колючей проволокой.
Жительница местечка Новогрудок Гаврильчик 3. П. сообщила:
В течение трех суток в лагерь привозили на машинах больных сыпным тифом, в результате чего многие здоровые, заключенные в лагере, заболевали...».
Я опускаю следующие две страницы документа и перехожу к тому, что члены трибунала найдут на странице 254, на обратной стороне, второй столбец, параграф 6:
«Командование германской армии специально посылало в лагеря у переднего края обороны своих агентов, которым вменено в обязанность следить за распространением эпидемии сыпного тифа среди населения, а также среди частей Красной Армии».
Далее идут показания одного из таких агентов, предателя Расторгуева. Я опускаю эту цитату:
Завершая представление доказательств по этому разделу, я привожу лишь некоторые выдержки из заключения экспертов-эпидемиологов. Трибунал найдёт на обороте страницы 454, второй столбец текста. Это страница 274 русского текста:
«...а) германские власти поместили в концентрационных лагерях здоровых и сыпнотифозных больных советских граждан;б) для более быстрого распространения сыпного тифа в лагерях немцы практиковали перевод сыпнотифозных больных из одних лагерей в другие;
в) в тех случаях, когда сыпнотифозные больные отказывались идти в лагери, немецкие власти применяли насилие;
г) немецкие захватчики перебрасывали сыпнотифозных больных из больниц и смешивали их со здоровым населением в лагерях...»
И последний пункт:
«...д) заражение советского населения сыпным тифом было произведено в период второй половины февраля и первой половины марта».
Это приводило к массовому заражению людей, находившихся в лагерях, свидетельство чему члены суда могут найти в следующих абзацах, где сказано, что командование частей Красной Армии госпитализировало 4052 советских гражданина, освобожденных только в одном местечке Озаричи Полесской области, из них детей в возрасте до 13 лет —2370 человек.
Я опускаю те разделы своей презентации в которых я хотел привести конкретные сведения об ужасных условиях в которых были вынуждены жить заключённые этих концентрационных лагерей и перехожу к странице 277 своего выступления - концлагерям «обычного типа».
Привожу очень короткие извлечения из доклада правительства Югославии, касающиеся лагеря Баньица у Белграда, из которых видно, что югославский лагерь по условиям зверского режима для заключенных был совершенно сходен с лагерями в других странах Восточной Европы. Члены трибунала найдут этот отрывок на странице 263 документальной книги, второй абзац, цитирую третий абзац этого документа:
«Итак, лагерь Баньица у Белграда. Этот лагерь германские оккупационные власти основали еще в июне 1941 года. Из захваченных документов этого лагеря видно, что в нем было зарегистрировано 23 637 заключенных. Однако из показаний выживших свидетелей, в особенности служащих квислинговских властей, работавших в этом лагере, можно было установить, что через лагерь прошло значительно большее число жертв».
Я опускаю следующий абзац и продолжаю свою цитату:
«Свидетель Мончило Демьянович или Демянович, не знаю где ставить ударение - в конце 1943 года принимал участие в сожжении трупов жертв лагеря Баньица».
Я опускаю следующую часть абзаца и продолжаю свою цитату:
«На допросе 7 февраля 1945 г. он заявил югославской государственной комиссии, что за время своей работы он насчитал 68 тысяч трупов».
Я опускаю пять страниц отчёта, так как информация содержащаяся в них известна трибуналу. Я перехожу к странице 283 русского текста. Я предъявляю суду под номером СССР-193 выдержку из регистра лазарета лагеря Саймиште у Белграда.
В докладе югославского правительства справедливо указывается на то, что подобного рода «лазарет» больше напоминал лагерную часовню, куда доставлялись умерщвленные люди для совершения погребальной мессы. В некоторые дни,— я прошу суд обратиться к записи под порядковым номером 1070,— в лазарет доставлялись десятки и даже сотни трупов людей, умерших от голода. Так, например, под порядковой записью 1070 значится, что в лазарет доставлено было 87 трупов, под порядковым номер1272 значится: в лазарет доставлено 122 трупа, под порядковым номером 2041 — в лазарет доставлено 112 трупов. Я считаю, что эти цифры не нуждаются в комментариях для определения режима содержания заключенных в этом лагере.
Бесчеловечны были условия содержания для заключенных во всех лагерях, размещенных на территории временно оккупированных районов Советского Союза.
Я привожу краткие извлечения из сообщения чрезвычайной государственной комиссии по Литовской ССР:
«На территории Литовской ССР гитлеровцы истребили в огромном количестве не только местное население, но и согнанных сюда жителей Орловской, Смоленской, Витебской и Ленинградской областей. Через лагерь для эвакуированного населения близ города Алитус с лета 1943 года по июнь 1944 года прошло до 200 тысяч человек.Вы увидите этот лагерь в кинодокументе который будет представлен сегодня».
