Не достигнув успеха в вербовке рабочих через официальные учреждения и через своих агентов, говорит обвинитель, гитлеровские власти прибегли к методам экономического нажима. Они попытались привлечь рабочих, которые должны были отправляться в Германию, обещаниями материальных выгод. Но предварительно гитлеровцы искусственно создавали в ряде районов исключительно тяжелые условия жизни для рабочих на их родине. В частности они создавали недостаток продуктов, сокращали зарплату и систематически ухудшали материальное положение безработных. Эти мероприятия, говорит обвинитель, в конце-концов приняли общий характер для всей Франции.
Кроме этого экономического нажима, германские власти во Франции предприняли специальные переговоры с правительством Виши для того, чтобы «узаконить» свои действия при вербовке рабочей силы.
22 апреля 1942 года правительство Виши издало приказ, в силу которого за оккупационными войсками сохранялось право определять необходимое число часов работы на промышленных предприятиях. В Бельгии рабочее время было определено декретом от 6 октября 1942 года, озаглавленным: «Регламентация рабочего времени». Этот приказ способствовал освобождению большого числа рабочих для германских заводов. Под предлогом рационализации производства гитлеровцы объявили закрытыми ряд индустриальных и финансовых предприятий. В этой связи обвинитель цитирует постановление, которое было принято гитлеровцами во Франции, Бельгии и Голландия. В параграфах 1 и 2 этого постановления, относящегося к Бельгии, указывается, что ряд предприятий будет совсем или частично закрыт и что о закрытии этих предприятий будет объявлено германской полевой комендатурой.
В Голландии, продолжает обвинитель, положение, регламентировавшее порядок работы предприятий германскими оккупационными властями, было еще более строгим. Удлинение рабочего дня с помощью специальных законов и закрытие промышленных предприятий лишили многих рабочих работы. Подсудимые, говорит обвинитель, не останавливались перед использованием материальных лишений для того, чтобы заставить безработных работать на нужды Германии. Они угрожали безработным еще большим ухудшением их положения. Эти угрозы неоднократно осуществлялись местными полевыми комендантами в оккупированной Франции.
Шантаж гитлеровских руководителей по отношению к рабочим оккупированных западных стран, говорит обвинитель, осуществлялся не только путем ухудшения их материально-бытовых условий, но и прямым путем — путем лишения рабочих продовольственных карточек.
Из приведенных документов очевидно, заявляет обвинитель, каковы были методы, которые гитлеровские власти применяли для того, чтобы заставить рабочих оккупированных территорий подписывать «рабочие договоры», которые им предлагались в германских управлениях.
Германские управления в целях наибольшей вербовки рабочей силы во Франции использовали «правительство» Виши. Государственным секретариатом (по вопросам труда этого «правительства» были изданы различные циркуляры, способствующие вербовке.
Характеризуя методы, какими пользовалась гитлеровская администрация при «добровольной» вербовке рабочих во Франции, обвинитель цитирует письмо одного уполномоченного по труду Германской империи во французском департаменте Па-де-Кале к молодой французской работнице, которая должна была уехать в Германию в качестве «вольнонаемной». «26 марта, — говорится в письме, — я предложил вам поехать в Германию. Вы должны были поехать, но вы не приняли во внимание этого предложения. Я вас предупредил, что вы должны явиться со своим багажом в следующий понедельник, 28 марта в 19 часов. Я заявляю, что вы направляетесь добровольно в Германию и что вы будете работать в тех же условиях, в каких вы работаете здесь, во Франции. В случае вашего нежелания я должен вам сообщить, что это приведет к неблагоприятным последствиям».
Гитлеровские власти, говорит обвинитель, не только приказывали заключать «трудовые договоры», используя силу, но они односторонне продлевали срок действия этих договоров. Доказательством этого, как говорит обвинитель, служат многочисленные документы и, в частности, приказ Геринга как уполномоченного по четырехлетнему плану от 20 мая 1942 года, а также приказ Заукеля, в котором говорится: «Выполнение тех положений договора, которые касаются длительности пребывания рабочего, требуется распространять на все время, на весь период его работы. Но в то же время бывает, что в результате задержек возникают затруднения в отправке рабочего в надлежащий срок обратно как в результате его помещения в исправительный лагерь, так и по другим причинам».
Таким образом, говорит обвинитель, гитлеровцы силой удерживали иностранных рабочих на заводах, и Заукель, пользуясь своей властью и системой изданных законов, декретов, распоряжений и приказов, удержал несколько миллионов иностранных рабочих от возвращения на родину.
