Свидетель приводит подробности казни 47 союзных офицеров, которую он наблюдал в лагере. Эти офицеры-парашютисты были умерщвлены по обычной системе, принятой в лагере. Их заставляли исполнять самую трудную работу, т. е. носить тяжелые камин, избивали, а затем гнали к колючей проволоке и убивали выстрелами из винтовок. Если пленные офицеры отказывались подходить к проволоке, их подгоняли ударами. Это убийство гитлеровцы именовали «убийством при попытке к бегству». Защитник СС и СД адвокат Бабель задает Верту ряд вопросов. Вслед за этим свидетеля допрашивает защитник подсудимого Кальтенбруниера адвокат Кауфман. Он спрашивает Верта, видели ли гражданские лица из местного населения, как совершались казни.
— Население не присутствовало при казнях, — отвечает свидетель, — но гражданские лица могли видеть трупы, когда попадали на территорию лагеря. Население могло также дать себе отчет в происходившем, встречаясь с теми из заключенных, которые иногда работали за пределами лагеря.
Тогда адвокат спрашивает свидетеля Берта, известно ли ему о строжайшем указании личному составу СС не сообщать ничего обо всем том, что происходило внутри лагеря.
Свидетель ответил, что дым из печей крематория распространялся на большое расстояние. Несомненно, любопытство должно было заставить жителей окружающей местности заинтересоваться, что это за дым. Существование крематория не могло быть скрыто от населения.
В зал заседания трибунала вводят нового свидетеля со стороны французского обвинения — доктора Виктора Дюпо, француза по национальности, кавалера ордена Почетного легиона, награжденного также медалью за участие в движении сопротивления. Он был заключен гитлеровцами в Бухенвальдский концентрационный лагерь в январе 1944 года и пробыл там до апреля 1945 года.
Свидетель дает показания о режиме концентрационного лагеря в Бухенвальде. Говоря о французах, заключенных в этом лагере, он замечает, что почти никто из них не был осужден судебными органами. Большинство французских заключенных было послано в лагерь после предварительного допроса. Ряд заключенных перед отправкой в лагерь даже не допрашивался. В Бухенвальде были и военнопленные, и лица, абсолютно ни в чем не замешанные, и политические деятели, отправленные в лагерь только за то, что они состояли во французских партиях, которые были разгромлены гитлеровцами.
Переходя к вопросу о том, как допрашивались политические заключенные, свидетель показывает, что допросы проводились бесчеловечными методами: заключенных подвергали избиениям, опускали в ванну с холодной водой, подвешивали, зажимали в тиски, применяли к ним и другие виды истязаний. Дети подвергались пыткам на глазах родителей, а жены — на глазах мужей.
Целью режима, установленного в лагере, говорит свидетель, было истребление заключенных. Наиболее слабые здоровьем заключенные умирали от холода уже в карантине, куда их прежде всего помещали. После этого начиналось уничтожение заключенных посредством непосильного труда. Каждый месяц из заключенных отбирались специальные команды, которые отправлялись на особенно тяжелые работы. Потом в Бухенвальд возвращались грузовики с мертвецами. Те же люди, которым удавалось продержаться еще два-три месяца, почти поголовно заболевали туберкулезом.
Свидетель знакомит далее трибунал с уничтожением заключенных в Бухенвальдском лагере посредством медицинских экспериментов над ними. Барак № 61 был предназначен для зверского убийства больных и слабых заключенных, которые уже не могли работать. Ежедневно в этом бараке уничтожалось путем впрыскиваний различных сильно действующих средств от 10 до 60 человек.
— Для массовых убийств, — продолжает свидетель, — формировались специальные эшелоны заключенных, которые направлялись в Освенцим и в Бельзен. В одном конце Бухенвальдского лагеря находилась площадка, где собирали людей, предназначенных к отправке в лагерь уничтожения.
Свидетель вспоминает об одной такой партии, состоявшей из совершенно истощенных заключенных, не способных более работать. Эти люди были настолько слабы, что, пока они дошли до этой площадки, примерно 60 из них упали и не были в состоянии подняться.
Свидетель показывает, что чем более тяжелым становилось военное положение Германии, тем хуже делались условия для заключенных. Их заставляли производить раскопки и расчистку местности после бомбардировок, использовали на самых тяжелых работах в рудниках. Труд заключенных применялся и на строительстве укреплений. Их принуждали работать на заводах, производивших вооружение, при чем эсэсовцы и техническое руководство предприятий состязались между собой в жестоком обращении с заключенными.