Я опускаю следующую часть цитаты и читаю два абзаца далее:
«Тяжелые антисанитарные условия, невероятная скученность, отсутствие воды, голод и болезни, а также массовые расстрелы привели к тому, что за 14 месяцев в этом лагере погибло до 60 тысяч мирных советских людей».
Я опускаю следующие две страницы и цитирую со страницы 288 отчёта. Для семей военнослужащих Красной Армии на территории Литовской ССР немцами создавались специальные концлагеря, причем в этих лагерях был вывешен следующий приказ:
«За высказывание недовольства германскими властями и нарушение лагерного режима советских граждан без суда расстреливать, подвергать тюремному заключению, отправлять на вечную каторгу в Германию».
Я опускаю один абзац и продолжаю:
Начальник четырех таких лагерей — немка Елизавета Зеелинг неоднократно заявляла заключенным: «Вы мои рабы, я буду вас наказывать, как хочу».
Я ссылаюсь, далее, на сообщение Чрезвычайной государственной комиссии о злодеяниях немцев в городе Киеве. Этот отчёт описывает убийства в лагерях которые также будут показаны в фильме. Из этого сообщения я привожу лишь одну цитату, которая говорит о методах истребления людей в Сырецком лагере. Я цитирую страницу 289, параграф 3 русского текста:
«Радомски408 и Ридер всячески ухищрялись в истреблении советских людей. Они, например, «изобрели» следующий способ убийства: одних советских людей заставляли влезать на дерево, а других подпиливать его. Люди падали вместе с деревом и разбивались».
Привожу, далее, цитату из сообщения Чрезвычайной государственной комиссии о злодеяниях в Эстонской ССР. Эта часть свидетельствует о крайне жестоком режиме в концлагерях Эстонии. Цитирую последний абзац на странице 90:
«Ежедневно в лагере производились публичные порки заключенных на специально оборудованном для этого станке. Кроме того, за малейшую провинность оставляли без пищи на двое суток, привязывали в сильные морозы на 2—3 часа к столбу. Издевательствами над заключенными занимались не только охранники-эсэсовцы, но и администрация лагеря и немецкие врачи. Немецкий доктор Ботман лично избил двух заключенных: врача Залкиндсона и врача Гецова. Кроме того, Ботман систематически отравлял заболевших заключенных, впрыскивая под кожу яд (эвипан). Санитар лагеря унтершарфюрер Гент топором зарубил 23 престарелых заключенных. Свидетель Рагнер И. М. показал: «В феврале 1944 года в лагере в Клога родилось двое детей, оба эти ребенка были живыми брошены в топку кочегарки и сожжены».
Я прерываю свою цитату, так как считаю, что режим в этих концентрационных лагерях уже достаточно описывали. Я перехожу к представлению доказательств по лагерям уничтожения, так называемым «Vernichtungslager». Многочисленные доказательства о данном предмете уже были представлены в качестве доказательств трибуналу и поэтому я ограничусь представлением доказательств, которые связаны с документальными фильмами которые будут показаны трибуналу. Я считаю, что у трибунала имеется достаточно доказательств того, что граждане всех европейских стран уничтожались в концентрационных лагерях. Туда свозились люди из Западной и Восточной Европы. Это видно не только из официальных отчётов об этих лагерях, но также из списка с именами заключённых одного из отделений лагеря, который уважаемый суд найдёт в альбоме документов об Освенциме. Можно найти гражданство всех европейских стран.
Для уничтожения людей в концлагерях служила специальная техника, и здесь я задержу внимание судей на одном новом моменте, специально мною исследованном при анализе материалов о концлагерях. Я задался целью выяснить, сколько специальных фирм в немецко-фашиском государстве занималось строительством крематориев для концлагерей.
В фашистской Германии было минимум три специальных фирмы, занятых только конструированием крематориев и строительством кремационных установок. Это свидетельствует о масштабе преступлений в концлагерях. Я опускаю текст со страниц 295-303. Я начинаю представление доказательств относящихся к данному разделу. Я прошу суд обратить внимание на сообщение Чрезвычайной государственной комиссии о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков в Освенциме. Я цитирую документы находящиеся на странице 353 в документальной книге трибунала и которые процитированы в тексте отчёта. Я цитирую:
«Строительство новых мощных крематориев было поручено немецкой фирме «Топф и сыновья409» в Эрфурте, которая немедленно начала строить в Биркенау четыре мощных крематория и газовые камеры. Из Берлина нетерпеливо требовали ускорения строительства и окончания всех работ к началу 1943 года.В делах канцелярии лагеря Аушвиц найдена обширная переписка администрации лагеря с фирмой «Топф и сыновья», в том числе следующие письма:
«И. А. Топф и сыновья. Эрфурт, 12 февраля 1943 г.
