Переходя далее к обоснованию преступного характера немецкого генерального штаба и верховного командования германских вооруженных сил, обвинитель указывает, что, согласно статуту генерального штаба, в нем имеется девять постов начальников штаба или особых командующих.

С февраля 1939 года по май 1945 года эти посты занимались 22 человеками, из коих 18 человек находятся в живых. В соответствии с этим статутом имелась группа постов, объединенных одним словом «обербефейльсхабер». В течение войны эти-посты занимались 110 офицерами. В начале войны было только около 20 «обербефейльсхаберов», а к концу войны число их выросло до 50. Эта военная каста держала германские вооруженные силы в своих руках и направляла преступные действия этих сил. «Мы утверждаем, — заявляет Максуэлл-Файф, — что нельзя поставить человека на высокий пост против его волн и нельзя принудить его действовать тем преступным образом, каким они действовали. Захваченные документы и выдержки из стенограмм их собственных высказываний показывают, что действия этих организаций были преступными».

Затем выступил представитель французского обвинения. Он напоминает суду, что во французском уголовном кодексе имеются специальные статьи, объявляющие преступными всякие организации, которые действуют в ущерб интересам государства, пытаясь навязать свою волю большинству народа.

Обвинитель подробно характеризует деятельность таких организаций и групп, которая противоречит закону. На основании этого французский обвинитель просит суд объявить преступными германские организации, перечисленные в обвинительном заключении.

После французского обвинителя выступает главный обвинитель от СССР тов. Руденко, который, выразив согласие с основными принципами, высказанными обвинителями Джексоном и Максуэлл-Файф, заявляет: «Мне кажется, что для того, чтобы внести в этот вопрос надлежащую ясность, необходимо четко разграничить две сплетающиеся здесь проблемы: проблему материального права — какие организации и какие группы могут быть объявлены преступными, и проблему процессуального права — какие доказательства, документы и свидетели и в каком порядке должны быть еще представлены для признания или отрицания преступного характера организаций. Прежде всего, вопрос материального права. Необходимо подчеркнуть, что вопрос об уголовной ответственности организаций перед трибуналом не ставился и не ставится. Далее, не ставился и не ставится перед трибуналом также вопрос об индивидуальной ответственности отдельных членов организаций, исключая, конечно, занимающих скамью подсудимых, или отдельных групп этих организаций.

Устав трибунала предусматривает иное. Статья 9-я устанавливает: при рассмотрении дела о любом отдельном члене той или иной группы или организации трибунал в связи с любым действием, за которое это лицо будет осуждено, в праве признать, что группа или организация, членом которой подсудимый являлся, была преступной организацией. Таким образом, речь идет о признании организации преступной.

С той же предельностью устав указывает правовые последствия признания организации преступной. Если трибунал признает ту или иную группу и организацию преступной, компетентные национальные власти каждой из подписавшихся сторон имеют право привлечь к суду в национальных, военных и оккупационных трибуналах за принадлежность к этой группе или организации.

В этих случаях преступный характер группы или организации считается доказанным и не может подвергаться оспариванию.

Следовательно, устав предусматривает два правовых последствия признания организации преступной. 1) Право, но не обязанность национальных трибуналов привлекать к ответственности за принадлежность к организации, которую трибунал признал преступной. 2) Обязанность национального трибунала считать организацию преступной, если таковой признал ее Международный Военный Трибунал. Таким образом, результатом признания трибуналом организации преступной отнюдь не является автоматическое осуждение национальными судами всех членов данной организации или даже обязательное привлечение всех без исключения членов подобной организации к суду. Вопросы индивидуальной вины и индивидуальной ответственности отдельных членов преступной организации находятся всецело и исключительно в компетенции национальных судов. Как было указано в статье 10-й устава, трибунал ограничивает эту компетенцию лишь в одном отношении — национальные суды не могут отвергать или оспаривать преступный характер организации, признанной преступной».

Переходя к вопросам процессуального порядка, тов. Руденко полагает, что большое количество ходатайств, полученных трибуналом от членов различных гитлеровских организаций, вызвано неправильным истолкованием правовых последствий признания организации преступной. Тов. Руденко считает возможным и желательным заслушивание свидетельских показаний по вопросам преступных организации, однако возражает против самостоятельной, и обширной процедуры допроса многих тысяч или десятков тысяч членов организации на местах или путем их вызова в суд. «По существу доказательства, представленные трибуналу обвинителями четырех стран, — говорит тов. Руденко, — дают исчерпывающие основания для признания указанных в обвинительном заключении организаций преступными».

По приглашению председательствующего, защитник имперского правительства Кубушек выступает с речью, смысл которой сводится к тому, что трибуналу надлежит подробно разобрать не только общее направление той или иной организации, обвиняемой в преступности, но и учесть активность каждого ее отдельного члена. Он признает правомерность введения коллективной уголовной ответственности для отдельных обществ и организаций, подчеркивает, что во всех случаях суды выносили то или иное решение не о целой организации, а об отдельных ее членах. Указывая, что решение трибунала может коснуться» огромного числа немцев, защитник предлагает трибуналу установить прежде всего, имели ли обвиняемые организации преступные статуты или конституции. После этого трибунал должен выяснить, не действовали ли члены этих организаций или целые группы их под давлением или вследствие обмана. Для этого он считает наиболее подходящим принцип прямого устного разбора дела, право на защиту и право быть заслушанным перед судом.

Предвидя большие трудности в вызове в суд и в заслушивании многих миллионов членов преступных организаций, защитник предлагает собрать необходимый материал «путем точного опроса отдельных членов организаций во всех местах, где они находятся, т.е. в лагерях заключения, где находится в настоящее время большинство из них». Он предлагает послать в каждый лагерь доверенных лиц, в помощь которым дать заместителей или помощников защитников.

Защитник гестапо Меркель жалуется на то, что ему не удается установить связь с агентами гестапо, попавшими в лагери заключенных.

Меркель заявляет, что объявление целых организаций преступными является будто бы новшеством в юриспруденции.

Касаясь заявления Джексона о том, что организации СС, гестапо, например, должны отвечать за истребление евреев на востоке Европы, защитник пытается представить дело таким образом, будто в этом преступлении участвовало только 250 агентов гестапо при общем составе гестапо 45–50 тысяч человек. Далее защитник предлагает освободить от всякого обвинения административный состав гестапо, составляющий, по его словам, 70 процентов гестапо.

Выступлением Меркеля закрылось вечернее заседание трибунала.