Французский обвинитель Фор подчеркнул, что преступления гитлеровцев против французских граждан были не случайностью или результатом недисциплинированности или непослушания отдельных представителен германской армии, полиции и государственного аппарата. Эти варварские преступления являлись частью гитлеровской административной системы и вытекали из существа фашистской идеологии. Вся немецкая административная машина в оккупированных странах была построена на преступных основах и руководствовалась преступными целями. Во главе этой машины стояли люди, сидящие сейчас на скамье подсудимых. Перейдя к конкретным преступлениям против еврейского населения Франции, обвинитель указывает, что гитлеровские власти взяли курс на физическое уничтожение евреев во Франции. Для достижения этой цели они попытались прежде всего отделить евреев от остального населения Франции, вынуждая их носить специальные знаки, насильственно поселяя их в определенных местах, изгоняя их из общественной жизни. Следующей стадией были антиеврейские мероприятия, которые планировались германскими властями.

Евреи были лишены работы и свободы передвижения. Во многих местах им был запрещен даже выход на улицу.

После этого немцы приступили к практическому выполнению программы физического уничтожения евреев. Обвинитель разоблачает этот варварский замысел гитлеровцев, цитируя многочисленные документы, захваченные в немецких архивах в Париже.

В одном из документов германские оккупационные власти приказывали воспрепятствовать попыткам евреев покинуть не только оккупированную, но и неоккупированную зоны Франции. Все попытки евреев избежать издевательского обращения путем эмиграции из Франции разбивались о решительное сопротивление гитлеровцев и их агентов.

Обвинитель предъявляет суду объемистый документ, насчитывающий 80 страниц и носящий название «Решение еврейского вопроса во Франции».

Это запись многочисленных антиеврейских мер, распоряжений и протоколов совещаний, проведенных в гитлеровском специальном управлении по еврейским делам, во главе которого находился генерал СС Даннике.

Из представленного документа видно, что гитлеровская полиция во Франции имела специальною секцию по делам евреев, которая еще летом 1941 года получила приказ подготовиться к «всеевропейскому разрешению еврейского вопроса». Специальным распоряжением эта секция обязывалась заблаговременно провести все предварительные меры, чтобы быть готовой «решить еврейский вопрос во Франции», когда последует соответствующий приказ Гитлера.

Дальнейшие документы рисуют чудовищную картину фашистского «решения еврейского вопроса». Прежде всего гитлеровцы составили список видных политических деятелей Фракции — евреев, предназначенных к уничтожению.

По мере развития антиеврейских мер германские власти во Франции проводили совещания, на которых участвовали представители военного командования, германского посольства в Париже и гестапо. Риббентроп не только знал об антиеврейских мероприятиях германского посольства в Париже, но и усердно направлял их. Розенберг вмешивался в антиеврейские мероприятия германских властей во Франции, требуя их усиления.

В результате вмешательства германского правительства появился меморандум от 15 июня 1942 года, в котором германским властям во Франции предлагалось организовать вывоз евреев из Франции в восточноевропейские страны, оккупированные немцами.

В развитие этой директивы генерал СС Даннике имел специальную беседу с германским посольством в Париже. Он потребовал вывезти из неоккупированной и оккупированной зон Франции 50 тысяч евреев.

Гитлеровский посол Абец одобрил это требование и предложил своему советнику договориться с Лавалем. Эта мера была одобрена также и Риббентропом. Германские власти стали проводить массовые облавы на евреев и аресты их. Все высылаемые на восток евреи лишались французского гражданства до высылки или в день высылки.

Затем обвинитель переходит к преступной активности гитлеровцев в Дании. Эта часть обвинения базируется на официальном докладе датской комиссии по расследованию военных преступлений, показывающем, что германские власти в Дании попирали международное право самым грубым образом.

Однако гитлеровские преступления в Дании не ограничиваются этим. Фашистские преступники, как это доказывается датским документом, планировали и осуществляли убийства видных политических деятелей Дании, которые выступали или могли выступить против немецкого господства. Эти убийства осуществлялись германской тайной полицией в сотрудничестве с командованием германской армия и с благословения гитлеровских «дипломатов». Гитлеровский посланник Бест, попавший в руки датчан, оставил дневник, который рисует преступную деятельность не только немецких полицейских и военных властей, но и германского министерства иностранных дел. Согласно признаниям Беста, все немецкие организации в Дании (полиция, военное командование, дипломатическая миссия) решили в борьбе с антигитлеровским саботажем не придерживаться легальных мер. Было найдено излившим даже рассмотрение дел арестованных в военном суде. В отношении лиц, считавшихся саботажниками, признавалась лишь одна расправа — убийство без суда и следствия. При допросе Бест показал, что Гитлер лично отдал распоряжение расстреливать за каждого убитого датчанами немца пять датских заложников.

Перед самым концом заседания лорд Лоуренс спрашивает представителя французского обвинения о планах на завтра. Когда Фор упоминает, что завтра французское обвинение намерено предъявить суду материал о разграблении французских сокровищниц искусства, к трибуне поспешно пробирается защитник Розенберга к предлагает отказаться от слушания этой части французского обвинения. Защитник мотивирует это предложение тем, будто американское обвинение заявило, что оно закончило это дело, и поэтому защита согласилась не вызывать свидетелей по этому вопросу. Если же французское обвинение намерено вернуться к этому вопросу, заявляет адвокат, то защита вызовет своих свидетелей, что, несомненно, продлит процесс. Лорд Лоуренс разъясняет, что защита ошибается, когда утверждает, что американское обвинение якобы закончило предъявление доказательств относительно кражи предметов искусств во Франции.

Французскому обвинению предоставляется возможность добавить по этому вопросу все, что оно найдет нужным.

На этом вечернее заседание 5 февраля закрылось.