— Мир никогда не забудет Мюнхенского пакта и последовавшего за ним международного кризиса, — говорит Олдермен. Олдермен подчеркивает, что об этом соглашении нельзя не вспомнить, чтобы не пережить вновь все ужасы войны. Гитлеровские конспираторы использовали Мюнхенское соглашение, как трамплин для дальнейшей агрессии. Олдермен говорит, что, подписывая Мюнхенское соглашение, гитлеровские заговорщики разрабатывали зловредную схему нападения. Олдермен предъявляет трибуналу документы, составленные самими заговорщиками. 27 сентября 1938 года генерал Йодль записал в своем дневнике подробности плана нападения на Чехословакию. В его записях говорится о координации атаки армии и флота. Армия хочет наступать на рассвете, пишет Йодль, а погода может вызвать задержку авиации на несколько часов. Йодль предлагает начать атаку в 6 часов 15 минут (день выступления в записи не указывается), независимо от военно-воздушных сил, которые могут начать действовать, когда им будет удобно.
В этот же день, 27 сентября, Кейтель послал Гессу и Гиммлеру меморандум, в котором он сообщает им о приказании Гитлера мобилизовать все силы, в том числе гитлеровские партийные организации, с тем, чтобы подготовка к выступлению осуществлялась точно в соответствии с планом.
Этот меморандум в качестве еще одного доказательства вероломства гитлеровских заговорщиков передается обвинителем трибуналу.
Как следует из документов американского обвинения, Гитлер приказал выдвинуть на линию границы первый эшелон с тем, чтобы перейти в решительное наступление 30 сентября. Гитлеровские заговорщики делают последние и всесторонние приготовления к выступлению. Радиостанции в Дрездене, Бреслау и Вене передаются в ведение министерства народного просвещения и пропаганды. Геббельсу поручено помешать работе чехословацких радиостанций.
Итак, нацистские армии, говорит Олдермен, находятся у границ Чехословакии и готовы наступать, однако, военное наступление не проводилось изолированно. Ему предшествовала мастерски проведенная кампания, которая имела своей целью вызвать неподчинение гражданского населения чехословацкому правительству. Нацистские заговорщики в течение долгого времени применяли деньги, пропаганду и силу, чтобы подорвать сопротивление чехословаков.
Далее Олдермен передает трибуналу официальный документ чехословацкого правительства под заголовком «Преступление немцев против Чехословакии».
Суммируя обвинительные материалы, Олдермен заявляет, что подрывная деятельность гитлеровцев в Чехословакии началась с первых же дней существования гитлеровской партии. В 1932 году руководители судетских гитлеровцев принимали 21 пункт программы германских гитлеровцев. Они планируют открытое выступление. Их судят. В 1933 году руководители чехословацких гитлеровцев объявляют о роспуске своей партии, а сами бегут в Германию. Но это — очередной маневр и обман. Гитлеровцы продолжают орудовать в Чехословакии подпольно. В 1934 году инструктор спорта Генлейн создает так называемый германский «Хайматфронт». Подрывная деятельность усиливается. Однако Генлейн отрицает какую-либо связь с германскими гитлеровцами и объявляет себя лояльным чехословацкому правительству. О цене этих заверений можно судить по последующим событиям. 3 года спустя Генлейн и его последователи потребовали полной автономии Судетской области. Они добиваются создания государства внутри государства. Еще год спустя чехословацкие гитлеровцы все более наглеют. Они действуют по методу гитлеровской пятой колонны. Усиливаются террор, шпионаж и проникновение гитлеровцев во всю жизнь населения Судетской области, особенно в деловые фирмы. Генлейновцы стараются привлечь на свою сторону директоров банков и фирм, поддерживая в то же время контакт с германскими чиновниками. Гитлеровцы провоцируют всевозможные инциденты, чтобы вести «войну нервов». Они ведут бешеную подрывную пропаганду по радио, заявляя, будто Чехословакия — это «гнездо большевизма». Они не жалеют ни денег, ни оружия, чтобы держать страну в состоянии беспокойства. Гестапо пересекает границу, чтобы увозить чехов в Германию. Руководит всей этой подрывной работой германское посольство в Праге. Телеграмма германского посла в Праге от 16 марта 1938 года, адресованная германскому министерству иностранных дел, убедительно свидетельствует о том, что движение Генлейна было только инструментом германских гитлеровских конспираторов и направлялось из Берлина. Даже речи судетских гитлеровских вождей правились германскими властями. В упомянутой телеграмме германский посол сообщает, что он «задал взбучку Генлейну» и получил от него обещание, что «линия германской внешней политики так, как она будет передана германским посольством, является единственной политикой и руководством для тактики партии судетских немцев. Мои директивы будут соответствующим образом исполняться в публичной речи, и пресса будет координироваться согласно моим указаниям».