Далее обвинитель указывает на насильственное использование труда военнопленных на германских предприятиях вопреки международному праву. В одном из документов, который цитирует обвинитель, Заукель утверждает, что военнопленные должны быть использованы на работах так же, как и гражданские лица. Другие документы свидетельствуют о том, что гитлеровцы принуждали военнопленных работать на нужды германской военной экономики. Эти документы, заявляет обвинитель, свидетельствуют также о том, что использование военнопленных не было лишь действием военных властей, а систематически осуществлялось также гражданскими учреждениями.
С 1941 года, продолжает обвинитель, гитлеровцы, вопреки международному праву, осуществляли прямое давление на пленных младших офицеров с целью заставить их работать на военно-хозяйственные нужды Германии. Это давление приняло форму репрессий. Пленные младшие офицеры за отказ от работы направлялись в специальные дисциплинарные лагери, подвергались суровому дисциплинарному режиму, использовались на исключительно тяжелых и опасных работах. Французские, английские, бельгийские, голландские и другие военнопленные были использованы также для того, чтобы производить оружие, бомбы, а также рыть траншеи.
После капитуляции Италии многие итальянские солдаты попали в руки немцев. Они не назывались военнопленными, но были вынуждены работать. В подтверждение этого обвинитель цитирует циркуляр подсудимого Бормана, в котором указывается: «Итальянские военнопленные должны быть использованы армией или же в инженерных войсках».
Далее обвинитель ссылается на циркуляр от 17 августа 1944 года, в котором указывается порядок использования военнопленных. Циркуляр предписывал увеличить производительность труда военнопленных и организовать их использование так, чтобы это отвечало политическим, военным и экономическим нуждам Германии.
Гитлеровские власти, говорит обвинитель, систематически проводили политику силы в отношении рабочих оккупированных стран. Однако с 1945 года стало ясно, что набор рабочей силы и использование военнопленных не позволят решить проблему рабочей силы, необходимой для военной экономики Германии. Тогда гитлеровцы приняли решение производить «набор» рабочей силы среди всего гражданского населения. Они организовали настоящую мобилизацию гражданского населения, которая носила преступный характер. Необходимость использования принудительного труда населения была высказана многими гитлеровцами и, в частности, подсудимыми на этом процессе и особенно в многочисленных заявлениях подсудимого Заукеля. Подсудимый Йодль в своем докладе 7 ноября 1943 года в Мюнхене гаулейтерам говорил: «Нехватка рабочей силы привела к тому, что необходимо использовать рабочую силу, находящуюся на оккупированных территориях... По моему мнению, однако, настал момент для того, чтобы действовать со всей силой и решительностью в Дании, Голландии, Фракции, Бельгии и заставить людей производить работу по сооружениям».
Далее обвинитель приводит различные документы и ссылается на ряд мероприятий подсудимого Заукеля, которые он проводил во Франции для того, чтобы как можно больше получить рабочих из этой страны. В частности 11 января 1943 года Заукель присутствовал в Париже на заседании у главнокомандующего германских вооруженных сил во Франции. В этом заседании участвовали все чиновники, ответственные за набор рабочей силы. Заукель сообщил, что предполагается проведение новых принудительных мер для вербовки рабочей силы во Франции, В записи об этом совещании указывается: «Гаулейтер Заукель благодарит различные службы за тот успех, который был достигнут в первой кампании. Теперь, с начала нового года, необходимо сообщить о принятии новых суровых мер. Большая потребность в рабочей силе чувствуется не только во Франции в отношении промышленности вооружения, но и в Германии, Положение на западном фронте вынуждает снова отправить 700 тысяч солдат. Промышленность вооружения должна иметь 200 тысяч техников. Для этого необходимо иметь 150 тысяч французских специалистов и 50 тысяч должны быть набраны в Голландии, Бельгии и других оккупированных странах. Кроме этого, для рейха необходимы 100 тысяч французских рабочих». Дальше в записи указывается, что до марта должно быть набрано 150 тысяч специалистов и 100 тысяч рабочих женщин.
Обвиняемый Заукель, указывает обвинитель, возвратился в Германию. 16 февраля в Берлине состоялось новое совещание. В записях Заукеля об этом совещании сказано: «После того, как мои сотрудники и я после долгого обсуждения убедили Лаваля организовать службу принудительного труда, эти методы были распространены благодаря нашим усилиям. Вот почему мы теперь законно можем набирать рабочую силу во Франции с помощью французского правительства. Среди французских рабочих мы можем набрать рабочую силу и отправить ее в Германию».
24 февраля Заукель снова уехал во Францию и перед своим отъездом обратился к Гитлеру с письмом, в котором указывал на достигнутые успехи по принудительному набору рабочей силы во Франции, а также изложил дальнейшие перспективы принудительной отправки рабочих и специалистов из западных стран в Германию.
На предъявлении обвинителем этих документальных доказательств заканчивается вечернее заседание трибунала 18 января.