Центральному строительному управлению войск СС и полиции Аушвиц (Освенцим).
Касается: крематория 2-го и 3-го лагеря военнопленных.
Подтверждаем получение вашей телеграммы от 10 февраля следующего содержания:
Еще раз подтверждаем получение вашего заказа на пять штук тройных муфельных печей, включая два электрических лифта для подъема трупов и один временный лифт для трупов. Также заказано практическое приспособление для подачи угля и приспособления для транспорта пепла. Вам надлежит доставить полную установку для крематория №3. Ожидаем, что примете все меры для немедленной отправки всех машин с частями. Установка обязательно должна вступить в строй 10 апреля 1943 г».
Я опускаю следующий документ который касается «душевых специального назначения» (газовых камер) и представляю суду за номером СССР-64 документ, приложенный к докладу правительства Югославии. Это заверенный фотостат документа имевший внешний официальный вид «надёжной» фирмы. Это фирма Didier-Werke410. Переписка касается строительства крематория, «рассчитанного на крупный лагерь» в Белграде. В предъявляемом мною документе фирма Дидье рекомендовала себя как имеющую специальный опыт по строительству кремационных установок для концлагерей и понимающую требования клиентуры. Для доставки трупов в печи фирма разработала особую конструкцию конвейера из двухколесных валов. Они считали, что могут выполнить этот заказ лучше, чем какая-либо другая фирма, и запрашивали небольшой аванс на составление сметы по строительству лагерного крематория.
Перехожу к оглашению кратких извлечений из этого документа:
«Мы ссылаемся на визит вашего сына и на переговоры с нашим сотрудником господином Шторлем. Мы приняли к сведению намерения белградских частей СС построить кремационную установку, рассчитанную на крупный лагерь, мы учли также и то, что им поручено вместе с местными архитекторами спроектировать и построить эту установку».
Я прерываю цитату и цитирую ещё один фрагмент:
«Для доставки трупов в печь мы предлагаем двухколесные конвейерные трубчатые валы.В каждой печи имеется отделение для пепла, так как не предполагается применение гробов, то ширина отделения составляет 600 мм, высота— 450 мм. Для транспортировки трупов из места их хранения в печи мы советуем применять легкие тележки на колесах и мы предоставим вам чертежи этих тележек».
Я прерываю цитату и предъявляю суду документ под номером СССР-225. Этот документ сейчас вам вручат, господин председатель. Могу я на него сослаться? Вам его предоставят через несколько минут.
Я предъявляю новый документ как экземпляр номер СССР-225, посвященный строительству тех же кремационных печей для концлагеря в Белграде. Это переписка фирмы «Kori»,G.m.b.H.411. Это была вполне определенная фирма, которая даже деловое письмо считала необходимым закончить возгласом «Хайль Гитлер!» При этом, хорошо зная свою клиентуру, фирма Кори рекомендовала еще раз запросить, «достаточно ли будет двух печей». Фирма, между прочим, упоминала, что уже построила четыре печи для Дахау и пять печей для Люблина, и подчеркивала, что ее усовершенствованные печи оправдали себя на практике с наилучшей стороны. Я привожу очень короткое извлечение из этого документа, которое трибунал найдёт на странице 471 в томе II документальной книги. Я цитирую первый абзац; это страница 38, первый абзац:
«В дополнение к состоявшимся между нами переговорам о доставке установок по сжиганию простой конструкции мы предлагаем наши усовершенствованные печи для сжигания, работающие на угольном топливе, которые оправдали себя на практике с наилучшей стороны.В связи с предполагаемым строительством мы предлагаем две печи по сжиганию, но рекомендуем еще раз запросить, достаточно ли будет двух печей».
Я опускаю следующий абзац и продолжаю цитату:
«О том, какая площадь необходима для печей с местом для обслуживания их и для раздувания огня, видно из прилагаемых чертежей. Чертеж (указан номер) наглядно иллюстрирует устройство двух печей; по чертежу номер 9122 изготовлено для строительства в Дахау четыре печи. Следующий чертеж под номером 9080 иллюстрирует установку в Люблине с пятью печами для кремации и двумя монтированными отопительными камерами».
Я опускаю следующую часть документа. Концовка совершенно типичная:
«В ожидании дальнейших известий, к вашим услугам. Хайль Гитлер! C. H. Kori, G.m.b.H.».