Взбучка Генлейну дала результат. Генлейн обратился к Риббентропу с письмом, полным всяческого низкопоклонства и унижений. Он называет его «высокочтимым министром иностранных дел», он клянется, что судетские немцы всеподданнейше благодарят Гитлера за внимание и клянутся, что они усилят и даже удвоят свое усердие на службе «фюреру». Генлейн слезно просит, чтобы его допустили на совещание, имеющее быть в Берлине и касающееся дальнейших действий в отношении Чехословакии. Риббентроп не оставил письмо Генлейна без внимания. Генлейна приглашают к Гитлеру на совещание, состоявшееся 29 марта 1938 года. Генлейн получает подробные инструкции.
Последующие документы обвинения доказывают, что, кроме инструкций, судетские гитлеровцы получали для своей подрывной деятельности также и деньги: с 1935 года — по 15 тысяч марок ежемесячно генлейновской партии и по 3 тысячи марок берлинскому представителю этой партии.
По мере приближения сроков нападения гитлеровские чиновники принимают непосредственное участие в военной подготовке. Германский воздушный атташе в чехословацкой военной форме ездит по Чехословакии и выбирает аэродромы для германских воздушных сил. Одновременно гитлеровцы раздувают беспорядки в Судетах. Чехословацкое правительство принимает меры, оно арестовывает, как это видно из официальных германских документов, 150 гитлеровских заговорщиков в Судетах. В ответ на это германское правительство без всяких на то причин арестовывает в Германии такое же число чешских подданных в качестве заложников и предупреждает, что за каждого расстрелянного в Чехословакии гитлеровца будет расстрелян в Германии заложник из числа чехословацких подданных.
После короткого перерыва Олдермен продолжает развертывать детали немецкого заговора против Чехословакии до Мюнхена и непосредственно вслед за Мюнхенским соглашением, которое выдало Германии чехословацкие укрепления. Многочисленными документами, захваченными союзниками в архивах штаба Гитлера и в германском министерстве иностранных дел, Олдермен доказывает, что гитлеровское правительство фактически вело войну против Чехословакии в течение лета и осени 1938 года. Так называемый «свободный корпус» Генлейна, созданный летом 1938 года, был сформирован и экипирован по приказу Гитлера, который распорядился дать генлейновцам австрийское оружие. В своем дневнике Йодль отмечает, что Гитлер приказал верховному командованию вооруженных сил Германии принять этот «свободный корпус» на свое попечение. Несколькими днями позже он отмечает, что «свободный корпус» вызвал более 300 инцидентов на чехословацкой границе. В результате этой активности корпус Генлейна понес большие потери. За короткий срок генлейновцы потеряли, помимо полутора тысяч человек, все свое тяжелое оружие. Дело пошло так плохо, что Гитлер распорядился пополнить редевшие ряды судетских бандитов за счет германских эсэсовцев. Обвинитель цитирует приказ Кейтеля о том, чтобы два батальона из состава дивизии СС «Мертвая голова» немедленно были переданы в распоряжение «свободного корпуса» Генлейна, штаб которого находился на немецкой территории недалеко от Байрейта.
Деятельность и состав «свободного корпуса» разоблачаются показаниями свидетеля Бергера, бывшего оберфюрера СС, который был тогда офицером связи между корпусом Генлейна и штабом СС. Показания Бергера даны в письменной форме. На этом основании защита пытается отвергнуть этот документ, требуя вызова свидетеля в суд для перекрестного допроса. Обвинитель возражает, указывая, что Бергер не является посторонним человеком, который может дать показания в пользу или в ущерб обвиняемых, что он — один из активных участников гитлеровского заговора против Чехословакии. Обвинитель заявляет, что, если защита хочет вызвать Бергера в качестве свидетеля защиты, она может сделать это. Что же касается обвинения, то оно удовлетворено письменным показанием. Суд, коротко посовещавшись, отвергает возражение защиты, добавив, что защита может вызвать Бергера в качестве свидетеля защиты, если найдет это желательным в интересах обвиняемых. Суд решает приобщить к делу показание Бергера, в котором, между прочим, разоблачается подлинный характер так называемого «свободного корпуса» Генлейна.
«При исполнении моих официальных обязанностей при штабе Генлейна, — пишет Бергер, — я познакомился с составом и активностью свободного корпуса. Под командованием Генлейна были сформированы три группы. Предполагалось, что эти группы составлены из беженцев из Судетов, которые перебежали через границу в Германию, но фактически они были составлены из германских подданных, служивших уже в штурмовых отрядах и нацистском мотокорпусе. Именно эти немцы образовали основу свободного корпуса. На бумаге в свободном корпусе числилось 40 тысяч человек. Я не знаю его действительный состав, но я уверен, что он был значительно меньше его численности на бумаге. Корпус был вооружен винтовками Манлихера со складов немецкой армии в Австрии. В дополнение в распоряжение Генлейна были даны небольшое число пулеметов, гранаты и два захваченных противотанковых орудия. Часть экипировки была дана Генлейну штурмовыми отрядами».