Свидетель сообщает, что после сжигания трупов пепел из крематориев собирался и разбрасывался на полях в окрестностях Бухенвальда для удобрения почвы.
Свидетель рассказывает, что в лагере погибли французские генералы Дюваль и Вернон, профессор Леон Динвер, представители передовой интеллигенции, деятели национального освобождения Франции.
Виктор Дюпо приводит пример жестокого обращения немцев с заключенными. В Ганслебене, в 70 километрах от Бухенвальда, работала команда заключенных всех национальностей. В Ганслебене немцы производили публичные повешения, на которых эсэсовцы присутствовали в полной парадной форме, увешанные орденами. Заключенных под угрозами также вынуждали присутствовать при этих казнях. Когда обреченный на казнь выводился к месту повешения, заключенные должны были приветствовать его по гитлеровскому образцу.
— По вашему мнению, — спрашивает французский обвинитель Дюбосс, — мог ли немецкий народ в целом не знать об этих жестокостях?
На этот вопрос свидетель отвечает:
— Так как лагери существовали ряд лет, население Германии не могло оставаться в неведении. Заключенные приехали в вагонах совершенно раздетыми. Население видело эти вагоны с полураздетыми и голыми людьми. Жители Веймара, Эрфурта, Иены и других городов, куда ежедневно отправлялись на работу команды из заключенных, не могли не знать о режиме в нашем лагере. Мастера и технический персонал на заводах, где также работали заключенные, общались с ними. Снабжение лагеря производилось гражданскими учреждениями, на территорию Бухенвальда часто приезжали частные лица. Наконец, администрация и служащие железных дорог, по которым курсировали многочисленные поезда с огромным числом заключенных, также знали, кого и куда они перевозят. Таким образом, нельзя отрицать, что большое число лиц было осведомлено о концентрационных лагерях и режиме, царившем в них.
Слово для допроса свидетеля Виктора Дюпо предоставляется защитнику гестапо адвокату Меркель. Касаясь заявления свидетеля о том, что методы обращения с заключенными в концентрационных лагерях были однотипными, защитник ставит под сомнение это заявление свидетеля. Отвечая ему, Виктор Дюпо заявляет, что свидетельские показания он дает на основании личных наблюдений по Бухенвальду и бесспорных сведений, которые он получил от товарищей, находившихся достаточно долгое время в других лагерях.
Защитник СС и СД адвокат Бабель, проводя перекрестный допрос свидетеля, пытается выяснить, носили ли заключенные специальные знаки на одежде. Свидетель отвечает, что, хотя политические заключенные разных национальностей имели различные опознавательные знаки, система в лагере была таковой, что все они были перемешаны в различных бараках.
К свидетельскому пульту вызывается новый свидетель со стороны французского обвинения — Франсуа Буа. Председатель трибунала приводит его к присяге. Свидетель рассказывает, что он — испанский беженец, уроженец Барселоны, был заключен в лагере Маутхаузен с сентября 1941 года. Фоторепортер по специальности, он был привлечен к работе как фотограф и фотолаборант в лагере. Свидетель заверяет подлинность нескольких фотографий, заснятых в Маутхаузене, которые демонстрируются трибуналу.
При помощи специального аппарата фотографии демонстрируются на большом белом экране. На снимках показаны тяжелый, изнурительный труд заключенных в каменоломнях, трупы гитлеровских жертв. Находящиеся в зале переводят взоры с экрана на освещенные лица преступников, сидящих на скамье. Среди подсудимых сегодня нет Кальтенбруннера, который продолжает болеть. Но фигура его рядом с фигурой другого палача — Гиммлера появляется на экране. Свидетель заявляет, что снимок этот сделан в Маутхаузене во время посещения Кальтенбруннером этого лагеря.
Свидетель рассказывает далее, что он. как и многие испанские беженцы-республиканцы, воевал на стороне французской армии против немцев и был захвачен в плен. Сначала короткое время он был в лагере для военнопленных, а затем большую группу испанских и французских военнопленных направили в лагерь уничтожения в Маутхаузен.
На этом допрос свидетеля прерывается и переносится на утреннее заседание 29 января.