Итак, мы установили, что только конструированием и постройкой кремационных печей для концлагерей в Германии…
сочли методы умерщвления, практиковавшиеся в Баньице и Саймиште, о которых я докладывал суду, недостаточными и продолжали их технически совершенствовать. С этой целью они начали строить, вернее, задумали строительство кремационных устройств в концлагерях. И тогда между частями СС в Белграде и немецкими фирмами началась та оживленная деловая переписка, часть из которой я представил вашему вниманию.
Я представляю сейчас доказательства того, что кроме стационарных крематориев существовали крематории передвижные. Суд уже знаком с передвижными газовыми камерами. Это были «душегубки». Кроме того, были созданы передвижные крематории. Об их существовании свидетельствует эсэсовец Пауль Вальдман, принявший участие в одном из злодеяний немецких фашистов — в
единовременном уничтожении 840 000 русских военнопленных в Заксенхаузене. Суду уже представлены под номером СССР-52 документы по этому лагерю. Я цитирую то место из показаний эсэсовца Вальдмана, которое говорит о массовой экзекуции в Заксенхаузене:
«Умерщвленные таким, образом военнопленные сжигались в четырех передвижных крематориях, которые перевозились на прицепе автомашин...»
Прошу суд обратить внимание на отвратительный процесс, введенный немецко-фашистскими преступниками, который связан с промышленным использованием тел умерщвленных людей. Я представлю суду вещественные доказательства, которые будут свидетельствовать о еще более отвратительной утилизации мертвых тел жертв. Сейчас я процитирую отчёт об Освенциме, который трибунал найдёт на странице 353, обратная сторона документальной книги. Прошу судей обратиться к альбому по Освенциму, где на страницах 34, 35 и 36 видны снимки упакованных для отправки в Германию семи тонн волос, которые были срезаны с умерщвленных женщин.
«С 1943 года немцы с целью промышленного использования несгоревших костей стали дробить кости и продавать фирме «Strem» для переработки в суперфосфат. В лагере найдены документы на отправку в адрес фирмы «Strem» 112 тонн 600 килограммов костной крошки от человеческих трупов. Для промышленных целей немцы также использовали волосы, срезанные с женщин, предназначенных для уничтожения».
Я опускаю следующие страницы своего заявления и прошу суд обратить внимание на заключение технической экспертизы, которое трибунал найдёт на странице 65, обратной стороне документальной книги, параграф 2.
Так, в газовых камерах были произведены специальные исследования, и на основании точных химических реакций было установлено, что отравление в газовых камерах производилось синильной кислотой (это «циклон А» и «циклон Б»), а также окисью углерода.
Я цитирую абзац из заключения технической экспертизы:
«Технический и санитарно-химический анализ газовых камер концлагеря на Майданеке целиком подтверждает, что все эти камеры, особенно I, II, III и IV, были предназначены и использовались для массового и систематического уничтожения людей путем отравления общеядовитыми газами, как-то: синильной кислотой и окисью углерода».
Я опускаю следующие фрагменты своего выступления, которые описывают режим в лагерях Освенцим и Майданек. Я считаю, что трибуналу они уже понятны. Часть людей сразу же направляли на смерть в газовые камеры, в то время как одна пятая или одна шестая часть оставались в лагере подвергаясь голоду и последующему убийству. Я хотел представить много документов и фрагментов которые подтверждают данный факт, но для экономии времени, я опускаю их, и перехожу к странице 324 моего выступления. Я упоминаю это для удобства переводчиков. Я привожу некоторые данные, касающиеся отвратительного и циничного ограбления заключенных, умерщвленных в Майданеке и Освенциме. Я прошу трибунал одновременно обратиться к тексту который я представлю к альбому Освенцима, где на странице 27 вы найдете фотографию чемоданов, являвшихся имуществом заключённых; на странице 28 чемоданы с ярлыками из разных стран и на странице 39 колоссальный склад детской одежды; то же самое на странице 33:
Документ, который не был представлен вовремя, ваша честь, это переписка с фирмой Kori – сейчас представляется трибуналу. Я прошу извинить за задержку. Я цитирую только конкретную часть отчёта об Освенциме, которую трибунал найдёт на странице 235, на обратной стороне документальной книги, где говорится о том, что было обнаружено комиссией на складах лагеря. Я цитирую один абзац, это страница 325 второй абзац:
«На территории Освенцимского лагеря имелось 35 специальных складов для сортировки и упаковки вещей и одежды, 29 из которых немцы перед своим отступлением под напором Красной Армии сожгли вместе с находившимися там вещами. В оставшихся 6 складских помещениях обнаружено:1. Мужской верхней и нижней одежды —348 820 комплектов; 2. Женской верхней и нижней одежды —836 255 комплектов; 3. Женской обуви —5525 пар; 4. Мужской —38 000; 5. Ковров—13 694 штук...»
Я опускаю два абзаца и цитирую…