Показания другого свидетеля, видного работника германской «службы безопасности» Альфреда Науйокса, подтверждают, что «свободный корпус» Генлейна вел широко поставленную разведку всякого рода по заданию командования германских вооруженных сил.
Обвинитель читает несколько приказов Кейтеля, показывающих, что, во-первых, обвиняемый Кейтель был одним из активнейших участников заговора против Чехословакии и, во-вторых, что генлейновский «свободный корпус» вливался в состав германской армии на время подготовки вторжения немецких вооруженных сил в Чехословакию. Неопровержимыми документами обвинитель доказывает, что германская армия вела открытую войну против Чехословакии в то время, когда германское правительство лицемерно, двурушнически выступало в защиту так называемого немецкого меньшинства в Чехословакии.
Одновременно германские войска готовились для вооруженного удара против Чехословакии. Этот удар не состоялся, поскольку вследствие Мюнхенского соглашения Чехословакия была вынуждена отдать немцам Судетскую территорию со всеми укреплениями.
Обвинитель приводит выдержки из речи Гитлера, произнесенной нм за несколько дней до Мюнхенского соглашения. В этой речи Гитлер дает торжественную клятву, что решение судетского вопроса удовлетворит последнее территориальное требование Германии. Он дважды подчеркивает, что Германия не имеет больше никаких территориальных претензий.
Однако через две неделя после произнесения этой речи и через десять дней после подписания Мюнхенского соглашения, 10 октября 1938 года, Гитлер дает распоряжение составить план полного захвата Чехословакии. Через 11 дней это указание принимает форму приказа, подписанного Гитлером и инициалами подсудимого Кейтеля. Приказ, помеченный, как «совершенно секретный» и датированный 21 октября 1938 года, гласит: «Будущие задачи вооруженных сил и приготовления для ведения войны, вытекающие из этих задач, будут указаны мною в более поздней директиве. До тех пор, пока эта директива не вступила в действие, вооруженные силы должны быть подготовлены для следующих возможностей: первое — обеспечение границ Германии и защита их против неожиданных атак; второе — ликвидация остатков Чехословакии; третье — оккупация Мемельской зоны».
Обвинитель зачитывает, только второй раздел приказа, гласящий: «Ликвидация остатков Чехословакии». Должно быть возможно в любое время разбить остатки Чехословакии. Приготовления, которые должны быть сделаны вооруженными силами для этой цели, будут значительно меньшими, чем это предусматривалось «зеленым планом» (план нападения на Чехословакию), однако они должны гарантировать постоянное и значительно более высокое состояние готовности. Организация, боевые приказы и состояние готовности частей, предназначенных для этой цели, должны быть так подготовлены в мирное время для неожиданной атаки, чтобы Чехословакия была лишена возможности организованного сопротивления. Объектом является быстрая оккупация Богемии и Моравии и отсечение Словакии. Приготовления должны быть такие, чтобы оборонительные мероприятия на западе были полностью проведены.
Детальные задачи армии и воздушных сил следующие:
Армия. Для неожиданной атаки должны быть выделены части, расположенные вблизи границ Богемии и Моравии, и несколько моторизованных дивизий. Их число будет определяться количеством вооруженных сил, оставшихся в Чехословакии. Должен быть обеспечен быстрый и решительный успех. Должны быть разработаны способы концентрации войск и приготовления атаки. Войска, в которых нет необходимости, должны держаться в состоянии готовности таким образом, чтобы они могли либо обеспечить безопасность границ, либо быть посланы вслед за атакующей армией.
Воздушные силы. Быстрое продвижение германской армии должно быть обеспечено самым ранним уничтожением чешских воздушных сил. С этой целью неожиданная атака должна быть подготовлена с аэродромов мирного времени. Потребуются ли для этого более значительные силы, будет определено только военным положением в Чехословакии. В то же самое время должна быть подготовлена одновременная концентрация всех оставшихся вооруженных сил на Западе.
17 декабря 1938 года Кейтель отдал приказ, касающийся «уничтожения остатков Чехословакии», в котором говорится: «Внешнему миру должно казаться, что дело идет только об акции умиротворения, а не о предприятии военного характера. Акция поэтому должна быть осуществлена вооруженными силами мирного времени, без пополнений за счет мобилизации». Приказ подробно описывает, какие меры должны быть приняты, чтобы обмануть не только чехов, но и мировое общественное мнение, как должны маскироваться подтягивание необходимых резервов и подвоз снаряжения. В подготовку этого вероломного плана нападения на Чехословакию включилось и министерство иностранных дел. В меморандуме о встрече Риббентропа с тогдашним чехословацким министром иностранных дел Хвалковским 21 января 1939 года рукой самого подсудимого Риббентропа дописаны следующие строки: «Я указал Хвалковскому, что быстрое уменьшение чешской армии было бы решающим для нашей оценки» (оценки добрых намерений чешского правительства в отношении Германии).
На этом вечернее заседание трибунала закончилось.